Доктор психологических наук, профессор факультета психологии МГУ им. М.В. Ломоносова

1. Маловероятно, что XXI век станет веком психологии: слишком трусливые люди идут в академическую психологию (не говорю, что глупые), они ищут там убежище от тех грозных социальных явлений, которые их пугают, они пытаются укрыться в “башне из слоновой кости” от массовых психозов, от культа насилия, разврата, наркомании, от всех подлостей общественной жизни, которые психологи предпочитают даже не изучать, а не то что бороться с ними.

Сенсационные (и очень спорные) достижения генной инженерии в конце XX в. (клонирование, репликация и модификация отдельных компонентов генетического кода) позволяют прогнозировать, что психология станет царицей наук грядущего века (а он начнется в 2001 г.), только если ей удастся представить мировому сообществу веские аргументы: во-первых, против искусственного вмешательства в процесс естественной эволюции человеческого генотипа, во-вторых, в связи с развитием информационных технологий — против создания конкурирующих с человеком автономных систем искусственного интеллекта, в-третьих, в связи с тотальностью транснациональных информационных концернов — против засилья манипуляторских СМИ, в-четвертых, против наркобизнеса, который успешно самовоспроизводится с помощью сексуально-психического порабощения молодежи (посмотрите, как “впариваются” подросткам наркотики на наших дискотеках), и пр. Если психология таких аргументов не представит, ее место останется рядом с поваренными книгами и сборниками “женских советов” о том, как похудеть, выводить угри на лице и предотвращать беременность (а такая тенденция отчетливо просматривается уже сейчас).

2. Пророчество В.И. Вернадского о вступлении человечества в психозойскую эру пока не сбылось. Во-первых, мы видим, что СМИ с их чудовищным потенциалом воздействия и манипуляции массовой психикой фактически используют определенные психотехнологии, но делают они это без особого участия психологии как науки и более того — вопреки этическим нормам психологии, призванной (хотя бы декларативно!) возвышать личность, а не низводить человека до уровня рефлекторно-инстинктивного реагирования на провокационную информацию. Если психология сможет привнести в государственную политику в отношении СМИ элементы ответственности и нравственности (а ведь нельзя передавать телевещание, например, на откуп рыночным механизмам), то тогда мы в большей степени приблизимся к осуществлению пророчества В.И. Вернадского.

Во-вторых, обращает на себя внимание бурное развитие всевозможных психологически ориентированных систем (включая диалоговые тестовые и консультативные системы) в Интернете. Интернет — это фактическая модель сетевого планетарного мегасознания. И уже сейчас в пространстве этой “всемирной паутины” коллективная рефлексия психологических факторов бытия занимает видное место. Просто по показателям счетчиков доступа к различным наукоемким сайтам психология лидирует среди других наук. Но, увы, это пока достигается за счет развлекательных on-line тестов. Интересно, что Интернет-психология очень молода (по возрасту ее активных участников) и маститые гранды психологической науки за редким исключением просто не успевают следить за стихийными процессами, которые происходят в Интернете.

3. Будущее только за синтетическими и конструктивными психологическими направлениями и научными школами, т.е. не замкнутыми в рамках традиционных школ (бихевиоризм, психоанализ и т.п.) и пытающимися не только изучать, но и конструировать психическую реальность (формировать, если хотите в более привычных терминах для отечественной психологии). Пример вспышки популярности НЛП (при всем спорном содержании постулатов этого подхода) еще не заслужил самокритичного анализа со стороны академических психологов. Ведь адепты НЛП предложили доктрину, вдохновляющую широкие массы на самоизменение, а не только на самопознание (от которого у малоподготовленных людей ничего, кроме депрессии, обусловленной навязчивой саморефлексией, как правило, не развивается). Последователи НЛП сумели облечь свои постулаты в модные термины, использовав компьютерные метафоры вперемешку с неопсихоаналитическими и глубинно-когнитивистскими моделями психики. Популярность подобного рода подходов отражает определенную потребность общества, она не случайна, не следует об этом судить только с позиции академического снобизма. Примеры отечественного конструктивизма — подход П.Я. Гальперина и В.В. Давыдова в психологии мышления, теория переживаний Ф.Е. Василюка, биодромология (конструктивистское исследование жизненного пути) А.А. Кроника и т.п.

4. В грядущем веке будут продолжать ссылаться на работы З. Фрейда, К. Юнга, И.П. Павлова, К. Левина, Л.С. Выготского, Ж. Пиаже, Б. Скиннера, К. Роджерса, Дж. Морено, Дж. Миллера, А.Р. Лурия, Ф. Хайдера, Дж.П. Гилфорда, Р. Кеттелла, Ч. Осгуда, Г. Келли, Э. Берна, Е.Н. Соколова... — назван лишь возникший в темпе скорописи перечень фамилий. Но ссылки вообще будут менее массовым явлением, ибо конструктивистский подход будет проталкиваться людьми, которые не любят и не умеют изучать труды предшественников слишком скрупулезно.

5. Психология, религия и искусство сблизятся. Создание различных конструктивистских психотехнологий (психодрама, культура ТМ (трансцендентальная медитация), Т-группирование, более или менее сектантские техники группового транса, мозгового штурма и т.п.) является ярким этому свидетельством. Традиционная лабораторная академическая психология, исходящая из модели “испытуемый напротив стимульного экрана”, будет все более и более сдавать свои позиции. Она уже и сейчас во многом изолирована от общества и не влияет на общественные процессы (кроме приложений в военных и полувоенных ведомствах, на заказах которых она и выживает). Хотя... если СМИ загонят большую часть общества в “стойло перед телеэкраном”, то интересы безнравственной академической психологии будут вполне удовлетворены. Рамки “круглого стола” недостаточно широки, чтобы порассуждать о том, что может сделать психология для реформации современных церковных институтов. (А их реформация давно назрела, ибо консерватизм этих институтов уже не позволяет им выполнять важнейшую функцию регуляции духовных процессов и поддержания хотя бы минимального уровня нравственности.) К сожалению, жесткий консерватизм православной церкви, успешно противостоящей реформации уже почти тысячу лет, делает эту проблему в нашей стране особенно актуальной. Церковь не имеет права ограничиваться выполнением обрядовых функций и отпущением грехов, она должна поощрять и вдохновлять людей на нравственное поведение на понятном для них современном языке.

6. Психологу, безусловно, нужна клятва Гиппократа. И я бы даже выбрал более громкое слово — присяга (обряд инициализации), если хотите. Самой страшной санкцией для психолога, нарушившего присягу, должно быть отлучение от всемирной корпорации профессиональных психологов. Без категорического повышения корпоративного сознания и корпоративной дисциплины психология не может выполнять своей культурно-исторической, духовно-нравственной миссии в необходимом общечеловеческом, планетарном масштабе.

7. Как определенные ярлыки, психотехнику и педологию уже не реанимировать, они останутся уделом историков от психологии. Но по сути своей и психотехника, и педология — конструктивистские доктрины, и все рациональные конструктивистские зерна из этих наук уже активно используются, они работают, но под другими терминами, лозунгами, культовыми именами и т.п. Многие крупные авторы в психологии любят “изобретать велосипед”, называя своими собственными новыми терминами то, что давно уже описано, только в других терминах их предшественниками, которых они высокомерно загоняют всех скопом в понятие “кризис”. Обратите внимание: не надо смешивать Л.С. Выготского и его малопродуктивных подражателей, составивших большую группу, сутью которой является многозначительная по форме, но малоинформативная по содержанию “выготсковщина”.

8. Следующего — после К. Бюлера, Л.С. Выготского — не будет. Тот, кто предложит серьезные интегративные концепции, скорее всего вовсе не будет копаться в анализе предшествующих парадигм, выйдет в поле широкой системной междисциплинарности и вовсе не будет настаивать на том, что он является психологом в узком смысле. Кроме того, таких авторов (даже состоявшихся, не говоря про тех, кто не продвинется дальше попыток создания концепции) будет много.