Между строк

САША ВАСИЛЬЕВ («СПЛИН»): Я про них до сих пор ничего не знаю. Помню случай, когда мы ехали в одном поезде в Ригу. Я их встретил в пять утра в тамбуре. Они очень бурно обсуждали какую-то американскую панк-группу. Я тихо постоял, покурил и ушел. В этом жанре многие интроверты, и в общении особом не нуждаются. Но когда мы были в Америке, я три дня жил в доме Иры Косиновской. И Балу мне однажды завтрак приготовил. Это было очень мило с его стороны. Я, наверное, последний человек в этом городе, кто не слышал ни одной их песни.

ШУРА БИ-2: Мы познакомились, когда вместе летели из Сочи в Москву. Этот самолет потом должен был пустой лететь в Питер. И «Король и Шут» долго уговаривали пилотов, чтобы их взяли на борт. Слава богу, что не взяли: самолет разбился на взлете.

ДИАНА АРБЕНИНА («НОЧНЫЕ СНАЙПЕРЫ»): О группе Я узнала задолго до появления «31 весны» «Ночных Снайперов», году в 1999-м. При том, что я не интересовалась конкретно питерской музыкой. «Король и Шут» — абсолютно не моя музыка, не моя группа. И так здорово потом было влюбиться в людей, которые в тот момент были группой, которую мы знали изначально — на примере Балу, Горшка и Князя. Я не буду комментировать, что сейчас происходит. Мне кажется, это очень тонкий, щекотливый вопрос. Но мне было очень приятно иметь такой опыт — когда можно особо не увлекаться творчеством коллектива, но при этом увлекаться людьми, которые это делают. Это другая ступень развития отношений между людьми. У нас так с Балу произошло. С Горшеневым и Князем мы были знакомы давно. А Балу мне Ириша Косиновская открыла. Мне кажется, он вообще душа коллектива. Выл.

МИХАИЛ КОЗЫРЕВ: По-моему, в первый раз про них мне сказал Кинчев. У меня было несколько людей, которые беспрестанно окучивали какими-то питерскими группами. Одним из них был Илья Бортнюк, другим — Сергей Кузнецов, и был Кинчев. Скрастин руководил «Мистерией звука», и тоже о них говорил. В первый раз они принесли много пластинок и клип «Ели мясо мужики», который не вызвал у меня такой несдержанный восторг, чтобы бросить все и заполонить весь эфир «Королем и Шутом». Но при этом, судя по пластинке, там было много всего того, что заставляет тебя про себя отметить: «Опа, это непохоже. Это имеет искру божью». Следующий альбом, который показал мне Скрастин, был тот альбом, с которого мы и начали их играть с песней «Разбежавшись, прыгну со скалы», и я и сам настоял на том, что это и есть тот хит, который должен их пробить.

КАПИТОЛИНА ДЕЛОВАЯ: Однажды я поехала со своими друзьями, которые играют совершенно другую музыку, на фестиваль в Сочи. «Король и Шут» демонстративно сели рядом со мной за один стол и демонстративно начали падать с табуреток. Это было довольно смешно. Потому что я только слышала о них и, понятное дело, никогда не являлась поклонницей их музыки. Видимо, они тоже слышали что-то про меня и про то, что я не являюсь поклонницей их музыки. Поэтому выбрали такой экстравагантный способ знакомства: напиться как следует и попадать с табуреток. Меня это привлекло. Мы тогда познакомились и общались очень плотно. Но наше общение почему-то в основном протекает в самолетах. Как-то вместе летели из Алматы, и у нас было очень продолжительное общение в самолете. Практически весь четырехчасовой перелет я хотела спать — но они не давали. Горшок пытался вытащить вставную челюсть, а Князь его всячески останавливал. А в промежутках между этим мы пытались вести какие-то умные деловые беседы про музыку и про судьбы русского рока.

СЕРГЕЙ ЧИГРАКОВ («ЧИЖ И КО»): Долго не знал такой группы. Потом прочитал надпись «Король и Шут» на стене во дворе рок-клуба. Потом Гордеев стал их директором, и тогда-то о них и узнал. А так знать не знал, и жил себе спокойно. А еще мы с Князем родились в один день. И поздравляем друг друга либо непосредственно сами, либо передаем через друзей поздравления.

ЧАЧА («НАИВ»): Мы с Яшей Цвиркуновым старые поклонники Bad Religion. Я очень долго хотел попасть на их концерт, но у меня никак не получалось — они не играли на территории бывшего Советского Союза. В какой-то момент я просто понял, что надо плюнуть на все и поехать на их ближайший к Москве концерт. Оказалось — Хельсинки. Когда рассказал Яше о перспективе поездки — он тоже захотел. На всех финских сайтах, которые ответственны за продажу билетов, мне сказали, что билеты уже давно закончились. И в тот момент, когда понял, что счастье могло быть так близко и я ничего не получил, подумал, что, может, стоит связаться с участниками группы, — вдруг что посоветуют. Найдя на фанатском сайте адрес Greg Graffin, вокалиста Bad Religion, я написал ему письмо: «Я живу в Москве и слушаю Bad Religion с 1992 года, никогда вас живьем не видел, решил поехать в Хельсинки — а все билеты проданы. Можно тебя попросить посодействовать в приобретении билетов мне и моим приятелям?» На следующий день получаю ответ от него, что если ты готов получить визу, потратить деньги на поезд и добраться до Хельсинки — мы просто вписываем тебя в гостевой список «Саша из Москвы + 2» — и все. Я был очень удивлен, потому что он для меня был примером, как нужно писать песни, как петь и как вести себя, если играешь в панк-группе. А он так легко ответил своему фанату. Мы приехали на концерт — Яша, Гарин Ченрыжов из магазина «ЗигЗаг» и я. Мы были в списке. Нас пустили бэкстэйдж. Мы смотрели концерт оттуда, потом пошли в зал. С ума сходили. Особенно Яша. После концерта зашли в гримерку, познакомились со всеми, кроме Graffin — за получасовую паузу, что мы сделали после концерта, — он уже успел уехать. Но это осталось наше с Яшей самое дружеское совместное переживание.

СИД («ТАРАКАНЫ!»): У «Тараканов!» есть менеджер Илья Островский. Он очень увлекающийся парень и зачастую, если ему нравится какая-то барышня и нравится по-серьезному, ему кажется, что это то, что он искал всю жизнь. Бросается в омут с головой и использует любую возможность, чтобы как-то обратить на себя внимание. Илья страдал по Маше Нефедовой. А мы, ребята из группы, были свидетелями его страданий, охов и ахов. Достаточно долгое время он не знал, как донести свои чувства. И в какой-то момент он сказал мне: «Димон, а не написать ли тебе песню о любви к артистке ансамбля „Король и Шут“?» Почему бы и нет, Илья. Расчет был прост. Песня будет сочинена, записана (или просто начнет исполняться на концертах), и рано или поздно слух дойдет до ушей объекта. Наверное, она, услышав песню, заинтересуется историей ее возникновения, начнет наводить справки. А это — удобный случай для того, чтобы Илья мог обо всем рассказать Маше. Так и сделали. Появилась песня «Маша, скрипачка из „Король и Шут"». Она узнала ее, и именно наличие в репертуаре «Тараканов!» такой песни позволило им за кулисами какого-то фестиваля завязать разговор. По-моему, его расчет на то, что песня может стать темой для знакомства и следующим шагом к раскрытию чувств, — сработала. Но не было ответного чувства.

ИЛЬЯ ЧЕРТ («ПИЛОТ»): Я не согласен с теми, кто говорит, что «Король и Шут» опопсели. Они за эти годы мало изменились. Просто стали более качественно и профессионально играть. Ответственность появилась какая-то. И это очень хорошо. В последнее время немножко мелодизм песен ушел. Мне кажется, это не к лучшему. Но думаю, они все равно к этому вернутся.

ЕГОР ТИМОФЕЕВ («МУЛЬТFИЛЬМЫ»): Ехали летом из Юрмалы в поезде. Разговорились. Слово за слово. «Давай выпьем» и т. д. «Шуты» стали мне рассказывать про свои сказки. Потом стали учить, как с публикой общаться надо. А потом скрутили за руки — и в тамбур вывели. Я думал — поговорить. А они меня п… ли. Втроем. Меня беременная жена утром встречала на вокзале — не узнала. Так и не понял, почему это произошло. Да еще и втроем на меня одного. Вот тебе и рок-н-ролл. Я был на их концерте в «Там-Таме». Молодые панки были, мне понравилось. А сейчас здоровые стали, да еще и с какой-то претензией на миссионерство.

ПАША СОКОЛОВ («НА-НА»): Я про «Короля и Шута» давно знаю — я же сам питерский, из Павловска. И вообще люблю питерский рок. В свое время фанател от «Алисы», «Кино». Концертные выступления «Короля и Шута» видел по телевизору, на концерте не был. Достаточно энергично работают. Они довольно интересная фигня на сцене.

ЕЛЕНА КАРПОВА: На эфире программы «Антропология» был очень показательный момент. Мало того, что мне нужно было преодолеть некое сопротивление Димы Диброва, чтобы «КиШ» участвовал в передаче, так во время саундчека Горшок начал весьма удачно бить своими «мартинсами» стекла, которые лежали на полу в студии. Увлеченно продолжил он это действо и на самом эфире, забывая хоть как-то реагировать на вопросы ведущего. Когда Дибров спросил, как Горшенев относится к Филиппу Бедросовичу, тот даже не понял сначала, откуда идет звук, затем попросил повторить вопрос и, выслушав, повернулся к музыкантам: «Прикиньте, у него еще и папа Бедрос!»

В рекламной паузе разъяренный Дибров стал кричать мне, что когда нас с ним будут увольнять с НТВ, то вряд ли кто-то из этих музыкантов придет нас защищать, а потом и трудоустраивать.

ИРИША КОСИНОВСКАЯ: Горшок гениальный. Очень умный и рассудительный, несмотря на свой панковско-раздолбайский имидж. Просто смотрит на все с альтернативной стороны, но приходит к тем же выводам, что и самые продвинутые интеллектуалы. У него безупречный вкус в женщинах, его жена Оля — самая-пресамая мудрая и прекрасная женщина из всех, кого я встречала в жизни. Князь светлый, в его голове существует мир, в котором живут сказочные герои. Они всегда с ним, что позволяет ему не напрягаться, не тратить силы и нервы впустую, всегда чувствовать, что для него на самом деле важно, и любить весь мир. Остальные ребята талантливые и харизматичные (а другие бы рядом с Горшком и Князем не оказались и не задержались), может не так хорошо подготовленные ко всем «звездным» испытаниям, как могли бы быть. Изначально «Король и Шут» подкупили меня тем, что это была именно Группа, а не солист с оркестром. Это встречается довольно редко, но, буквально на моих глазах, они все-таки превратились в двух солистов с оркестром, администрацией и звуком /техниками. Причем вначале ни Князь, ни Горшок это не афишировали, а теперь это, в общем, официальная позиция, проговоренная со всеми музыкантами, усиленная уходом Балу и Ренегата и приходом новых музыкантов. Винить в этом Горшка с Князем трудно — остальные особо им не помогали исторически, по разным причинам. У них либо отсутствовало видение группы (Поручик и Яша), либо оно присутствовало, но не сходилось с видением Горшка и Князя (Балу и Ренегат).