Студопедия

Главная страница Случайная страница

Разделы сайта

АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника






Глава 3. Как бы сильно Ронни не хотела поехать вместе с Роуз в машине скорой помощи, но оставлять Jeep на улице ночью в Олбани было небезопасно






Как бы сильно Ронни не хотела поехать вместе с Роуз в машине скорой помощи, но оставлять Jeep на улице ночью в Олбани было небезопасно. Она не видела Porsche со дня аварии, хотя заметила, что Ханс уже приступил к ремонту. Остаться без машины в такую погоду, Ронни не могла себе позволить, хотя у нее был еще Мустанг 1967 года, но он никогда не ездил по заснеженным дорогам Олбани, поэтому толку от него было никакого. Пришлось Роуз ехать одной в машине скорой помощи, а ей следовать за ней на своем Jeep.

Дорога от Олбани до Лоудонвилль, где жила Ронни, обычно занимала около пятнадцати минут. Темноволосая женщина дала водителю скорой помощи указание, чтобы он не гнал, как на вызов, когда решался вопрос жизни или смерти, а ехал медленно, пусть, даже если тогда они будут добираться до ее дома в два раза дольше. Лоудонвилль – город богачей и старинных особняков, большинство из которых были построены в шестнадцатом и семнадцатом веках. Его часто считали богатым пригородом Олбани, забывая о его отдельном юридическом статусе. Лоудонвилль был чем-то схож со столицей штата, поскольку оба города находились в его пределах. Однако жители престижного городка всякий раз давали понять, что они отличаются от жителей Олбани: и своим видом и образом жизни.

Возвращение домой для Ронни стало настоящим кошмаром. Дороги были как раз под стать началу декабря – слякоть и лед сделали ее ухабистой, но помимо этого, она была вся в выбоинах. Скорая помощь, наезжая на них, всякий раз подпрыгивала. Зная, что каждый такой удар означал боль для Роуз, Вероника, не переставая, чертыхалась, видя, как скорая подпрыгивает на особо крупных выбоинах. На одной такой выбоине бело-зеленую машину скорой помощи мотнуло в сторону, что она поехала, трясясь по неровной дороге, это чуть не стоило Ронни нервного срыва, прежде чем они, наконец, не выбрались на ровные улицы ее родного города и не свернули на аллею, ведущую к дому Картрайт.

Мария открыла дверь и вышла, когда скорая помощь подъехала к дому, следуя за ярко-синим Jeep. В другой бы ситуации Ронни поставила бы машину в гараж, но сейчас важнее было другое. Она припарковала свою машину перед гаражами и открыла задние двери остановившейся скорой помощи. Пока санитары вытаскивали Роуз, от ее внимания не укрылись мокрые от слез щеки.

– А я то думала, в больнице было холодно, – прокомментировала девушка, одеяло не спасало от резких порывов ветра.

– Не беспокойся, скоро ты попадешь внутрь, там достаточно тепло, – ответила Ронни, заметив краем глаза, что Мария распахнула двойные двери, давая им максимальное пространство, чтобы занести носилки с драгоценным грузом.

Первое, что отметила Роуз, оказавшись в доме свой спасительницы, были высокие потолки и темные перекладины на кремовом фоне. Она повернула голову и ее глаза расширились от увиденного. Гостиная была просто огромной, намного больше, чем вся ее старая квартира. Почувствовав, изменение высоты, Роуз поняла, что потолок гостиной подвесной, она видела такой в журналах, в библиотеке, но никогда в чьем-нибудь доме. Стены были точно такого же цвета, что и потолок, и без единого намека на изношенность. По одной из стен тянулся большой из темного дерева шкаф; Роуз догадалась, что это либо вишня, либо красное дерево. По другую сторону гостиной начиналась лестница, которая напомнила ей лестницу из сериала The Brady Bunch, но эта, ко всему прочему, была еще и изогнута к низу. Перила были точно такого же цвета что и шкаф, и потолочные перекладины. Она услышала, как Ронни где-то чертыхается, но, повернув голову, не смогла обнаружить ее. Спустя несколько секунд девушка увидела ее выходящую из комнаты в дальнем конце и поднимающуюся вверх по лестнице. Тут в поле ее зрения попала Мария.

– Привет.

– Ну, привет, бедная ты моя, – ответила экономка. – Ронни пришлось убежать наверх, раздобыть простыни. Она сейчас спуститься.

– Меня зовут Роуз. – Блондинка протянула руку.

– А я Мария, дитя, – ответила та, принимая протянутую руку и пожимая ее. – После того как ты тут освоишься, я приготовлю тебе что-нибудь вкусное. Уверена, что ты устала от этой ужасной больничной еды.

– Это очень мило с вашей стороны, но я не хочу, доставлять вам каких-либо хлопот.

– О, это нисколько не затруднит меня. Ооо, вот и Ронни. Пойду лучше постелю их на кровать.

Когда Ронни подошла к ним, Мария взяла у нее белье и скрылась в дальней комнате.

– Я сожалею об этом, – сказала она.

– Ронни, ты можешь сделать мне одолжение?

– Конечно, что такое?

– Не могла бы ты укрыть мои ноги? Они замерзли. – Через секунду девушка почувствовала, как теплые ладони обхватили ее ледяные пальцы, единственное, что было не загипсовано.

– Почему ты молчала? – Ронни поднял голову и посмотрел на санитаров скорой помощи, которые тут же принялись накрывать одеялом ноги Роуз.

Через несколько минут из комнаты вышла Мария, объявив, что все готово.

– Мы сейчас перенесем тебя на кровать, а после я сбегаю наверх за парой теплых носков для тебя, – сказала Ронни, в то время как санитары взялись за носилки.

Бросив быстрый взгляд на обстановку в комнате, она сразу же поняла, что раньше это был кабинет Вероники. У стены стояли два высоких шкафа для картотеки, по-видимому, их передвинули туда, чтобы освободить место для большой кровати, стоящей посередине комнаты. Компьютерный стол с огромным монитором, который ей когда-либо доводилось видеть, также стоял возле стены, а рядом висел огромный телевизор, так, чтобы ей было удобно на него смотреть.

– Хорошо Майк, ты готов? – Спросил один из санитаров, хватая за края простыни.

– На счет три, – ответил Майк. – Один… два… три. – Они легко подняли ее, но в процессе перемещения, один угол простыни выскользнул из его рук, в результате чего правая нога Роуз выскользнула и упала на кровать. Резкая боль пронзила ногу Роуз, а со стороны Ронни посыпались ругательства. – Извините мисс, – сказал санитар. – Нам нужно вас пару раз повернуть, только так мы сможем вытащить из-под вас простынь.

– Нет, – сказала Ронни. – Я сделаю это. – В ее тоне слышался едва сдерживаемый гнев, кроме того, она беспокоилась, как бы у Роуз из-за их неосторожности не произошло смещение. Очень аккуратно женщина начала вытаскивать из-под девушки простынь, стараясь не потревожить ее. Вытащив ее, она бросила ее в Майка. – Что-то мне нужно подписать?

– Ничего, мэм. Вы получите от нас счет в течение нескольких дней.

– Хорошо. Что-нибудь еще? – Не дожидаясь ответа, она кивнула Марии, которая стояла в дверях. – Мария проводит вас до двери.

– Это произошло случайно, – сказала Роуз, когда санитары ушли. Ронни с деловым видом изучала инструкцию, как работает новая кровать.

– Глупая случайность. Он должен был быть более осторожным. А если бы ты в тот момент находилась не над кроватью? – Она нагнулась и обхватила ладонями холодные пальцы Роуз. – Пожалуй, пойду, принесу тебе носки. Сейчас вернусь. Хочешь что-нибудь перекусить?

– Нет, спасибо. Я могу подождать и до ужина.

– Ага. Ну, а я знаю, что мне сейчас не помешала бы чашечка кофе. Тебе принести что-нибудь попить: теплое или холодное?

– Гм…, – бездонные голубые глаза, сказали Роуз, что лучше бы ей что-нибудь выбрать, – теплое, пожалуйста.

– Вот регулятор кровати. – Вероника вручила девушке белое пластиковое устройство вместе с инструкцией. – Она с подогревом и режимом массажа. Если тебе захочется их включить, достаточно нажать вот эти кнопки. А эти регулируют подъем ног и головы. – Она наблюдала, как молодая женщина начала экспериментировать с подъемом головы вверх, пока не нашла нужный наклон в сорок пять градусов. – Ты пока привыкай к ней, а я сейчас вернусь с носками.

Ронни вернулась через несколько минут с парой толстых белых носков и мурлыкающим бело-оранжевым комочком.

– Смотри, кого я нашла, она пряталась на кухне в отделении для мусора, – сказала она, опустив Табиту на кровать, и улыбнулась, увидев, как Роуз обняла своего драгоценного котенка.

– Привет, милая… Я скучала по тебе, – заворковала девушка с довольной кошкой. – Ты прибавила в весе.

– Мяуу?

– А ты скучала по мне? – Она прижала к себе Табиту, не обращая внимания на слезы, катившиеся по щекам. – Спасибо, – прошептала Роуз Ронни. – Большое тебе спасибо, что позаботилась о ней для меня. Ты не знаешь, как много… – Ее голос сорвался, продолжить она не смогла.

– Я знаю, – тихо ответила темноволосая женщина. – И всегда, пожалуйста. – Неделю назад она не думала и не верила, что домашние животные так уж много могут значить, чтобы о них стоило заботиться, но сейчас Ронни поняла, насколько важна была для Роуз ее любимица. – Эй, давай-ка наденем на тебя эти носки. – Она присела на край кровати у ног Роуз, продолжая наблюдать за ее умилительным воссоединением с Табитой. – Самые теплые, что я сумела найти, – сказала она, приподнимая одеяло. Она собрала носок в пальцы и осторожно надела его на маленькие пальчики Роуз, постепенно поднимая ткань вверх, закрывая стопу и голень. Свободная часть носка, свисающая с пальцев, показала разницу в размерах ног двух женщин. – Извини. Завтра я найду тебе носки по размеру.

– Ты не должна этого делать, Ронни. Эти подойдут, если, конечно, ты не против, чтобы я носила твои носки. Кроме того, они должны быть большими, иначе не налезут на гипс. – Тепло, исходящие от постели, не просто помогало Роуз расслабиться, но и облегчало боль в ногах. Ее веки отяжелели, она не смогла подавить зевоту. – Ты не будешь возражать, если я немного отдохну?

– Конечно, нет, Роуз, когда ты в следующий раз устанешь, просто скажи мне об этом. – Ронни взглянула на компьютер и застонала про себя при мысли о работе, которая копилась всю неделю и теперь ждала ее. – Если я тут немного поработаю, стук клавиатуры тебе не будет мешать?

– О, нет. Конечно, работай. Не волнуйся за меня. – Хотя Роуз и не знала, будет это ей мешать или нет, но она точно не собиралась говорить Ронни, чтобы она в собственном доме шла делать свою работу в другом месте. Табита, довольная теплом, исходящим от кровати, вскоре заснула.

А вот Роуз долго не могла еще заснуть. Стук клавиатуры заставил ее обратить внимание на Ронни, которая работала в нескольких метрах от нее. Она видела компьютеры в публичной библиотеке, и знала, как с помощью них найти месторасположение нужной книги, но этим ее знания и ограничивались. Даже с такого расстояния она видела, что Ронни изучает какую-то таблицу. Даже не видя ее лица, Роуз не сомневалась, что глава корпорации Картрайтс хмурилась. Кончик карандаша то и дело пропадал у нее во рту. В моменты, когда женщина не грызла его, она то и дело постукивала им по столу, очевидно нервная привычка. Иногда Вероника тихо ругалась, а на экране компьютера одна таблица сменяла другую.

Ронни встала и, подойдя к картотеке, вытащила папку с отчетом.

– Какого черта ты делаешь, Томми? – спросила она вслух, прежде чем вернуться на свое место и начать сравнивать показатели на бумаге с теми, что были на экране.

Через полузакрытые веки Роуз продолжала наблюдать за своей новой подругой. Спустя некоторое время Ронни откинулась на спинку кожаного кресла и расстроено вздохнула. Именно в этот момент Роуз увидела ее лицо: лоб прорезали морщинки, губы крепко сжаты. Девушка, наконец-то, заснула с мыслью, чтобы ей такого сделать, чтобы облегчить проблемы Ронни, как она облегчила ее.

 

***

 

Ронни выключила монитор и, повернувшись в кресле, обнаружила, что Роуз уже спит, а Табита лежит рядом с ней, деловито умывая свои лапки, кошка даже не посмотрела на нее, когда она вышла из комнаты.

– Как она, дорогая? – спросила Мария, когда Ронни вошла в кухню.

– Спит. Я разбужу ее, когда ужин будет готов. – Женщина заглянула в шкаф и достала бокал, после чего полезла в холодильник за пивом. – Спасибо, что задержалась допоздна сегодня.

– О, без проблем, Ронни, ты ведь знаешь, – ответила Мария. – Что с ней случилось?

– Ее сбила машина. У нее нет семьи, вообще никого, кто бы смог о ней заботиться. Она останется здесь, пока полностью не поправиться, мне бы не хотелось, чтобы моя мать и сестра узнали об этом, – предупредила Ронни, желая, избежать любых вопросов со стороны родных.

– Дай-ка догадаюсь, она хозяйка Табиты?

– Да. – Вероника сделала глоток пива и вдохнула аромат, исходящий из духовки. – Пахнет хорошо.

– Ага, и это будет пахнуть еще лучше, когда приготовиться. Даже не думай о том, чтобы заглянуть внутрь и что-нибудь стащить. – Мария вспомнила как не раз, вынимая еду из духовки, обнаруживала ужин уже на половину съеденным. – Ты не сказала мне, что ей нравится, поэтому я сделала тушеное мясо.

– Ооо. Звучит прекрасно. – Глаза Ронни загорелись. – Надеюсь, ты много приготовила. – Она сделала еще один глоток пива и оглядела ряды шкафов. – Ты не знаешь, где здесь находится аптечка, которой мы пользовались, когда мама была больна?

– Конечно, знаю. В отличие от тебя, я знаю кухню как свои пять пальцев.

– Эй, я знаю, где что находится. Я ведь без проблем нашла пиво. – Ронни ухмыльнулась.

– Ты, нахалка, Вероника Луиза, ты знаешь об этом?

– Только с тобой, Мария, – ответила высокая женщина, склонившись над Марией, и поцеловала любимую экономку в щеку, взъерошив ей волосы. – Я поужинаю в кабинете вместе с Роуз. Если тебе нужна будет помощь, только крикни.

– Учитывая то, что я обслуживала всех членов семьи, когда они еще жили здесь, думаю, что принести две тарелки в кабинет труда не составит. – Мария открыла дверцу духовки и ткнула вилкой в жаркое. – Иди, проведай свою гостью. Ужин будет готов как минимум через полчаса.

Как только Мария осталась на кухне одна, улыбка сползла с ее лица. Она подошла к раздвижным стеклянным дверям и выглянула во двор. Огромный фонарь освещал гараж… и разбитый внутри Porsche.

– О, Вероника… – прошептала она. – Что же ты наделала?

 

***

 

– Это было восхитительно, – повторила Роуз в который раз, положив свою вилку на пустую тарелку. – Я никогда не ела столько моркови, но эта была просто потрясающая.

– Я думаю, что Мария добавляет туда немного сахара, – ответила Ронни, убрав поднос с колен блондинки и поставив его на стол. – Ты готова к десерту?

– Десерту? – Зеленые глаза загорелись.

– Десерту. Я знаю, что в холодильнике есть свежие пирожные, а если я поищу более усердно, то смогу, наверное, найти и немного мороженного. – Вид безмерного восторга на лице Роуз вызвал у нее улыбку. – Будешь делать так все время, и Мария тебя совсем закормит. Ничто не радует ее больше, чем видеть, как люди восторгаются и наслаждаются ее стряпней. – Женщина взглянула на девушку, которая до сих пор была в бело-синей больничной одежде. – Правда, ты выглядишь так, что много сладкого тебе точно не повредит, одна кожа да кости. А еще я постараюсь найти для тебя более удобную одежду.

– Ой, спасибо, а то в этой и правда, немного холодно, – ответила Роуз, приподнимая ткань на плече.

– Не думаю, что у меня есть брюки, которые налезут на твои ноги в гипсе, но уверена, что ночную рубашку тебе найду. Я сейчас вернусь. – Вероника взяла пустые тарелки и вышла из комнаты.

– Мясо да кости? – Обратилась Роуз к Табите. – У меня такое чувство, что за последние несколько дней я набрала десять фунтов.

– Мяуу?

– Да, ты посмотри на себя, тебе тоже понравилось, как готовит Мария, – она хмыкнула, когда котенок перелез через ее бедро и улегся на колени. – Я не понимаю, Табита. – Девушка рассеянно начала чесать у котенка за ушками, размышляя вслух. – Она нашла меня на улице, привезла в больницу, этого было достаточно. Вместо этого она заботится о нас обоих, как будто мы самые важные люди в этом мире для нее.

– Мяуу?

– О, простите, ваше величество, что остановилась. – Роуз возобновила нежное почесывание. – Ну как раз такое отношение к тебе, я еще могу понять. – Она притянула Табиту к груди и взъерошила мягкий мех. – Ты такая очаровательная. В тебя не возможно не влюбиться с первого взгляда. – В ответ раздалось мурлыканье. – Нет, все равно не понимаю. Я благодарна ей, но не понимаю.

– Ну вот, – сказала Ронни, входя в комнату. В каждый ее руке было по тарелке с большим пирожным и шариком ванильного мороженого, с воткнутой в него ложечкой, бледно-бордовая сорочка была переброшена через плечо. Она поставила тарелки на стол и протянула ночную рубашку Роуз.

– Дартмут? – Спросила девушка, держа рубашку перед собой.

– Да. Там я получил бакалавра, а магистра в Стэнфорде, – ответила Ронни, передавая тарелку Роуз. – Она уже старая и выцветшая, но я все еще люблю ее.

– По каким специальностям?

– Ммм, вкусное пирожное. Посмотрим… У меня степень бакалавра в области Делового администрирования и маркетинга и степень магистра в Управлении бизнесом.

– Не удивительно, что ты президент компании.

– Ага, к тому же я старшая. – Ронни ухмыльнулась. – Когда дело касается Картрайт Корпорейшн, семейная преемственность превыше всего.

– Я уверена, что ты заслужила это место, – ответила Роуз, кладя ложку с вкусным десертом в рот.

– Заслужила, но в любой бы другой компании, я бы была простым менеджером среднего звена. Мой отец умер меньше чем через три года, после того как я закончила обучение, мне пришлось взять бразды правления в свои руки.

– Ой. Ты была близка со своим отцом?

– Думаю, да. – Вероника отправила последний кусочек пирожного себе в рот. – Я была старшей и его наследницей. Ты знаешь, забавно, независимо от того, насколько отец был занят, он всегда находил время, чтобы посетить каждое родительское собрание, каждую мою игру. Не многие люди в его положении поступили бы так же.

– Кажется, что он очень сильно любил тебя.

– Да. Я была бунтаркой, и он всегда старался держать меня подальше от неприятностей. – Ронни, поставив тарелку, откинулась на спинку кожаного кресла. – Я помню, как пару раз разбивала одну из античных ваз матери, и он всегда брал вину на себя. – Она улыбнулась воспоминаниям. – Только один раз мне попало, и он не смог прикрыть меня. Я скатилась вниз по перилам и упала. Сломала руку. Мать посадила меня под домашний арест на все лето.

– Если ты выросла здесь, почему твоя мать не живет здесь?

– Ну, после смерти папы, она некоторое время жила тут. Но потом она все больше и больше времени стала проводить со своими друзьями по игре канаста. Они все живут в районе здесь недалеко. Поэтому она подумала, раз уж она проводит там все свое время, то почему бы ей туда не переехать, так что, мы купили ей квартиру, а я осталась жить в родительском доме. Кроме того, ей шестьдесят, в любом случае так много места ей не нужно.

– А твои сестра и брат не хотели остаться в доме?

– У них просто не было выбора. Я старшая. Вот как это заведено в нашей семье. Ты закончила?

– О, да, спасибо. – Роуз передала ей пустую тарелку.

– Кроме того, – продолжила Ронни, – у Сьюзен и Джека хороший дом в нескольких милях отсюда, а Томми, кажется, предпочитает квартиры. Если бы я не осталась здесь, мы, вероятнее всего, выставили бы его на продажу. – Она сложила тарелки друг на друга и развернулась вокруг в своем кресле, лицом к большому экрану телевизора. – Уже почти десять. Ты устала или хочешь что-нибудь посмотреть?

– Я выспалась, сон немного помог. – Роуз подвинулась, и резко вдохнула. – Я думаю, пришло время для приема лекарств.

– Я принесу, а ты пока найди нам, что посмотреть.

 

***

 

Табита спала рядом с Роуз, которая смотрела в потолок. Ронни ушла спать полчаса назад, оставив молодую женщину один на один со своими мыслями. Роуз удивило появившееся в груди чувство разочарования, когда ее подруга объявила, что ей пора спать. Она по-настоящему наслаждалась вечером и ее вниманием. Также ей почему-то казалось, что, когда Ронни была рядом, ноги и лодыжки не болели так сильно. Девушка вспомнила, что произошло сразу же после того, как они начали смотреть новости.

Одно неверное движение и ее ногу пронзила невыносимая боль, Ронни тут же оказалась рядом. Она крепко обнимала ее, покачивая, шепча на ухо слова утешения. Роуз хотела, чтобы этим объятиям не было конца. Она вновь хотела почувствовать ее теплую кожу на своей, вдохнуть аромат ее духов, почувствовать, как подымается и опускается грудь Ронни, прижатая к ее щеке. Когда Вероника отодвинулась, Роуз с неохотой освободилась, ее пронзило чувство утраты. Она отрегулировала подушку под головой и заставила себя закрыть глаза, но ничто не помогло ей избавиться от этих ощущений, когда Ронни утешала ее.

Наверху в своей спальне, Ронни смотрела на свой потолок. Ей не хотелось покидать Роуз, но она волновалась за ее здоровье, было уже слишком поздно, а девушке необходим был отдых. Она слушала звуки ночи: вот, по главной дороге проехал грузовик, где-то вдалеке ухнула сова. Но все это не интересовало ее. Все, что она слышала, был мягкий, мелодичный голос Роуз, зовущий ее.

– Черт, стоит установить внутреннюю связь, – пробормотала Вероника в темноту. А вдруг Роуз нужна будет помощь с туалетом? Если она проснется и ей понадобятся еще болеутоляющие? Не опасно ли было оставлять с ней Табиту? Вдруг котенок начнет перебираться через ее ноги? Что если ей снова станет больно и понадобиться помощь? Эти и еще с множество вопросов роились у женщины в голове, еще больше убеждая ее, что наверху ей не место. Двери кабинета были открыты, чтобы Табита могла свободно заходить и выходить, если ей захочется в туалет, но что если она не услышит Роуз. А если уже не услышала? Что, если Роуз нуждается в ней, а она не услышала, как она позвала ее? Да, ей просто необходимо быть ближе к ней… на всякий случай, вдруг ей что-нибудь понадобиться. Схватив подушки и одеяло, Ронни покинула спальню и направилась вниз по лестнице.

Расстелив постельные принадлежности на кожаном диване, она тихо пересекла комнату и заглянула посмотреть на спящую девушку. Удостоверившись, что Роуз спит и что во сне она прекрасна, Ронни вернулась к дивану и легла, сон сморил ее за считанные минуты.

Ронни проснулась в шесть часов. Отнеся постельные принадлежности в свою комнату, и переодевшись в тренировочный костюм, она заглянула в кабинет проведать Роуз. Девушка еще крепко спала, поэтому можно было спокойно спуститься вниз и заняться спортом. Но если раньше во время тренировки музыка 80-х годов гремела на все децибелы, то сейчас в подвале стояла абсолютная тишина, чтобы только услышать, если вдруг Роуз позовет ее. Вместо двадцати повторений у каждого тренажера, она сделала по десять, а лыжи были и вовсе проигнорированы. Еще раз взглянув на спящую девушку, Ронни побежала наверх принять душ. Сегодня была суббота, так что у Марии был выходной. Ей предстояло самой приготовить завтрак себе и Роуз.

Стоя под струями горячей воды, смывая с волос шампунь, Вероника закрыла глаза, мыслями вернувшись к светловолосой девушке, спящей внизу. Жещина чувствовала себя немного виноватой за то, что так долго засиделась с ней вчера, при том, что она прекрасно знала, что именно она ответственна за ее боль и сейчас исправляет свою ошибку. Но если быть честной, то вчера Вероника исренне наслаждалась объятиями и близостью Роуз, уткнувшись носом в золотистые волосы, мягкостью ее тела, теплым дыханием на своей шее…

Глаза Ронни распахнулась, она посмотрела вниз, чтобы обнаружить, как мыльной рукой ласкает свою левую грудь. Женщина быстро начала смывать с себя мыло, мысленно проклиная себя за такие фантазии, ведь у нее были дела поважнее.

Роуз проснулась, когда Ронни вошла в комнату, неся по полной тарелке блинов и бекона в каждой руке.

– Я не такой хороший повар, как Мария, но, по крайней мере, у меня ничего не подгорело.

– Я уверена, что это будет вкусно.

– Ты хочешь кофе или чай?

– О, кофе было бы здорово, – счастливо сказала Роуз.

– Он свежий. Сливки и сахар?

– Только сливки, пожалуйста.

– Итак, один кофе со сливками, без сахара. – Темноволосая женщина поставила свою тарелку на стол, а тарелку Роуз на поднос, после чего вогрузила его на ее колени. – Как позавтракаем, я помогу тебе ополоснуться. Медсестра придет только в понедельник, но думаю, я справлюсь.

– Ты знаете, я ненавижу это чувство беспомощности, – сказала Роуз. – Я даже не могу наклониться вперед без боли в ногах, даже пошевелить пальцами, что еще хуже, не говоря уже о туалете. – Ее щеки слегка покраснели от смущения.

Ронни не знала, что и сказать на это замечание, зная, что если бы они поменялись ролями, то она, вероятнее всего, реагировала бы на всю эту ситуацию не так хорошо.

– Я сейчас вернусь с кофе, а после завтрака посмотрим, смогу ли я найти игру Trivial Pursuit. – Она направилась к двери, когда к ней присоединилась Табита.

– Мяуу?

– Я полагаю, ты тоже хочешь получить свой завтрак? – Кошка в ответ потерлась о ее спортивные брюки. – Пойдем, пока ты будешь кушать, твоя мамочка немного отдохнет от тебя.

 

***

 

Несмотря на то, что Ронни вчера вечером помогала Роуз сходить в туалет, девушка по-прежнему очень стеянялась и смущалась, что эта богатая и влиятельная женщина помогает ей. Не было произнесено ни слова, когда она справила свою нужду, и Ронни отнесла судно в соседнюю ванную комнату. Ну, по крайней мере, у меня не те дни, подумала про себя Роуз, страшась, что месячные придут уже через неделю или около того. Она не знала, как справится с этим, когда они начнутся.

– Ладно, полагаю, мы должны помочь тебе привести себя в порядок. Хочещь принять Percocet (болеутоляющее) сейчас или после? – спросила Ронни, вернувшись из ванной комнаты с тазиком полным теплой мыльной воды и губкой.

– После. От них меня клонит в сон. Как ты думаешь, мы можем сократить дозу, например, принимать по полтаблетки? Я знаю, что доктор Барнс прописала мне Percocet от боли, но я ненавижу это чувство слабости и вялость после их приема.

– Не вижу никаких причин, почему бы и нет, – ответила Ронни, ставя тазик на стол. – Давай, искупаем тебя. Постараюсь быть нежной, – пообещала она.

И действительно темноволосая женщина была очень нежной, как будто боялась причинить Роуз хоть малейшую боль.

– Хорошо. Сможешь поднять спину и сесть?

– Да. – Роуз наклонилась вперед и, сняв через голову ночнушку, прикрыла ею свои груди. Сильные уверенные пальцы скользили вместе с мыльной мочалкой по ее спине, с ее губ сорвался неожиданный стон.

– Я сделала тебе больно?

– Нет, извини. Думаю, моя спина болит от долгого лежания.

– После бессонной ночи за учебниками во время сессии, у меня тоже часто болела спина. Моя соседка по комнате делала отличный массаж. – Ронни вспомнила, что Кристина была хороша и кое в чем другом. – В любом случае, – сказала она, прогоняя представщую картинку перед глазами, – она показала мне, что делать. Ты сможешь наклониться вперед еще немного? – Девушка выполнила ее просьбу и Ронни отложила губку в сторону. Она немного подвинулась, заняв лучшую позицию, и начала массировать напряженные мышцы длинными пальцами.

– Ооо, как хорошо, – сонно пробормотала Роуз. Казалось, что каждая ноющая напряженная клеточка расслабляется под этими прикосновениями. От мыльной воды сильные пальцы легко скользили по ее коже. – Ты выбрала не ту профессию, Ронни. Тебе следовало стать массажисткой.

– Действительно? – пробормотала женщина, чье внимание было полностью сосредоточено на ощущении мягкой шелковистой кожи под ее руками.

– Безусловно, – Роуз застонала, когда Ронни добралась до самого напряженного места. – Если ты будешь так продолжать, то я засну.

– Ну, нам ведь этого не нужно прямо сейчас, не так ли? – Брюнетка взяла губку и, отжав ее, протерла ею спину Роуз. – Хорошо, я оставлю тебя не надолго, пойду, поищу Trivial Pursuit.

Как только Ронни вышла из комнаты, Роуз опустила ночнушку на колени и протерла влажной губкой верхную часть тела и интимные места. Не успела она закончить и натянуть сорочку через голову, как голубоглазая женщина вернулась.

– Я нашла… ой, извини. – Ронни быстро закрыла дверь. – Дай мне знать, когда будешь, готова, – прокричала она через закрытую дверь, вид упругой груди Роуз раздразнил ее, наведя на определенные мысли. Вот что ей не хватало со дня, когда она завела свой собственный тренажерный зал. Когда она ходила в местный спортивный клуб, там было множество красивых женщин, бегающих по раздевалке кто в чем. Было так легко тайком наблюдать за ними и наслаждаться их прелестями, не будучи замеченной. Ронни испустила вздох разочарования из-за того, что она не могла… никогда не сможет сделать это снова. Ее опыт в Стэнфорде был тому причиной.

– Все, – услышала она голос Роуз. Когда Ронни вошла, то увидела, что верхняя часть туловища девушки прикрыта ночной сорочкой, а нижняя часть скрыта под одеялом. – Ты нашла игру?

– Да, извини, что вломилась без стука. Я не подумала.

– Все в порядке. Я уверена, что ты видела полуголых женщин и раньше.

– Ну, и все-таки я должна была постучать. – Ронни посмотрела на маленький поднос. – Хм… он не достаточно большой для игры.

– Знаешь, если ты поможешь мне перебраться на инвалидную коляску, я уверена, что смогу сыиграть с тобой за одним столом.

– Ты думаешь, что уже готова к этому?

– Ну, однажды меня уже пересаживали в точно такое же, когда меняли простыни в больнице. Уверена, если мы будем осторожны, то у нас все получиться.

– Я не знаю, Роуз. Я не хочу причинить тебе боль, – нерешительно сказала Ронни.

– Эй, в любом случае, мне больно большую часть времени. Не думаю, что немного боли будет иметь большое значение. – Девушка посмотрела в пронзительные голубые глаза и улыбнулась. – Я очень сильно хочу поиграть с тобой.

– Ты точно уверена?

– На сто процентов. Кроме того, так ты сможешь показать мне дом.

Ронни колебалась мгновение, опасаясь перемещать Роуз и одновременно веря, что девушка знает свои возможности.

– Ладно, но если ты устанешь или захочешь лечь на спину, то сразу же скажешь мне об этом, договорились?

– Хорошо.

 

***

 

Приставив коляску к кровати, Ронни осторожно начала перемещать Роуз в нее, к счастью, они вместе сумели проделать это с минимальными потерями. Все двери в ее доме после ремонта имели широкие дверные проемы, за исключением двери, ведущей в подвал.

– Ты готова к экскурсии? – Спросила Ронни после того, как еще раз проверила и убедилась, что одеяло подоткнуто под ноги и не будет попадать в колеса.

– Вне всяких сомнений, – ответила Роуз, коснувшись рукой колес, но Ронни уже взялась за ручки и покатила ее из комнаты. Оказавшись в гостиной уже при свете дня, Роуз задохнулась от восхищения: на стенах висели картины, написанные маслом, у входной двери стояла старинная вешалка вместе с корзиной для зонтиков, которая выглядела так изысканно, что держать там зонтики у нее бы просто рука не поднялась. Каждый предмет мебели был подобран в соответствии с интерьером, начиная от кожаного дивана и заканчивая шкафами, стоящими вдоль стены.

– Как красиво, – прошептала Роуз с благоговением.

– По мне так слишком помпезно, – ответила Ронни. – Просто я все оставила как есть, лишь бы не слышать, возмущенные крики своей семьи, что я что-то здесь изменила. Иногда приходится прогибаться под обстоятельствами, но мне почему-то показалось, что Моне будет здесь более уместен, нежели Уизерспун. – Заметив, что девушка промолчала на ее комментарий, она добавила, – Уизерспун это художница-абстракционист. У меня есть несколько ее работ в игровой комнате.

– У тебя есть отдельная комната для игр?

– Она досталась мне от отца. Он там часто проводил время и развлекался со своими друзьями. Там есть бильярд, бар, дартс, и все в таком роде. Это здесь. Я покажу тебе.

Между кабинетом и кухней оказалась дверь, скрытая под лестницей.

– Вот она. Я давно не заходила туда вплоть до сегодняшнего дня, именно там я нашла Trivial Pursuit. Поскольку ей никто не пользуется, то Мария никогда не заходит сюда, когда убирается по дому, так что не падай в обморок, увидев немного пыли. – Ронни остановилась и, шагнув вперед, открыла дверь.

На счет пыли Ронни точно преувеличила, здесь оказалось довольно чисто. За спиной Роуз щелкнул переключатель, и комната озарилась ярким светом, явив ее взору стены, украшенные этикетками от разных марок пива, одна красивее другой. В дальнем левом углу у стены находился полностью укомплектованный бар. По центру стоял бильярдный стол с зеленым сукном, а по правую сторону стояли несколько маленьких столиков с пепельницами.

– Очень похоже на бар.

– В большей степени. Папа, обычно, закрывался здесь со своими друзьями, когда ему нужно было отдохнуть от мира бизнеса. Я научилась играть в бильярд именно за этим столом. – Женщина провела рукой по сукну, предаваясь воспоминаниям. – Во время сухого закона, мой прадед прятался здесь и приводил сюда только самых важных клиентов. – Она подошла к дальней стене и указала на небольшой зуммер. – Это что-то вроде сигнализации. Дедушка часто использовал ее, она предупреждала его, что идет бабушка, спустя годы мой отец делал то же самое.

– Ничего себе, – сказала Роуз, пораженная историей этой комнаты. Она наклонилась и провела рукой по гладкому дереву бильярдного стола. – Я удивлена, что ты не бываешь здесь. Это прекрасная комната для встреч.

– Да, но я слишком занята, чтобы иметь друзей. – Ронни снова взялась за ручки. – Готова увидеть остальное?

– Конечно.

Покинув игровую, они еще немного покрутились в гостиной, Ронни указала на небольшой коридор, ведущий к задней входной двери, и показала Роуз вторую ванную комнату на первом этаже. Затем они перешли в изысканную столовую с таким длинным столом, который Роуз еще не доводилось видеть раньше.

– Здесь могло бы уместиться человек двадцать, – сказала девушка.

– На самом деле, восемнадцать, но комната действитеьно выглядит довольно большой, не так ли?

– Она прекрасна. – Стол и маленькие китайские шкафчики, стоящие в каждом углу, были сделаны под заказ, также здесь стояли сервировочный столик, служащий для подачи блюд, и небольшой деревянный столик на колесиках со сложенными в стопочку салфетками – все гармонировало друг с другом.

– Наверное. Правда, я ею совсем не пользуюсь, за исключением, когда собирается вся семья. Обычно я ем на кухне или перед компьютером. Пойдем, ты еще ничего не видела.

Их следующей остановкой стала кухня. Ронни остановила Роуз в центре комнаты, так, чтобы той было все видно.

– Когда дом перешел ко мне, здесь было всего лишь два счетчика и несколько шкафов. Мария и я потратили не мало часов с одним из лучших дизайнеров по кухне, чтобы она стала похожа на то, что ты видишь сейчас.

– Она великолепна. Прямо как из журнала, – сказала Роуз.

Первое что бросалось в глаза, был огромный холодильник с подсветкой на передней панели из дуба. Все остальное было декорировано в том же стиле. Столешница для приготовления блюд стояла недалеко от Роуз, практически посередине комнаты, со встроенной плитой и раковиной вместе с мусоросборником, кроме того, в нее была встроена и разделочная доска. Над столешницей была расположена стойка из кованого железа, на которой висели блестящие медные кастрюли и сковородки. В противоположном конце комнаты находились большие раздвижные стеклянные двери, из которых открывался вид на подъездную дорогу и гараж. Вся кухня была отделана дубом, с небольшими медными и стальными вставками, но больше всего Роуз поразило освещение, создавалось впечатление, что ты как будто находишься под открытым небом.

– А что это за дверь?

– Она ведет в прачечную. Ничего интересного, я никогда не хожу туда.

– Там только стирают? Можно мне посмотреть? Если это, конечно, не проблема.

– Да без проблем, Роуз, – сказала Ронни, улыбаясь такому очевидному любопытству во взгляде и голосе девушки, и вкатила ее в комнату. Назвать это прачечной, было еще слабо сказано. Помимо стиральной машинки и сушилки, здесь стояли: гладильная доска, несколько полок для хранения межсезонной одежды, шкаф с бытовой химией, кондиционерами, порошками, моющими средствами, и стойка для сортировки одежды.

– Этот дом просто удивительный. Если бы я жила здесь, то никогда бы не захотела уезжать. – Глаза Роуз расширились, когда она поняла, как может быть воспринято ее заявление. – То есть я хочу сказать, что это действительно замечательное место, а не то, что я бы…

– Расслабься, Роуз, я тебя поняла, – сказала женщина. – Вот почему мне захотелось оставить этот дом себе. Здесь все предназначено для моего удобства и, конечно, для Марии. – Она потянулась и выключила свет. – Ну, вот и все, – сказала она, возвращаясь вместе с Роуз обратно на кухню. – Остальные комнаты находятся либо наверху, либо внизу, но, думаю, сегодня мы не будем рисковать.

– Это действительно красивый дом, Ронни.

– Спасибо. Я рада, что тебе он нравится, – ответила она, принимая слова Роуз, сказаные о ее доме, гораздо ближе к сердцу, чем, если бы их сказал кто-то другой. – Как на счет сыграть в Trivial Pursuit?

– О, думаю, что стол в столовой слишком высок для коляски, – ответила Роуз, извиняющимся тоном.

– Не проблема. Как ты думаешь, один из столов в игровой подойдет?

Все утро девушки провели в игровой комнате, сыграв четыре игры Trivial Pursuit и в итоге закончив со счетом два-два. После чего, вернувшись в кабинет, они решили посмотреть телешоу «Судья Джуди», записанные на пленки, которые Ронни хранила, будучи слишком занята, чтобы посмотреть. Табита составила им компанию: то лежа на кровати с Роуз, то на коленях у Ронни, то, перепрыгивая, в кожаное кресло.

Вскоре после обеда Роуз приняла половинку Percocet и прилегла вздремнуть, утренняя активность сказалась на ее самочувствии.

Ронни делала вид, что работает за компьютером, хотя, на самом деле, она просто ждала, когда девушка заснет. Услышав ее тихое сопение, Вероника отошла от компьютерного стола и опустилась на колени рядом с кроватью. Она наблюдала в течение нескольких минут, как вздымается и опускается при дыхании грудь Роуз, после чего, поправив ее одеяло, вышла из комнаты, убедившись, что дверь осталась приоткрытой.

 

***

 

Роуз покачала тяжелой головой и открыла глаза. Было темно, но из-за короткого зимнего дня, она не могла сказать, было сейчас 17: 00 или 20: 00. Бросив взгляд на красные цифры на будильнике, показали ей, что было без четверти шесть. Мочевой пузырь требовал опустошить его. Роуз вздохнула при мысли, что надо звать и просить Ронни еще раз помочь ей справиться с этой задачей. Ее взгляд упал на судно, которое лежало на маленьком столике рядом с кроватью. Совсем рядом… возможно…

Ронни резала грибы, когда услышала леденящий душу крик. Нож ударился об пол, когда она помчалась из кухни в кабинет, в то время как крики продолжались.

– О, Боже… Ааа… – Роуз еще плакала от мучительной боли, когда Ронни ворвалась в комнату. Девушке удалось приподняться, чтобы подсунуть под себя судно, но в процессе ее левая нога упала на правую, так что они скрутились, отдаваясь дикой болью в ее лодыжках. – О, Боже, больно!

Ронни, не теряя времени, схватила левую ногу и, подняв ее, осторожно вернула на место, потом помогла Роуз занять прежнее положение.

– Что случилось?

– Я… Я просто хотела… – Но договорить она не смогла, Роуз начали сотрясать рыдания.

– Хорошо, теперь, все хорошо. – Ронни взобралась на кровать и, притянув Роуз к себе одной рукой, другой потянулась за бутыльком с Percocet. – Я рядом, Роуз… все хорошо. – Колпачок отлетел в сторону, когда она подковырнула его большим пальцем. – Вот, возьми это.

Роуз положила целую таблетку в рот и запила ее несколькими глотками воды. Ее рыдания понемного стихали, но руки по-прежнему крепко обнимали Ронни за шею.

– Что случилось?

– Я… мне надо было… и… и…

– Почему ты не позвала меня? Я специально оставила дверь открытой, чтобы услышать тебя. – Но чтобы Роуз ей не ответила, это потонуло в рыданиях; единственные слова, которые смогла разобрать Ронни, были «извини» и «беспокоить». – Ладно… теперь я рядом, – прошептала она. – Все хорошо.

Прошло десять минут, прежде чем она смогла успокоить Роуз и помочь ей сходить в туалет.

– Думаю, будет лучше отвезти тебя обратно в больницу и убедиться, что кости не сместились.

– Я не так уж сильно ударилась…

– Ты не можешь знать этого наверняка, Роуз. Даже маленький сдвиг череват последствиями и проблемами.

– Я не хочу возвращаться туда, – умоляюще прошептала Роуз. – Мне очень жаль, пожалуйста, не заставляй меня возвращаться.

– Тсс… я не позволю тебе вернуться. Я просто хочу убедиться, что ты в порядке, вот и все. – Ронни снова крепко обняла Роуз. – Обещаю, мы сделаем только рентген ног, а затем вернемся домой.

Было почти два часа ночи, когда они вернулись из больницы. Ронни была сильно рассержена и раздражена: мало того, что им пришлось ждать скорую помощь, чтобы добраться до больницы, так пришлось ждать ее еще полтора часа, чтобы вернуться домой. Мысль купить реамобиль, чтобы не зависить от других и в следующий раз самой отвезти Роуз в больницу, ни раз за это время приходила ей в голову.

Ужин оказался не таким праздничным, как она запланиловала, из-за позднего часа пришлось разогреть в микроволновой печи все, что было на тот момент в холодильнике.

Вероника уложила Роуз обратно в постель и строго настрого приказала ей, больше не проделывать такие трюки.

– Я буду рядом, на диване, если понадоблюсь тебе, – сказала она, прежде чем выключить света и направиться к двери.

– Ронни?

– Да?

– Извини.

Темноволосая женщина снова подошла к постели.

– Я знаю, какая ты гордая и упрямая, и я знаю, что это должно быть очень трудно для тебя, но, пожалуйста, в следующий раз просто обратись за помощью, ладно?

– Хорошо. – Пауза. – Ронни?

– Да?

– Я хочу в туалет.

Ронни допила последнюю чашку кофе и посмотрела в окно на утреннее солнце, отражающееся от белого снега, выпавшего за ночь. Позади нее, спокойно спала Роуз, которую, видимо, совсем не беспокоила ее деятельность за компьютером. Ронни поставила пустую чашку на стол и вздохнула. Вот уже три часа к ряду она изучала отчеты и электронные таблицы с данными, но ей до сих пор не удалось выяснить, что происходит с показателями в департаменте недвижимости Картрайтс. Работа подрядчиков была полностью оплачена, квитанции об оплате оформлены и отправлены им почтой, все выглядело как обычно. Тогда почему же ей кажется, что здесь что-то не так, что все неправильно? Вероника откинулась на спинку кресла и снова взяла в руки отчет. Ответ должен быть где-то здесь. Но вместо того, чтобы вновь погрузиться в мир цифр и букв, ее взгляд переместился на кровать, где мирно спала Роуз, озареная лучами солнца.

– Ты сама словно солнце, – прошептала она самой себе.

Часы тихо тикали, в то время как Ронни молча продолжила свое исследование спящей девушки, голубые глаза вбирали в себя ее красоту: мягкие волосы цвета дикого меда, обрамляли ангелоподобное лицо, светло-коричневые брови, так и манили взглянуть в эти прекрасные зеленые глаза, которые сейчас были скрыты под веками, конечно же, до умопомрочения длинные вьющиеся ресницы, миниатюрный, вздернутый носик и мягкие полные губы. Взгляд Ронни опустился ниже, скользнув по несоразмерной ночной сорочке, скрывающей самое интересное, и остановился на ее сломанных ногах. Это сразу же напомнило ей, почему эта красивая молодая женщина оказалась здесь. Чувство вины снова переполнило ее, она резко развернула кресло лицом к столу и погрузилась в работу.

Шум одеяла, сопровождаемый болезненным стоном, объявил ей, что девушка проснулась.

– Доброе утро, – пробормотала Роуз, потирая зеленые глаза.

– На самом деле, уже почти полдень, – ответила Ронни, мгновенно оторвавшись от работы и повернувшись к блондинке лицом. – Даже не знаю, что тебе предложить на такой поздний завтрак, если хочешь, я могу пойти заказать что-нибудь из китайской еды.

– Ооо, звучит замечательно. – Глаза Роуз загорелись, как будто она только что получила самый большой рождественский подарок в мире. – Я хотела еще раз поблагодарить тебя за то, что тогда накормила меня в больнице.

– Тебе действительно надо так мало для счастья, да?

Девушка чуть наклонила голову в сторону, задумавшись.

– Нет, это не совсем так. Возможно для тебя это ничто, но для меня такая вещь, как еда на заказ была за гранью возможного.

– Как давно ты живешь одна, Роуз?

– О, – девушка покраснела. – Не думаю, что тебе это интересно.

– Мне интересно. – Ронни пододвинула свой стул ближе и подперла ногами край кровати. – Давай, устроим небольшую постельную вечеринку.

– Я не знаю…

– Давай, солнышко, – начала уговаривать Ронни, как вдруг понала, что использовала ласкательное имя, но слово уже слетело с губ. Она отодвинулась и взглянула на окно. – На улице холодно. Я закажу еду, а ты мне все расскажешь о Роуз Грейсон.

– Да рассказывать-то и нечего. В моей жизни нет ничего интересного.

– Позволь это решать мне, – заявила Ронни, ее глаза умоляли девушку открыться ей.

Роуз задумчиво смотрела на одеяло, взвешивая все за и против. Здесь она чувствовала себя такой защищенной. Что если она скажет что-то такое, что расстроит ее новую подругу и она изменит свое мнение о ней? Но… в этих синих глазах, смотрящих на нее, она еще не видела ни капли осуждения. Может быть, стоит рассказать, правда, упустив некоторые детали…

– Ну, как я уже сказала, рассказывать-то и нечего. Мне было почти два года, когда родители погибли в автомобильной аварии. После этого я жила с бабушкой, пока она не заболела. – Роуз пожала плечами. – Потом я жила в разных местах, а когда совсем стала взрослой, начала сама заботиться о себе. Вот и все.

– Сколько тебе было лет, когда бабушка заболела?

– Десять.

– Она была твоей единственной родственницей?

– Да.

– Знаешь, это больше похоже интервью, чем на беседу, – сказала Ронни и получила от девушки виноватую улыбку. – Расскажи мне всю историю. Расскажи мне о своем детстве, самое любимое воспоминание.

– Самое любимое воспоминание, да? – Роуз на мгновение задумалась. – Хорошо, но сначала ты закажи еду, которую обещала мне.

– Договорились, – ответила Вероника.

 

***

 

Спустя несколько минут еда была заказана, и настало время Роуз рассказать свою историю.

– Хорошо, мне было шесть или семь лет. Моя бабушка пришла ко мне рано утром и сказала мне, что мы сейчас с ней кое-куда поедим, что это будеть нечто особенное. Она упаковала наш ланч, и мы сели в автобус. Ехали мы долго, пару раз пересаживались, прежде чем добрались до места. – Глаза Роуз заблестели при воспоминании, ее мысли были далеко отсюда. – Мы приехали в зоопарк. В настоящий зоопарк. Там было так много животных… тигры, медведи, тюлени… это было невероятно. Мы провели в зоопарке весь день, а ланч съели возле клетки с медвежатами. – Роуз наклонилась и потерла щиколотку. – Бабушка сказала мне, чтобы я их не кормила, но когда она отвернулась, я бросила в клетку свой сэндвич.

– У тебя был действительно хороший день, – сказала Ронни.

– О, он был просто замечательный. Самый идеальный, было не слишком жарко и не ветрено. Бабушка не пожалела десяти центов и купила небольшой пакетик корма для коз. – Роуз откинулась на подушку и улыбнулась, глядя в потолок. – Я заснула на обратном пути, поэтому не помню, обратную дорогу, но я помню, какой я была счастливой в тот день, идя домой от автобусной остановки.

– Похоже, она очень сильно любила тебя.

– Да, – ответила Роуз. – Бабушка всегда что-нибудь придумывала, чтобы нам было весело. После трудного дня, вечером мы всегда играли в Монополию или карты или во что-то еще. – Перед ее глазами все поплыло, и она моргнула, прогоняя непрощенную от воспоминаний боль.

– А мои бабушки постоянно ругались друг с другом, – сказала Ронни, надеясь, что ее рассказ о своем детстве поможет Роуз избавиться от печальных мыслей. – Обе были типичными «теща» и «свекровь», в полном смысле этих слов. Картрайт всегда считала, что моя мать была не достаточно хороша для их семьи, а Митчелл тоже самое думала о моем папе. Ты бы видела их на праздниках.

– У вас на праздники всегда собиралось много людей?

– Да, и всегда здесь… Ну, пока этот дом полностью не стал принадлежать мне. Сейчас вся семья собирается в доме Сьюзен или у одного из кузенов. Но тогда, в семейном кругу нас, как правило, собиралось человек тридцать или сорок.

– Ничего себе, наверное, было похоже на хаос. – Роуз нажала кнопку дистанционного пульта, включив подогрев кровати, в надежде, что это поможет облегчить неуклонно растущую боль в ногах.

– Хаос, именно так все и было. Обе семьи были просто напичканы традициями, и, конечно же, традиции Картрайт совершенно не совпадали с традициями Митчелл. Когда все собирались, не проходило и десяти минут, чтобы не начиналась драка.

– Драка?

– О, не в смысле физического контакта… как правило. – Ронни ухмыльнулась. – Рождество обычно начиналось со спора, что мы будем есть за праздничным ужином и как будем украшать дерево.

– Ты шутишь.

– Нет, Богом клянусь. – Ронни клятвенно подняла правую руку. – Мамина семья ждала Сочельник, чтобы водрузить на вершину елки звезду, но Картрайт всегда ставили ее заранее.

– Немного глупо, из-за этого так расстраиваться и портить друг другу настроение, особенно в день, когда все вокруг должны быть счастливы, – сказала Роуз, понимая, что, возможно, семья Ронни не была столь совершенна, как она думала раньше о ней.

– Ну, может быть, это потому, что они видели друг друга практически каждый день. Все они работали на Картрайт Корпорейшн в той или иной области.

– Ты думаешь, это все из-за их близости.

– Иногда они были слишком близко, – ответила Ронни. – Наша жизнь была похожа на мыльную оперу. Мы всегда все знали, что происходит в жизни каждого из нас. Никакого права на личную жизнь.

– Вот уж никогда бы не подумала, что это может быть так трудно. Просто не имея семьи, я не видела, обратную ее сторону, когда ты окружена столькими людьми, – призналась Роуз.

– А я никогда не задумывалась о том, как это одиноко быть одним единственным ребенком в семье. – Две женщины посмотрели друг на друга, прошлые взгляды и мысли смешались, рождая и открывая им новую истину.

– Когда я училась в Дартмуте, – начала Ронни. – Я полюбила обретенную вдали от дома свободу. Научилась не закрываться и не отвечать на неодобрительные взгляды. Было так замечательно и удивительно, что ни перед кем не надо было отчитываться или беспокоиться за свой образ.

– Бьюсь об заклад, ты были одной из тех, кто в последний момент хватается за учебники и уж тем более думает о хороших отметках, – отважилась предположить девушка.

– Вообще-то я окончила с отличием и была даже членом Почетного общества, но я никогда не пропускала ни одной хорошей вечеринки, – призналась Вероника. – Я ходила туда больше для новых знакомств и контактов, чем за всем остальным, но, определенно, скажу я тебе, там было жарко. Неприятности не обошли меня стороной. Однажды на свалке мы с подругами из женского общества купили машину, которую полностью обчистили воры, и в середине ночи тайком подкатили ее к дому декана, она была точной копией его. А его автомобиль мы отбуксировали и припаркавали кварталом дальше. Видила бы ты его выражение лица, когда утром он вышел из дома и увидел этот бесполезный кусок металла.

– О Боже, наверное, он был готов вас убить, когда все узнал, – сказала Роуз, стараясь громко не смеяться над нарисованным воображением образом декана, смотрящего на якобы свой автомобиль, распатращенный до голого металла.

– У меня где-то есть видео, хочешь посмотреть?

– О, держу пари, это будет смешно.

– Пойду, принесу. – Ронни встала и направилась к двери. – Знаешь, у меня есть довольно неплохая видео коллекция. Ты любишь комедии?

– Обожаю, – ответила Роуз с восторгом.

– Захвачу парочку. «Revenge of the Nerds» and «Porky's' kind of movies».

– Звучит неплохо. – Девушка посмотрела вокруг. – Хмм, но где мы будем смотреть их?

Ронни огляделась, только сейчас заметив, что в спешке, подготавливая комнату для Роуз, она не подумала о том, чтобы принести сюда видеомагнитофон.

– Гм… ну… думаю, будем смотреть их в гостиной. Телевизор там такой же большой, как и этот, хотя видеомагнитофон один. Если, конечно, ты готова переместиться в гостинную?

Не обращая внимания на растущую боль в ногах, Роуз улыбнулась и кивнула.

– Конечно, но я не помню, чтобы видела там телевизор.

– О, ты увидишь его. – Ронни улыбнулась при мысли, что сейчас продемонстрирует ей свой домашний кинотеатр. Когда она только установила его, мать и сестра пришли посмотреть на него. Сьюзан сказала, что это «слишком», а ее мать решила, что это «мило», но для Ронни, это было то, чем она по-настоящему гордилась. Она сама выбирала стерео систему с индивидуально настраеваемым эквалайзером и с лучшей системой «мягких басов» и объемным звуком. Вероника сходила в лучший магазин бытовой техники в этом городе, чтобы лично выбрать телевизор. Ее домашний кинотеатр был совершентсвом электронных технологий и у нее просто руки чесались, как ей хотелось показать его Роуз.

 

***

 

– Посидишь тут минуту? – Спросила Ронни у Роуз, которая сидела в инвалидной коляске возле невысокого порога в гостинной.

– Конечно.

– Мне нужно перетащить диван, чтобы тебе было лучше видно.

Первое, что она сдвинула, был крепкий журнальный столик из красного дерева. В нем было множество всяких ящичков, где хранились пульты, каждый из которых был помечен от чего он, и инструкции по эксплуатации, уже потрепанные от частого использования.

За столиком последовала очередь дивана. С легкостью, говорящей о ее силе, Ронни приподняла его правую сторону и переместила ее, повернув лицом к стене спинкой к кабинету.

– Хорошо, все готово. – Не успела Роуз запротестовать, как темноволосая женщина подошла к ней и, схватив коляску вместе с девушкой, осторожно перенесла ее на ковер, спустив с порога. – Пойду, схожу за подушками, а потом помогу тебе перебраться на диван. Так ты сможешь лежать и наслаждаться шоу.

– Но тогда где будешь сидеть ты?

Ронни только усмехнулась.

– Не волнуйся, лучше иди, выбери себе место, Роуз.

Блондинка объехала диван и остановилась перед ним.

– Отличный диван, но…

Ронни, обойдя его вокруг с другой стороны, села с краю, облокотившись на подлокотник, чтобы поднять скрытый рычаг.

– Здесь места только для одного!

– Ага… а теперь смотри на это. – Вероника просунула руку между складками мягкой кожи и, потянув, приподняла скрытое отделение, расположеное в центре подушки.

– О, это круто!

– Что я могу сказать? Мне нравятся современные удобства, – сказала Ронни с усмешкой, разложив диван. – Так, теперь давай тебя перенесем. Тебе понравится, он такой мягкий.

– Ооо! Как хорошооо, – простонала девушка, опустившись на подушки.

– Ты не представляешь, сколько раз я засыпала на нем, – сказала гордая Ронни, подойдя к центральному шкафу. За двойными дверями оказался огромный экран телевизора, сверху на полке стояла навороченная стереосистема и видеомагнитофон. Женщина полностью раздвинула створки и повернулась лицом к Роуз, которая удобно устроилась на ее диване.

– Пойду, принесу фильмы и что-нибудь попить. – Она вернулась через несколько минут с газированными напитками и кассетами. – Надеюсь «Revenge of the Nerds» тебе понравится, схватила первое, что попало под руки.

– Звучит неплохо. Я видела его однажды по телевизору.

– О, тогда ты должна увидить этот. Телевизионная цензура вырезала парочку отличных, на мой взгляд, сцен. – Ронни начала копаться в ящике журнального столика, где лежали пульты, пока не вытащила три из них. – Теперь давай посмотрим, где-то тут была инструкция… – Перебрав кипу инструкций, она наконец-то нашла нужную. – Начнем.

Через несколько секунд телевизор был включен, кассета вставлена в проигрываетель и комната наполнилась живым звуком, раздавшимся из каждого уголка комнаты. Ронни потратила не один месяц, настраивая положение динамиков, чтобы добиться лучшего звучания и естественной акустики от сводчатого потолка. Пятидесяти дюймовый экран с высоким качеством изображения был ее гордостью, а старый телевизор она перенесла в тренажерный зал. Когда началась заставка, они услышали звук подъезжающего к дому автомобиля.

– Доставка, – одновременно сказали они и рассмеялись. Их смех не умолкал весь день.

 

***

 

Настал понедельник, ознаменовав, что выходные закончились, и пришло время заняться делами. На улице стояла метель, и температура упала ниже нуля. Мария приехала в 7: 30, на полчаса позже. По понедельникам она заезжала в супермаркет, чтобы купить свежего молока и хлеба. И если раньше это была не проблема, то из-за аварии австобусов 378 и 9, образовалась пробка, в которой она простояла почти час.

Ронни принимала душ после утренней тренировки. Экономка бросила любопытный взгляд на передвинутую мебель в гостиной, отметив, помятое одеяло и подушку.

– Ты должна быть в курсе, что здесь было? – Обратилась она к котенку, лежащуму на на них.

– Мяуу? – Табита подняла голову на голос и быстро последовала за Марией на кухню, видимо она уже запомнила, что именно эта женщина давала ей маленькие кусочки мяса.

– Я вижу, ты здесь хозяйничала, пока меня не было, да? – Мария поставила пакеты на стойку и положила свою сумочку в ящик, отведенный для этой цели. Мокрое от растаявшего снега пальто вместе с шарфом она повесила в прачечную. – Ну, давай посмотрим, что нам удастся приготовить на скорую руку, прежде чем Ронни спустится сюда.

– На улицу даже выходить не хочется, – сказала темноволосая женщина, входя через несколько минут на кухню. – Подумываю, может быть, взять выходной и остаться дома.

– Хорошие были выходные? Я вижу, ты даже оставила для меня немного еды.

– Просто отличные, – ответила Ронни, мечтая о чашечке свежего кофе. – Как там дороги?

– Ну, не так хороши, как обычно, но ездить по ним можно.

– Это сейчас, а может стать еще хуже, – сказала она, но ее фраза прозвучала скорее как вопрос.

– Возможно, Ронни. Я не видела прогноз погоды на сегодня.

– Значит, она может еще больше ухудшиться. – Вероника казалось очень довольной. – Тогда лучше я поработаю сегодня дома. Не хочу рисковать.

– Конечно, нет, ты все-таки, что… живешь в восьми милях от работы или около того? -Мария открыла холодильник и стала проверять запасы. – Омлет?

– Звучит хорошо. Я пойду, проверю Роуз, пока ты готовишь.

– Что она любит?

– Думаю, грибы, зеленый перец… о, и, конечно, сыр. – Ронни взяла чашку кофе и направилась в кабинет, оставив Марию готовить завтрак. Табита осталась с экономкой в надежде получить угощение.

Роуз еще спала, когда Ронни, войдя в кабинет, послала письма своему секретарю и Сьюзан, в которых объявляла, что останется сегодня работать дома. Девушку не разбудил даже звук включенного телевизора и частая смена каналов. Единственное, что вырвало ее из мира грез, был запах свежего омлета и кексов, когда Мария внесла завтрак.

– Знала, что что-нибудь да разбудит тебя, – посмеиваясь, сказала Ронни.

– Ммм? Ооо, с добрым утром, Ронни, – ответила Роуз, потирая ото сна глаза. – Доброе утро, Мария, как прошли ваши выходные?

– Прекрасно, Роуз. А как твои?

– Хорошо. – Блондинка вдохнула воздух. – О, пахнет замечательно.

– И на вкус замечательно. Вот почему я держу ее рядом, – подразнила Ронни Марию.

– А я все гадала почему, – вернула шутку экономка, после чего снова обратила свое внимание на раненую девушку. – Как твои ноги?

– Болят, но тепло, кажется, помогает.

– Хорошо. Просто делай то, что говорит врач, и я уверена, что скоро ты встанешь на ноги.

– Да, если не будет пытаться навредить самой себе, – вмешалась Ронни. – Нам даже пришлось съездить в больницу.

– Что сделать? О, мой Бог! – Мария переводила взгляд с одной на другую. – Что случилось?

Ронни рассказала экономке об инциденте, в то время как Роуз безуспешно старалась сменить тему. Они только заканчивали свой завтрак, когда раздался звонок в дверь.

– Это должно быть твоя медсестра.

– Пойду встречу ее и провожу сюда, – сказала Мария.

Через несколько минут в комнату вошла медсестра.

– Здравствуйте. Меня зовут Карен Браун, я буду вашей сиделкой, – представилась она Роуз.

– Привет, я Роуз Грейсон. – Девушка протянула медсестре руку.

– Ронни.

– Ну, думаю, первое, что мне надо сделать, это искупать вас и взглянуть на эти швы на щеке. – Карен взглянула на Ронни. – Как долго она уже дома?

Ронни решила не исправлять медсестру о «доме» Роуз.

– Ее выписали в пятницу днем.

– Вы проводили пассивную терапию?

– Нет, но она немного покаталась на инвалидной коляске.

– Это не пассивная терапия, – ответила медсестра Браун. – Ну что ж, полагаю, сейчас мы вас умоем, обработаем ваши раны, и приступим к работе. – Она взглянула на щеку Роуз. – Признаков инфекции нет. Когда вы должны вернуться в больницу и удалить швы?

– В пятницу. Если повезет, то скоро я смогу ходить.

Карен сдвинула свои очки на нос.

– Я бы не питала таких больших надежд, мисс Грейсон. Ваши ноги сильно повреждены. Выздоровление займет много времени и сил, прежде чем вы сможете нормально ходить. Давайте пока не будем думать о ходьбе, а просто сконцентрируемся на вышем лечении и исцелении.

Ронни встала и схватила пустую чашку.

– Пойду, схожу за кофе. Хочешь, Роуз?

– Да, пожалуйста, спасибо. – Девушка протянула ей чашку.

– А вы, мисс Браун?

– О, нет, спасибо. Я не пью кофеин.

– Хорошо, вернусь через минуту. – Вероника направилась к двери, но была остановлена мелодичным голосом.

– Ронни?

– Да?

– Не могла бы ты дать мне несколько минут? – Роуз смущенно улыбнулась. – У меня есть несколько важных дел. – И она многозначительно посмотрела на судно.

– Оо, Оо, Оо, хорошо. Я буду в гостиной, если понадоблюсь тебе.

Но Ронни не пошла в гостиную, вместо этого, она отправилась искать Марию, которая решила заняться своей повседневной работой.

– Итак, ты видела ее, что ты думаешь о ней?

– Она не моя медсестра. Ты должна спрашивать о ней Роуз.

– Но тебе она понравилась? В агентстве сказали, что она медсестра. Может, стоит узнать о ней побольше? Я могу позвонить Сьюзен и попросить ее проверить эту женщину.

– Если тебе хочется, то, конечно, сделай это, Ронни, – ответила Мария, протирая тряпкой антиквариат. – Она что-то сказала или сделала, что тебе не понравилось?

– Ну… нет, не совсем.

– Тогда в чем проблема?

– Нет никакой проблемы. Просто мне интересно, стоит ее проверять или нет, вот и все, – немного раздраженно ответила темноволосая женщина. Она молча стояла минуту, чувствуя, как растет внутри напряжение. – У меня много работы, а мой компьютер находится там.

– У тебя есть другой наверху, в твоей спальне, поработай за ним.

– Но все данные находятся на том, что в кабинете, – солгала Вероника, прекрасно зная, что оба ее компьютера, подключены к рабочему серверу.

– Ронни, если тебе действительно нужно там поработать, я уверена, что Роуз тебя поймет.

То, каким голосом сказала это Марии, дало Веронике понять, как глупо звучат все ее оправдания.

– Нет, пожалуй, воспользуюсь тем, что наверху. Позовешь, когда обед будет готов. – Женщина повернулась и побежала вверх по лестнице.






© 2023 :: MyLektsii.ru :: Мои Лекции
Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав.
Копирование текстов разрешено только с указанием индексируемой ссылки на источник.