Отклонения в физическом развитии

Как правило, в детстве и на пороге подросткового возраста образ тела меняется постепенно. Незаметные изменения внешности и размеров тела легко включаются в те представления о физическом Я, которые имеются у ребенка. С наступлением ранней юности эти изменения приобретают стремительный характер, требующий радикальной перестройки образа тела.

Процесс роста не всегда обладает внутренней гармоничностью. Развитие половых признаков зачастую отстает от общего физического развития. Это имеет определенные 'психологические последствия, связанные с трудностями личностной адаптации, которые являются тем более сильными, чем явственнее выступает диспропорция в развитии. Например, мальчики, у которых запаздывает половое созревание, склонны воспринимать это как недостаток мужественности. Такие явления усиливают психологическую неуравновешенность, характерную для юношеского возраста, повышают тревожность и способствуют возникновению чувства неадекватности.

Отставание в половом созревании создает препятствия для гармоничного развития личности не столько само по себе как физиологическое явление, но прежде всего в силу своих социальных последствий. Подростки часто отрицательно реагируют на тех сверстников, у которых наблюдается явная задержка полового развития по сравнению с основной массой детей данной возрастной группы. Вообще наличие у индивида физических отклонений или недостатков существенно влияет на то, как воспринимают его и как общаются с ним сверстники. Статус такого индивида в группе подростков может быть низким. Нередко он подвергается остракизму, не пользуется популярностью у лиц противоположного пола, часто наталкивается на презрительное или враждебное к себе отношение.

Соперничая за статус в группе сверстников или за внимание противоположного пола, подростки не задумываясь унижают соперников, указывая на их явные или мнимые недостатки. Следует иметь в виду, что реакция индивида на собственные физические отклонения является прежде всего отражением тех социальных реакций, которые он получает. Этот механизм особенно актуален в ранней юности, когда в групповом взаимодействии вырабатываются представления подростка о собственном статусе; поэтому «ценность», которую он имеет в глазах сверстников, кажется ему совершенно неоспоримой. Кроме того, средства массовой информации прямо или косвенно создают некий идеал, обратной стороной которого является неприятие физических недостатков.

Таким образом, развитие у подростка представления о своем теле определяется, во-первых, сознаванием своего спонтанного физического развития, во-вторых, реакциями сверстников на те или иные особенности его тела, нередко явно преувеличенными, и, в-третьих, идентификацией со стандартами телосложения и внешности, закрепленными в культуре.

Исследования, посвященные формированию образа тела у подростков с физическими отклонениями, показывают, что все испытуемые могут быть отнесены к одному из трех типов. К первому типу относятся дети, наблюдающиеся в педиатрических клиниках в связи с очевидными отклонениями в половом развитии — гормональными нарушениями, необходимостью хирургического вмешательства и т. д. В эту группу входят мальчики с увеличенными грудными железами; полные мальчики с женоподобной фигурой; подростки с патологически низким ростом, а также не прошедшие пубертат к шестнадцати годам. У многих детей, входящих в эту группу, наблюдаются признаки нарушения поведенческой адаптации; у других эти признаки выявляются в ходе клинической беседы.

Ко второму типу относятся подростки, у которых отсутствует явная патология, но которые тем не менее испытывают очевидные сомнения в собственной половой адекватности. Нарушения в формировании образа тела наблюдаются у этих детей на фоне проблем эмоционального порядка — от незначительных отклонений в регуляции поведения или тревожности, связанной с учебными ситуациями, до отчетливых невротических реакций. У некоторых из них психологические проблемы, относящиеся к образу тела, оказываются вытесненными в подсознание и выявляются лишь в ходе длительной психотерапии.

К третьему типу принадлежат подростки, у которых физический дефект служит основой для рационализации какого-то более принципиального личностного дефекта, «вязанного с социальной неполноценностью.

У подростка, испытавшего в детстве недостаток в прочных, здоровых отношениях с родителями или страдавшего длительными заболеваниями, нередко отсутствует внутренняя основа, необходимая для правильного развития Я-концепции. Когда такой подросток сталкивается с проблемой интеграции изменений, происходящих в структуре его тела в пубертатный период, он, по сравнению со своими сверстниками, испытывает большую тревожность, даже если физиологические процессы протекают у него в рамках нормы. Чем менее успешной была адаптация в детстве, тем менее успешной будет она и в подростковом возрасте. Даже минимальные отклонения в росте и изменении формы тела могут стать для таких детей источником серьезных психологических затруднений. Врожденные или возникшие в детстве физические отклонения в юности приобретают новое значение. Ниже мы проиллюстрируем это на нескольких примерах из психотерапевтической практики. Во всех этих случаях низкая оценка своего физического Я приводила к нарушениям в поведении и плохой успеваемости в школе. Но чуткость и отзывчивость, проявленные учителями, вмешательство профессиональных психотерапевтов позволили повысить у этих детей самооценку, что привело к нормализации их поведения.

Шестнадцатилетний Б. обратился к врачу с жалобами на постоянный кашель. В ходе обследования выяснилось, что у мальчика увеличены грудные железы. Тогда он признался, что жалобы на кашель были лишь предлогом для обращения к врачу, а на самом деле его тревожит недостаточная мужественность его тела. После этого он был направлен к психологу. Как было установлено, Б. казалось, что он постепенно превращается в женщину. Он забросил уроки, часами изучал свое тело, чтобы выяснить, происходят ли в нем какие-нибудь дальнейшие роковые изменения. В результате его успеваемость в школе катастрофически снизилась. Он отказывался участвовать в любой деятельности, в которой могли бы отчетливо обнаружиться особенности его тела, стал избегать близких контактов со сверстниками. Однако при этом он пытался по-своему доказать свою мужественность, нарушая дисциплину в школе, не подчиняясь учителям, обижая младших. Хирургическое вмешательство и курс психотерапии позволили Б. восстановить прежний уровень успеваемости и нормальное поведение.

Д. попал на консультацию к психологу в возрасте четырнадцати лет. Он постоянно демонстративно нарушал дисциплину на уроках, пытаясь всеми средствами привлечь к себе внимание. Классный руководитель охарактеризовал его как нетерпеливого, нервного, высокомерного, доминантного, склонного вступать в пререкания учащегося, которому не слишком симпатизируют одноклассники, так как с ним трудно иметь дело. Несмотря на то, что его коэффициент интеллекта был очень высок, учился он гораздо ниже своих возможностей. Физически был явно недостаточно развит: его рост соответствовал среднему росту десятилетнего мальчика, по всем признакам он только еще находился на пороге пубертата. Эта задержка в физическом развитии и была, по мнению психолога, основной причиной отклонений в его поведении, ибо, несмотря на то, что вначале он отрицал свое беспокойство по поводу низкого роста и общей физической незрелости организма, на последующих сеансах психотерапии выяснилось, что эти факторы вызывают у него сильнейшее чувство собственной неадекватности наряду с чувством отверженности. Курс психотерапии и лечение препаратами, содержащими андрогены, которые должны были стимулировать половое созревание и процесс роста организма, позволили полностью снять негативные социальные последствия задержки физического развития и восстановить необходимый уровень успеваемости в школе.

В. отличался полнотой с девятилетнего возраста, но это не вызывало у него какого-либо внешне выраженного беспокойства. Однако в возрасте пятнадцати лет он заявил, что убежден в своем коренном физическом отличии от других мальчиков в классе. Соответствующее тестирование показало, что он считает сверстников зрелыми людьми, обладающими необходимой мужественностью, а себя — человеком вялым и неразвитым. Его внешность вызывала у него серьезное беспокойство; он отказывался раздеваться на уроках физкультуры и стал часто пропускать занятия в школе. Как выяснилось, никто из товарищей по классу или учителей не обращал внимания на его полноту и не позволял себе шуток по этому поводу. Причиной возникших у него психологических затруднений стала его собственная интерпретация своей внешности и того факта, что он не в состоянии достичь «идеала», воплощенного в телосложении его товарищей. Эту установку удалось переломить в результате курса психотерапии и консультации с диетологом. В возрасте семнадцати лет он, по мнению психотерапевта и учителей, производил впечатление вполне зрелого, адекватно реагирующего юноши с хорошей личностной регуляцией.

Как убедительно показывают приведенные выше примеры, оценка индивидом своей физической зрелости может существенно влиять на характер его личностной и социальной адаптации.

В исследовании Джонса и Бейли (1950), направленном на выявление и сопоставление ряда личностных переменных у большой группы подростков, была установлена такая картина: мальчики, отстающие в физическом развитии, по сравнению со сверстниками, которые физически развивались в ускоренном темпе, получали более низкие оценки по таким переменным, как физическая привлекательность, опрятность, деловитость, но более высокие — по показателям коммуникабельности и социальной активности (порой явно инфантильной, продиктованной чисто детским желанием привлечь к себе внимание).

На основе этих данных можно сделать вывод, что отношение взрослых и сверстников к подростку, их принятие подростка и способ взаимодействия с ним во многом обусловлены уровнем его физической зрелости. Иными словами, социально-психологическая среда, в которой оказываются поздно развивающиеся дети, и тот опыт, который они получают от взаимодействия с этой средой, существенным образом отличаются от среды и опыта их рано развивающихся сверстников. Этим объясняются и различия в поведении этих двух групп подростков в социальных ситуациях. Можно предположить, что такого рода различия существуют не только во внешне выраженном поведении, но и в интрапсихических, скрытых от посторонних глаз, проявлениях, которыми это поведение обусловлено.

Это предположение косвенно подтверждается данными, относящимися к долговременным последствиям степени физического развития в подростковом и раннем юношеском возрасте. Джонс (1957) установил, что различия в физической зрелости, наблюдающиеся у подростков, практически стираются к тридцати годам. Тем не менее бывшие акселераты, вступившие в пору зрелости, по ряду существенных психологических характеристик отличаются от своих сверстников, у которых в юности наблюдалось позднее физическое созревание. Эти психологические различия среди взрослых во многом аналогичны различиям, которые существуют среди подростков. Те, кто в свое время испытал раннее физическое созревание, демонстрировали в исследовании высокие показатели по шкалам социализации, доминирования, ответственности и самоконтроля; у тех же, кто в юности отличался замедленным темпом физического развития, существенно более высокими оказались показатели по шкалам гибкости и подчинения.

Из этих данных Джонс делает вывод, что у акселератов формируется тип личности, более благоприятный с точки зрения важнейших социальных переменных.

Мужчины оказываются более успешными в профессиональной сфере, у них лучше развит самоконтроль, они в большей степени склонны и способны принимать на себя социальную ответственность. Те, кто в юности развивался поздно, в дальнейшей жизни могут проявлять себя как люди более зависимые, вспыльчивые, ранимые и изнеженные. Хотя они и обладают повышенной интуицией, их профессиональная деятельность не всегда успешна. Это свидетельствует о том, что социально-психологическая атмосфера, которая окружает человека в юности, может иметь далеко идущие последствия, касающиеся его типа личности и характера поведения.

Массен и Джонс (1957) изучали взаимосвязь Я-концепции, мотивации и межличностных установок у 33 мальчиков-подростков. На основе полученных данных был сделан вывод, что если у мальчика физическое развитие протекает замедленно, то он в большей степени открыт негативным влияниям социально-психологической среды, оказывающей существенное формирующее воздействие на его личность. Он уступает своим сверстникам в спорте, к нему обычно относятся свысока, как к «маленькому». Все это может привести к формированию негативной Я-концепции, к появлению чувства отверженности, к привычке быть зависимым от социального окружения и к попыткам бунтовать против родителей. По мнению авторов этого исследования, мальчики, которые созревают в замедленном темпе, в юности чаще отличаются неадаптивностью, они более чувствительны к собственным переживаниям и способны с большей готовностью принимать свой внутренний мир таким, каков он есть.

С другой стороны, мальчики-акселераты с гораздо большей вероятностью извлекают из окружающей их социально-психологической среды индивидуальный опыт, необходимый для правильной личностной регуляции.

По сравнению с тем влиянием, которое оказывает в юности позднее развитие на Я-концепцию мужчин, степень физического развития женщин в тот же период имеет относительно небольшое значение для их образа Я. Возможно, это обусловлено тем, что идеал мужского тела, закрепленный в культуре, — высокий, стройный атлет — может быть отнесен к различным возрастам, а раннее физическое созревание девочки не дает ей в социальном плане никаких преимуществ. Более того, девочки воспринимают ранние признаки половой зрелости как бедствие, свалившееся на них невесть откуда: они сутулятся, чтобы скрыть свой рост, носят свободный свитер, чтобы не была видна намечающаяся грудь. Необходимо учитывать, что рано созревшая девочка в своем развитии опережает нормально развивающегося мальчика на три-четыре года и может ожидать адекватной социальной реакции лишь от юношей, которые гораздо старше ее. Поэтому девочки с более поздним физическим развитием могут пользоваться успехом в среде своих сверстников.

В дополнение к исследованию, посвященному физическому развитию мальчиков, Джонс и Массен (1958) провели аналогичное исследование, в котором сопоставлялись Я-концепции, мотивы и межличностные установки девочек с ранним и поздним физическим развитием. Они обнаружили, что у рано развивающихся девочек формируется более благоприятная Я-концепция и что они являются менее зависимыми. Однако эти характеристики прослеживаются у девочек менее отчетливо, чем у мальчиков, поскольку для них не так важна физическая сила, спортивные достижения и т. д. Кроме того, девушки обладают более широким диапазоном возможностей для изменения своей внешности. Но тем не менее психологические переживания, связанные с внешностью, могут иметь и для девушки далеко идущие последствия.

Массен и Джонс, как и многие другие исследователи, считают, что для акселератов период юности протекает в целом намного легче, чем для их поздно развивающихся ровесников. Это обычно объясняют двумя причинами. Во-первых, они выглядят старше своих лет, поэтому пользуются уважением сверстников и доверием взрослых, которые склонны предоставлять им большую свободу. Во-вторых, раньше пройдя полосу связанных с пубертатом психологических затруднений, они получают возможность быстрее и на более эффективной основе перейти к решению других проблем юношеского периода.

Бэррон (1979) высказывает мнение о позднем физическом созревании, не совпадающее с точкой зрения Массена и Джонса. Он считает, что позднее созревание нередко открывает путь к более сложной личностной интеграции в период взрослости. Автор ссылается на результаты Оклендского Исследования Развития (1979) —лонгитюдной программы, которая начала реализовываться в 1932 году. Первый раз испытуемых интервьюировали в период обучения в средней школе, а второй — в возрасте сорока-пятидесяти лет. При сравнении результатов этих опросов был сделан вывод о том, что в числе наиболее здоровых и благополучных в сорокалетнем возрасте людей оказались многие из тех, кто в юности испытывал сильные конфликты, связанные с половой самоидентификацией, или проявлял в этой области необычные тенденции. Это свидетельствует о вполне позитивных перспективах для подростков со сниженным темпом физического развития.

Совпадение результатов, полученных многими исследователями путем тестирования одних и тех же испытуемых с большими временными интервалами, позволяет, вслед за Джонсом, сделать вывод, что преимущества и недостатки, которые в юношеском возрасте непосредственно связаны с ранним или поздним физическим развитием, имеют тенденцию сохраняться на протяжении какого-то времени и с наступлением периода взрослости. В свете имеющихся данных не возникает сомнения, что многие черты, свойственные личности подростка с преждевременным или запоздалым физическим развитием (характер мотивации, самоустановки и установки, связанные с межличностным взаимодействием), носят не временный ситуативный характер, а обладают относительной устойчивостью и сохраняются в течение длительного времени.

Существенным пробелом в указанных исследованиях является отсутствие стандартизованных критериев раннего и позднего физического развития. Эти исследования проводились также с небольшими группами испытуемых, что ставит под сомнение их обобщенные выводы. От внимания исследователей ускользнули некоторые распространенные психологические проблемы, связанные с периодом ранней юности. Так, например, у подростков-акселератов часто возникают психологические затруднения в связи с тем, что окружающие, ориентируясь на их внешность, ожидают от них слишком многого. Еще одно характерное явление заключается в том, что зачастую «скороспелые» подростки благодаря своей «солидной» внешности попадают в ситуации, требующие подлинной взрослости и гораздо большего, чем у них, жизненного опыта. Неверные решения, принимаемые ими в такого рода ситуациях, бывает нелегко изменить впоследствии. Таким образом, проблема психологических последствий раннего и позднего физического развития в подростковый период требует дальнейшего изучения.