Характерологические и поведенческие отклонения в развитии детей и подростков

К категории «трудных» относятся и дети с аутичным поведением, замкнутые дети.

Замкнутость — нарушение, которое вызывается за­стенчивостью и проявляется в трудностях установления эмоциональных контактов, отношений с окружающими людьми. Застенчивость, по мнению специалистов, — не­безобидное явление. Застенчивость детально изучал про­фессор Стенфордского университета США Ф. Зимбардо. Это явление он называет социальным — заболевание, послед­ствия которого могут быть самыми разрушительными.

Разрушительность застенчивости, по его мнению, со­стоит в том, что она создает трудности при встречах с новыми людьми и знакомствах, не доставляющих радости от потенциально положительных переживаний. Она не позволяет заявлять о своих правах, высказывать свои мне­ния и суждения, ограничивает возможность положитель­ной оценки личных качеств другими людьми. Она способ-

ствует развитию замкнутости и чрезмерной озабоченности собственными реакциями, препятствует ясности мысли и эффективности общения. Может сопровождаться беспокой­ством, депрессией и ощущением одиночества.

Замкнутость чаще всего выражается в нерасположен­ности к общению с другими людьми, в нежелании разгова­ривать до тех пор, пока к этому не подтолкнут; при этом проявляются склонность к молчанию, неспособность гово­рить свободно.

Внутренний мир застенчивого человека напряжен и противоречив. Он стремится подавить в себе мысли и чув­ства и избежать действий, привлекающих внимание. Склон­ность к самоанализу и постоянной переоценке мыслей и чувств становится самодовлеющей. Внешне это проявля­ется в неловкости как «на людях», так и наедине с самим собой. Неловкость «на публике» отражается в беспокой­стве человека о произведенном на других впечатлений.

Неловкость перед самим собой проявляется в предраспо­ложенности к самоанализу и стремлении выискивать в себе лишь отрицательные качества. Отсюда — низкая самооцен­ка, неуверенность в себе, ощущение неполноценности.

Застенчивый ребенок чаще предпочитает быть в оди­ночестве, «не допускает к себе» других людей, потреб­ность в общении, эмоциональных контактах подавляется, он чувствует себя «не в своей тарелке» в большом кругу людей. Механизм застенчивости начинает «работать» в определенной ситуации. Наиболее характерными, соглас­но Ф. Зимбардо, являются ситуации, когда нужно гово­рить перед большой группой людей более высокого соци­ального статуса, которые будут оценивать способности человека; в обществе незнакомых людей; в обществе лю­дей, пользующихся авторитетом по своему знанию и по­ложению; в непредвиденных обстоятельствах, связанных с общением, и др.

Застенчивые люди неохотно говорят, действуют, вы­сказывают новые идеи, выступают по своей инициативе или задают вопросы. Для них сложными оказываются

неопределенные ситуации, разрешение которых требует по­иска, выбора, инициативы. Им легче, когда ясно, как сле­дует вести себя; они подчиняются установленному распо­рядку и реже бывают недисциплинированными. Застенчи­вые дети не умеют попросить помощи и не желают ее ис­кать. Они не мешают проведению уроков, поэтому их счи­тают непроблемными детьми. Но, с другой стороны, теря­ется связь между учителем и учеником. Невозможно ока­зать помощь ребенку, который не задает вопросов, не уча­ствует в обсуждении на уроках, а остается погруженным в себя и не замечает, что происходит вокруг, настолько оза­бочен самим собой, что теряет способность адекватно реа­гировать на происходящее.

Нарушение доведения, или социальная дезадаптация, проявляется в социально неодобряемых формах поведе­ния. Такие формы разнообразны: агрессивность, воров­ство, драки, ссоры, демонстративное неповиновение, раз­рушительные действия, лживость и пр. По свидетельству исследователей, дети с социальной дезадаптацией имеют много общих черт, однако «группа таких расстройств да­леко не однородна» (М. Раттер).

Лживость — одно из проявлений нарушенного поведе­ния ребенка — пагубно сказывается на становлении лич­ности. Природа детской лжи профессионально исследова­лась профессором Калифорнийского университета США Полом Экманом в течение более чем 20 лет. Ложь, по утверждению исследователя, не может быть определена однозначно. Существует много видов лжи, так же как и ее причин. Многое в природе детской лжи остается скры­тым, но вместе с тем значительные эмпирические данные позволили психологу сформулировать ряд положений, ка­сающихся детской лжи.

Большое значение имеют мотивы лжи (почему ребенок обманывает) и последствия (на кого и как повлияла ложь) для определения стратегии поведения родителями и педа­гогами. Основные побуждения детской лжи: стремление избежать наказания; стремление добыть нечто, чего иначе

не получишь; защита друзей от неприятностей; самоза­щита или защита другого человека; стремление завоевать признание и интерес со стороны окружающих; желание не создавать неловкую ситуацию; избегание стыда, охрана личной жизни, защита своего внутреннего мира; стремле­ние доказать свое превосходство над теми, в чьих руках власть. Эти мотивы наиболее распространены не только у детей, но и у взрослых. У старших детей некоторые из этих мотивов становятся доминирующими.

Часть детей имеют большую, чем другие дети, склон­ность ко лжи. С чем это связано?

По данным П. Экмана, большей склонностью ко лжи отличаются дети, имеющие интеллект ниже среднего. От­мечается тенденция — чем выше интеллект, тем ниже про­цент лжецов. Более одаренные дети менее склонны ко лжи, но не вообще, а скорее, в тех ситуациях, когда их способ­ности гарантируют успех. Детям же с низкой успеваемос­тью приходится прибегать ко лжи, чтобы избежать неуда­чи или лишней работы. Под ложью в данном случае име­ется в виду жульничество (списывание, плутовство). Од­нако прямой связи уровня интеллекта и честности не от­мечается. Высокий интеллект ребенка не является гаран­тией его честности. Если способности ребенка выше сред­них, то это не значит, что он не будет лгать и жульни­чать. Одаренный ребенок может оказаться более искус­ным лжецом и за счет этого избегать разоблачения. Это будет зависеть от возможностей, требований окружающих. Одаренные дети не прибегают ко лжи, когда опасаются риска или когда могут и без того добиться успеха. У не­способного же ребенка больше искушений, особенно когда дома от него требуют высоких оценок, а в школе царит высокий дух конкуренции. В этой ситуации у такого ре­бенка больше предпосылок ^ля появления лживости.

Более склонными ко лжи оказываются дети с трудно* стями в социальной адаптации. Этот факт констатирует П. Экман на основе анализа ряда независимых друг от друга исследований. Плохо адаптированные дети, пишет

он, лгут в 2, 5 раза больше, чем их нормальные сверстни­ки. В большей мере это относится к группе шестнадцати­летних. Социально дезадаптированные дети являются «не­удачниками». Они нарушают правила и нормы, установ­ленные взрослыми, попадаются на этих нарушениях и вынуждены прибегать ко лжи.

Лживость может выступать и как одно из проявлений более обобщенной личностной характеристики — склонно­сти к манипулированию. Дети, подростки могут стать ис­кусными манипуляторами, если взрослые (родители) сами выступают как манипуляторы, а дети подражают им. Воз­можно и обратное, когда непосредственность и доверчивость родителей провоцируют ребенка к уловкам и хитростям. Склонность к манипулированию, согласно П. Экману, по­является примерно в 10 лет. По данным отечественных психологов, значительно раньше, уже в дошкольном воз-, расте, ребенок может успешно манипулировать взрослыми.

Нечестность ребенка может быть вызвана условиями семейного воспитания. Дети-лжецы в большинстве своем, замечает Экман, происходят из семей, в которых родите­ли тоже лгут и нарушают общепринятые нормы. Это не всегда пример явной, вызывающей лжи. Такая ложь обы­денна и чаще проходит незамеченной родителями, так как они не придают ей значения.

Недостаток родительского внимания, несчастливые, не­полные семьи, отвержение родителями своего ребенка — все это может становиться причиной детской лживости. Влияние на ребенка могут оказать друзья, которые со­вершают неблаговидные поступки и прибегают ко лжи, чтобы скрыть их. Влияние сверстников наиболее сильно в подростковом возрасте. Важную роль при этом играет отношение мальчика к отцу. Подростки, которые уважа­ют своих отцов, отмечает П. Экман, более устойчивы к влиянию товарищей.

Кроме перечисленных факторов, имеют значение и осо­бенности самой ситуации, важно то, что «поставлено на карту». «Честность— это совокупность особых действии,

характер которых зависит от той ситуации, которая про­воцирует на обман. Мотивы нечестности, ловкачества и воровства очень сложны и столь же разнообразны, как и сами нечестные поступки» (П. Экман).

Относительная роль влияния перечисленных факторов зависит от возраста и индивидуальных особенностей ребен­ка, считает П. Экман. Детская ложь претерпевает возраст­ные изменения. Осознание понятия лжи, отношение ко лжи как ко злу, умение безнаказанно солгать, способность выс­казывать моральные суждения — все это меняется с возрас­том. Исследователь выделяет два возрастных этапа, имею­щих особое значение. В возрасте 3—4 лет ребенок обретает способность пойти на обман. Другой критический возраст — подростковый, когда неискренность достигает своего пика, а затем снижается. Много зависит от того, насколько взрос­лые считаются со стремлением подростка к личной незави­симости и позволяют ему расширить сферу своей ответствен­ности в новых условиях жизни.

Для некоторых детей хроническая ложь выступает как преходящее явление, которое устраняется педагогическим воздействием. Но иные продолжают лгать, поскольку ложь для них стала стереотипной реакцией на внешний мир. Именно хроническая ложь вызывает тревогу у взрослых. Особых признаков, которые явно свидетельствуют о неис­кренности, ни для детей, ни для взрослых нет. Но некото­рые специфические особенности поведения лжеца П. Эк­ман называет. Это бросающиеся в глаза преувеличения, непоследовательность, явное несоответствие фактам. Важ­но не только, что говорится, но и как — выражение лица, движение рук, виноватый, испуганный вид, чрезмерное возбуждение. С возрастом дети научаются более успешно обманывать других и лучше распознавать, когда обманы­вают их. Человек не испытывает вины, когда лжет тому, кого не уважает и с кем не разделяет убеждений. Дети в меньшей степени чувствуют себя виноватыми, когда лгут родителям, которых считают излишне строгими, суровы­ми и придирчивыми. Чувство вины сильнее проявляется

146
тогда, когда приходится лгать уважаемому человеку, с которым разделяешь многие взгляды. Ребенку легко оправдывать себя, когда он лжет родителям, будто он не делал того, что ему запрещено, но что сами родители себе позволяют. Так, если родители злоупотребляют спиртным, подросток сочтёт несправедливым, когда его накажут за выпивку. Чувства вины у ребенка может и не быть, если он уверен, что все вокруг лгут, тем более, если это автори­тетные для ребенка люди. Однако страх разоблачения ме­шает быть твердым и последовательным, порождает изме­нения в речи и выражении лица, которые противоречат бодрым заявлениям, причем разоблачения больше боятся маленькие дети. Выдать лжеца может чувство, которое П. Экман называет «восторгом от обмана». Оно проявля­ется в приподнятом настроении, вызванном тем, что уда­лось обмануть кого-то и тем самым возвыситься над ним, в ощущении удовлетворения от достигнутой цели и соб­ственной силы. Лжеца часто выдают не только чувства вины, страха или восторга, но и неподготовленность ко лжи. Если ложь совершается экспромтом, то обращают на себя внимание паузы, отведенный взгляд, приглушен­ный голос.

Иногда человек сам начинает верить в свою ложь, если произносит ее достаточно часто. Это происходит в случае, если подросток стремится укрепить свою репутацию вы­думкой, фантазией, забывая, что ничего этого не было. Рас­сказав три-четыре раза эту историю, он начинает сам в нее верить. Но эта особенность более свойственна младшим де­тям. С возрастом у ребенка может сформироваться способ­ность ко лжи. Подобная способность предполагает умение предвидеть свое поведение на несколько шагов вперед, мыс­лить стратегически, учитывать психологию того, кому лжешь. Умение встать на позицию другого человека, оце-вить правдоподобность лжи позволяет лжецу построить и скорректировать свое поведение. Такая способность появ­ляется в подростковом возрасте, поскольку именно в этом возрасте научаются смотреть на ситуацию глазами другого.

Все эти способности — запоминать, планировать, стано­виться на позицию другого, быстро соображать и говорить, владеть своими чувствами — необходимы ребенку в ста­новлении его как личности. Но именно они могут сыграть свою роль в возникновении негативных проявлений.

Помимо развития определенных способностей происхо­дит и смена личностных установок, что тоже облегчает ложь, по мере взросления ребенка. Социальные нормы, которые казались раньше непререкаемыми, подростком воспринимаются как весьма относительные. Он уже не принимает безусловно справедливость многих социальных норм и правил. Отрицание ценностей взрослого мира вы­ступает частью стремления подростка к независимости, решающее значение приобретает мнение друзей. Подрос­ток, пишет П. Экман, живет в двух независимых мирах — сверстников и взрослых. Далеко не все подростки проти­вопоставляют себя старшим. Но даже продолжающие до­рожить мнением родителей чувствуют себя вправе и нуж­даются в том, чтобы пожить своей собственной жизнью, и ради этого порой прибегают ко лжи.

В ряде отечественных источников (М.И. Буянов) при­рода детской лживости рассматривается в контексте про­блемы психического инфантилизма. Детский психиатр М.И. Буянов отмечает, как важно педагогу ориентировать­ся в проблеме психического инфантилизма и предотвращать развитие этого сложного явления, причину которого состав­ляет сложное переплетение социальных и биологических факторов, причем социальным механизмам (особенно воспи­танию в семье и школе) придается особое значение.

Черты личностной незрелости обнаруживает значитель­ное число несовершеннолетних правонарушителей. В школе почти в каждом классе есть дети-инфантилы. Психиче­ский инфантилизм обнаруживает себя в слабоволии, не­способности к минимальному волевому усилию. Эти дети требуют постоянного контроля, не способны противосто­ять давлению извне, не умеют преодолевать даже малень­кие соблазны, склонны к чрезмерному подчинению.

Всем инфантильным субъектам, пишет М.И. Буянов, свойственна сенсорная жажда, то есть стремление как мож­но больше узнать, увидеть, почувствовать, вкусить. Ро­мантическая страсть к приключениям — еще одна важ­ная черта психически незрелых людей — приводит мно­гих из них к бродяжничеству. Склонность подражать кому-то тоже превращает их в бродяг. Особенно если этот «кто-то» сильный, яркий. Они чрезмерно обидчивы, ранимы, поэтому могут убегать из дому в знак протеста. Такие ре­акции иногда закрепляются, и «побеги» могут случаться по любому поводу.

Инфантилизм — психическая незрелость, характери­зующаяся преобладанием черт, свойственных более млад­шему возрасту. Выделено два основных варианта психи­ческого инфантилизма у детей и подростков: гармониче­ский и дисгармонический (М.И.Буянов).

Гармонический вариант психической незрелости — это необычный, но нормальный характер. Обнаруживается с 7—8-летнсго возраста, когда становится заметным отста­вание темпа психического созревания ребенка от возраст­ных норм. В его поведении преобладают реакции, свой­ственные более младшему возрасту: капризность, жажда ' удовольствия, быстрая пресыщаемость, стремление идти по пути наименьшего сопротивления, преобладание игро­вых интересов. В школе такие дети неусидчивы, больше стремятся к развлечениям, беспечны. Их эмоции поверх­ностны и бурны. К 11-12 годам у большинства таких детей черты психической незрелости уменьшаются и в под­ростковом возрасте проходят бесследно.

Однако иногда темп психического созревания оказывается слишком медленным, и в подростковом возрасте черты психической незрелости могут сохраняться и быть резко выраженными. Слабоволие, чрезмерная внушаемость, подчиняемость более сильным приводят к нарушениям в поведении.

Такие подростки попадают в дурные компании, при­общаются к алкоголю, курению и т. д.

Выделяется еще одна группа психически незрелых лю­дей, незрелость которых дисгармонична. Им присущи те же свойства, что и гармоничным инфантилам, но одна или несколько черт характера резко выделяются, преоб­ладают. У одних — возбудимость. У других — слабово­лие, у третьих — склонность ко лжи и т. д. Выделено несколько вариантов дисгармоничного инфантилизма, но их основными чертами являются легкая взрывчатость, воз­будимость, слабоволие, несамостоятельность, неспособность довести до конца любое дело, неспособность к самоконтро­лю и самоорганизации. У некоторых проявляются пато­логическая жажда признания, лживость, чрезмерная склонность к фантазированию.

К проблеме детской лжи специалисты подходят диффе­ренцированно, считая, что это не болезнь, а чаще всего крайний вариант здоровой детской психики. Лишь в очень редких случаях лживость детей является патологической, замечает М.П. Буянов.

Так, дошкольники часто уходят в мир своих фантазии, сживаются с ними и верят своей выдумке. Эта склонность ко лжи связана с неспособностью контролировать свое бо­гатое воображение, дифференцировать реальные и сказоч­ные явления. Большая внушаемость и эмоциональность позволяют уходить в мир своих фантазий. Содержание фантазий быстро меняется, ложь неосознанна, невинна, не преследует каких-либо корыстных целей. Но в некото­рых случаях склонность ко лжи может зафиксироваться, и ребенок привыкает лгать.

Очень часто ребенок стремится приукрасить свои дос­тоинства или выдумать их. Чаще это бывает в школьном возрасте. Ребенок хочет привлечь к себе внимание, приду­мывая истории, в которых играет заметную роль. Такой склонностью обладают дети разного возраста, пола и ум­ственного развития. Однако это не патологическое явле­ние, оно проходит.

У некоторых детей лживость может быть стойкой, гру­бой и трудно поддающейся исправлению. Это, по утверж-

дению специалистов, свойственно людям с гипертрофиро­ванным самолюбием, стремлением выделиться, привлечь к себе внимание, вызвать восхищение окружающих. Это, как правило, эмоционально незрелые подростки, лживость которых ограничивается преувеличением своих достоинств. У некоторых детей и подростков ложь превращается в самоцель. Они лгут не столько ради приукрашивания сво­их достоинств, сколько ради лжи, «из любви к искусст­ву». Выдумывают фантастические истории, которые к ним никакого отношения не имеют: импровизируют, забывая о деталях. Когда их разоблачают, они не смущаются и продолжают врать («эффект Хлестакова»).

Существуют дети, для которых ложь выступает сред­ством компенсации их психической или физической ущерб­ности. Это застенчивые, боязливые, послушные дети, ко­торые лгут не столько ради того, чтобы приукрасить себя, сколько для того, чтобы сделать занимательной и инте­ресной рассказанную ими историю. Они лгут для слушате­лей, чтобы им было интересно. Эти дети очень пережива­ют, когда их разоблачают, но потом вновь прибегают к приукрашиванию историй, которые чаще всего рассчита­ны на некритическое восприятие.

В некоторых случаях ложь может быть своеобразной реакцией протеста, способом выхода из психотравмирую-щей ситуации, формой защиты от насилия, деспотизма, унижения и пр.

В основе лжи, таким образом, лежат разные механизмы, поэтому формы преодоления этого негативного явления дол­жны быть строго конкретными. Но решающая роль во всех случаях склонности ко лжи, подчеркивает М.И. Буянов, принадлежит родителям, педагогам и сверстникам.