Не стоило бы вспоминать ошибки молодости, если бы их не повторяли и сейчас многие молодые режиссеры.

Когда я рассказал Л. М. Леонидову свой план работы в студии и просил «благословения» на то, чтобы объявить его труппе, Леонид Миронович сказал: «ничего не обе­щайте. Делайте». Он был тысячу раз прав. Хотя речь шла не о первой встрече с коллективом.

Приходит в коллектив новый руководитель и говорит, что составлен он плохо, что нуждается в обновлении и чистке. Возможно, он прав. Но говорить это все же не следует.

Качественное улучшение коллектива — процесс слож­ный, болезненный. Не так просто вывести из спектаклей исполнителей сколько-нибудь ответственных ролей. Пере­формирование творческого коллектива требует времени.

Сказать: «Предстоят перемены» — и произвести их только через полгода-год — значит начать с запутывания. Не лучше ли начать не с деклараций, а с осуществления планов?

То, что плохо, безнадежно, неисправимо, — и не стоит критики. Порочные, антихудожественные спектакли снимаются с репертуара безболезненно. Спектакли слабые, но по тем или иным соображениям сохраняемые в репертуаре, надо постепенно заменить новыми. Зачем их поносить? Ведь от этого они лучше не станут.

Скажем, идет в театре хорошая пьеса, но поставлена она грубо, плоско, безвкусно. И играют ее соответствен­но— плохо. Роли распределены неверно, не по творче­ским соображениям, а по личным симпатиям и антипати­ям.

Надо об этом сказать коллективу? Непременно. Если за этим последуют перераспределение ролей и репетиции. И не надо, если спектакль, как говорится, «на выдохе», пройдет еще два-три раза. Не надо, если нет возможности выкроить репетиционное время.

Мне кажется, что выступление перед коллективом с программной речью может быть полезным только тогда, когда режиссер основательно познакомился с театром, его возможностями, его творческим составом. Ведь наши желания очень часто превышают объективные возможности. Коллектив эти возможности знает, новый ре­жиссер — еще нет. У коллектива сложились определенные вкусы. Даже если они не совпадают со вкусами режиссера, их нельзя исправить, назвав дурными. Вку­сы не изменяются сразу, и тем более не изменяются они от докладов и лекций. У коллектива есть свои пристрас­тия, дорогие его сердцу завоевания, достижения, возмож­но, незаметные глазу нового человека. Их надо уважать. Короче — надо уметь выбрать подходящее время для первого серьезного творческого разговора и быть основа­тельно к нему подготовленным.

Есть руководители, считающие, что до встречи со всем коллективом следует поговорить с каждым его участником в отдельности.

Может быть, в каком-то случае это и полезно. Но ча­сто тайные, секретные разговоры с глазу на глаз произ­водят на коллектив дурное впечатление. Они порождают взаимную подозрительность.

Новый режиссер не вправе рассчитывать на полную душевную откровенность и искренность со стороны тех, кто его, по существу, не знает. Доверие, оказанное режиссеру с самого начала его работы, выдается ему «авансом», Он еще его не заработал, Очень уж доверительные разговоры с но ним режиссером у меня, напри­мер, вызывают нехорошие предположения: не хотят ли, пользуясь неосведомленностью, настроить меня против кого-то или за кого-то, не хотят ли использовать в своих личных целях?

Лучший способ знакомства с коллективом — это ра­бота, репетиции, уроки. Даже идущие спектакли не всегда могут дать представление о творческих силах коллек­тива, вкусах его участников, их желаниях, сложившихся обычаях.

Положение режиссера, только вступившего в новый для него театр, очень сложно. С одной стороны, нельзя начинать новый спектакль, не познакомившись основательно с коллективом, с другой стороны — нельзя позна­комиться с ним, не начиная работы. Но из двух зол надо выбрать меньшее и как можно скорее приступить к ре­петициям. Ошибки в распределении ролей, даже в выборе пьесы, поначалу извинительны. Их можно исправить, нo вред от долгого присматривания (ведь само по себе присматривание ничего в жизни коллектива не меняет) непоправим. Режиссер, долго не начинающий работу, раздражает коллектив, становится мишенью острог, фигурой мнимо значительной.

Есть режиссеры, бурно начинающие свою деятель­ность не с главного, не с постановки спектаклей, а с организационных мелочей: эскизов марки театра, новой формы расписания репетиций, порядка за кулисами и т. д. Надо ли говорить, что все это необходимо делать, но в другое время?