Эротическое желание и нежность

Нежность отражает интеграцию либидинальных и агрессивных элементов Я- и объект-репрезентаций и переносимость амбивален­тности. Балинт (1948) первым подчеркнул важность нежности, которая, как он предполагал, закладывается на догенитальной ста­дии: " Потребность в постоянном, нескончаемом внимании и при­знательность вынуждают нас к регрессии или даже к постоянному пребыванию в архаичной инфантильной форме нежной любви". С точки зрения интернализации отношений со значимыми другими, представляющей сложный мир интернализованных объектных от­ношений (и в конце концов определяющей структуру Эго, Супер-Эго и Ид), два основных потока влияют на способность развития зрелой сексуальной любви. Один – регрессивная тяга к слиянию с объектом любви, поиск по крайней мере мимолетного восстанов­ления желаемого симбиотического единства идеальных отношений с матерью. Другой – прогрессивная тенденция к консолидации различий, сначала между Я- и объект-репрезентациями, а позже – к интеграции " абсолютно хорошей" и " абсолютно плохой" репре­зентаций Я в единую Я-концепцию и соответствующую интеграцию " абсолютно плохих" репрезентаций значимых других с " абсолютно хорошими" в интегрированные концепции, что включает четкую дифференциацию их сексуальных ролей.

Поиск симбиотического слияния, как я упоминал ранее, уже подразумевает психодинамические процессы эротического жела­ния. Способность устанавливать интимные отношения с дифферен­цированным, интегрированным или " целос­тным" объектом явля­ется дополнительным аспектом способности к развитию зрелых отношений любви. Эта интеграция " частичных" интернализованных объектных отношений в " целостные" выкристаллизовывается к концу стадии сепарации-идивидуации и означает начало констан­тности объектов, зарождение эдиповой фазы. Это рубеж оконча­ния доэдиповых фаз развития и привнесение того, что Винникотт (1995, 1963) описывал как необходимое условие развития способ­ности к заботе. Подобное развитие включает слияние агрессии с любовью в ранних объектных отношениях, так сказать, повторяя интеграцию либидинальных и агрессивных стремлений, происхо­дящих в момент пика сексуального возбуждения и эротического желания. Чувство нежности – это выражение способности забо­титься об объекте любви. Нежность выражает любовь к другому и является сублимационным результатом формирования реакции как защиты от агрессии.

Природа доэдиповых влияний на способность к сексуальной любви являлась предметом важных психоаналитических исследова­ний. Бергманн (1971), вслед за схемой развития Малер (1968, 1975), предположил, что способность к любви преполагает нор­мальное развитие симбиотического опыта и стадии сепарации-ин-дивидуации. Он отмечает естественный непрерывный переход от раннего нарциссического функционирования – установления иде­альных отношений с объектом любви – к позднему нарциссическому удовлетворению в примитивных эдиповых отношениях. Как указывает Бергманн (1987), в отношениях любви присутствуют по­иск утерянного эдипова объекта и желание исправить эдипову травму я отношениях с новых объектом, а также стремление к слиянию, лежащее за этим эдиповым желанием, которое повторяет стремле­ние к симбиотическому слиянию. Бак (1973), подчеркивая связь между пребыванием в состоянии любви и скорбью, рассматривал состояние любви как эмоциональное состояние, основанное на отделении матери от ребенка и направленное на воссоединение, а также на воссоединение после более поздних расставаний и воспол­нение утрат значимых объектов.

Висдом (1970), исследуя некоторые ключевые открытия и дилем­мы психоналитического подхода к пониманию любви и секса, вы­сказал предположение, что теория Мелани Кляйн о депрессивной позиции объясняет основопологающие компоненты – хотя и не все – взрослой любви. Он предположил, что идеализация в люб­ви возникает из нейтрализации плохих аспектов объекта путем ис­правления, а не через сохранение идеализированного объекта пол­ностью хорошим и отделение его от плохого. В этой связи Висдом описывал различие между идеализацией " параноидо-шизоидной позиции" и " депрессивной позиции" (я полагаю, это объясняется различием между идеализацией объекта любви у пациентов с по­граничной личностной организацией и невротиков). Он перечис­лил аспекты влюбленности, которые связаны с развитием способ­ности печалиться и заботиться. По предположению Джосселин (1971), родители, лишающие своих детей возможности переживать печаль из-за утраты объектов любви, вносят свой вклад в атрофию их способности любить.

Мэй (1969) подчеркивал важность " заботы" как необходимого условия развития зрелой любви. Забота, говорил он, " есть состо­яние, компонентами которого являются признание другого таким же человеческим существом, как ты сам; идентификация своего Я с болью или радостью другого; чувства вины, жалости и осознание того, что все мы зависим от соблюдения общечеловеческих прин­ципов". Он полагает, что " забота-участие" (concern) и " сострада­ние" (compassion) могут быть другими терминами для описания тех же характеристик. И действительно, его описание заботы-саге (одно из значений – " ухаживать за кем-то") очень близко к тому, что Винникотт (1963) описывал как заботу-concem (одно из значений – беспокойство и участие).