ПРИМЕЧАНИЯ. Повесть о капитане Копейкине имеет свою сложную и не лишенную

" Повесть о капитане Копейкине" имеет свою сложную и не лишенную

драматизма творческую историю. Сохранились три редакции этой повести,

весьма существенно между собой отличающиеся. Наиболее острой в идейном

отношении была первая.

Окончательно готовя поэму к печати, Гоголь в предвидении цензурных

затруднений несколько смягчил самые резкие мости первой редакции повести о

Копейкине и снял со финал. Здесь рассказывалось о том, чем занимался

Копейкин с целой армией из " беглых солдат" в рязанских лесах. По дорогам не

стало никакого про езда, но " все это, собственно, так сказать, устремлено

на одно только казенное". Людей, которые ездили по своей надобности, но

трогали. Но зато всему, что было связано с казной - " спуска никакого! ".

Мало того. Чуть прослышит Копейкин, что в " деревне приходит срок платить

казенный оброк - он уж там". Велит старосте подавать все, что снесено в

счет казенных оброков и податей да расписку пишет крестьянам, что, мол,

деньги в счет податей ими все уплачены. Таков капитан Копейкин.

Все это место о Копейкине-мстителе было в цензурном отношении

абсолютно непроходимо. И Гоголь решил снять его, сохранив в последующих

двух редакциях лишь намек на эту историю. Там сказано, что в рязанских

лесах появилась шайка разбойников и что атаманом ее был " не кто другой..."

- этим ироническим отточием и завершалась повесть.

Все же Гоголю удалось сохранить в финале одну деталь, которая в

какой-то мере восполняла автоцензурную купюру. Рассказывая о том, что слухи

о капитане Копейкине, после того как его выслали из Петербурга, канули в

Лету, почтмейстер затем добавляет важную, многозначительную фразу: " Но

позвольте, господа, вот тут-то и начинается, можно сказать, нить, завязка

романа". Министр, выслав Копейкина из столицы, думал - тем делу и конец. Но

не тут-то было! История только начинается! Копейкин еще покажет себя и

заставит о себе говорить. Гоголь не мог в подцензурных условиях открыто

рассказать о похождениях своего героя в рязанских лесах, но чудом

пропущенная цензором фраза о " завязке романа" давала понять читателю, что

все рассказанное до сих пор о Копейкине - только начало, а самое главное -

еще впереди.

Гоголевский образ Копейкина восходит, как это установлено современными

исследователями, к фольклорному источнику - разбойничьей песне (" Копейкин

со Степаном на Волге"), записанном Петром Киреевским в нескольких вариантах

со слов Н. Языкова. В. Даля и др. Гоголь знал эти народные песни и, по

свидетельству Киреевского, однажды рассказывал о них на вечере у Д. Н.

Свербеева (см.: Е. Смирнова-Чикина. Комментарий к поэме Гоголя " Мертвые

души". М., 1964, с. 153-154; также: Н. Степанов. Гоголевская " Повесть о

капитане Копейкине" и ее источники. - " Известия АН СССР", ОЛЯ, 1959, т.

XVIII, вып. 1, с. 40-44).

В самой первоначальной редакции финал повести был осложнен еще одним

эпизодом. Накопив денег, капитан Копейкин вдруг уехал за границу, в

Америку. И оттуда написал государю письмо, в коем просит не преследовать

оставшихся на родине его товарищей, невинных и им лично вовлеченных в

известное дело. Копейкин призывает царя проявить монаршую милость и в

отношении раненых, чтобы впредь ничего подобного тому, что происходило в

рязанских лесах, не повторялось. И царь " на этот рай", как иронически

замечено у Гоголя, проявил беспримерное великодушие, повелев " остановить

проследование виновных", ибо увидел, " как может невинный иногда произойти".

Цензурные затруднения, с которыми столкнулся Гоголь, оказались гораздо

более серьезными, чем он предполагал. В ослабленном виде, даже без финала,

" Повесть о капитане Копейкине" содержала в себе очень острое политическое

жало. И это было верно угадано петербургской цензурой, ультимативно

потребовавшей от автора либо выбросить всю " Повесть...", либо внести в нее

существенные исправления. Гоголь не жалел усилий, чтобы спасти " Повесть..."

Но они оказались безрезультатными. 1 апреля 1842 года А. Никитенко сообщил

писателю: " Совершенно ненозвожным к пропуску оказался эпизод Копейкина -

ничья власть не могла защитить его от гибели, и вы сами, конечно,

согласитесь, что мне тут нечего было делать" (" Русская старина", 1889, Љ 8,

с. 385).

Гоголь был весьма огорчен подобным исходом дела. 10 апреля он писал

Плетневу: " Уничтожение Копейкина меня сильно смутило! Это одно из лучших

мест в поэме, и без него - прореха, которой я ничем не в силах заплатать и

зашить". Воспользовавшись дружескими отношениями с цензором Никитенко,

Гоголь решил откровенно объясниться с ним. Писатель был убежден, что без

Копейкина издавать " Мертвые души" невозможно. Повесть необходима,

разъясняет он в письме к Никитенко, " не для связи событий, но для того,

чтобы на миг отвлечь читателя, чтобы одно впечатление сменить другим". Это

замечание чрезвычайно важно.

Гоголь подчеркивал, что весь эпизод с Копейкиным для него " очень

нужный, более даже, нежели думают они", цензоры. Они, цензоры, " думали" об

одних местах повести (и Гоголь их удалил или смягчил), а Гоголю были

особенно важны, видимо, другие. Они, эти места, обнаружатся, если мы

сравним все варианты и выделим в них идею, без которой Гоголь не мыслил

себе повести и ради которой он писал.

Во всех вариантах министр (генерал, начальник) говорит Копейкину

слова, которые тот повторяет и в соответствии с которыми дальше действует:

" ищите средства помочь себе сами" (первый вариант); " старайтесь покамест

помочь себе сами, ищите сами себе средств" (второй вариант); " ищите сами

себе средств, старайтесь сами себе помочь" (третий вариант, пропущенный

цензурой). Гоголь, как видим, только несколько видоизменяет расстановку тех

же самых слов, тщательно сохраняя их смысл. Совершенно так же Копейкин во

всех вариантах делает из этих слов свои выводы: " Хорошо, говорит, когда ты

сам, говорит, советовал поискать самому средств, хорошо, говорит, я,

говорит, найду средства" (первая редакция); " Когда генерал говорит, чтобы я

поискал сам средств помочь себе - хорошо, говорит, я, говорит, найду

средства! " (вторая редакция); " Хорошо, говорит, вот ты, мол, говоришь,

чтобы я сам поискал средств и помог бы, - хорошо, говорит, я, говорит,

найду средства! " (третья редакция, пропущенная цензурой). Гоголь даже пошел

на то, чтобы сделать самого Копейкина виноватым в своей горькой участи (" он

всему причиною сам"), но только, чтобы сохранить приведенные слова министра

и отклик на них капитана. Не в личности капитана здесь дело и даже не в его

мщении " казне".

Очень хорошо это почувствовал М. В. Петрашевский. В своем " Карманном

словаре иностранных слов" в объяснении слов " орден рыцарский" он иронически

отмечает, что в " любезном пашем отечестве" действиями администрации

руководят " наука, знание и достоинство" (" Философские и

общественно-политические произведения петрашевцев", М., 1963, с, 354), а в

подтверждение ссылается на " Повесть о капитане Копейкине", - то место, где

высокий начальник вразумляет разбушевавшегося Копейкина: " Не было еще

примера, чтобы у нас в России человек, приносивший, относительно так

сказать, услуги обществу, был оставлен без призрения". Вслед за этими

совершенно пародийно звучащими словами как раз и следует наглый совет

высокого начальника: " Ищите сами себе средств, старайтесь сами себе

помочь".

Чтобы спасти повесть, пришлось пойти на серьезную жертву: пригасить в

ней сатирические акценты. В письме к Плетневу от 10 апреля 1842 года Гоголь

еще писал о " Копейкине": " Я лучше решился переделать его, чем лишиться

вовсе. Я выбросил весь генералитет, характер Копейкина означил сильнее, так

что теперь видно ясно, что он всему причиною сам и что с ним поступили

хорошо" (II. В. Гоголь, т. XII, с. 54).

В течение нескольких дней писатель создал новый, третий вариант

" Повести о капитане Копейкине", " так что, - писал он Прокоповичу, - уж

никакая цензура не может придраться" (там же, с. 53).

Таким образом, Гоголя вынудили исказить очень важный эпизод в " Мертвых

душах". В первой цензурной редакции повести характер Копейкина означен

более крупно, рельефно, резко. Сравнивая обе редакции повести, цензурный

комитет отмечал, что в первой из них " представлен был раненый офицер,

сражавшийся с честью за отечество, человек простой, но благородный,

приехавший в Петербург, хлопотать о пенсии. Здесь сначала какой-то из

важных государственных людей принимает его довольно ласково, обещает ему

пенсию и т. д. Наконец на жалобы офицера, что ему нечего есть, - отвечает:

"...так промышляйте сами себе как знаете". Вследствие этого Копейкин

делается атаманом разбойничьей шайки. Ныне автор, оставив главное событие в

таком самом виде, как оно было, изменил характер главного действующего лица

в своем рассказе: он представляет его человеком беспокойным, буйным, жадным

к удовольствиям, который заботится не столько о средствах прилично

существовать, сколько о средствах удовлетворять своим страстям, так что

начальство находится наконец в необходимости выслать его из Петербурга.

Комитет определил: "...эпизод сей дозволить к напечатанию в таком виде, как

он изложен автором" (М. И. Сухомлинов. Исследования и статьи по русской

литературе и просвещения, т. II. СПб., 1889, с. 318).

В ослабленном виде повесть о Копейкине появилась в печати. Лишь после

1917 года был восстановлен ее доцензурный текст.

Хотя после второй переработки повесть была в идейном отношении

серьезно ослаблена, но и в этом виде Гоголь дорожил ею. Пусть из

первоначального текста был удален министр, а затем и генерал, а вместо них

появилась довольно тощая абстракция некоего " начальника", пусть виновником

всех несчастий Копейкина стал он сам, но сохранилась в повести чрезвычайно

важная для Гоголя картина Петербурга с характерными для него социальными

контрастами между той частью общества, жизнь которой напоминала " сказочную

Шехерезаду", и теми, чей " ассигнационный банк" состоит " из каких-нибудь

десяти синюх да серебра мелочи". Включение картины Петербурга в общую

композиционную раму " Мертвых душ" восполняло, по убеждению Гоголя,

недостающее, очень важное звено - важное для того, чтобы изображение " всей

Руси" приобрело необходимую полноту.