Партолона. — Э-э, прости, Мирна, что ты сказала?

— Э-э, прости, Мирна, что ты сказала? Мне послышалось что-то вроде: «Я беременна от тролля и собираюсь вступить с ним в брак, мама». Наверное, я все-таки ошиблась.

Мирна встряхнула каштановой шевелюрой, откинула ее со лба и уперлась кулачками в бока. Я сразу поняла, что она готова к бою.

— Ты все правильно расслышала, мама. Только Грант никакой не тролль. Тысячу раз тебя просила так его не называть.

— Погоди-ка. Коротышка с плоской макушкой, выступающей верхней челюстью и тоненьким писклявым голоском. Все это говорит мне о том, что он тролль.

— Голос у него не писклявый.

— Отлично. Пусть так. Зато все остальное указывает на то, что он тролль.

— Разве? А по мне, так это указывает на то, что он «будущий муж моей дочери и отец ее ребенка».

Я огляделась по сторонам, словно ожидая, что из-за розовых кустов моего великолепного сада сейчас выскочит еще одна персона.

— Неужели у тебя есть взрослая дочь, которой сейчас полагается быть в храме Муз, изучать искусство, танцы и все такое прочее, а вместо этого она прелюбодействует с троллем, который у тебя, словно заноза в заднице?..

— Рия! Мирна! Вот вы где.

В сад ворвалась Аланна — храни ее Богиня! — и втиснулась между мною и дочерью. Не успела я перевести дух, чтобы начать очередную тираду, как по мраморной тропинке застучали копыта, давая знать, что кавалерия — иными словами, отец прелюбодейки — на подходе. Я повернулась обратно к кусту роз и продолжила срезать свои любимые фиолетовые бутоны. Может быть, мои движения были чересчур энергичными. Я не обращала никакого внимания на строптивый плод моей утробы, а также на лучшую подругу, но спиной чувствовала взгляд Аланны, которая обняла Мирну.

— Дорогая моя девочка! Грант сказал мне, что ты приехала сегодня утром. Какой приятный сюрприз. Мы не ожидали увидеть тебя до зимы.

Я фыркнула при упоминании тролля, но прибытие Клан-Финтана почти заглушило этот звук.

— Папа!

Я могла не поворачиваться: и так знала, что Мирна бросилась в отцовские объятия. Тьфу, папина дочка.

«Ты тоже всю жизнь была такой, Возлюбленная».

Я услышала слова Богини, мысленно закатила глаза и проворчала вслух:

— Еще посмотрим, что скажет ее папочка, услышав чудесную новость.

«Терпение, Возлюбленная», — раздался ответ, слишком хорошо мне знакомый.

Я обернулась, сцепила руки на груди и увидела, что Клан-Финтан просто сиял от родительской гордости, глядя на нашего единственного ребенка.

— Наконец мое сердце спокойно. Теперь обе мои девочки со мной.

Он посмотрел на меня, и я сразу поняла, что его улыбка относилась и ко мне, на секунду забыв, что наша дочурка чуть не довела меня до белого каления. Я могла думать только о том, что за без малого двадцать лет он стал лишь красивее. Моя любовь к нему только крепла.

Но тут я вспомнила причину неожиданного приезда Мирны и заявила ей:

— Расскажи отцу, почему ты вернулась домой. Тогда, смею думать, он уже не будет так счастлив тебя видеть.

— Совсем не обязательно так сердиться, мама. — Дочка хмуро взглянула на меня. — На самом деле это приятная новость.

Я громко фыркнула, намеренно подражая вышеупомянутому отцу.

Клан-Финтан бросил на меня говорящий взгляд — мол, позволь мне разобраться с этим. Я подняла руки, шутливо сдаваясь, а на самом деле радуясь возможности отойти в сторону. Кентавр посмотрел на Мирну сверху вниз.

По его тону было ясно, что он давно привык разводить по разным углам двух вспыльчивых рыжих бестий.

— Что ты натворила, Мирна? Почему твоя мать так расстроена?

Дочурка взглянула на него яркими голубыми глазками, весело улыбнулась и ответила:

— У меня будет ребенок, папа! Мы с Грантом поженимся!

Я услышала, как Аланна тихо охнула. Клан-Финтан перевел взгляд на меня.

— Тебя предупреждали, — лаконично заметила я.

— И где этот самый Грант?

Я усмехнулась, услышав грозные нотки в спокойном голосе мужа. Мирна прекрасно поняла, к чему шло дело. Отцовское спокойствие лишь предвещало бурю. Он запросто мог растоптать прелюбодея-слизняка, не оставив от него мокрого места. Дочка развернулась лицом к Клан-Финтану.

Я с любопытством наблюдала за ними. Обычно Мирна так напоминала меня, что это даже слегка пугало. Конечно, она моложе, стройнее и выше. Волосы у нее чуть темнее, глаза голубые, как у моего отца, а не мои, темно-зеленые. Но в остальном мы с ней так похожи, что ни у кого не возникает сомнения насчет матери и дочери. Черты Клан-Финтана я видела в ней достаточно редко, разве что в тех случаях, когда она упрямилась. В такие минуты строгий решительный взгляд Мирны в точности напоминал отцовский. В данную минуту она стала стопроцентной копией упертого Клан-Финтана.

— Папа, он ждет, пока я сообщу вам обоим нашу новость, а потом присоединится ко мне.

Клан-Финтан приподнял темную бровь, взглянул на дочурку и спросил:

— А почему он не захотел сначала прийти к нам с матерью и попросить разрешения на ваш брак, как сделал бы благородный человек?

— Он же не дурак. — Мирна тоже изогнула бровь, идеально скопировав отца. — Любой благоразумный человек испугался бы предстать перед такой парочкой, как вы. Но все равно, несмотря на смертельный страх, он хотел прийти со мной. Это я не позволила ему, понимая, что сначала сама должна переговорить с вами.

— Отлично. Ты с нами поговорила. Теперь ступай и приведи паршивца, чтобы твой папочка мог выбить из него дурь, — сказала я с приятной улыбкой.

— Ты абсолютно уверена в том, что носишь ребенка? — Нежный голосок Аланны прозвучал непривычно резко, заставив нас посмотреть на нее.

— Да, конечно, — радостно ответила Мирна, а мне с таким же энтузиазмом захотелось ее придушить.

Аланна зажмурилась, как от боли. Какого черта? Она открыла глаза и тут же поймала мой взгляд. Я увидела, что она опечалена гораздо сильнее, чем полагалось бы. Подумаешь, новость!.. Дочь лучшей подруга в столь юном возрасте залетела от несносного зеленого мальчишки, похожего на тролля.

А потом и до меня дошло, да так, что я перестала дышать, попятилась на ослабевших ногах, наткнулась на мраморную скамью, которая стояла за моей спиной и опустилась на нее, не позволив себе упасть.

— Нет… — только и могла я сказать.

Аланна поспешила ко мне и взяла меня за руку.

— Мама!

— Мирна, мы говорим о том самом Гранте, которого ты знаешь с детства, единственном сыне Макклуреса, владельца виноградника, примыкающего к нашему храму?

— Конечно, мама. Другого Гранта не существует. — По глазам дочери я поняла, что она догадалась, почему мы с Аланной так расстроились. — Для меня не существует другого мужчины или кентавра. Я люблю Гранта. Он отец моего ребенка. Спроси Эпону, мама. Она в курсе.

Я услышала, как Клан-Финтан тихо выругался. Значит, он только сейчас понял все последствия заявления Мирны.

— Мама!.. — Мирна присела рядом, взяла мою другую руку и заговорила очень нежно, будто вдруг сразу повзрослела: — Тебе давно известно, что я не стану Избранной Эпоны после тебя.

— Нет, — прошептала я сквозь слезы. — Ничего подобного я не знала.

«Прислушайся к дочери, Возлюбленная. Мирна знает, чего хочет ее сердце, и принимает свою судьбу».

— Нет, знала. Эпона ведь ни разу не говорила со мной. — Я открыла было рот, но дочурка поспешила добавить: — Богиня меня любит меня, я чувствую. Я ее тоже обожаю. Мне нравятся ритуалы и церемонии благословения, которые ты исполняешь. Но у меня никогда не возникало ни малейшего желания самой этим заняться. Более того, мама, я не обладаю божественным даром. Это тебя приветствуют деревья. Твое имя поют камни. Твоя душа путешествует во время магического сна. Со мной же не происходит ничего подобного. — Мирна помолчала, потупив глаза. — Я люблю тебя и по-настоящему пыталась стать такой, как ты хочешь, но всегда мечтала быть матерью и помогать Гранту возделывать виноградник. — Тут она расплакалась. — Прости, что разочаровала тебя и папу.

Мое сердце готово было разорваться, когда я обняла дочь.

— Нет, милая, мы с отцом нисколько не обижены. Мы тебя любим.

Мирна припала ко мне. От ее упрямой бравады не осталось и следа, плечики вздрагивали от рыданий. Но тут нас обеих обнял Клан-Финтан. Сначала он поцеловал нашу дочь, а потом меня.

— Если это тот мужчина, который тебе нужен, то приводи его сюда. Он получит мое благословение, — сказал мой муж.

— Обещаешь? — Мирна шмыгнула носом, отстранилась от отца и взглянула ему в лицо.

— Тебе клянется верховный шаман Партолоны, — торжественно заверил он.

Тогда дочь перевела взгляд на меня и сказала:

— Я действительно сожалею, что мне не суждено быть Избранной Эпоны, мама. Знаю, ты всегда хотела этого для меня.

Я заглянула в глаза Мирны и поняла, что нанесу ей неизлечимую рану, если признаюсь, как сильно опечалена тем, что она не поступит на службу Эпоне после меня. Я ни за что не могла этого допустить, поэтому просто улыбнулась и кончиком шелковой накидки вытерла слезы с ее лица.

— На самом деле я всегда хотела, чтобы ты была счастлива. Если этот тролль так тебе дорог, то он получит мое благословение. — Тут Богиня привычно подтолкнула меня, и я добавила: — А также Эпоны.

— Ой, спасибо, мама! — заулыбалась сквозь слезы Мирна, обняла меня, затем вскочила. — Сейчас же приведу Гранта. — Дочка пустилась бегом, но через секунду оглянулась. — Пожалуйста, мама, перестань называть его троллем!

— Постараюсь, — сказала я с натужной веселостью.

Мирна закатила глаза и через секунду исчезла.

— Внучка… — неожиданно печально пробасил Клан-Финтан. — Я не думал, что это произойдет так скоро, но теперь, когда все уже случилось, не скажу, что мне неприятно. — Он погладил мою щеку теплой ладонью. — Буду молиться, чтобы она оказалась похожей на свою бабушку.

— Если, конечно, родится внучка.

Теперь, когда Мирна ушла, я не скрывала разочарования. Приди она к нам и скажи, что полюбила и носит ребенка одного из тех кентавров, верховных шаманов, которые в течение пары последних лет с энтузиазмом пытались за ней ухаживать, мы не сомневались бы в том, кто у нее родится первым. Избранная Эпоны всегда вступала в брак с кентавром, верховным шаманом, специально подобранным для нее Богиней. Их первенец был ее даром. Поэтому всегда рождалась девочка. Мирна же носила обычного человеческого ребенка. Ладно, на самом деле Грант вовсе не тролль. Так что никаких гарантий Эпоны этот малыш не имел. Ведь Мирне не суждено было стать Избранной. Мне предстояло смириться с ужасной правдой. Рука Богини не коснулась моей дочери. Она не обладала божественным даром, каким бы невероятным это мне ни казалось.

«Мирна родит здоровую и счастливую девочку. А насчет своей дочери ты ошибаешься, моя Возлюбленная. Она одарена свыше и передаст это по наследству».

Я услышала слова Эпоны, задохнулась от радости и объявила:

— У Мирны будет девочка!

— Женская линия клана Маккаллан продолжится. — Аланна захлопала в ладоши. — Да что же я тут стою, словно у меня нет дел?!

Я строго посмотрела на подругу. До чего же она суетливая.

— У Мирны пока даже живот не наметился. Еще хватит времени поволноваться насчет приданого и устройства детской.

— Рия, нам необходимо спланировать церемонию сговора, — заявила она тоном, ясно дававшим понять, что сан Возлюбленной Богини ничуть не мешает мне быть тупицей.

Она покачала головой и, клянусь, прокудахтала как квочка что-то насчет неподходящего времени. Мол, слишком поздно для самых ароматных цветов. Потом подруга рассеянно улыбнулась и поспешила из сада.

— Любимая, думаю, будет лучше, если мы встретим Гранта и Мирну в Большом зале. Обручение нашей дочери следует провести по всем правилам, если мы действительно намерены подарить ей наше благословение.

Я посмотрела на него снизу вверх, вздохнула и сказала:

— Знаю.

— Рия, неужели выбор Мирны действительно так тебя расстроил? Мы ведь и раньше говорили о том, что у нее, видимо, нет никакой склонности стать Избранной Эпоны.

— Ты прав. Честно говоря, я не очень удивлена. Просто это заставляет меня подумать о… — Я умолкла, чувствуя себя ужасной предательницей по отношению к дочери.

— О ребенке Рианнон, да?

— Я вовсе не желаю, чтобы Мирна стала другой, и обожаю нашу девочку, — поспешила заверить я. — Она всегда была чудесной дочерью. Я просто не могу не сравнивать Морриган и Мирну. Эпона только сейчас поведала мне, что Мирна одарена ею, но эти качества перейдут к ее дочери. Неужели у Морриган тоже есть эти божественные дары? Они скрыты в ней или проявляются? Вдруг, несмотря на божественное покровительство, она несчастна в Оклахоме, как чувствовала бы себя Мирна, если бы мы каким-то образом принудили ее служить Эпоне?

— Морриган в руках Богини. Ты должна доверять ей, а также своему отцу. Он присмотрит за девочкой.

— Я в этом не сомневаюсь. Просто мне хотелось бы чаще навещать их в магическом сне и видеть, что происходит с Морриган.

За восемнадцать лет моя душа возвращалась в Оклахому не больше пяти раз, да и то на короткое время, достаточное лишь для того, чтобы успокоить отца и сообщить, что у нас с Мирной все в порядке. Я видела Морриган всего три раза — в тот день, когда она родилась, и еще дважды, спящей — и всегда поражалась, как она похожа на мою дочь. Я понимала, что сходство — это лишь одна причина моей привязанности к ней, и не могла не думать об этой девушке. Мы с Клан-Финтаном ни разу об этом не говорили, но я сознавала, что Морриган могла бы оказаться моей дочерью. Может, ей даже следовало бы ею быть. Если бы я предпочла остаться в Оклахоме, то вышла бы замуж за Клинта Фримана. У нас, конечно же, родился бы общий ребенок.

— Рия, ты сама знаешь, что проболела несколько дней после того, как Эпона позволила тебе посетить твой старый мир во время магического сна.

— Знаю, — вздохнула я. — Богиня говорила, что путешествия в Оклахому для меня опасны. Мои душа и тело слишком уж отдаляются друг от друга. Чем я старше, тем это заметнее. Я должна довольствоваться тем, что Эпона посылает вещие сны отцу. Он не чувствует себя полностью отрезанным от меня.

— Мне очень хотелось бы, чтобы твой отец смог пересечь грань и прибыть в Партолону, — улыбнулся Клан-Финтан. — Все эти годы мне не хватало его двойника Маккаллана. Окажись здесь Ричард Паркер, и мне казалось бы, что предводитель клана опять с нами.

— Вы с отцом отлично поладили бы, если бы ты смирился с его многочисленными вопросами об анатомии кентавров.

— Все время забываю, что в твоем прежнем мире мой народ существует только в мифах, — хмыкнул Клан-Финтан.

— Отец не дал бы тебе об этом забыть. Впрочем, я тоже хотела бы, чтобы он здесь побывал.

— Быть может, найдется способ…

— Нет! — остановила я мужа. — Для смены миров требуется принести в жертву человеческую жизнь. Пусть мы скучаем друг без друга, но я знаю, что отец никогда не согласился бы на то, чтобы кто-то принес такую жертву ради его свидания со мной. — Я улыбнулась и постаралась казаться беспечной. — Кроме того, пришлось бы принести целых две жертвы. Ведь отец ни за что не согласился бы появиться здесь без мамы Паркер. Нет, пожалуй, даже три. Неужели Морриган осталась бы там одна? Нет. Отцу придется и дальше сидеть в Оклахоме.

— А ты останешься в Партолоне. — Это прозвучало как утверждение, а не вопрос, но по его взгляду я поняла, что все равно должна отреагировать.

— Всегда буду с тобой! — воскликнула я, поднялась и обняла Клан-Финтана за талию.

Он наклонился и крепко меня поцеловал.

— Для дедушки ты довольно сексуален, — кокетливо улыбнулась я.

Клан-Финтан заморгал, вид у него был слегка опешивший.

— У нас будет внучка. Как это странно и в то же время чудесно — стареть.

Я внимательно вглядывалась в сильного кентавра, за которого вышла замуж почти двадцать лет тому назад. За эти годы его мускулистый человеческий торс только слегка округлился. В темных волосах пробилась седина, но мне это нравилось. Она придавала ему мудрый и достойный вид, что казалось мне несправедливым. Ведь седые пряди в моей рыжей неукротимой шевелюре жутко меня старили. Я сразу становилась похожей на бабушку. Вот почему Аланна регулярно помогала мне красить волосы хной. А Клан-Финтан старел просто и со вкусом.

— Ну как, я прошел твою инспекцию, любимая? — Он вопросительно вздернул бровь.

— Погоди. — Я бросила слишком заметный взгляд на и лошадиную половину его тела. — Я пока не успела проверить, не провисла ли у тебя спина.

Клан-Финтан фыркнул, схватил меня и с силой, совершенно не соответствующей званию дедушки, посадил к себе на спину.

— Скажешь тоже! — пробурчал он. — Предлагаю тебе, бабушка, держаться покрепче, иначе престарелый муж может сбросить тебя по дороге.

Я хихикнула, что было довольно неприлично для бабушки, сцепила руки на его широкой груди и укусила за плечо. Он с места взял легкий галоп, и мы направились в Большой зал, где нам предстояло одобрить выбор дочери, пусть даже мы были не в особом восторге от ее будущего мужа.

«Клан-Финтан прав. — Я отбросила все мысли о Морриган. — Мне приходится полагаться на отца и Богиню, верить, что они присмотрят за ней. К тому же, как ни крути, но Морриган все-таки мне никто. У меня есть собственная дочь, причем не в другом, а в моем мире. Нужно думать только о Мирне и моей жизни в Партолоне. Точка».

— Эй! — Я специально пощекотала ухо Клан-Финтана своим дыханием и прикусила его мочку, когда он вздрогнул. — Если я правильно подсчитала срок, внучка у нас появится в начале осени.

«В это время ребятишки в Оклахоме пойдут в школу».

— Заявляю, что осень — чудесное время для рождения ребенка, — уверенно произнес Клан-Финтан.

— Ну да… — сказала я, но мои мысли уже унеслись далеко.

Осень была временем, когда природа, да и вся Партолона в целом готовились к зиме. С рождением детей и прочими начинаниями обычно ассоциируется весна. Осенью, наоборот, все завершается. Опадает листва в лесах. Люди собирают последние фрукты, готовятся к наступлению коротких дней. Я нахмурилась, уперлась подбородком в широкое плечо мужа и задумалась насчет сложного символизма, который мог прийти в голову только бывшей училке английского.

Обычно Эпона тут же подавала голос, отчитывала меня за глупые выдумки. На этот раз она почему-то молчала.