Размышление 3. Русское движение и гитлеризм.

«Многие жалуются на память, но почти никто – на сообразительность» (с).

/Бенждамин Франклин/

Есть вещи, которые способны разъесть изнутри всё, что угодно. Болезни, которые любое движение, любую идею в состоянии разложить, подорвать, растлить. Главная и самая очевидная из таких болезней – это ложь. Но есть и ещё кое-что, не столь явное, но, как минимум, равное лжи по разрушительности. Имя этой болезни: ДВУСМЫСЛЕННОСТЬ. И если ложь подобна тяжёлой артиллерии, так как она атакует идеальное во фронт, прямо и откровенно, то двусмысленность более схожа с ядовитым газом: она медленно просачивается в любые прорехи мировоззрения и разъедает. А потом мировоззрение взрывается, колется на части и, вроде бы, единое политическое движение вдруг внезапно начинает состоять из нескольких групп, которые яростно ненавидят друг друга. Ненавидят больше, чем до этого ненавидели общих врагов. Именно это произошло с русским национализмом в результате украинского политического взрыва. Который оказался ещё и взрывом экзистенциальным.

Но что порождает эту двусмысленность? Её порождают две вещи: недосказанность и табуированность. Причём, то и другое, зачастую, проистекает из самых лучших намерений. Не буду ходить вокруг да около и приведу пример русского национального движения: того самого «правого движа», вокруг которого и, что самое главное, внутри которого было сломано так много копий. Ранее я уже говорил, что национальное движение русских не было структурировано и представляло из себя некую сборную команду людей и групп, объединённых только самыми общими принципами. Ни о какой общей идеологии в нём речь не шла и не идёт по сей день. Попытки её создать предпринимаются только сейчас и то, что вы сейчас читаете – результат данного процесса. В этом нет ничего особенно катастрофического или странного. Более того: на данном историческом этапе это нормально. По тому же самому пути прошли социалисты 150-100 лет назад. Процесс этот линеен и предсказуем. Сперва самообразуется некий первичный субстрат, состоящий из людей и групп со схожими устремлениями или, как минимум, схожей мировоззренческой лексикой – общим ЯЗЫКОМ. Позже внутри этого субстрата начинается сгущение и кристаллизация по принципу более чёткого проявления видения будущего и более конкретной проработки базовых ценностей. Затем из этих «центров сборки» прорастают партии или движения, олицетворяющие разные политические направления и политические школы внутри одного общего политического поля. Направления эти стандартные и я, ранее, по аналогии с предыдущим историческим витком, обозначил их, как «национал-большевиков» (не путать со структурой г-на Лимонова), «национал-меньшевиков», «национа-эсеров» и «национал-анархистов». Повторять суть различий между ними я сейчас не стану, так как речь сейчас вообще не о том. Речь о другом. На этапе распада единого движения на разные направления всегда (я подчёркиваю: ВСЕГДА) ребром встаёт тема принципиальных расхождений. Я поясню: неизбежно, в процессе формирования движения ли, партии ли, или большого социально-политического поля, возникают некие спорные вопросы, отличающиеся повышенной принципиальностью. Причём, это ИДЕОЛОГИЧЕСКИЕ, а, зачастую, и МЕТАФИЗИЧЕСКИЕ вопросы, компромисс по которым невозможен в принципе. И на первом, а, часто, и на втором этапе генезиса политического движения эти принципиальные вопросы как бы обходят для того, чтобы не нарушать единства, избегнуть распрей, сгладить противоречия. Это неизбежность и, чаще всего, обходить их получается. Но только поначалу. В реальности же эти принципиальные вопросы никуда не исчезают, а лишь откладываются до следующих этапов развития, когда их перед движением ставит сама жизнь и избежать чёткого и недвусмысленного ответа на них уже нельзя. На начальном этапе эти вопросы табуируются. Причём, табуируются жёстко. Обсуждение их допускается только внутри отдельных политических групп (нередко, субкультурных), реже между отдельными такими группами, но никогда не выносится на уровень обсуждения всего движения. Потому, что такое обсуждение будет означать немедленный раскол, а его все боятся. Отсюда и появляется недосказанность, которая приводит к той самой разрушительной двусмысленности. То есть вопрос как бы существует, но все делают вид, что его нет. Опять же, до поры.

Но рано или поздно пора наступает. И сейчас именно такой момент.

Дело в том, что как бы мы ни обсуждали тему русского национал-социализма, неизбежно в таком обсуждении будет подниматься вопрос, который старательно игнорировался все предыдущие годы. Потому, что это было одно из самых жесточайших табу всего национального движения русского народа. И вы прекрасно поняли о ком и о чём я: о Гитлере и его партии, которая так же преподносила себя, как национал-социалистическую. Избежать обсуждения этого вопроса нельзя: слишком явная ассоциация возникает. Да избегать и не нужно, потому, что горячий, пахнущий пеплом и кровью исторический ветер, подувший из таврийских степей, ультимативно требует от нас определённости. Чёткой, ясной и однозначной.