Понятие эргатической функции

Выше мы уже употребляли термин «трудовые функции», под которым следует понимать любые процессы активности людей, упорядоченные в соответствии с целями и обстоятельствами труда. Одна функция при этом может выполняться несколькими людьми, а один человек может осуществлять одновременно или последовательно несколько функций. Так, например, древней­шее изобретение человечества — использование физической силы коллектива для подъема, перемещения тяжестей (это, кстати, связано и с изобретением организационной реальности) — пред­полагает выполнение одной (транспортной) функции сразу мно­гими людьми. Точно так же в условиях использования самых современных технических средств одна функция, например на­блюдения, может для надежности возлагаться на двух или более операторов автоматизированной системы, ведущей сложный тех­нологический процесс. Несколько рабочих могут быть заняты одним и тем же делом — сортировкой, скажем, бревен на вход­ном транспортере деревообрабатывающего комбината. Секретарь учреждения и ведет учет корреспонденции, и печатает документы и т.п. Итак, указанное соотношение исполнителей и их функций не экзотическое, а повседневное явление.

Функции, с необходимостью обеспечивающие и определяю­щие собственно технологический процесс, могут распределяться между многими и разными людьми, часть из которых, казалось бы, непосредственно с данным процессом не связана. Так может обстоять дело с функцией принятия решений в области «техни­ческой политики», т.е. решений о стратегических направлениях развития техники и технологии. Следует подчеркнуть, что совер­шенно необходимая трудовая функция может быть притом неяв­ной (мысленная переработка сложной информации, сличение те­кущего процесса с мысленным его эталоном, волевые усилия по саморегуляции, преодолению неблагоприятных функциональных состояний, таких как усталость, сонливость, тревожность и др.). Это может быть источником взаимонепонимания, взаимной не­дооценки, конфликтов участников работы («я работаю, а ты че­шешь затылок» и т.п.), и это лишнее свидетельство в пользу важности культивирования психологической «зоркости», пытли­вости тех, кто ответствен за оптимизацию трудовых процессов.

" Не достаточно ли термина " обязанности"? Не является ли» понятие трудовая функция" излишним? Должностные обязан­ности — это отображение трудовых функций в нормативных актах | (технических, технологических документах, инструкциях), устных предписаниях, адресованных исполнителю той или иной ра­боты. А также в неписаных правилах, которые считаются в дан­ной группе чем-то само собой разумеющимся и характеризуют общественное мнение. Но нормативные акты, предписания, ре­комендации строятся не всегда с полным учетом реальности, поэтому на деле система заданных обязанностей не всегда совпа­дает с системой фактических функций человека в труде. Суть этого рассогласования не в том, что человек делает " не все, что должен" или, наоборот, " больше, чем должен", а в том, что структура предписываемых обязанностей и структура реально не­обходимых функций могут не совпадать из-за того, что предпи­сывающая сторона не всегда хорошо знает реальные возможности и ограничения определенной деятельности. Так, например, в свое время в соответствии с официально утвержденной програм­мой подготовки в сельских профтехучилищах тракториста-маши­ниста широкого профиля этому специалисту вменялось в обязан­ность знать и применять, а вместе с тем и уметь регулировать, разбирать-собирать, комплектовать порядка полусотни различ­ных самоходных, навесных, прицепных машин, орудий. Пред­писывалось знать агротехнику в овощеводстве, полеводстве, са­доводстве. Надо было быть не чуждым животноводству, посколь­ку приходится включаться в кормопроизводство, кормораздачу. Обязанностей (предписываемых функций) оказалось уже так много, что одному сколько угодно " высоколобому" трактористу их уже не выполнить. И фактически стала возникать в практике тенденция к специализации трактористов: тракторист-машинист-садовод, тракторист-машинист-овощевод и др.

Прогресс труда, его средств сопряжен с постоянным перерас­пределением (стихийным или проектируемым) функций между работником, его помощниками и техническими средствами труда. Так, функция приложения физических усилий (энергети­ческая, как ее часто называют) в истории труда передавалась сначала от одного человека группе их, прирученным животным. Затем — техническим устройствам, приводимым в движение жи­вотными (сохи, плуги, вороты), ветром, водой (ветряные, водя­ные мельницы, молоты, шахтные механизмы). Далее — паровы­ми, электрическими машинами (область их применения уже не поддается даже примерному перечислению). Функция удержания обрабатываемого материала передавалась клиновым зажимам, рычажным, винтовым устройствам, тискам, схватам манипуляторов, электромагнитным устройствам. Функции оценки, изме­рения (познавательные, заметьте) — специальным измеритель­ным инструментам, приборам, системам автоматической техни­ческой диагностики. Функция удержания образа продукта, об­разца изделия труда — запоминающим средствам, устройствам, начиная от зарубки на носимой у пояса деревяшке (на " носу") или чертежа на песке и кончая современной технической доку­ментацией, банками разного рода данных на базе ЭВМ.

Трудовую функцию, переданную от человека техническому средству, неуместно продолжать называть трудовой. Ведь труд есть специфически человеческая деятельность, предполагающая сложную, в частности, сознательную регуляцию и юридическую ответственность. Паровой молот не трудится, а функционирует, реализует рабочую функцию. Но " отнятая" у человека функция — в прошлом трудовая — остается необходимой в комплексе, кото­рый человек, же и создал.

Строго говоря, функцию средства труда нельзя уже опреде­лять через понятие " активность" или даже " процесс". Простой пример: геолог, изучая образцы минералов, пользовался измери­тельным микроскопом, получая результат измерений в условных единицах делений видимой шкалы прибора, и потом пересчиты­вал этот результат в обычные метрические меры (доли миллимет­ра). Таким образом, в его труде имела место, в частности, вы­числительная работа, или функция (наряду с функциями наблю­дения, цветоразличения, регулирования положения тубуса мик­роскопа и пр.). Но вот человек додумался сделать пересчетную таблицу — проведешь " пальцем" по столбцу, где указаны величи­ны измерений в делениях шкалы микроскопа, затем проведешь по строке и без всяких вычислений (они уже раз и навсегда сдела­ны и включены в таблицу) считывай готовый результат в метри­ческих единицах. Но средством труда, избавившим человека от рутинной и утомительной вычислительной функции и как бы взявшим ее на себя, стала здесь не ЭВМ, не " процессор", а просто умно составленная " бумага". В случае с применением пересчетной таблицы или картотеки ясно видно, что функцию средства нельзя вообще понимать на манер чеховской институтки Наденьки: " Железная дорога шипит, везет людей и зделана из железа и матерьялов". Таблица, измерительный прибор, удоб­ный подлокотник или стул с удобной формой сиденья, мегафон, справочник или персональный компьютер не " шипят" и не " везут", но функцию выполняют. Какую? Они снимают ограни­чения, обусловленные средой, природной или приобретенной организацией человека, и повышают уровень его возможностей в достижении общественно ценных результатов деятельности.

Из сказанного видно, что трудовая функция, будучи передана средству труда, начинает существовать в неузнаваемо преобразо­ванном, " овеществленном" виде. Поэтому приходится использо­вать более общее понятие — " эргатическая функция". Этот тер­мин указывает, что функция имеет отношение к работе человека, но в то же время он должен напоминать нам, что надо еще разобраться, " чья" это функция в данном случае. Этому общему понятию логически соподчинены два более частных: " трудовая функция" (человека) и " функция средства труда". То, что сегод­ня является трудовой функцией, завтра может быть передано техническому средству. Даже орфографические ошибки (по край­ней мере многие) в набранном на компьютере тексте может " вы­ловить", " высветить" специальная компьютерная программа, вы­свобождая время корректора для иной работы (другое дело, что если мы " свалим" такие дела на компьютеры, то возникнет риск разучиться писать грамотно, но это уже другой вопрос).

Функцию средства труда определим так: снятие ограничений и увеличение возможностей человека (или группы) как субъекта труда для достижения целей в определенных обстоятельствах.

Примечание. Выше сказано: "...человека (или группы)". Да, субъект труда может быть не только индивидуальным, но и груп­повым [107], [95], [355], [172]. Вернемся к теме параграфа.

Под эргатической функцией будем понимать любое уменьше­ние неопределенности связей элементов внутри эргатической сис­темы и ее связей с внешними обстоятельствами, рассматривае­мое с точки зрения тех целей, ради достижения которых эта система создана. Проще говоря, под " эргатической" будем пони­мать любую функцию, характеризующую данную эргатическую систему (трудовую функцию или функцию средства труда).

Каковы основные эргатические функции? Рассмотрим сравни­тельно простой, даже искусственно упрощенный и, надеемся, общепонятный факт труда: ударяя один камень о другой, перво­бытный человек изготовил " шелльское рубило" — древнейший созданный человеком ручной обработочный инструмент, имею­щий миндалевидную, чуть каплеобразную форму 1.

Название дано орудию по месту его первых археологических находок (г. Шель во Франции) [276]. Позднее было установлено широкое распространение инстру­ментов этого рода в разных местах обитания человека первобытной эпохи. Едва ли нужно думать, что древнейшим изобретением людей в области орудий­ного оснащения деятельности было нечто вещественное (камень, палка, и пр.). Скорее всего это было соединение усилий нескольких людей для решения задачи, непосильной для одного (сдвинуть камень у входа в пещеру, переместить ствол упавшего дерева и превратить его в мост через поток, одолеть крупного зверя и пр.). Одним словом, первым истинно человеческим орудием труда была, полагаем, реальность организационная, а не вещественная. Ведь именно в этом случае нужна взаимопонятная сигнализация, речь со всеми следствиями такого обстоятельст­ва: сознание как совместно-знание, способность умопостигать незримое, отвле­ченное мышление, воображение и, кстати, психологическая направленность ума — способность понимать, что " хочет" и что " может" сторонний человек, сотруд­ник и как можно на него повлиять.

Рубила делались из твердого материала — кремня, кварцита, обсидиана. К заостренному концу рубило постепенно сужается — так лучше видно при использовании инструмента зону обработки. Ударить по предмету можно бы, вообще говоря, любой острой кромкой случайного камня. Но в этом случае необязательно видно, куда бьешь, и, кроме того, не всякий по форме камень удобен, чтобы неутомительно работать длительное время. На за­тупленном конце рубила сколы сделаны более мелкими, сглажен­ными, чтобы меньше раздражали и тем более не ранили кожу ладони руки, в которой рубило удерживается. Одним словом, инструмент более или менее эргономичный, как сказали бы те­перь. Отвлечемся здесь от того, что форма рассматриваемого орудия труда совершенствовалась довольно долго, по меньшей мере сто тысяч лет [276].

Рубило — результат труда, которому предшествовал соответ­ствующий процесс — придание исходному материалу (найденно­му " бесформенному" камню) требуемых очертаний и размеров. Представим себе ответ на вопрос: что, как минимум, было необ­ходимо, чтобы два случайно лежавших на земле в разных местах камня пришли в многократное закономерное соударение и в ре­зультате возникло пусть грубо оббитое, но преднамеренно изготов­ленное " шелльское рубило"? Иначе говоря, попытаемся рекон­струировать соответствующую эргатическую систему и имевшие в ней место функции.

Итак, есть община первобытных людей и случайно валяю­щиеся камни. Некоторые из них имеют острые края и удобны, чтобы срубить деревце, разрубить и обскоблить шкуру добытого на охоте животного. Но удачные находки случаются нечасто, и в общине постепенно осознается необходимость иметь инструмен­ты более удобные, производительные, чем случайно подобран­ные камни, либо хотя бы такие же, но в достаточном количест­ве, поскольку рубила тупятся, ломаются.

Указанные обстоятельства в свою очередь предполагают обду­мывание условий существования и развития сообщества, перво­бытной общины. Скорее всего, такое обдумывание — занятие не одиночек, а группы людей, наиболее умудренных опытом и сознающих ответственность за общее дело. И мысленный образ желаемого будущего (сделать рубило) — продукт коллективный. Поэтому возникают задачи, а значит, и функции довести образ цели до сознания исполнителя работы, создать у него мотивацию ее достижения и организационно высвободить его от обычной работы по жизнеобеспечению. Иначе говоря, что-то должно по­буждать его не собирать, скажем, съедобные растительные объ­екты или охотиться, ловить рыбу, но бить камнем о камень. И, кроме того, он должен иметь возможность заняться рубилом, в то время как другие члены общины имели бы дополнительную обя­занность поделиться с ним продуктами питания. Должно про­изойти перераспределение традиционных функций внутри сооб­щества.

Прежде чем осуществятся собственно технологические функ­ции по обработке " заготовки", исполнитель работы должен хотя бы приблизительно построить именно в своей голове общую кар­тину предстоящей работы, ее условий, средств, представлять, какой исходный материал подойдет для нее, какой — нет. Еще до обработки изделия исполнитель должен принять ряд решений — пригоден ли один из камней в качестве средства труда? А именно, либо в качестве предмета, которым можно оббить заготовку, либо предмета, о который можно это сделать. Ведь неизвестно пока, чем обо что ударять. Далее, еще до оценки заготовки исполнитель должен иметь представление о конечном результате работы, о свойствах этого результата (форма, величина, твердость, качество поверхности).

Нужна минимальная организация рабочего места: либо учас­ток твердой земли, скалы, либо массивный кусок дерева или кости (нельзя ведь обрабатывать камень на зыблющейся поверх­ности — " на коленке"). Нужно либо удалиться от окружающих, особенно детей, либо удалить их от места работы, поскольку отлетающие осколки могут быть опасны. Рабочее место при всей его простоте должно обеспечивать восприятие зоны обработки (должно быть " видно", " светло" от солнца или от костра), позу, удобную и для восприятия, и для осуществления достаточно энергичных ударов и не слишком утомительную, чтобы она не способствовала неточным ударам, промашкам. Ведь одной рукой надо держать заготовку, придавая ей нужное положение, второй — ударять камнем-инструментом; эта ситуация травмоопасна.

" Обрабатывающим станком" является здесь сам человек. Он устает, начинает ошибаться. Его рабочие (функциональные) со­стояния отчасти регулируются автоматикой организма (передыш­ки и восстановление дееспособности). А отчасти, возможно, за счет личной находчивости и социальных, обрядовых норм. Это может быть попеременное использование правой и левой рук для наиболее утомительной работы, смена поз, применение средств народной медицины против травм, царапин, а также, возмож­но, обращение к " добрым духам", " злым духам", чтобы те соот­ветственно помогали и не мешали.

Исполнитель работы должен найти, пусть путем проб и оши­бок, характер рабочих движений — их направление, силу, ско­рость, размах, точки контакта средства труда с его предметом.

Каждый удар камня о камень создает всякий раз неповтори­мую картину сколов, расслоений, разрушений как заготовки, так и камня, выступающего в роли средства труда. Поэтому нужно всякий раз видеть, оценивать обстановку и принимать решения о следующих ударах (их направлении, силе) или их прекращении, или " ремонте" затупившегося средства, или о его замене в связи с наступившей негодностью. Это все должно со­провождаться сличением получаемого полупродукта с представ­лением об образце продукта — представлением цели. Задача в целом не стандартная, хотя наш " инструментальщик" из палео­лита и не подозревал, что занят творческой работой.

Чтобы осуществился собственно технологический процесс, сводящийся к соударениям двух камней, нужны отнюдь не про­сто глаза и руки. Зрительно-двигательная система человека имеет много степеней свободы, поэтому необходима сложнейшая " уп­равляющая программа", не сводящаяся просто к образу цели, но включающая много составляющих, начиная от идеологии, стра­тегии жизни сообщества и кончая двигательными программами (образами предстоящих движений). Органом, обеспечивающим этот процесс, является даже не сам по себе человек, исполняю­щий работу. Таким органом оказывается созданная сообществом людей совокупность взаимосвязанных элементов, включающая и исполнителя, и непосредственно связанных с ним деловыми от­ношениями членов сообщества, и предмет, и средство, и усло­вия труда (определение эргатической системы см. выше).

Отметим, что в описанном выше труде (казалось бы, чисто " физическом") подавляющее количество совершенно необходи­мых и решающих функций имеет информационную природу. Это — получение сведений о свойствах и ходе изменения объек­тов, обмен мнениями между людьми, оценка, переработка раз­нообразной информации, осуществление выборов, принятие ре­шений, самооценка и саморегуляция рабочих движений, позы, функциональных состояний и т.д. Наиболее очевидной, " зри­мой" со стороны и, возможно, рефлексируемой в самосознании исполнителя является, правда, функция энергетическая (затраты физической силы). Но при размышлении не менее очевидно и то, что эта энергетическая функция как раз наименее специфич­на для труда как именно человеческой активности. И именно ее люди раньше всего в истории (в разных видах труда по-разному и в разное время) передали либо животным, либо водяному колесу, ветряному двигателю, паровой, а затем электрической машине. Вопрос об эргатических функциях значим многостороннее: для организации труда (это предполагает распределение функций между людьми сообразно их возможностям, личным качествам или " расстановку кадров" по трудовым постам с их тради­ционными комплектами эргатических функций); для разумного проектирования технических средств труда, по­скольку смысл создания их часто сводится к тому, чтобы вы­свободить человека от некоторых традиционных функций, а для этого их надо сначала выявить, изучить, проанализировать; для анализа и оптимизации деятельности, стиля деятельности " вот этого" человека (при индивидуальном подходе к нему); для проектирования и улучшения систем профессионального обучения и воспитания; для повышения качества консультирования по вопросам выбора профессии и вынужденной перемены труда.

♦ Вопросы и темы для размышления и разработки

1. Включен (включена) ли я в эргатическую систему?

2. Как (между кем и чем) распределены функции в той системе, к
которой я отношусь?

3. Зачем " ломать голову" над вопросами распределения функций
в эргатических системах?

Тема 1. Последовательность необходимых эргатических функций для производства такого продукта, как курсовая работа (про­ект, сочинение) студента.

Тема 2. Множество эргатических функций, необходимых для производства (подготовки) дипломированного психолога.

Тема 3. Плановость и " самотек" в организации труда.