Рассказ об этической стороне творческого процесса вести трудно. Есть опасность скатиться к сугубо личным, индивидуальным выводам, никому не интересным.

С учетом этой оговорки следует воспринимать все авторские оценки режиссерских решений этических проб­лем.

Время вносит свои «поправки» в то, что было когда-то. Ведь со временем понимаешь и чувствуешь все иначе. Иногда, против воли, приписываешь к давно прошедшей истории мысли, пришедшие в голову много позднее.

Это вторая оговорка.

И, наконец, то, в чем уверился сам, в чем хочешь убе­дить других, выглядит порою назиданием, нравоучением. Выдавать свои умозаключения за высшую истину — по меньшей мере, нескромно. Поэтому третья просьба к читателям — не считать уроками рассказы о том, чему учил автора этих строк Л. М. Леонидов, чему он учился, сотрудничая с Г. А. Товстоноговым, что понял на собст­венном опыте. Если мысли автора вызовут сомнения и даже возражения, автор не будет в претензии.

Эта небольшая книжка — приглашение подумать. Подумать о том, о чем часто стыдливо умалчивается. Оглянуться на себя, посмотреть на других. Перечесть главы сочинений К. С. Станиславского, посвященные этике. Если случится быть в Москве — сходить в Дом-музей Константина Сергеевича Станиславского и поды­шать удивительной атмосферой маленького, старинного особняка, в котором жил этот великий человек, благо­родный рыцарь театра — образец нравственной чистоты и честности.

Леонидов любил Станиславского. Все полученное от него он щедро отдавал своим ученикам. Мы побаивались, но очень любили Леонидова. Как отблагодарить его за то, что он терпеливо учил нас профессии, учил честно жить в искусстве? Мне кажется, сам Леонид Миронович отве­тил бы на этот вопрос так: «Отдайте все, что получили, тем, кто сменит вас».

«СЛОВО И ДЕЛО»

С чего начинать?» — мучительно решает не только начинающий, но и многоопытный режиссер, приходя в новый театр.

С чего начнет?» — гадают актеры. Любой, самый незначительный поступок, вскользь сказанная фраза, даже выражение лица нового режиссера привлекают к себе по­вышенное внимание коллектива.

Повелось уже так, что режиссер при своем назначении в новый театр на ближайшем собрании произносит речь, которую театральные остряки называют «тронной». В традиции этой есть свой смысл. Коллективу надо знать, что думает о нем новый руководитель, коллектив вправе интересоваться, что ему предстоит. Да и режиссеру надо недвусмысленно выразить свое отношение к репертуару театра, его исполнению.

Неписаная история театра знает немало случаев, когда первая же речь режиссера оказывалась и послед­ней. Знает многочисленные случаи, когда «тронная» речь вносила смятение и в без того уже взволнованный коллек­тив, и редкие случаи, когда вступительная речь режиссе­ра охлаждала «страсти» и вносила ноту порядка и орга­низованности.