Выглядеть хорошими

Работая со взрослыми детьми алкоголиков, я открыла интересное явление: в детстве эти особенные взрослые не соответствовали тому стереотипу, который, как меня убеждали, типичен для детей алкоголиков. Эти взрослые вовсе не обязательно были детьми, которые убегали из дома, заполняли колонии для несовершеннолетних, страдали астмой или гиперактивностью, плохо учились в школе или имели низкую самооценку. Это не всегда были люди, имеющие проблемы с приспособляемостью, или же озлобленные. Напротив, большинство из них демонстрировали явную склонность выглядеть «нормальными» людьми, происходящими из «типичных» американских семей. Они не проявляли проблемного поведения; редко говорили об алкоголизме в семье родителей или даже не говорили о нем никогда.

(Рисунок 13-летней Келли, на котором нарисованы бутылка и велосипед и написано: «Он получает выпивку, а мы не получаем никаких велосипедов»)

Если опросить школьных психологов-консультантов, сотрудников учреждений по делам несовершеннолетних и других специалистов по оказанию помощи, они расскажут, что контактировали с большим количеством детей из семей алкоголиков. Однако это описание применимо, скорее, не к большинству детей из таких семей, а лишь к тем детям, которые склонны выражать эмоции действием. Я утверждаю, что школьные психологи не видят большую часть детей алкоголиков; ими не занимаются учреждения по делам несовершеннолетних; их не лечат от астмы или гиперактивности. В то время как значительное число проблемных детей происходит из семей алкоголиков, большинство детей из таких семей просто не привлекают к себе достаточно внимания, даже для того, чтобы кто-нибудь счел, что они нуждаются в особом внимании. О них забывают. Если они заняты делом и выглядят хорошо, то их игнорируют.

Мой интерес к этой теме возрос, и я начала внимательнее присматриваться ко взрослым, выросшим в семьях алкоголиков. Меня в равной степени интересовали и те, кто во взрослом возрасте стали алкоголиками, и те, кто вступили в брак с алкоголиками, и те, кто, став взрослыми, не сделали ни того, ни другого.

Работая с детьми, я выяснила, что большинство из них склонны брать на себя одну из следующих трех ролей или же некую их комбинацию: «ответственный», «адаптирующийся», «успокоитель».

Единственный или самый старший ребенок, скорее всего, станет очень ответственным ребенком. Он берет на себя большую долю ответственности не только за самого себя, но и за других членов семьи. Это ребенок, который в девять лет ведет себя как в тридцать пять, а в двенадцать – как в сорок. Он стал взрослым с момента появления в его семье алкоголизма. Это тот семилетний ребенок, который укладывает маму в постель; тот девятилетний, который каждый вечер готовит ужин; тот двенадцатилетний, который возит папу на машине, потому что папа слишком пьян, чтобы сам ее вести. Играющий эту роль ребенок редко ведет себя плохо; вместо этого он выполняет многие домашние и родительские обязанности по отношению к своим братьям и сестрам, а вполне возможно, и к родителям.

Далее идет ребенок, который, как правило, не старший в семье и не единственный, и у него не развивается необходимость нести ответственность за самого себя или других. Ему нет в этом особой нужды, ведь в семье зачастую есть более старший ребенок, который и обеспечивает необходимую упорядоченность домашней жизни. Поэтому средний или младший ребенок обнаруживает, что ему лучше всего играть роль адаптирующегося. Легче ведь просто следовать указаниям, справляться с тем, с чем приходится, приспосабливаться к обстоятельствам того, с чем приходится справляться, а также приспосабливаться к обстоятельствам текущего дня. Такая адаптационная модель позволяет ребенку выглядеть более гибким, более непринужденным и, возможно, более эгоистичным, чем другие члены семьи.

Третья модель поведения, обычная для ребенка в таком доме, где жизнь становится все более хаотичной – успокоитель, семейный утешитель. Этот ребенок часто старается сделать так, чтобы другие члены семьи чувствовали себя лучше, как будто он ответственен за любую боль, переживаемую семьей. Он гораздо более чуток по отношению к чувствам других людей и тратит много времени на то, чтобы ослабить интенсивность боли в своей семье. Такой ребенок – хороший слушатель, который забирает печаль мамы, страх брата, замешательство сестры и гнев отца.

Во всех этих характеристиках легко можно увидеть нечто ценное, и мы, как правило, не рассматриваем их как разрушительные. Фактически, когда на детей навешивают такие ярлыки, как «ответственный», «заботливый», «умеющий приспосабливаться к трудным ситуациям», это позволяет им во взрослом возрасте хвалить самих себя за то, что они оказались такими хорошими «выживальщиками». Однако во взрослой жизни эти способы выживания часто доводят до нездоровых крайностей. Подобное необычное развитие приспособительного поведения часто вызывает эмоциональные и психологические нарушения. Понимание этих нарушений позволит понять, почему выживальщики, став взрослыми, в конце концов, не выживают, а вместо этого втягиваются в проблемное пьянство, вступают в брак с будущим алкоголиком или наживают себе необычайно много других проблем.