Шестая стадия

Если я смог передать диапазон и качество увеличивающейся осво-божденности чувств, переживания и истолкования опыта, характерных для предыдущих стадий, тогда можно приступить к рассмотрению сле­дующей стадии, которая, согласно наблюдениям, является весьма крити-

494 Тема 14. Развитие личности

ческой. Разрешите посмотреть, могу ли я раскрыть ее характерные ка­чества так, как я их понимаю.

Если клиент, как и раньше, полностью принимается в отношениях с терапистом, то за характеристиками пятой стадии следует очень отлича­ющаяся от нее и часто драматичная шестая стадия. Она имеет следую­щие отличительные черты:

Прежде застрявшее чувство, движение, которое было заблокирова­но, на этой стадии переживается непосредственно.

Чувство течет, выявляя свое полное качество.

Чувство в настоящем переживается сразу, непосредственно во всем его богатстве.

Принимается непосредственность переживания и чувство, состав­ляющее его содержание. Клиент его не страшится, он его не отрицает и не борется с ним.

В этих высказываниях была сделана попытка описать различные ас­пекты того, что в реальности отличается ясностью и определенностью. Что­бы полностью раскрыть сущность этой стадии, необходимо было бы предъя­вить записанные на пленку примеры, но я постараюсь проиллюстрировать эту стадию на одном примере. Довольно-таки пространный отрывок из восьмидесятой беседы с молодым человеком может показать вам, как кли­ент входит в шестую стадию.

Пример: «Я могу даже представить себе, что я мог бы проявлять какую-то нежную заботу о себе... Однако как я могу быть нежным, забо­титься о себе, когда " Я" и " себе" ¹ — это одно и то же? Тем не менее я могу так ясно чувствовать это... Вы знаете, как заботятся о ребенке. Вы хотите дать ему и это, и то... Я легко могу увидеть эти цели, касающиеся кого-то другого... но я никогда не смогу воспринять их для... себя, сде­лать это для себя, вы понимаете. Возможно ли, что я хочу действительно заботиться о себе и сделать это главной целью своей жизни? Это значит, что я должен иметь дело с целым миром, как будто бы я был попечите­лем самого лелеемого и желанного предмета обладания, что этот " Я" был между этим драгоценным " Меня", о котором я хотел заботиться, и це­лым миром... Это почти так же, как если бы я любил себя... вы знаете... это странно... но это правда».

Терапист: «Кажется, это странная мысль. Почему это будет значить " Я бы встретил мир так, как будто частично моя основная обязанность — заботиться об этом драгоценном индивиде, который и есть " Меня"... кого я люблю"».

Клиент: «Кого я люблю — к тому я чувствую такую близость. Вот так штука! Вот и еще одно странное чувство».

¹ Я в форме «I» и «те» — «себе» представляют собой «наблюдающее Я» и «Я — эмпирическое («те») — объект собственного восприятия индивида. (Примечание редак­тора источника.)

Роджерс К. [Изменения личности...] 495

Терапист: «Это прямо кажется сверхъестественным».

Клиент: «Ага. Но оно как-то близко к цели. Эта мысль о том, что я люблю себя и забочусь о себе. (Глаза клиента увлажняются.) Это очень хорошая мысль,., очень хорошая».

Запись бесед помогла бы выявить тот факт, что здесь мы видим чувство, которое до этого никогда не переживалось, оно прочувствовано клиентом непосредственно в тот же момент. Это чувство, которое проте­кает до своего полного завершения, без торможения. Клиент принимает свое переживание и не делает никаких попыток отстранить это чувство или отрицать его.

Клиент субъективно живет в этом опыте, а не просто проявля­ет свои чувства к нему.

В своих словах клиент может достаточно отстраниться от своего опыта, чтобы проявить свои чувства к нему, как в выше данном приме­ре; однако из записи видно, что слова находятся на периферии пережива­ния опыта, которое протекает внутри него и в котором он живет. Наи­лучшим образом это передано его словами: «Вот так штука! Вот и еще одно странное чувство».

Я как объект имеет тенденцию к исчезновению.

Я в этот момент и есть это чувство. Это — бытие в данный момент, Я мало осознается как объект, но в основном осознается с помощью воз­вращающегося к Я, рефлексивного осознания, как его называет Сартр¹. Я субъективно находится в моменте существования и не является предме­том восприятия.

Переживание на этой стадии является реальным процессом.

Пример: один клиент, приближающийся к этой стадии, говорит, что он чувствует испуг, источником которого являются его тайные мысли. Он продолжает: «Бабочки — это мысли, наиболее близкие к поверхности. Под ними течет более глубокий поток. Я чувствую себя очень отдален­ным от всего этого. Более глубокий поток похож на большой косяк рыбы, плывущий у самой поверхности воды. А сам я, сидя с зажатой в одной руке удочкой, на леске которой вместо крючка прицеплена загнутая бу­лавка, другой рукой пытаюсь отыскать крючок получше и одновременно наблюдаю, как некоторые рыбы буквально выскакивают из воды. Мне приходит в голову мысль нырнуть. Это меня пугает. Я ловлю себя на мысли, что я сам хочу быть одной из этих рыб».

Терапист: «Вы хотите быть там, внизу, так же плавая».

Хотя этот клиент еще не полностью переживает свои чувства в виде процесса и поэтому не совсем является примером шестой стадии конти­нуума, он так ясно предвидит это, что его описание имеет тот же смысл.

Другой характеристикой этой стадии является сопровождающее ее физиологическое расслабление.

'Сартр Ж.П. (1905-1980) — французский писатель, философ и публицист, глава фран­цузского экзистенциализма. (Примечание редактора источника.)

496 Тема 14. Развитие личности

Часто наблюдается влага в глазах, слезы, мускульное расслабление. Нередко встречаются и другие физиологические сопутствующие признаки. Я бы предположил, что в это мгновение, если бы провести измерения, было бы обнаружено улучшение кровообращения и проводимости нервных им­пульсов. Пример «естественной» природы всех этих ощущений приведен в следующем отрывке.

Пример: клиент, молодой человек, выразил желание, чтобы его роди­тели либо умерли, либо как бы исчезли: «Это похоже на желание, чтобы они куда-то делись или никогда и не были... И мне так стыдно, потому что потом они зовут меня, и вот я иду... Дерг! Они как-то еще сильны. Я не знаю. Есть какая-то пуповина — я могу почти чувствовать ее. Дерг!» (И он жестом показывает, как его дергают за пупок.)

Терапист: «Они действительно держат тебя за пуповину».

Клиент: «Удивительно, как реально это чувствуется... Это ощуще­ние как бы жжения, и, когда они говорят то, что меня волнует, я чувствую это вот здесь (показывает). Я никогда об этом так не думал».

Терапист: «Когда ваши отношения нарушаются, вы чувствуете, буд­то ваша пуповина натягивается».

Клиент: «Ага. Именно так, где-то в животе. Трудно определить, что именно я чувствую».

Из этого отрывка ясно, что клиент живет в потоке чувства зависи­мости от своих родителей. Однако было бы совершенно неверно сказать, что он это воспринимает. Он — в этом чувстве, переживая его как напря­жение своей пуповины.

На этой стадии внутренняя коммуникация относительно свобод­на и не заблокирована.

Мне кажется, это хорошо отражено в данных примерах. Конечно, фра­за «внутренняя коммуникация» уже не совсем правильна, так как приме­ры показывают, что критическим является момент интеграции, когда ком­муникация между различными внутренними центрами уже не является необходимой, потому что они вместе становятся одним целым.

Активно переживается несоответствие между опытом и его осоз­нанием, пока оно не переходит в соответствие. Относящиеся к опыту личностные конструкты растворяются в этом моменте переживания, и клиент чувствует, что он независим от предыдущих устойчивых свя­зей структур.

Мне кажется, что эти две характеристики будут более понятны из последующего примера. У молодого человека возникла трудность, когда он подходил близко к описанию неизвестного чувства: «Я почти уверен, какое это чувство... оно таково: я прожил большую часть моей жизни, испытывая страх перед чем-то». Он рассказывает, что его профессиональ­ная деятельность должна как раз дать ему немного безопасности и «не­большой мирок», где он мог бы чувствовать себя в безопасности. «Вы по­нимаете... — продолжает он, — по той же причине (пауза) я как бы раз-

Роджерс К, [Изменения личности...] 497

решил ему просочиться. Но я также связал его с вами и с нашими с вами отношениями, но я чувствую лишь одно — страх, что это все уйдет. (Его тон изменяется, он входит в свое чувство.) Не разрешите ли вы мне это иметь? Мне кажется, что я нуждаюсь в этом. Я буду таким одино­ким и испуганным без этого».

Терапист: «Г-м-м, г-м-м... Разрешите мне уцепиться за это, потому что иначе мне будет очень трудно. Это какая-то мольба, да?»

Клиент: «У меня такое чувство — это как бы просящий малень­кий мальчик. Это жест мольбы». (Складывает руки, как на молитве.)

Терапист: «Вы сложили руки как бы в мольбе».

Клиент: «Ага, верно: «Не сделаете ли вы это для меня?» Так? Но это ужасно! Кто, я? Молить о чем-то?.. Это... это чувство, которое я вооб­ще никогда ясно не осознавал (пауза). Это какое-то смешанное чувство. С одной стороны, мне кажется, это чудесное чувство — рождение нового. Каждый раз это меня изумляет. И в то же время я чувствую испуг, как неоднократно было в прошлом. (Слезы.) Я просто не знаю себя. Вот здесь вдруг появляется что-то, чего я никогда не осознавал, будто я стал таким, каким хотел быть».

Здесь мы видим полное переживание своего просящего состояния, яркое осознание несоответствия между переживанием и представлением о себе. Однако это переживание несоответствия существует в момент его исчезновения. Начиная с настоящего момента он является человеком, ко­торый чувствует мольбу так же, как и многие другие чувства. Когда в этом моменте растворяется его предыдущее понимание себя, он чувствует, что освободился от своего предшествующего внутреннего мира — ощущение одновременно и чудесное, и пугающее.

Момент полного чувствования становится ясным и определенным объектом для обозначения.

Приведенные примеры показывают, что клиент часто не совсем осо­знает, что «поразило» его в эти моменты. Однако это не кажется столь важным, потому что к этому событию как целостности, референту, если нужно, можно возвратиться снова и снова. Мольба, чувство «любви к себе», которые присутствуют в этих примерах, могут оказаться не точно таки­ми, какими они описаны. Они, однако, являются четкими объектами для обозначения, к которым клиент может возвращаться до тех пор, пока не поймет, что они собой представляют. Возможно, это чисто физиологичес­кие явления, основание сознательной жизни, к которому клиент может возвратиться для исследования. Гендлин привлек мое внимание к этому важному свойству переживания как референта. На этой основе он пыта­ется расширить психологическую теорию¹.

Дифференциация переживания является четкой и имеет основу.

¹ См.: Gendlin E. Experiencing and the Creation of Meaning (tentative title). Glencoe, 111.: Free Press (in Press). Especially. Chap. 7. 32 Зак. 1664

498 Тема 14. Развитие личности

Поскольку каждый из этих моментов является референтом, особой целостностью, он не смешивается с чем-либо другим. На этой основе и по этому поводу возникает процесс четкой дифференциации.

На этой стадии нет ни внешних, ни внутренних проблем. Кли­ент субъективно живет какой-то частью своей проблемы. Она не яв­ляется объектом.

Я думаю, очевидно, было бы неправильно сказать, будто в каждом из этих примеров клиент переживает свою проблему как внутреннюю или как внешнюю. Необходимо указать, что он ушел вперед и в процессе чув­ствования находится очень далеко от восприятия проблемы как чего-то внешнего. Наиболее правильно, вероятно, сказать, что он не воспринима­ет свою проблему, а просто живет какой-то частью этой проблемы, осоз­нанно ее принимая.

Я так надолго остановился на шестой стадии континуума, потому что считаю ее критической. Мои наблюдения показывают, что эти момен­ты непосредственно принятого полнокровного переживания в некотором смысле являются почти необратимыми. Приведенные примеры говорят о том, что мои наблюдения и гипотезы верны; если клиенты будут испы­тывать подобные переживания, то эти переживания будут обязательно осознаны. Это и нежная забота о себе, связь пуповины, которая делает его частью родителей, или зависимость маленького мальчика, молящего о чем-то, — в каждом случае по-разному у каждого клиента. И мимоходом я отмечу, что, если переживание полностью осознано, полностью принято, с ним можно совладать, как с любой другой реальностью.