В основном субъективные паттерны

В первой главе я подчеркивал важность осознания того, что безусловной областью глубинной жизнеизменяющей психотерапии является субъективное пациента. А теперь, когда мы обращаемся к выявлению способов, с помощью которых пациент работает в этой области со своими жизненно важными заботами, — делать то, что мы пытаемся сделать, оказывается невозможным.

Невозможно описать что-то похожее на стандартный набор способов, который используют пациенты для исследования своей субъективности. Эта трудность возникает из-за исключительной индивидуализированности субъективного, о которой мы уже неоднократно упоминали. Но еще более фундаментальная причина состоит в том, что невозможно определить, как человек становится истинно субъективным.

«Как» — это для объективных задач. В этой области мы можем сказать что-нибудь типа: «Сначала, разложите различные части устройства следующим образом. Затем возьмите ту похожую на перо штучку и вставьте ее резьбой в отверстие А, а потом поверните на пол-оборота против часовой стрелки. Затем...» Можно привести примерную аналогию, сказав, что мы можем научить наших пациентов заводить машину, вести ее и останавливать, но мы не можем научить их, как приобрести внутреннюю мотивацию куда-нибудь поехать.

Самое большее, что мы можем сделать в субъективной реальности — это описать паттерны, которые другие люди сочли полезными, которые позволили им ближе со­прикоснуться со своей истинной субъективностью. Затем мы можем вдохновить пациентов использовать все это как отправные точки для своих собственных усилий.

Другими словами, мы можем указать пациентам направление, в котором они могли бы начать внутреннее исследование, но не можем сказать им, как развивать этот процесс.

Истинно субъективные части процесса развиваются со скоростью, присущей психике конкретного человека. Какие бы объективные и четкие инструкции мы ни давали, все будет напрасно, вреда от них будет больше, чем пользы. Это может привести к закреплению положения, при котором субъективность будет нуждаться в поддержке, — что, с психотерапевтической точки зрения, непродуктивно.

Спонтанное фантазирование

Эпизод 9.8

К-34. Бланш, я застрял. Наверное, я недостаточно стараюсь, но... Ну, я... (пауза). Я не хочу сейчас в это влезать. (Пауза.) Я пытаюсь остаться со своими мыслями и не отвлекаться, но мне кажется, что это ни к чему не приведет.

П-34. Ты так бдительно следишь за тем, что делаешь, что не можешь по-настоящему думать о том, что ты хочешь сказать.

К-35. Да знаю я! Знаю и ненавижу это, но как мне перестать это делать?

П-35. Давай посмотрим, могу ли я помочь тебе освободиться от этого самоконтроля: устройся на кушетке и на самом деле позволь себе лежать на ней всем телом.

К-36 (ложится и начинает дышать глубже). Угу. Ладно, что теперь?

П-36. Продолжай, Энди, ты все еще стараешься что-то делать.

К-37 (тяжко вздыхает). Ладно.

П-37. Теперь просто спокойно лежи и смотри на экран перед твоим внутренним взором. Не старайся о чем-то думать. Не старайся что-то специально визуализировать, просто позволь себе открыться любым образам, которые приходят спонтанно. Когда они появятся, подожди немного, прежде чем начать говорить. Дай образу сформироваться, а потом спокойно расскажи мне, что ты видишь.

К-38 (две минуты молчит). Ничего особенного. Просто какая-то неясная пустота. (Пауза.) Все как бы в густом тумане, вроде того. (Пауза.) Не могу определить, что это, но в тумане что-то есть, что-то более темное и твердое (пауза).

П-38 (мягко). Ммм.

К-39. Я не знаю, что это, но там какое-то движение. Выглядит приятно. В смысле, я чувствую, что мне приятно от этого. Оно не выглядит пугающим и все такое. Оно приближается, и я хочу рассмотреть его. Ох! Я вижу (пауза).

П-39. Ммм?

К-40. Это я или что-то вроде меня, но и не я тоже. Я знаю, в этом нет смысла, но...

П-40 (тихо, твердо). Мне кажется, что ты хочешь разрушить образ, критикуя себя.

К-41. Ух-х. (Пауза.) Это похоже на меня, как это могло бы быть, но не... по крайней мере, вот сейчас это не я. Чувствую, что это как если бы я смотрел на себя, который мог бы быть... мог бы быть другим... более уверенным в себе, во мне. Это все еще очень размыто, туманно, но... но, мне кажется, становится яснее. То есть образ... а может быть, это для меня яснее... я больше знаю о том, каким я хочу быть.

Невозможно определить, какую форму может принять подобное фантазирование. Иногда оно бывает позитивным, как переживание Энди, иногда оно становится пугающим, тревожащим, обескураживающим. Иногда образы бывают яркими, а действие четким, а иногда все остается смутным и нечитаемым. Обычно, если пациент может что-то извлечь из потока внутреннего ненаправленного осознавания, появляется материал, соответствующий его актуальной заботе. Но здесь есть очень важное «если». Основным ключом к использованию спонтанных образов является помощь пациенту в том, чтобы он был действительно открыт тому, что может возникнуть в сознании.

Естественно, бывают моменты, когда пациент не может вызвать у себя образы, и тогда психотерапевту необходимо определить, в чем дело: есть ли реальная готовность к такого рода исследованиям; нет ли сопротивления — осознанного или неосознанного, — возникшего в ответ на призывы психотерапевта; не является ли сама по себе неспособность вызывать образы отражением того, на какой стадии работы со своей актуальной проблемой находится пациент.

Предостережение. Есть два рода обстоятельств, в которых не рекомендуется использовать спонтанные образы. Во-первых, у пациентов со слабой структурой Эго, в моменты чрезмерной тревоги, депрессии или во время острых кризисов, не связанных с психотерапией. В такие моменты подобная приостановка обычных объективирован­ных процессов совладания вряд ли сослужит им хорошую службу.

Вторая группа пациентов, с которыми побуждение к спонтанному фантазированию нужно использовать с осторожностью, — это хорошо функционирующие люди, которые с радостью бросаются в омут фантазии и которых очень трудно выманить обратно. Не в том смысле, что они становятся аутичными. Я имею в виду, что они с готовностью находят образы и фантазии, а потом подробно рассказывают о них с деталями, которые сбивают психотерапевта с толку. Таким образом может пройти вся сессия — описываются богатые и драматические картины и воспоминания и почти нет искреннего психотерапевтического исследования. Таких пациентов после максимум десяти минут подобных описаний стоит попросить подумать, что выражают их образы. Это может привести к пониманию того, что под маской субъективного исследования работает механизм сопротивления.

Свободные ассоциации

«Основное правило» Фрейда гласило, что пациент должен говорить все, что приходит ему в голову, безо всякой цензуры, соображений приемлемости или иных ограничений. Так как, по оценкам, большинство из нас способно мыслить со скоростью примерно 800 слов в минуту, а говорить — только со скоростью 125-150 слов в минуту, это основное правило представляет собой невозможное требование. Однако идея, лежащая в основе правила, полезна, и некоторые пациенты с успехом ею пользуются.

Эпизод 9.9

П-44. Энди, я хотела бы, чтобы сегодня ты попробовал кое-что другое.

К-44. Ладно. И что же?

П-45. Сегодня я предлагаю тебе снова использовать кушетку. Устраивайся поудобнее. (Ждет, пока пациент устраивается.) Теперь позволь своему осознанию открыться, не пытайся специально управлять им. (Пауза.) Теперь старайся просто говорить мне все, что будет приходить тебе в голову. Просто описывай и переходи к тому, что появляется следом. Насколько это возможно, позволь себе быть просто каналом для того, что хочет выразиться в тебе и через тебя.

К-45. Я не знаю, смогу ли я вообще это сделать. Как будто я не могу ни о чем думать, или слишком много, или...

П-46. Прекрасно, Энди. Это то, что проходит через тебя прямо сейчас. Просто позволь ему идти.

К-46. Да, ну, ух... (Пауза.) Ух... Я не могу придумать, что сказать. Все так зыбко, нет четких мыслей, и...

П-47. Угу (принимающим тоном).

К-47. Ух, это какая-то бессмыслица. В смысле, я, похоже, не могу делать то, что ты хочешь. (Пауза.) Хмм, я все еще пытаюсь делать то, что ты хочешь! Я устал от этого, но я... мне интересно... мне интересно, на что бы это было похоже...

П-48. Мммм?

К-48. Если бы я просто послушал себя. Я не уверен, что знаю, что это такое. Мне сейчас положено просто слушать себя, так? А я ничего не делаю. Я просто трачу время. На самом деле, я не уверен, что это сработает, Бланш...

П-49 (спокойно, твердо). Энди, пусть так и идет; ты уже делаешь это.

Отрывок иллюстрирует часто встречающуюся поначалу трудность. Осознание себя, специально вызванное самой задачей, может заставить пациента засомневаться в ее пользе. Но пример иллюстрирует также и то, что если психотерапевт обеспечивает обоснованное побуждение и решительную дружескую настойчивость, пациент невольно вскоре начинает работать с проблемой. В качестве предпосылки необходимо, чтобы пациент хоть немного принимал необходимость субъективного исследования и был до некоторой степени готов взять на себя это усилие.

Использование кушетки. Мне кажется полезным иметь в кабинете кушетку или кресло с откидывающейся спинкой, чтобы пациенты могли ими пользоваться. Время от времени я предлагаю их использовать, но никогда этого не требую. Когда мы лежим на спине и размышляем о том, как идет наша жизнь, привычное течение мыслей очень сильно отличается от тех случаев, когда мы сидим (обычно лицом к лицу) и разговариваем с кем-то. Очевидно, что первая позиция — когда самоконтроль уже ослаб — существенно облегчает субъективное исследование. (Более трети моих пациентов часто используют такое положение, и менее трети никогда не делают этого.)

Поиск, ведомый заботой

То, что я называю «поиском» — это способ пробиться к той же естественной способности, о которой Фрейд узнал с помощью своего основного правила свободных ассоциаций. Это врожденная способность человеческого существа, и к ней мы обращаемся всякий раз, когда встречаемся с ситуацией, на которую нам необходимо отве­чать при отсутствии ответов, проверенных прошлым опытом18.

Поиск, ведомый заботой — это развитие метода свободных ассоциаций.

Мы понимаем, что пациент в принципе не может говорить все, что приходит ему в голову; значит, для того чтобы выбрать из огромного количества потенциальных возможностей, необходим критерий отбора. Эту функцию выполняет переживание заботы.

Заботу человек переживает тогда, когда позволяет себе действительно заботиться о каких-то вопросах, когда он стремится вложить в это себя и готов работать ради желаемых изменений. (В главе 11 это важное понятие излагается подробнее.) Ее ценность в психотерапевтическом исследовании субъективности человека состоит в том, что она является энергетизирующей и направляющей силой.

Три условия необходимы для эффективного поиска:

а) пациент должен определить жизненный вопрос, который хочет исследовать более глубоко и полно, и подробно описать его психотерапевту (и делать это часто и много раз);

б) во время этого описания пациент должен быть погружен в процесс настолько глубоко, насколько это возможно — оставаться на уровне критических обстоятельств столько, сколько сможет;

в) пациент должен сохранять исследовательские ожидания, готовность удивляться.

Эпизод 9.10

К-51. Бланш, ты знаешь, я думаю, что мы уже нашли какую-то управу на мою нерешительность, и я знаю, что в целом сейчас все стало лучше, но все же...

П-51. Все же...?

К-52. Все же, я чувствую, что как-то мы что-то пропускаем.

П-52. Угу.

К-53. Как в четверг, когда мы говорили об отце и о том, что он всегда свысока относился ко всему, что мы говорили. У меня устойчивое чувство, как будто это было не совсем то, что надо. У меня просто есть такое чувство, но я не знаю, что нужно.

П-53. Просто следуй за этим чувством... за ощущением, что там есть еще что-то, что тебе нужно себе сказать.

К-54. Ну, я пытался думать, что бы это могло быть, и я не...

П-54. Если ты будешь пытаться вычислить это, то это уведет тебя от того, что тебе нужно делать, то есть от того, чтобы просто прислушиваться к себе.

К-55 (пауза, молчит минуту или около того). Я думаю о той сцене, — я рассказывал тебе, что за обедом мой отец и брат сильно поссорились... ну, до драки не дошло, но они были в такой ярости. (Пауза.) Я не знаю точно, о чем я тогда думал. Каждый из них хотел, чтобы я был на его стороне, но я не мог этого сделать.

П-55. Угу-ммм.

К-56. Дон, мой взрослый брат, схватил меня за руку и сказал что-то вроде: «Ну давай, имей хоть немного мужества, скажи ему, что ты думаешь!» Но я был слишком испуган. Папа сказал: «Оставь его в покое. Ты, бандит». Это привело Дона в еще большую ярость, он стал кричать на папу, что он сам бандит, еще хуже него. Я так боялся, что они на самом деле начнут лупить друг друга... или меня.

Двигаясь шаг за шагом, Энди находит еще один источник своего нежелания занимать определенную позицию. В этот момент он видит, что его забота представляет собой нечто большее, чем один вопрос. Он осознал, как часто он жертвовал своими взглядами ради того, чтобы понравиться другим людям или быть хотя бы принятым, как он изголодался по своему собственному способу бытия и как много в нем скопилось гнева. Этот гнев теперь выходит на поверхность, и это усиливает боязнь Энди сколько-нибудь глубоко погружаться в свои чувства.