Сплетни

Е сли ты не пахнешь серой -
Значит, ты не нашей веры,
Если с виду ты не серый -
Это значит, ты не наш.
(Городницкий)

Н еформальные отношения сотрудников всегда были очень сложны, перепутаны и выходили далеко за рамки отдела. Чем дольше работал обыватель на своем месте или чем общительнее он был, тем гуще расходились от него во все стороны ниточки знакомств. Знакомства настоятельно требовалось поддерживать, для чего стороны периодически навещали друг друга под деловыми предлогами или сходились в курилке. Обыкновенно каждый должностной уровень поддерживал дружеские отношения с равными по званию, образуя своего рода иерархию каст. Когда человек получал повышение, он начинал сторониться прежних приятелей; те понимали его и не обижались.

Наиболее тесные контакты полагалось поддерживать с соседями по рабочему месту, в особенности если они принадлежали к той же группе. Это создавало благожелательную атмосферу, стимулировало взаимопомощь и позволяло вдоволь болтать и пить чай, почти не отрываясь от чертежей. Всякий новичок, едва расположившись, первым делом устанавливал отношения с окружающими, рассказывая о себе и угощая их всякими сладостями по случаю своего прихода.

Люди, работавшие по соседству, знали всю подноготную друг друга, включая даже их родственников и знакомых в бесконечной прогрессии, и если там случалось что-нибудь новенькое, всякий торопился ознакомить с этим товарищей по работе. Тогда все оживлялись, судили вкривь и вкось, разносили новость по этажам, и в коллективной устной летописи института возникала еще одна страничка. В институте, как и во всяком первобытном племени, существовали свои прирожденные сказители, которые собирали блуждающие осколки сплетен и, придав им ту или иную трактовку, выдавали связным текстом на общее обозрение.

В сплетнях все сотрудники устойчиво делились на хороших и плохих, т.е. на тех, кого любил и кого не любил коллектив. Первые всегда оказывались правы (напрасно обижены) и заслуживали всеобщего сочувствия, вторые же всегда были виноваты (справедливо наказаны), вследствие чего их полагалось сурово порицать. Это была бесконечная " мыльная опера", предшественница и прототип современных телесериалов, в которую каждый член коллектива обязывался по мере возможности вносить и собственную лепту. На тех, кто не желал зря распахивать свою душу, смотрели подозрительно, считая, что порядочному человеку скрывать от людей нечего, и с готовностью приписывали ему всякие гнусности.

Наибольший интерес устойчиво вызывала интимная сторона жизни; кумушки истощали свои аналитические способности, пытаясь по обрывкам телефонных разговоров или слишком яркому галстуку вычислить новое увлечение лысоватого Ивана Ивановича и в особенности грехи вчерашних студенток, порхавших с чертежами в своих мини-юбках от одного мужчины к другому. Второе место занимали крупные бытовые приобретения - квартиры, машины, садовые участки, зарубежные поездки или неожиданно дорогой наряд презираемой всеми Марии Петровны. Вплывя поутру королевой, она самозабвенно наслаждалась возникшим смерчем эмоций: одни льстиво превозносили ее вкус и норовили пощупать материю, другие демонстративно проходили мимо не здороваясь, третьи отпускали колкости относительно источника ее благоденствия. Пересуды, словно круги по воде, расходились из каждой подобной точки по всему институту, преломлялись в различных трактовках и еще долго напоминали о себе неожиданным бульканьем.