Пятая стадия

Следуя по континууму изменений, мы снова можем отметить точ­ку, назвав ее пятой стадией. Если клиент, будучи на четвертой стадии, чувствует, что выражения его чувств, поведение и переживания прини­маются, тогда происходит дальнейшее уменьшение статичности, и орга-низмический поток течет еще более свободно. Здесь, мне кажется, мы снова можем с некоторой приблизительностью описать качества этой фазы процесса¹.

¹ Чем дальше мы продвигаемся по шкале, тем менее адекватным являются приве­денные примеры. Причина в том, что на этих высоких уровнях все более важным стано­вится качество переживания, а оно может быть передано только с помощью транскрипции, которую здесь невозможно дать полностью. Может быть, со временем станут доступными масса примеров, записанных на пленку.

Роджерс К. [Изменения личности...] 489

Чувства выражаются свободно, относятся к настоящему моменту.

Пример: «Я ожидала, что меня как бы сурово отвергнут... этого я ожидаю все время... я считаю, я даже это чувствовала, будучи с вами... Трудно говорить, потому что я хочу быть самой хорошей, какой только возможно, когда я с вами».

Здесь чувства, относящиеся к тераписту и к клиенту в его отноше­ниях с терапистом, эмоции, которые очень трудно раскрыть, открыто вы­ражаются клиентом.

Чувства переживаются почти что полностью. Они «прорывают­ся», просачиваются, несмотря на страх и недоверие, которые клиент ис­пытывает, переживая их во всей полноте и непосредственности.

Пример: «Это как бы вышло, и я как раз это не понимаю. (Долгая пауза.) Я стараюсь схватить, что же такое этот ужас».

Еще пример: клиент говорит о внешнем событии. Неожиданно лицо клиента приобретает страдающий, испуганный вид.

Терапист: «Что, что задевает вас сейчас?»

Клиент: «Я не знаю. (Плачет.) Должно быть, я подхожу слишком близко к чему-то, о чем не хочу говорить, или еще к чему-то».

В этом случае чувство почти просочилось наружу, в сознание, неза­висимо от воли клиента.

Еще один пример: «Я чувствую, что остановлена. Почему моя голо­ва пуста в данный момент? Я чувствую, как будто висну на чем-то и вы­пускаю что-то другое, и что-то во мне говорит: " От чего еще я должна отказаться? "»

Начинает приходить осознание того, что при переживании чув­ства необходимо его точно назвать.

Это иллюстрируют три только что приведенных примера. В каждом из них клиент знает, что он что-то переживал, а также знает, что ему неяс­но, что он переживал. Тем не менее к нему приходит осознание того, что референт¹ этого смутного осознания находится внутри его, в организмичес-ком событии, с которым он может сверить свое обозначение и понимание. Это часто встречается в выражениях, которые указывают на испытываемое клиентом чувство близости или отдаленности от референта.

Пример: «Я действительно до этого и пальцем не дотрагиваюсь. Я только как бы это описываю».

Когда чувства «прорываются», клиент чувствует удивление или испуг, редко удовольствие.

Пример: клиент говорит о семейных отношениях в прошлом: «Это больше не важно. Э-э-э... (Пауза.) Это раньше было как-то очень важно... и у меня нет ни малейшего представления почему... Да, вот! Я могу за­быть об этом сейчас, ведь это вовсе не так важно! Ну и штука! Все эти несчастья — чепуха!»

¹ Референт — предмет обозначения. (Примечание редактора источника.)

490 Тема 14. Развитие личности

Еще пример: клиент говорит о безнадежности: «Я до сих пор удив­ляюсь силе этого. Мне кажется, именно так я чувствую себя».

Чувства все более принадлежат, клиенту, и у него растет жела­ние слиться с этими чувствами, быть действительно самим собой.

Пример: «На самом деле суть в том, что я вовсе не ласковый тер­пеливый парень, которым я стараюсь казаться. Я раздражителен. Мне хо­чется огрызаться, иногда я бываю эгоистичным, и я не знаю, почему я дол­жен притворяться, что я не такой».

Это — яркий пример большего принятия всех своих чувств.

Переживание течет свободно, оно не отдалено и часто проявляет­ся с маленькой отсрочкой.

Между организмическим событием и полным субъективным его переживанием протекает очень мало времени. Изумительно точное опи­сание этого процесса дано у одного клиента.

Пример: «Мне еще трудно понять, что значит эта грусть и эти сле­зы. Я знаю только, что я чувствую это, когда приближаюсь к определен­ным чувствам, и обычно, когда я плачу, это помогает мне как бы пробить­ся сквозь стену, которая воздвигнута мной из-за каких-то происшедших событий. Мне почему-то больно, и затем автоматически это заслоняет что-то, и затем я чувствую, что не могу действительно коснуться чего-то и сильно это чувствовать... И если бы я смог чувствовать и мог дать себе возможность пережить сиюминутное чувство, когда мне больно, я бы не­медленно начал плакать именно тогда, но я не могу».

Здесь можно видеть, что чувства являются внутренним референтом, к которому человек может обратиться, чтобы прояснить дело. В то вре­мя когда он ощущает свои слезы, он сознает, что это — отсроченное и частичное переживание его боли. Он также сознает, что его защитные ре­акции не дают ему переживать боль тогда, когда она возникает.

Способы истолкования опыта становятся намного свободнее. На­блюдаются новые открытия личностных структур как таковых, их критически рассматривают, выражают в них сомнение.

Пример: человек говорит: «Мысль о том, что мне нужно угождать, что я должен делать это, была одной из основ моей жизни. (Тихо плачет.) Это как бы, вы знаете, одна из неоспоримых аксиом — то, что я должен угождать. У меня нет выбора. Я именно должен делать это».

Здесь ясно, что эта основа была конструктом и что приходит конец его не подвергавшемуся сомнению статусу.

Имеется сильное и очевидное стремление к тому, чтобы дифферен­циация чувств и смыслов была точной.

Пример: «...во мне растет какое-то напряжение, или какая-то без­надежность, или какая-то незавершенность чего-то, и моя жизнь, конечно, сейчас очень несовершенна... Я просто не знаю... Мне кажется, наиболее близко подходит слово безнадежность».

Роджерс К. [Изменения личности...] 491

Очевидно, он старается ухватить точное название того, что выража­ет его переживание.

Происходит все более ясное осознание противоречий и несоответ­ствий в опыте.

Пример: «Мой сознательный ум говорит мне, что я — стоящий че­ловек. Но что-то внутри говорит, что я не верю этому. Я думаю, что я крыса — ни на что не способный человек. У меня нет веры, что я спосо­бен что-то сделать».

Наблюдается все возрастающая личная ответственность за вста­ющие проблемы, озабоченность о том, какой вклад он внес в их решение. Внутренние диалоги становятся все более свободными. Постепенно раз­рушается блокада в общении с самим собой.

Иногда эти диалоги вербализуются.

Пример: «Что-то во мне говорит: " От чего еще я должен отказать­ся? " Вы уже взяли у меня так много. Это я говорю с собой — то, что Я внутри, говорит с тем Я, которое и является хозяином. Оно жалуется сей­час и говорит: " Ты подбираешься слишком близко! Уходи! "»

Еще пример: часто эти диалоги протекают как слушание себя, как проверка понимания прямого референта переживания. Так, клиент гово­рит: «Не смешно ли это? Я никогда на это так не смотрел. Я стараюсь это проверить. Мне всегда казалось, что это напряжение скорее имеет вне­шнюю причину, чем это... что это не было чем-то, что я так использовал. Но это верно... это действительно верно».

Я надеюсь, что примеры, относящиеся к пятой стадии процесса ста­новления, которые даны здесь, проясняют несколько вопросов. Во-первых, эта стадия находится на расстоянии нескольких сотен психологических миль от описанной первой стадии. Здесь многие качества клиента при­обретают текучесть по сравнению со статичностью первой фазы. Клиент гораздо ближе к своему организмическому бытию, которое всегда пред­ставляет собой процесс. Он гораздо ближе к потоку своих чувств. Струк­туры его опыта стали более свободными, постоянно сверяются с рефе­рентами и фактами вне и внутри него. Его опыт гораздо более диффе­ренцирован, и поэтому протекающая внутренняя коммуникация может быть более точной.