Режиссер, сценарист. Родился в Киеве, в семье врача

Родился в Киеве, в семье врача. В 1919 году, будучи еще гимназистом, вместе со своими сверстниками - Сергеем Юткевичем и Алексеем Каплером — организовал в Киеве экспериментальный театр «Арлекин», просуществовавший четыре месяца. В 1919-1920 учился в Киевской школе живописи, 1920-1922- в Петроградской академии художеств.

17-летним юношей Козинцев вместе со своим коллегой и соавтором Леонидом Траубергом возглавил в Петрограде скандально известную " Фабрику эксцентрического актера" - своего рода мастерскую по ниспровержению классики в театре. Практическая программа эксцентризма опиралась на «низкие», уличные жанры, — цирк, бокс, мюзик-холл, детектив. Прославлялись цирковые аттракционы и чертовы колеса, ритм чечетки, звонкие затрещины рыжего, «поучающие подрастающее поколение подлинному темпу эпохи». Козинцев и Трауберг преподавали там до 1930 года. Но главной их работой было кино, фильмы они ставили сначала вместе, потом врозь. Это был дуэт был абсолютно разных людей, которые так и не стали друзьями, хотя работали вместе на протяжении 25 лет.

В 1925 году начинается многолетнее сотрудничество и крепкая дружба Григория Козинцева с художником Евгением Енеем и кинооператором Андреем Москвиным.

Козинцева воспламеняли идеи прогресса, и он был неистовым поклонником энергичной Америки. Ему нравились " крики газетчиков, скандалы, палка полисмена, шум, крик, топот, бег..." - все, что олицетворяло стремительное движение. Но в лучших фильмах даже той поры ниспровергатели классики парадоксальным образом оставались ей верны - работала внутренняя интеллигентность, эрудиция, глубокая образованность во всех сферах старой культуры.

С 1924 Козинцев начал работать в кино (до 1945 все фильмы ставил совместно с Траубергом). В картинах «Похождения Октябрины» (1924), «Мишки против Юденича» (1925), «Чертово колесо» (1926) большое значение имел формальный эксперимент и свободное сочетание разных, по преимуществу «низких» жанров.

В составе съемочной группы «Похождений Октябрины», первого их фильма, указан «Главный архитектор: Монферан». Кульминационный эпизод сняли на куполе Исаакиевского собора: окружность купола напоминала цирковую арену. «Чертово колесо» и «Шинель» во многом определили особенности ленинградской школы—и в первую очередь ее Золотого века- линию порой романтического, порой лирического или комического показа реальной, достаточно знакомой зрителю жизни.

Следующее десятилетие Козинцев и Трауберг полностью посвятили работе над трилогией о Максиме, вошедшей в золотой фонд киноклассики

В центре историко-революционной эпопеи стоял образ рабочего парня с питерской окраины.

Григорий Козинцев создал истинные шедевры мирового кинематографа. Это его первый полнометражный цветной и широкоэкранный фильм «Дон Кихот», вышедший в 1957 году и с огромным успехом прокатившийся по Европе. С не меньшим восхищением был принят и последний фильм Козинцева, снятый в 1970 году – «Король Лир». Эта интерпретация Шекспира была удостоена четырех премий на международных кинофестивалях в Тегеране, Чикаго, Лондоне, и Сорренто. Для англичан Козинцев был одним из самых авторитетных шекспироведов, они поражались той глубине и верности оригиналу, которыми отмечены его «Гамлет» и «Король Лир».

В фильме «Гамлет» Григорий Козинцев выступил не только как выдающийся режиссер, но и как мыслитель, подробно исследовавший творчество Шекспира. Самая известная из книг режиссера - " Наш современник - Вильям Шекспир".

Всю свою жизнь режиссер боролся с плоскостью экранного изображения: он называл ее «фотографической тупостью» и стремился найти особую «глубину экрана». В работе над «Гамлетом», продолжавшейся 8 лет, он ее обрел в полной мере. «Глубиной на экране обладает только то, что было выстрадано художником», - пишет Григорий Козинцев. «Гамлет» по Козинцеву - это «трагедия совести».

Начиная с немого «Нового Вавилона», для сопровождения которого в кинотеатрах была написана музыка, закрепилось творческое содружество Козинцева с композитором Дмитрием Шостаковичем.

Яркое творческое наследие Козинцева - это 16 кинолент, нередко снятых по собственным сценариям, режиссерские работы в театре, объемное собрание литературных сочинений и плеяда учеников, ставших мэтрами российского кино: среди них Илья Авербах, Станислав Ростоцкий, Юрий Клепиков, Вениамин Дорман, Вилен Азаров, Эльдар Рязанов.

Путь от «Балаганного представления» к помеси балагана и лирики, трагедии и карнавала, Голгофы и балагана, путь от комического эксцентризма к трагическому — это и есть путь Козинцева.

На протяжении многих лет Козинцев занимался преподавательской деятельностью: в 1941–64 гг. работал во ВГИКе (с 1960 г. — профессор), в 1965–71 гг. руководил режиссерской мастерской при Ленфильме. Козинцев — автор ряда книг и исследований: «Наш современник Вильям Шекспир» (1962), «Глубокий экран» (1971), «Пространство трагедии» (1973), «Время и совесть» (1981). Он много писал о замысле художника.

«Он знает множество вещей и думает много, на множество ладов. Который поток мыслей, из множества существующих, определяет его, трудно сказать. По снобической, аристократической натуре своей, сложившейся в двадцатые годы, он насмешливо-скрытен. Как Шостакович. И Акимов. Но уязвим и раним очень сильно. На удар отвечает он ударом, но теряет больше крови, чем обидчик. Он - помесь мимозы и крапивы». Так писал о Григории Козинцеве в своих дневниках Евгений Шварц.