Шаг за шагом

Помощь ребенку может быть по-настоящему действенной, когда мы верим в ценность его личности, как бы она ни была своеобразна, принимаем ребенка таким, какой он есть, и делаем все зависящее от нас, чтобы способствовать его развитию. Для семьи это означает:

- обеспечить ребенку постоянную эмоциональную поддержку;

- помогать лучше воспринимать и понимать окружающий мир, находить в нем необходимый порядок и постоянство и благодаря этому получать радость от жизни;

- помогать усвоить основные правила поведения и жизни в обществе, вступать в необходимые отношения с людьми, поддерживать и развивать эти отношения;

- учить использовать в практической жизни приобретаемые сведения и навыки;

- готовить к самостоятельной жизни и работе в той мере, в какой это возможно именно для этого ребенка.

Вероятно, это можно выразить и другими словами. Но суть остается все той же: жить вместе с ребенком, а не рядом; сотрудничать, а не манипулировать; за деревьями борьбы с нежелательными элементами поведения не терять из виду лес потенциальных и резервных возможностей.

ДО ГОДА

Чем младше ребенок, тем труднее найти в его поведении что-то однозначно специфическое. На любое раздражение организм дает целостный и неспецифический ответ. Являются ли особенности поведения и состояния на первом году жизни однозначными симптомами тех или

иных расстройств, картина которых станет отчетливой позже, трудно сказать, поэтому рекомендации для родителей должны быть достаточно осторожны: порой не очень стандартные проявления здоровья, показавшиеся болезненными, лечат с таким усердием, что подрывают самые основы здоровья. Хотя часть симптомов неконтактности действительно может проявляться на первом году, судить об этом с уверенностью, которая диктует использование специальных мер, трудно. Уместнее исходить из того, что в это время закладываются первые небиологические основы общения, нуждающиеся в поддержке - особенно, если есть какие-то внушающие опасения признаки.

В российской культуре слово «воспитание» ассоциируется с ограничениями, накладываемыми на ребенка, чтобы из него не выросло «бог весть что». Родители ведут себя так, будто «природа» ребенка - сплошное зло, с которым надо бороться. Поэтому даже прекрасный совет -воспитывать с первого дня жизни - воспринимается как призыв «не баловать ребенка лишним вниманием». Родителям, кажется, что если часто и подолгу держать его на руках, откликаться на первый плач, он привыкнет таким способом привлекать внимание взрослых. По крайней мере, в отношении первых пяти месяцев это не соответствует реальному положению дел. В это время (до 5—7 месяцев) развитие совершается прежде всего как развертывание врожденных программ, требующих максимального комфорта и поддержки. Перелюбить, избаловать еще невозможно, а вот недодать любви и поддержки очень легко.

Ранний телесный контакт матери и новорожденного - обычен в большинстве старых традиций. Осознавать же его значение для развития ребенка и формирования отношений «мать - ребенок» начали лишь во второй половине нашего века. Последние два-три месяца перед рождением плод живет в теплой среде, которую ощущает всем телом, и в которой воспринимает голос матери и звук материнского сердца (уже в первые часы после рождения ребенок безошибочно отличает их от любых имитаций). Быть в тесном телесном контакте с матерью, значит, в какой-то мере жить, как прежде, быть в комфорте, не испытывать тревоги по отношению к окружающему. Это первый шаг в формировании того, что Э. Эриксон назвал базовым доверием и с чем связывал будущее отношение к миру и людям. Матери это дает возможность быстрее и лучше адаптироваться к материнству и ребенку, становиться матерью не только по факту рождения ребенка, но и по эмоциональной связи с ним. В первые полгода жизни потребность младенца в таком контакте очень велика и должна удовлетворяться точно так же, как удовлетворяется потребность в пище, тепле. Рассказать нам об этом сам младенец не может, но многие специальные исследования показывают, что отлучение в этом возрасте от матери плохо сказывается на темпе и качестве развития ребенка, ключевых сторонах его взрослой жизни.

В 2—3 месяца младенец обычно начинает улыбаться при виде человеческого лица. Понятно, что счастливым родителям приятно думать, что малыш узнает их и улыбается им. Однако он будет точно также улыбаться и изображению лица, а не самому лицу. Как бы то ни было, улыбка «заражает» и «заряжает» родителей - они начинают больше разговаривать с малышом, вовлекаясь сами и вовлекая его в очень интересную игру: он улыбается при виде лица и звуках голоса, а улыбка привлекает родителей и вызывает обращенную к нему речь. Майя Ивановна Лисина - автор фундаментальных исследований развития общения у детей - замечала по этому поводу, что родители оценивают как общение то, что общением еще не является, они видят то, чего нет, но именно благодаря этому забеганию вперед они «лепят» общение.

Не у всех детей эти реакции на лицо и голос так ярки, как хотят и ждут родители. Матери неконтактных детей, вспоминая об этом времени, рассказывают о безразличных или отрицательных реакциях на человеческое лицо и голос. Они говорят, что ребенок смотрел куда-то сквозь них, следил за игрой солнечных пятен на стене и не обращал внимания на людей, а то и начинал беспокоиться. У первенца это бывает трудно увидеть и оценить - в этом часто могут помочь те, кто обладает более солидным родительским опытом или специалисты. Что можно сделать? Даже для совершенно благополучных детей советуют не злоупотреблять способными напугать погремушками, а подвешивать на расстоянии 15— 20 см от лица ребенка сделанное на картоне схематическое изображение лица человека. В 5—6 месяцев его можно заменить небьющимся зеркалом, в котором малыш сможет видеть свое лицо. Реакции на то и другое у здоровых детей обычно такие же, как на живое человеческое лицо; у безразличных к лицу созерцание изображения помогает заинтересоваться им, улыбнуться в ответ, потянуться к нему. Крайне важно разговаривать с младенцем. Здесь важно даже не содержание, а тон, интонация -что-то теплое, ласковое, о любви к нему. Иногда придется перепробовать не одну манеру разговора, чтобы нащупать ту, на которую младенец лучше реагирует. Если реакции нет - не прекращайте попыток. «Он долго как бы не слышал меня, - рассказывает мать. - Я уже и так, и этак - ноль внимания. Но как-то я вдруг начала напевать свое обращение к нему на мотив одной из песен Окуджавы, которую без конца слушала во время беременности, - и он улыбнулся мне!»

Отрицательные реакции младенца могут быть связаны с тем, что поведение родителей вступает в конфликт с особенностями его темперамента: кажущегося слишком спокойным и вялым пытаются всеми способами растормошить, подвижного и неспокойного - ограничить. Маленьким обломовым и штольцам это не приносит ничего, кроме дискомфорта, которого они начинают избегать, как умеют. Чтобы не допустить этого, можно рекомендовать «зондирующее» поведение, помогающее мягко согласовать стремления родителей и ритмику поведения малыша.

В ходе таких поисков мы помогаем и ребенку, и себе. Мы учимся принимать ребенка таким, какой он есть, прислушиваться к тому, что он сообщает своим поведением, прежде чем что-то делать.

В 7—8 мес. родителей может тревожить необычное поведение ребенка при попытке взять его на руки: не тянется, не льнет ко взрослому, не смотрит в лицо, ударяет или кусает. Изменить это, щадя ребенка и не беря его на руки вообще или, наоборот, тренируя и не спуская с рук - обычно не удается. В первом случае ребенку не хватает внешних раздражителей, во втором их так много, что ему с ними не справиться. Прежде всего имеет смысл попытаться понять - нет ли каких-то причин для такого поведения: мать сменила духи или крем, надела что-то пахнущее антимолем и т. д. Если подобных причин нет, то можно прибегнуть к методу аккомпанирования - создавать приятный фон для ваших действий (музыка, песенка).

Что делать, если малыш поднимает крик при каждом включении пылесоса, стиральной машины, электродрели? Этим звукам можно аккомпанировать, но иногда таким аккомпанементом может быть взятие на руки, поглаживание. Можно воспользоваться методом десенсибилизации (снижения чувствительности): переходить от звуков приятных к безразличным и лишь затем - раздражающим; это очень постепенный процесс. Его можно сочетать с аккомпанированием: аккомпанируя жужжанию вентилятора, затем жужжанием и аккомпанементом - звуку фена и т. д., постепенно увеличивая силу раздражителя. Здесь открывается широкий простор для творчества родителей, которое, однако, не должно стать самоцелью.

Наиболее изнурительны для семьи нарушения ритмов сна - бодрствования. Днем еще как-то удается справиться с беспокойным поведением, но ночь становится пыткой. Некоторым детям нужны особенные условия сна (свет, освобождение от пеленок или наоборот, более мягкая или жесткая постель...); других беспокоят ставшие привычными и незаметными для родителей звуки за окном, в водопроводной системе или слышные от соседей; третьим нужно изменить рацион или режим кормления. Когда ничего не помогает, мы можем вспомнить о существовании врачей. Если и им не удается отрегулировать сон, остается лишь одно - научиться переживать это с как можно меньшими потерями для взрослых, пока не удастся отладить сон. Самостоятельное использование лекарств трудно посоветовать: они могут у этого ребенка или в этом возрасте давать побочные эффекты. Никаких «гарантированных» способов не существует, все дело в - терпении и поиске.

В конце концов, лишь дальнейшее развитие покажет - были ли опасения на первом году обоснованными. Но отношение к ребенку, ориентированное на помощь и поддержку развития основ общения, способно быть тем первым небиологическим лечением предпосылок неконтактности, от которого в немалой мере зависит последующее развитие общения.

ОТ ГОДА ДО СЕМИ

Начинается второй год жизни, когда развитие здоровых детей очень демонстративно - сам пошел, пытается говорить фразами, усложняются игры... То, что раньше казалось мелочью или оставалось незамеченным, теперь начинает обращать на себя внимание и тревожить все больше, хотя совсем не всегда легко рассказать - что же именно в ребенке

не так, не то. Возникают первые мысли об обращении к врачу, но суеверный страх еще удерживает - что скажут люди? А может быть - все образуется? Да и душа еще не мирится, не хочет знать. А время идет и к 2—3 годам уже ясно, что без врача не обойтись.

Семья вступила в период самый сложный и решающий. Психика и личность еще только формируются. Они необычайно гибки и чувствительны, и сравнительно небольшие усилия могут приносить поразительные результаты. После 7-8 лет ситуация меняется - уже так или иначе сформировано психологическое ядро личности, способность мозга и психики к компенсации и изменению становится меньше. Значит, сейчас самое время действовать.

ОБЩЕНИЕ ИЛИ ОБРАЩЕНИЕ?

Неконтактность создает вызывающий растерянность барьер для общения. Она совсем не то молчание, которое подчас красноречивее всяких слов. Попытки общения с неконтактным ребенком часто оставляют впечатление разговора с куклой, которая никак не реагирует на человека. Обычные вопросы родителей: «Что мне с ним делать? Как себя вести? Как с ним обращаться?» Психиатр может дать такие советы. Он может рассказать, «что делать, когда...» и «что делать, чтобы...» Но даже самое прилежное выполнение этих рекомендаций похоже на выполнение любых других лечебных назначений тем, что сами рекомендации лежат за пределами общения и не приносят родителям как раз того, чего очень не хватает.

Общение с ребенком и обращение с ним - это не пустая игра словами. Мартин Бубер очень точно писал о диалогах «Я—Ты» и «Я— Оно». Диалог «Я—Ты» - это общение субъекта с субъектом, общение двух «Я» с их переживаниями, внутренним миром, проблемами. Диалог «Я—Оно» - это общение субъекта с объектом, общение «Я» с его миром переживаний (субъект) и «Оно» с его характерными чертами и закономерностями (объект). Ни один из них не лучше и не хуже другого. В любом человеческом взаимодействии они тесно переплетаются. Родители не рассуждают о философии и психологии общения, а интуитивно знают - когда действовать так и когда этак. Да и различия общения и обращения скорее внутренние, чем внешние. Погладить ребенка, зная, что поглаживание вызывает какой-то эффект, и стремясь этого эффекта достичь, - это обращение с ребенком. Сделать то же, но выражая этим свое отношение и принимая отношение ответное, - это общение. Обращение сосредоточено на результате, и общение для него - лишь средство, инструмент - с таких позиций писал свои книги Дейл Карнеги. Общение же сосредоточено на процессе взаимодействия и ценно само по себе. Переход от обращения к общению можно представить так: воздействие - взаимодействие - взаимосодействие - бытие вместе - диалог как обмен переживаниями, значениями и смыслами.

Неконтактность как бы самой своей сутью побуждает к обращению, манипуляциям. Было предложено много методов манипулирования поведением неконтактных детей. Предлагалось, например, «наказывать» слабым, но достаточно болезненным электрическим разрядом за проявления особо нежелательного поведения - разрабатывались специальные игрушки и даже предлагалось сделать пол чем-то вроде электрической панели, включаемой наблюдателем. Даже понимая, что это «методы отчаяния», их невозможно принять как лечебные - уж слишком помогающий человек похож на надсмотрщика с дубиной. Противоположные методы строились уже на «положительном подкреплении» и кажутся более приемлемыми: трудность их применения у неконтактных детей связана с тем, что иногда приходится во имя прогресса в одной области подкреплять симптомы в другой. Единственное, что определенно любил один из моих пациентов, это задумчиво-завороженное кружение под старинную клавесинную музыку, родители использовали это как поощрение, пытаясь научить его умываться - через неделю он умывался помногу раз в день и приходил к маме, чтобы она включила проигрыватель.

И все-таки полностью избежать обращения, манипулирования невозможно. Да это и не нужно, так как многие манипулятивные методы эффективны. Но принципиально важно, чтобы жизнь с ребенком строилась как общение. Лишь в исключительно редких случаях неконтактность бывает абсолютной, полной, закрывающей все возможности общения. Конечно, это всего лишь приоткрытая, а не настежь распахнутая дверь в душу ребенка, но она есть!

Воспользоваться ею - нелегкая задача, требующая от родителей немалых гибкости, терпения и импровизации. Она вознаграждается тем, что при налаживании возможного общения с ребенком мы создаем более широкие возможности для лечебного обращения с теми или иными нарушениями. Блестящий пример общения с совершенно неконтактными детьми - музыкотерапия по Нордоффу - Роббинсу, которой благодаря усилиям Алана Витенберга начинают все шире пользоваться работающие в Санкт-Петербурге специалисты.

Общение с ребенком и включаемые в общение методы управления поведением невозможно свести к одним только техническим приемам. Ни один прием, даже тщательнейшим образом отработанный, не будет эффективным сам по себе, вне общей системы помощи ребенку. Тело такой системы - приемы, методики, техники работы с ребенком (обращение), но душа системы - общение, движимое любовью - любовь, выражающая себя в общении с ребенком. Один из демонстративных примеров соединения общения и обращения... холдинг-терапия.