Microsoft и Джимми Хендрикс

На протяжении своей истории американское общество то и дело идеализи­ровало на удивление неподходящие профессии. В начале XIX века молодые люди читали " Два года у мачты" и мечтали о судьбе матроса торгового фло­та. До середины XX века героем тысяч и тысяч книг, пьес, фильмов и рекла­мы сигарет был жалкий раб зарплаты с западных равнин — ковбой. Другим профессиям не так повезло. Многие века, от Шейлока и Скруджа до Вилли Ломана, у бизнесменов в литературе и драматургии сердца либо вовсе нет, либо оно разбито. Далее, попробуйте ответить на такой вопрос: сколько вы можете насчитать известных романов, пьес или фильмов, вышедших до 1980 года, где главным героем был бы инженер? Даже в научной фантасти­ке роль героя обычно доставалась пилоту звездолета, а не инженеру, кото­рый этот звездолет сконструировал. Инженера держали на заднем плане, потому что он воспринимался как олух. Инженеров было принято считать людьми полезными, но не модными по определению. У них были очки с толстыми линзами и проблемы с сексом. Они рассказывали несмешные анекдоты, носили ужасную одежду и засовывали логарифмические линейки в специальные футляры. Более того, они работали на бизнесменов.

А в наше время картина поменялась на противоположную. Над бизнес­менами никто не глумится. Сегодня так называемая богема не только хоро­шо ладит с бизнесменами — миры, где они обитают, порой могут совпадать; зачастую, это вообще одни и те же люди. Джобе, Возняк, Гейтс, Аллен и дру­гие ввели идею предпринимателя в лексикон популярной мифологии. Им удалось создать влиятельный новый тип личной идентичности, порвав со старыми образами олигарха и человека организации. Они стали знаменито­стями в самом буквальном смысле этого слова и продолжают занимать мес­то среди фигур, наиболее известных и популярных в мире. Они тусуются со звездами рок-музыки и кино, приглашают музыкантов выступать на своих вечерниках и появляются в ночном телеэфире. Пол Аллен. соучредитель Microsoft и один из самых богатых людей в мире, воплощает собой подоб­ный тип личности. Аллен стал создателем проекта " Опыт музыки" в Сиэт­ле, представляющего собой интерактивный музей музыки, сконструирован­ный Фрэнком Гери. Вначале предполагалось, что музей будет посвящен Джимми Хендриксу, но затем идея расширилась, и теперь он включает мно­жество жанров, от джаза и блюза до хип-хопа²⁹. Задумайтесь о том, какое значение может иметь музей Аллена. В отличие от крупных бизнесменов прошлого, он построил не оперный театр и не музей высокого искусства. Его музей отдает должное музыкантам, которые пели песни с такими, на­пример, словами:

Несущийся по улице консерватор с белым воротничком. Ты тычешь в меня своим пластмассовым пальцем. Надеешься, что скоро такие как я все вымрут. Но я высоко подниму свое дурацкое знамя¹⁰.

Смене имиджа инженера помогли и другие факторы. Одним из первых и наиболее существенных было массовое применение технологий в популяр­ной музыке, благодаря которому технический аспект креативности соеди­нялся с художественным. Начало процессу дал Лес Пол. Он был мастером, изобретателем и отличным музыкантом. В 1940-х он принялся играть не­земную музыку на своей революционной электрогитаре. Он также изобрел такие технологии, как озвучивание и запись на несколько дорожек. Затем появились изобретатели-предприниматели Роберт Муг и Реймонд Керзуэйл со своим синтезатором, а также Амар Боус и Генри Клосс со звуковым оборудованием класса Hi-Fi. Все они стали культовыми фигурами в музы­кальном мире. То же самое можно сказать и о технических гениях, обеспе­чивавших световое сопровождение концертов в 1960-х, равно как и магию звука в студиях. Многие ведущие музыканты 1960-х, от Beatles до Хендрикса, экспериментировали с новыми звуками и техниками записи в студиях, оборудованных по последнему слову техники специально для таких экспе­риментов.

Другим ключевым фактором стал, конечно, рост компьютеризации. Эта технология двойного назначения захватила воображение масс. Большие суперкомпьютеры казались далекими и загадочными, даже опасными, как ракеты или термоядерные бомбы, а персональные компьютеры были до­ступными и привлекательными, как телевизоры. Однако, в отличие от те­левизоров, такие компьютеры и их программное обеспечение менялись прямо перед нашими глазами, непосредственно на наших столах. А творили эти чудеса эксцентрики-инженеры, входившие в новое могучее братство избранных. Они изобретали коды (тайный язык!), при помощи которых можно было сделать практически все: начать бизнес, заниматься искусст­вом, играть в игры. Дальше — лучше: в число избранных принимали всех подряд. Как и в случае с рок-музыкой, заниматься хакерством можно было в подвале или в гараже, с парой друзей и надеждой на большой успех.

Таким образом инженер стал героем поп-культуры. Само слово " geek", " очкарик", которое словарь Вебстера определяет как " неодобрительное описание человека с интеллектуальными наклонностями", утратило уничи­жительный оттенок и приобрело значение одобрения и статуса. В конце 1990-х в Питтсбурге одним из самых модных мероприятий стала проходя­щая каждые два месяца Geek Nite, " Ночь очкарика", во время которой до пятисот человек набивалось в мини-пивоварню. Это событие начало при­влекать столько тусовщиков и фанатов, не говоря уже об охотниках за голо­вами и обслуживающем персонале, что организаторам пришлось создать более эксклюзивное мероприятие " Тайная ночь очкарика" для инженеров, программистов и других " реальных очкариков", желающих мирно повесе­литься. Такие фильмы, как " Нейромансер" и " Матрица", придали кибер-культуре романтический ореол, а любители компьютеров проникли на стра­ницы книг. Главные герои романа Ричарда Пауэрса " Вспашка тьмы" — Стиви, бывший поэт, обнаруживший сущность поэзии в компьютерном ко­де, и Эди, разочарованная художница, в которой новый интерес к искусст­ву просыпается благодаря компьютерной графике. Художники становятся компьютерщиками и возвращаются к своему креативному " я" посредством технологий: такой сюжет был бы немыслим еще несколько лет назад³¹. Опубликованный в 2000 году бестселлер Джона Катца " Очкарики" прослав­ляет термин самим своим названием³².

Культурные герои предшествовавших эпох обычно принадлежали к од­ному из двух типов. Первый — это романтический бунтарь-аутсайдер. Сюда относятся матросы и ковбои XIX века (представители низших классов, си­ние воротнички, которые отвергли обычный мир с его работой и отправи­лись в странствия по морям или Великим равнинам), а также романтичес­кие одиночки, в XX веке воплотившиеся в персонажах Марлен Дитрих, Хэмфри Богарта и Джеймса Дина. В реальной жизни идолами были сами писатели, художники и музыканты от По и Ван Пэта до панков: бунтовщики без причины или с причиной, но всегда идущие против течения. Другой тип представлял собой простого хорошего парня. К этой разновидности относи­лись герои бульварной литературы наподобие Тома Брауна или Нэнси Дрю, многие персонажи, сыгранные Джимми Стюартом, родители Кливер в те­лесериале " Предоставьте это Биверу", а также популярные герои реальной жизни вроде Эйзенхауэра. Такие созидательные герои служили примером и опорой протестантской этике и были к месту в любой гостиной или в офисе. А потом появился очкарик со своей уникальной и беспрецедентной ро­лью. Он не бунтарь и не конформист, не богемный художник и не буржуа, а просто творческая личность.