Глава II. Оборонительное вооружение

Одной из составляющих комплекса вооружения древнерусского воина являлись средства защиты – оборонительное вооружение. Качеством защитной одежды характеризовалась не только профессиональная квалификация мастеров и воинов, но, в определенной степени и обороноспособность всего народа. Защитное вооружение, на Руси, появилось когда создавалась феодальная власть, строились города и замки. Современники называли его прекрасным, прочным, драгоценным. Что же представляло из семя древнерусское защитное вооружение?

Доспех. Введение защитной одежды повлияло на военные строи и привело к выделению ядра войска – тяжело вооруженных воинов ⁸. Их первоначальной излюбленной защитной одеждой оказалась кольчуга. Ее происхождение скорее европейское, чем азиатское. Об этом свидетельствуют и находки и название «броня». Вплоть до XV в. этим, словом германского происхождения называли кольчатый доспех. Поголовное оснащение дружины кольчугами было выдвинуто как важнейшая государственная задача, разрешить которую древнерусское государство смогло уже в Х в. Трудоемкость этого предприятия можно оценить хотя бы потому, что на изготовление одной кольчуги шло в среднем 600 м. Железной проволоки и не менее 20000 попеременно сваренных и склепанных колец. Кольца достигали в поперечнике 7-9 и 8-14 мм., а по толщине не превышали 0, 8-2 мм. ⁸ Средний вес кольчужной рубашки достигал 7 – 10 кг.

Изменение кольчужного доспеха в XIII в. выразилось в появлении плетения из сплошь клёпаных колец, круглых в поперечном сечении, и из уплощенных колец (образцы подобной выделки, начиная с XV в. назывались панцирями – см. 8, табл. 144, 5). В то же время подол кольчуги удлинился до колен и появились длинные рукава и кольчужные чулки. Изменения были связаны, с одной стороны с усилением защиты бойца, с другой – с переходом бронников к более простой и однообразной производственной технологии.

В эпоху киевской державы кольчуги в экипировке дружинников господствовали. Однако в течении XII в. на Руси и в Западной Европе создаются условия для усиленного развития доспехов из твердых материалов (из металла), таких как наборная пластинчатая броня, которая раньше в снаряжении войск (если не считать Византию) играла второстепенную роль. Оружейники оценили этот вид доспехов в связи с тем, что пластины при монтировании значительно заходили друг на друга и тем самым удваивали толщину брони. Кроме того, изогнутость пластин помогала отражать или смягчать удары неприятельского оружия.

Среди отечественных находок целых гарнитуров не сохранилось. Но даже по фрагментам можно выделить две системы наборных доспехов из твердых материалов. При первой, пластины соединялись с помощью ремешков (так называемое ламелярное плетение), при другой – прикреплялись к кожаной или матерчатой основе (по принципу чешуи). ⁸ Ламелярные прикрытия из пластинок «ременного» крепления использовались с IX – X вв. вплоть до конца XV в. Обычные размеры пластин: длина 8-10 см, ширина 1, 5-3, 5 см. (иногда до 4 см.), по краям располагались одиночные или парные отверстия для пропуска ремешков. Наиболее распространены пластины формы перевернутого усеченного конуса, с закруглениями, имеющие 7 дырочек ⁸. Но имелись, судя по некоторым признакам и другие виды пластин использовавшихся при изготовлении ламелярных доспехов. Так, например византийское плетение с использованием (по данным Бента Тодермана) пластины прямоугольной формы с закруглением верхнего конца с 7 отверстиями, судя по всему, могла использоваться на Руси, если сравнивать иконографические источники. Изображение святого воина Теодориха в доспехе с использованием подобных пластин, на византийской бронзовой позолоченной доске XI в. ³ идентично рельефу с изображением Святого Георгия, на стене Георгиевского собора в Юрьеве-Польском. ⁸ И зная, что в XII в. взаимосвязи Киевского государства и Византии переживали пик своего развития, можно утверждать, что подобная пластина (очень распространенная не только в Византии но и в Европе) могла иметь хождение на Руси и использоваться в изготовлении ламелярных доспехов. Появление подобной защиты в странах Балтийского бассейна, таких, как Польша, Швеция, Литва, европейские оружиеведы справедливо объясняют русским влиянием или посредничеством. В 1250-1450 гг. более предпочтительной по ее эластичности считалась чешуйчатая разновидность доспеха, ибо чешуйки размером 6х4-6 см., прикрепленные к мягкой основе только с одной стороны и в центре, имели возможность некоторого движения. В домонгольской Руси доспехи из чешуи известны лишь по изображениям однако ее реальное существование можно прогнозировать с XII в. ⁸ Однако это не значит что их в ранний период не было, в Византии чешуйчатые доспехи (клибанионы) существовали несколько веков, и о том что это было неизвестно русским оружейникам к XII в. нет и речи. С развитием двусторонних связей такие знания скрыть было невозможно (к тому же данный доспех был очень популярен в византийской армии). К тому же пластинчатые доспехи известны в кочевнических погребениях. Что подтверждает версию о возможном использовании подобных в Киевской Руси. Так пластинчатый доспех хорошей сохранности был открыт в кургане у с. Джангала 19 (№139). Он представлял собой доспех в виде безрукавной рубахи. Пластины были скреплены тесьмой или ремешками, они имели отверстия с боков и по верхнему ровному краю, нижний край округлый. На плечах имелись по три наплечника с каждой стороны в виде дугообразных изогнутых пластин из железа. А в погребении Цозаровка 250 (№808) найден панцирь – чешуя, перекинутый через спину лошади. Все эти данные, плюс изображения, дают возможность утверждать о наличии в комплексе древнерусского воина чешуйчатых доспехов.

Говоря о панцирях из твердых материалов можно предположить наличие (возможно у ополчения) доспехов из твердой кожи. Понятно, что воин-профессионал и состоятельный человек такими не пользовались, но у низших слоев населения они могли найти применение (хотя это не подтверждается отечественными находками). Так у наших близких соседей Волжских булгар подобные доспехи существовали, что доказывает их применение в Восточной Европе. Кожаный панцирь (точнее его часть) состоит из шести кожаных пластин с округленным краем (размеры 3, 5х9 см.). О его конструкции судить трудно, хорошо, что он вообще сохранился. Датируется доспех XII – началом XIII в. ¹² Возможно, что подобные доспехи использовались бедными воинами-ополченцами.

Некоторые данные позволяют предположить появление в XIII в., в первую очередь в Новгороде, бригандины – одеяния, у которого металлические пластины крепились с внутренней стороны ткани, по примеру Западной Европы. Но даже на сегодняшний момент это предположение является зыбким.

Следует упомянуть доспехи из мягких материалов. Археологического подтверждения (возможно из-за плохой сохранности) существования и применения таких доспехов в домонгольской Руси нет, но, судя по изобразительным источникам (в основном это иконография) таковые имелись. Скорее всего, это были доспехи идентичные византийскому стеганому доспеху - бамбакиону, который нередко изображается на воинах «святых» Х – XII вв. ⁸ В русских землях после 1250 г. не прибегали к монументальной защите (полное бронирование), что объясняется своеобразием снаряжения русских воинов, выступающих и против европейского, и против азиатского противника.

В течение всего рассматриваемого периода, ратники в бою стремились в бою демонстрировать свой сверкающий доспех, что оказывало определенное психологическое воздействие на неприятеля. Лишь в XV в. воины стали закрывать свои блиставшие доспехи яркими тканями.

Шлем (таблица – 13, 14). Шлем – защитное наголовье – состоял из стального, железного корпуса – наголовья и практически всегда имел обрамление по нижнему краю из длинной кольчужной сетки (бармицы) для защиты шеи и горла (а иногда и лица), а еще реже – стальным забралом (личина). ⁶ Древнерусские средневековые боевые наголовья отражают изобретательность и индивидуальную манеру мастеров (таблица – 13). Среди наиболее ранних, на Русь проник с Востока шлем конической формы: в XI в. он стал популярным так же и во всей Западной Европе и у норманов. В свете этого наблюдения обращает внимание на себя шлем, происходящий из Гнездова под Смоленском (тип I, таблица – 13, 1). Это древнейший из образцов шлемов конической формы, найденных в Европе. У русских, однако, преобладание получили шлемы иного облика, а именно сфероконические. Возможно, они свидетельствуют о пути проникновения на континент азиатских образцов. Удар, прямой, саблей, по сфероконическому шлему мог безвредно соскользнуть с обтекаемой плоскости такого покрытия. Шлемы этой формы с некоторыми модификациями (тип II, IIA, IIB, таблица – 13, 2-5) использовались до середины XVI в. под названием «шелом» или «шолом» и украшались так, чтобы даже издали сверкать золотом и выделяться украшениями.

Сфероконические шлемы – древнейшее ассирийское изобретение. Сфероконические шлемы из Гульбищевского и Гнездовского курганов ¹ имеют типично восточный облик, что и дает основание утверждать, что на Русь они пришли с Востока, из Степи. ⁷ В подтверждение этого тезиса можно привести тот факт, что шлем из степного захоронения на р. Оскол (Воронежская область), датируемый VIII – IX вв. по своему типу сходен с образцами из Гульбища и Гнездова ¹. А знаменитый шлем из Черной Могилы носит еще более ярко выраженный восточный характер, что дало основание известному русскому археологу Самоквасову сопоставить его с ассирийскими образцами. ¹⁰ В Х в. их носили воины Руси разных рангов, а около 1000 г. они распространились в ряде восточно-европейских государств. Речь идет о особой группе сфероконических наголовий, отличающихся несмотря на некоторое разнообразие в деталях, выраженным типологическим сходством. Они склепаны из четырех частей, увенчаны втулкой для султана, покрыты золоченой, медной или бронзовой обтяжкой (таблица – 13, 2, 4, 5). География данных находок показательна: шесть из них найдены на Руси, четыре – в Польше, один – в Венгрии, два – в Самбии, шесть находки одного неизвестно. Признано, что все эти изделия к русскому прообразу, но они могли быть изготовлены в разных мастерских. Впрочем, высказано мнение по польским находкам, «что их можно рассматривать как ценные трофеи, привезенные из Руси (Zygulski Z., 1975, р. 80). ⁸

Среди других шлемов сфероконической формы отметили восемь образцов XII – XIII вв., обнаруженных только на юге Киевской области и свидетельствующих о связях русских с кочевниками (тип IIБ, таблица – 13, 3). ⁵ Эти изделия отличаются высоким колоколовидным, увенчанным шпилем для флажка корпусом, наносником и окологлазными выкружками (состоит из двух частей).

В кровавом водовороте феодальных усобиц, в период усиления доспеха в конце XII в. возникли оригинальные куполовидные наголовья с полумаской (таблица – 13, 6) ⁸. К этому типу относится знаменитый шлем, приписываемый князю Ярославу Всеволодовичу, с находки которого (как уже говорилось) и началось изучение русского средневекового оружия. Примерно два поколения мастеров трудились над его отделкой и усовершенствованием. ⁸ Шлем отделан рельефными серебряными пластинками, которые выполнялись двумя или тремя чеканщиками неодинаковой квалификации. Смонтированы пластины были одновременно, вместе с остальными украшениями (передней чеканной пластинкой, обтяжкой). Такая квалифицированная работа с разделением труда может свидетельствовать о существовании оружейной мастерской с развитой организацией труда и запасом готовых украшений, производивших свою продукцию отнюдь не для одного князя. Потом (около 1200 г.) к шлему, ставшему по всей вероятности, потомственной реликвией, прикрепили шпилевидное навершие и полумаску. Модернизация вещи проводилась с прежней основой и была связана со стремлением защитить лицо владельца. Обстоятельства, подтолкнувшие к такого рода усовершенствованиям, сложились не раньше второй половины XII в., в связи с утяжелением комплекса доспеха и применением тактики таранного удара копьем. О моде и притягательности новой формы шлема свидетельствуют находки куполовидных, русских по происхождению шлемов в половецких погребениях второй половины XII – начала XIII в. в Запорожской области на Украине, в Молдавии, на территории Румынии, а так же в Поволжье, в землях бывшей Волжской Булгарии.

Шлемы куполовидной формы (но без полумаски или наносника) начиная с XIV в. назывались шишаками. Встречены на Руси и шлемы других конструкций. Византийское влияние проявилось и здесь, в применении шлема цилиндрической формы, со сходящими на конус верхом и полями, датируемого XII – XIII вв. Место находки неизвестно, то ли привезен из Византии, то ли найден на юго-западе Руси, но то, что его прототипы следует искать в Византии несомненно. ⁵ Также следует отметить образцы известные в Западной Европе с конца XII в. по конец XIV в., один такой шлем был найден у с. Пешки (тип V, таблица – 13, 8). Среди кочевников, Черных клобуков, бывших федерантами киевских князей отмечены боевые наголовья в виде четырехгранной пирамиды на круглом основании и снабженные масками – личинами. (таблица – 14, 1, 2)

Особо следует сказать о личинах, они довольно широко представлены в восточной Европе (более 10-ка), на эту тему было довольно много монографий, и из всего выбора личин, применительно к нашей теме можно выбрать лишь несколько двух типов тюрко-половецкого и византийско-русского. О первых, мы уже упоминали, это маски с черноклобуцких шлемов, найденных в южном Поросье (таблица – 14, 1, 2). Первая это маска из кургана у села Липовцы, она найдена в 1891 году. Ее параметры: ширина 17 см., высота от лба до подбородка – 20 см., длина глазных прорезей 4, 5 см., ширина глазных прорезей 1, 5 см., длина рта 5 см., носа 7 см., толщина листа из которого была изготовлена маска – от 0, 3 до 0, 5 см. На маске изображено горбоносое усатое лицо (возможно владельца). На момент находки имелось одно бронзовое ухо. Вторая маска из кургана у села Ковали, также относится к тюркско-половецкому типу, найдена в 1897 г. У маски присутствовали (на момент находки) два бронзовых уха, в одном из которых была золотая серьга. Изображает он также, горбоносое усатое лицо, параметры не намного отличаются от первой. Помимо этих, в древней Руси существовали и собственные личины-маски. Это маски – забрало из Серенска и Изяславля. (таблица – 14, 3, 4). Первая найдена в 1967 г. при раскопках древнерусского города Серенска. Ее параметры: ширина 15 см., высота от лба до подбородка – 21, 5 см., длина глазных прорезей 3, 5 см., ширина глазных прорезей 1, 5 см., длина рта 3, 2 см, длина носа 6, 5 см., толщина листа 0, 3 – 0, 4 см. Представляет собой безусое стилизованное лицо с прямым широким носом («старческое»). Маска найдена в горелом слое, датированным серединой XIII в., когда Серенск захватили и сожгли монголы, шлема при маске не было. Другая маска найдена в 1958 году при раскопках поселения (древнерусский город Изяславль) у села Городище и по параметрам сходна с маской из Серенска. Только лицо здесь «молодое», хорошо проработанное, с прямым носом и маленьким ртом с плотно сжатыми, хорошо проработанными губами. Датируется маска временем гибели города – зимой 1240-1241 гг. (маска найдена в слое, законсервированном в результате пожара и гибели города).

Судя по всему данные образцы масок-личин имели русских мастеров (хотя по первому типу ведутся дискуссии) и были привилегией восточноевропейской тяжелой конницы, использующей, внедрившийся в тактику XII в., таранный удар копьем, и были прототипом западноевропейского рыцарства, ведь помимо масок, лишь на территории древнерусского города Изяславля найдено 280 шпор, что имеет знаковое значение. ⁸ Что же касается распространенности шлемов, то они составляли необходимую принадлежность, не только командиров, но и многих рядовых воинов.

Щиты. Щит защитное вооружение для предохранения головы и корпуса воина и для маневренного отражения ударов противника.

Древнейшими археологически известными русскими щитами были круглыми, как и на всей территории раннесредневековой Европы, достаточно полный такой образец обнаружен в Прибалтике. ¹⁴ Такие щиты снабжались в центре полушаровидными и сфероконическими металлическими умбоном, который как, сохранял руку бойца (по большей части щиты подобной конструкции имели кулачный хват), так и являлся одно, конструктивно усиливающей, деталью (тип I – II).⁸ Подобные щиты довольно широко представлены в Скандинавском археологическом материале эпохи викингов. ² Судя по всему, данные щиты, вытеснили более ранние славянские прямоугольные щиты, которые были зафиксированы византийскими письменными источниками. ⁴ Круглые щиты доминирующие в IX – XI вв., забываются в XII – XIII вв., и вновь начинают использоваться в конце XIV в. – начале XVI в. В связи с выдвижением конного войска по всей Европе, не исключая и Руси, с XI в. распространились прикрытия (щиты) миндалевидной формы (так называемые «коршуны» в Византии) закрывающие всадника от подбородка до колена, чего прежний круглый щит не обеспечивал. ⁸ Так, показателен щит найденный в погребении Таганча (№803) судя по всему (найден фрагментально), имевшего либо миндалевидную, либо сердцевидную форму, заостренную снизу. Такой вывод позволяют сделать, украшавшие щит пять серебряных блях, четыре из которых, набитые на верхнюю часть щита были круглыми, ¹¹ одна – сердцевидная – прикреплялась, очевидно, к острой (нижней) части щита. Погребение хотя и совершено по кочевническому обряду, но ряд деталей захоронения позволяет утверждать, что воин был христианином, и не принадлежал по происхождению к тюркам. Исследование черепа воина показало, что он принадлежал к длинноголовым европейцам с признаками средиземноморского типа ⁹. Возможно, он принадлежал к княжеской свите, а может, это погребение лихого князя Ростислава Рюриковича, неоднократно водившего в бой отряды черных клобуков – вассалов киевского князя.

В конце XII – начале XIII в. миндалевидные прикрытия становятся меньше, утрачивают свои металлические детали (оковки, умбоны, заклепки), а по очертаниям приближаются к треугольным. Эволюцию этих форм можно проследить лишь по изобразительным источникам. Пользуясь этими данными, можно заключить, что около 1200 г. щиты из массивного и малоподвижного средства защиты, становятся все более мобильными и удобными для манипулирования в бою. Так, на миниатюрах Радзивиловской летописи, щит не только прижимают к телу, его выдвигают вперед, подставляют под вражеское оружие, чтобы ослабить или отбить удар «налету». Есть основание отнести возникновение этих приемов еще к домонгольской практике.

В XII – XIII вв. поле щита украшалось эмблемами и стало служить геральдическим целям. Щит, наряду с такими предметами, как шлем, меч, копье, служил не только в бою, но и как государственный и военный символ, знак ранга.

Судя по сфрагическим источникам и миниатюрам, во второй половине XIV – XV в. в Северной Руси использовали щит скругленно-прямоугольных очертаний с четким долевым желобом. ⁸ Желоб, деливший поле щита на три части, служил вместилищем руки и тем облегчал рассчитанные защитные манипуляции в бою. Щиты этой формы назывались павезами и, кроме всадников (щиты уменьшенной формы) использовались пехотинцами с сулицами, арбалетами и ручницами. Им требовалась некоторая пауза, чтобы под надежной защитой метнуть или перезарядить свое оружие. Этот тип щита, одновременно распространившийся у русских, литовцев, поляков орденских немцев в XIV в., стал очень популярным. Это изобретение не было внезапным, и по деталям восходит к защитным приспособлениям, вырабатывавшимся в XII – XIII вв. Судя по всему изобретен он был либо в Литве, либо на Руси, так как там, уже в XII – XIII вв., по-видимому, существовали щиты, снабженные долевой гранью, напоминавшей желоб классической павезы XIV в., а так же использовались приемы боя, требующие заградительного отражения, как от удара, так и от летящей сулицы и стрелы.

О производстве щитов известно немного. Так в Новгороде существовала Щитная улица, что указывает на развитую специализацию изготовления щитов. В летописях же упоминаются мастера Гаврила и Микифор – названные «щитниками».

Защитные детали. С усилением доспеха на Руси как и в Западной Европе получили распространение (конец XII – нач. XIII в.) усиливающие принадлежности, которые были характерны (по некоторым мнениям) лишь для западноевропейского латника. Таковы констатируемые по находкам и изображениям поножи, наплечники, наколенники, нагрудные зерцальные бляхи. ¹³ Общеевропейскими новинками выглядят найденные в Новгороде в слоях 1200 – 1250 гг. несколько частей от наручей или перчаток и целый наруч, ⁸ найденный на поселении у села Сахновка Киевской области, уничтоженном около 1240 г. Стоит так же упомянуть о защите колен представляющих собой пластины из меди, полушаровидной формы. Их применяли как воины степи (погребения №3 (№622), Вороная №7 (№609)), так и воины Древней Румси (Юрьев-Польский (№998), наколенники обнаружены in situ). ¹¹

Таким образом логично констатировать что комплекс доспеха воина домонгольской Руси шло по западноевропейской традиции на утяжеление, развития более совершенных форм защиты, некоторые из которых являлись общеевропейскими новинками. При этом постоянно накладывался фактор действия древнерусского воина как на Западе против рыцарей, так и на Юге и Юго-Востоке, где приходилось бороться, против подвижного и маневренного противника.

Приложения:

1. Arend W/ Der Nomadenhelm des frugen Mittelalters in Osteneuropa.//Zeitschrift fur historische wollen und Kostumrunde. NFV, 1933. – s. 30. Ab. 6, 7, 8, 9.

2. Bonde N. and Christensen A.E. Dendrochronological dating of the Viking Age ship burials at Osenberg, Gokstad and Tune, Norway, 1993. Antiguity 67, p. 573-583.

3. Гирченко Т.В. Армия Византии 886-1118 гг.// Солдат. №39, 2001г. – С.7-8

4. Гирченко Т.В. Армия Византии 886-1118 гг.// Солдат. №40, 2001г. – С.8

5. Гирченко Т.В. Русские средневековые армии 750-1250гг.//Солдат. №56. – С.22-C, G., 28.

6. Горелик М.В. Оружие Древнего Востока (IV тысячелетие-IV век до н.э.). – М.: Наука, 1993. – С.154-156.

7. Кирпичников А.Н. Древнерусское оружие. Доспех, комплекс боевых средств IX-XIII вв.//Археология СССР. - САИ, 1971. – С. 91

8. Кирпичников А.Н. Медведев А.Ф. Вооружение// Археология СССР. Древняя Русь. Город, замок, село. – М.: Наука, 1985. – С.298-363

9. Плетнёва С.А. Половцы. – М.: Наука, 1982. – С.253.

10. Седов В.В. Восточные славяне в VI-XIII вв.// Археология СССР. – М.: Наука, 1982. – С. 253.

11. Фёдоров-Давыдов Г.А. Кочевники Восточной Европы под властью золотоордынских ханов. – М.: МГУ, 1966. – С.275.

12. Шарифуллин Р.Ф. Колодцы Центра Билярского городища.// Новое в археологии Поволжья. – Казань, 1989. – С. 102-113.

13. Щербаков Л., Дзысь И. Куликовская битва. – М.: Экспринт, 2001. – С. 27

14. Яртан В.А. Древние щиты на территории Латвийской ССР// Советская Археология. Вып. 1, 1961. – С. 216-224.