Глава 4. Над газоном шелестел теплый, ласковый ветерок; вчерашняя холодина вспоминалась, как плохой сон

Над газоном шелестел теплый, ласковый ветерок; вчерашняя холодина вспоминалась, как плохой сон. Несколько птичек, возможно, привлеченных весельем, слетелись на ветви окрестных садовых деревьев и словно бы с интересом наблюдали за людьми.

Пикник в саду — точнее, в обширном дворе Сашиной церкви — был устроен без всякой оглядки на время года; сюда перенесли из обеденного зала и установили самый большой стол. Из огромного гриля точно по волшебству появлялась еда, заставляя детей вопить от восторга.

— Подумать только, что и в этом мире… существуют такие вкусные вещи… — восхищенно проговорил освобожденный накануне ночью лидер Армии Синкер и впился зубами в барбекю, в которое Асуна вложила весь свой талант. Сидящая рядом с ним Юриель оглядывала все происходящее с улыбкой. Изначально она производила впечатление хладнокровной воительницы, но рядом с Синкером походила просто на веселую молодую жену.

Что до Синкера — вчера его толком рассмотреть не удалось, времени не было, а сейчас, когда он сидел за общим столом со всеми, от него веяло какой-то интеллигентной мягкостью, которую трудно было бы ожидать от лидера столь колоссальной организации, как Армия.

Он был самую малость выше ростом, чем Асуна, но заметно ниже Юриели. Немного полноват, одет в простую одежду и абсолютно безоружен. Юриель сегодня тоже была не в своей армейской униформе.

Синкер подставил свой бокал под предложенную Кирито бутылку вина и, явно уже не в первый раз, глубоко поклонился.

— Асуна-сан, Кирито-сан. Мы вам очень, очень обязаны. Не знаю, как я могу вас отблагодарить…

— Не стоит, я ведь тоже многим обязан сайту «ММО сегодня» на той стороне, — ответил Кирито с улыбкой. — Название навевает воспоминания.

Услышав это, Синкер тоже расплылся в улыбке.

— Тогда ежедневные обновления были для меня такой головной болью, я даже думал, что вообще зря затеял эту идею с новостным сайтом; но по сравнению с работой лидера гильдии тогда было малость попроще. Я бы и здесь предпочел завести газетный киоск, хех.

Над столом поднялся негромкий смех.

— И, это… как все прошло с Армией?.. — поинтересовалась Асуна, и выражение лица Синкера тут же изменилось.

— Кибао и его прихвостней изгнали. Конечно, стоило бы это сделать гораздо раньше… У меня такой характер, я не умею спорить, и из-за этого все становилось хуже и хуже… Я даже подумывал распустить Армию вообще.

Асуна и Кирито синхронно распахнули глаза.

— В общем-то, я… как раз решил. Армия стала слишком большая… Я распущу гильдию и вместо нее снова создам мирную организацию, которая будет заниматься взаимопомощью. Все-таки просто развалить ее и все бросить было бы безответственно.

Юриель нежно взяла Синкера за руку и продолжила вместо него:

— Мы считаем, что все, что Армия накопила до сих пор, надо разделить не только между ее членами, но и между всеми остальными жителями города, поровну. Мы ведь создали столько проблем… Саша-сан, мы очень, очень извиняемся.

Тут Юриель и Синкер низко поклонились; глаза Саши за стеклами очков удивленно заморгали. Она лихорадочно замахала руками перед лицом.

— Нет, это чересчур много. Ведь детям хорошие люди из Армии тоже помогали, там, в поле.

Чистосердечный отказ Саши вызвал новую волну искреннего смеха.

— Ладно, это в сторону… — произнесла Юриель, склонив голову чуть набок. — Та вчерашняя девочка, Юи-тян… как она?..

Асуна переглянулась с Кирито и, улыбнувшись, ответила:

— Юи… вернулась домой.

Мягким движением она поднесла правую руку к груди. Там сверкнуло изысканное ожерелье, которого еще вчера не было. Изящная серебряная цепочка, на ней серебряный же кулон, а в кулоне — большой, чистый драгоценный камень в форме слезы. Асуна нежно провела рукой по камню, и по пальцам как будто тепло разлилось.

В тот раз —

Когда Юи вся укуталась в свет и исчезла прямо в объятьях Асуны, когда Асуна упала на колени и слезы полились на каменный пол, Кирито внезапно взревел:

— «Кардинал»!!

Подняв мокрое от слез лицо, Кирито устремил взгляд в потолок комнаты и проорал:

— Не смей думать, что все всегда будет… как тебе нравится!!

Затем, встряхнувшись, он внезапно прыгнул к стоящей посреди комнаты черной консоли и принялся бешено стучать по голографической клавиатуре, которая по-прежнему светилась на поверхности камня. На мгновение горе Асуны уступило место удивлению, и, изумленно глядя на Кирито, она спросила:

— Ки-Кирито-кун… что ты?!.

— Если… если время еще не вышло, я, может, смогу войти в систему с аккаунтом ГМа…

Кирито, даже бормоча, не переставал молотить по клавишам. Вдруг что-то бикнуло, и перед ним появилось гигантское окно; по окну проносились яркие текстовые строки, подсвечивая всю комнату. Пока Асуна ошеломленно наблюдала, Кирито ввел подряд несколько команд. Появилось маленькое окошко с полоской выполнения операции; и едва эта полоска достигла правого края окна —

Вся чернокаменная консоль вспыхнула ярким иссиня-белым светом, раздался грохот, и Кирито отшвырнуло прочь.

— Ки-Кирито-кун!!

В панике Асуна склонилась над ним, лежащим на полу.

Тряся головой, Кирито сел и изнуренно улыбнулся; затем, повернувшись к Асуне, протянул ей сжатую в кулак правую руку. Не понимая, что происходит, Асуна протянула руку ему навстречу.

Из его пальцев Асуне в ладонь выпал крупный драгоценный камень в форме слезы. В самой середке изящно ограненного камня пульсировал белый огонек.

— Это… это?..

— …Пока не вышло время авторизации Юи, я попытался отсоединить программный код Юи от системы, и мне удалось сконвертировать ее в объект… Это сердце Юи бьется там, в середке…

Произнеся эти слова, Кирито рухнул на пол, словно израсходовал все силы до последней капли, и закрыл глаза.

— Юи-тян… ты… там, да… моя… Юи-тян…

И вновь сплошным потоком потекли слезы. Сквозь застилающую глаза пелену Асуна увидела, как, словно отвечая ей, сердцевина кристалла мигнула особенно ярко.

С неохотой Асуна и Кирито помахали на прощание Саше, Юриели, Синкеру и детям, и прохладный ветер, насыщенный запахом леса, поприветствовал их возле портала двадцать второго уровня. Они отсутствовали всего три дня, но казалось — гораздо, гораздо дольше; Асуна полной грудью вдохнула свежий воздух.

«Какой огромный мир…»

Асуна вновь подумала о таинственной парящей крепости. На каждом из этих бессчетных уровней жили игроки, провожая дни слезами и смехом. Нет, большинству игроков чаще приходилось грустить, чем радоваться. И все же — день за днем каждый из них вел свое собственное сражение.

«Место, где я должна быть…»

Асуна провела взглядом по тропинке, ведущей домой, затем подняла глаза на дно следующего уровня.

«…Пора возвращаться на передний край, — внезапно подумалось ей. — Совсем скоро я просто должна буду взять в руки меч и вернуться на мое собственное поле боя. Не знаю, сколько еще времени уйдет, но я буду сражаться, пока этому миру не придет конец, — чтобы другие вновь могли улыбаться от всего сердца. Дарить счастье всем — этого желала Юи».

— Слушай, Кирито-кун.

— Хмм?

— Если игра будет пройдена и этот мир исчезнет, что будет с Юи-тян?

— Ааа… Ну, в общем, тут я, пожалуй, немного злоупотребил. Я сконвертировал ее в данные среды для клиента и сохранил в локальной памяти моего нейрошлема. С другой стороны, возможно, будет трудновато потом распаковать ее как Юи… но как-нибудь, думаю, справимся.

— Ясно.

Асуна развернулась всем телом и прижалась к Кирито.

— Отлично, давай тогда встретимся с Юи на той стороне. С нашей первой дочуркой.

— Ага. Заметано.

Асуна опустила взгляд на сверкающий между ней и Кирито кристалл. «Мама, удачи…» — как будто тихий шепот коснулся ее ушей.