Альтернативные методы

Это обширная, высокоспециализированная и техническая сфера, гораздо более широкая, чем сама вивисекция. Я уделю ей лишь небольшое количество времени, чтобы дать читателю общую идею. Собственно говоря, вопрос иных методов исследования не имеет ничего общего с основной идеей нашей книги, так как он всего лишь призван показать, что опыты на животных ведут науку в неверном направлении и аморальны, а потому их следует законодательно запретить. Кроме того, поддержка иных методов исследования означает поддержку производства новых препаратов, которых и сейчас – избыточное количество. Зато для нас важно показать читателю, что можно было бы сделать в области медицинских исследований без использования животных.

Когда в XIX веке начался рост вивисекции, многие ее противники говорили: Для прогресса естествознания существуют лучшие методы и пути, чем опыты на животных». Время показало их правоту.

Человеческие ткани, культуры клеток и органов (их получают в ходе биопсий, от абортированных плодов, пуповин, плацент и т.д.) уже находят широкое применение в медицинских исследованиях; особую ценность они представляют для иммунологии и токсикологии, где, тем не менее, до сих пор используются в значительной мере животные. Другие области их применения – онкология, эмбриология, эндокринология, генетика, патология, фармакология, вирусология, радиобиология и тератология (наука о пороках развития плода). Для изучения почти каждой болезни доступны образцы тканей, получаемых при вскрытиях трупов людей, которые умирают каждый день, и их более чем достаточно.

До недавнего времени артрит изучали главным образом на животных: им вводили вещество в мускулы и суставы либо вызывали его травматическим путем. Совершенно очевидно, что это бессмысленный метод, потому что у человека болезнь возникает не вследствие инъекции или травмы. Предпочтительный способ исследования артрита с перспективой излечения состоит в изучении пораженного болезнью хряща, который удаляют пациентам при травмах, требующих вскрытия сустава, либо берут у людей, погибших вследствие несчастного случая. Хрящ с патологией можно держать в законсервированном виде несколько дней и недель, наблюдая в течение этого времени за его реакцией на разные лекарственные препараты.

При помощи сочетания хроматографии и масс-спектрометрии можно обнаруживать в человеческом организме малейшие следы лекарств и следить за их расщеплением, то есть, наблюдать метаболизм лекарственного средства непосредственно на человеке, не подвергая его опасности. Таким способом мы получаем более надежные ответы, чем при экспериментах на животных.

Тесты на беременность сегодня можно проводить за минуту химическим путем. Больше нет необходимости использовать кроликов и дожидаться ответа в течение целого дня. Тесты с использованием культуры клеток позволили отказаться от использования морских свинок при подозрении на туберкулез.

Для проверки вакцины от столбняка и желтой лихорадки больше не требуются мыши, а для устранения побочных эффектов препаратов можно использовать простейшие организмы, так же как и при исследовании анестетиков.

Завод Фольксваген для изучения последствий ДТП использует муляжи, воспроизводящие анатомические свойства человека, в том числе его плоти, мускулатуры, костей. Одна такая кукла дает более надежные результаты, чем все принесенные в жертву макаки резус и беременные павианы, вместе взятые.

Новая методика исследования позволяет проверить эффективность лечения, дезактивируя или убивая раковые клетки.

Преимущества метода замены оказались особенно заметны в случае с талидомидом (контерганом). Их доказал профессор С.Т.Аугюн (S.T.Aygü n) из Университета Анкары (University of Ankara). С помощью куриного эмбриона он за несколько недель установил опасность талидомида для плода и запретил его продавать в Турции, в то время как этот препарат циркулировал в других странах. Известно также высказывание доктора Росса Нигрелли (Ross Nigrelli), который возглавлял в Нью-Йорке биохимическую и экологическую морскую лабораторию: «При тестировании лекарственных средств мы используем яйца морского ежа. Если бы мы протестировали талидомид на яйцах морского ежа, то смогли бы быстро сказать все о талидомиде» (Маргарет Б. Крейг (Margaret B. Kreig) в своей книге “Green Medicine”).

Газета “Newsweek” (20 марта 1972) пишет о докторе Леонарде
Хейфлике (Leonard L. Hayflick), профессоре медицинской микробиологии в калифорнийском Стэнфордском университете (Stanford University): «Доктор Хейфлик принялся за разработку штамма человеческих клеток и для этого использовал легочные клетки абортированного эмбриона. Этот штамм под названием WI-38 обеспечил практически неограниченное количество совершенно одинаковых культур, которые в замороженном состоянии хранятся годами, оттаиваются при употреблении и могут использоваться везде в мире как питательная среда для вакцин. Между тем выращивание вакцины с почечными клетками обезьяны требует новых клеток» для каждой партии».

Тесты на людях, проводившиеся во всем мире, не принесли никаких доказательств того, что в WI-38 содержатся канцерогены. В Югославии и Великобритании проводились обширные исследования в этой сфере. В 1960 году Бернис Эдди (Bernice Eddy) выявила, что вирусы в почечных клетках одной из разновидностей африканских обезьян, которые используются в культуре вакцины от полиомиелита, вызывают у хомяков рак. «К счастью, эти вирусы не причиняют вред людям, но данный случай дал понять доктору Леонарду Хейфлику из Университета Вистара (Wistar University) в Филадельфии, что при производстве вакцин надо действовать лишь надежными методами. В конце концов, работа доктора
Хейфлика с вакцинами получила поддержку Division of Biologic Standards, которое в США уполномочено координировать вакцины. Его WI-38 была разрешена, а фирма Пфайзер (Pfizer) получила разрешение на производство оральной вакцины от полиомиелита под названием Diplovax, которую выращивают на живых человеческих клетках». Похожее сообщение было опубликовано журналом “Time” (17 апреля 1972).

Раньше вакцину от бешенства делали из спинномозговой жидкости кролика или мозга овцы. Потом было установлено, что надежный продукт можно получить с помощью утиных яиц. Но еще более надежной оказалась замена на продукт из человеческих тканей или клеток. В России 90% всех вакцин производятся с помощью альтернативных методов, которые значительно превосходят животные продукты и подтверждают старый тезис противников вивисекции.

Это лишь несколько примеров разных альтернативных методов, усовершенствованных за последние годы; ныне они исчисляются в тысячах.

В данной сфере лидирует Великобритания; в ней так называемые альтернативные методы при поддержке разных фондов распространяются очень быстро. Один из них поставил перед собой задачу удовлетворять потребность в информации и коммуникации на эту тему и поддерживает прямую связь с учеными; другие фонды финансовым путем и с помощью наград поддерживают исследовательские проекты, не использующие животных.

Сфера альтернатив расширяется не только благодаря финансовой помощи, но и потому, что они доказывают свое преимущество. Разработчиками многих их них являются как раз крупные фармацевтические лаборатории, и дело тут не в любви к животным, а в надежности. Но, невзирая на наличие иных методов, во многих случаях до сих пор используются животные лишь из-за того, что того требуют устаревшие законы.

Альтернативы распространяются не так быстро, как следовало бы, еще и потому, что преподаватели, готовящие будущих ученых, и патологи, использующие животных, сами не получили знаний, необходимых для понимания новых методов, и не умеют работать с культурой живых клеток в человеческих тканях; к сожалению, они научились только работать с тканями животных.

Если бы вивисекция с самого начала была запрещена, все эти методы исследования появились бы гораздо раньше, что пошло бы медицине во благо. Человечество избежало бы бесчисленных трагедий, которые произошли из-за неправильных результатов опытов на животных.

Как и следовало ожидать, обычно плетущееся в хвосте издание вивисекторов, “Journal of the American Medical Association” (JAMA), которое несколько лет назад в США стало объектом скандала из-за вложения 6 млн. долларов в акции химической индустрии, высмеяло новые, гуманные и научные методы. В передовице за 1972 год оно пишет: «Трудно понять, каким образом с помощью этих методов можно заменить, например, опыты на животных в нейрофизиологии».

Нейрофизиологические эксперименты – мы цитируем их в разных главах книги – особенно жестоки, глупы и бессмысленны, а жестокость, глупость и бессмысленность вряд ли требует замены, и совершенно очевидно, что они всего лишь раскрывают жалкое душевное состояние экспериментаторов. Им вряд ли можно найти замену – такова природа вещей – и потребности в них нет.

То есть, ясно, что вивисекцию можно ликвидировать лишь при помощи законов, а не одними только альтернативными методами, какими бы качественными они ни были: слишком много ученых специально отвергают любые альтернативы. Они хотят иметь дело с животными.

Интересное мнение по этому поводу излагает Оуэн Б. Хант (Owen B. Hunt) из Американского Антививисекционного Общества (American Anti-Vivisection Society) в своей речи в Женеве 26 июля 1975:

«Шесть лет назад лаборатории Ледерле (Lederle Laboratories) обнаружили безвредную вакцину в утином эмбрионе – значительное усовершенствование пастеровской вакцины, когда пациенту неделями делают болезненные и опасные инъекции. Но в США до сих пор используется грубый пастеровский метод. Почему? Государство выделяет на него деньги. Для производства вакцины Солка и Сейбина использовано больше миллиона обезьян. Из культуры человеческих клеток, разработанной доктором Хейфликом (Hayflick), можно делать достаточно вакцины для всего мира в течение неограниченного времени, потому что клетки вакцины размножаются сами, до использования их можно заморозить, и они доступны для любой лаборатории. Тем не менее, до сих пор используются десятки тысяч обезьян. Государство оплачивает. В июле 1973 американская армия и военно-воздушные силы получили 3, 5 миллиона долларов, чтобы испытывать газ на 600 биглях, и в результате все животные погибли. Но Ллойд Б. Крейцер (Lloyd B. Kreuzer) из лаборатории Белл (Bell Laboratories) разработал быстрый метод выявления токсичных газов. Для него требуются лазерные лучи и компьютер. Таким способом можно определить ничтожную концентрацию газа, одну часть на 10 миллионов, это в 10 раз меньше, чем требуют современные стандарты. Совершенно точно, что армия и военно-воздушные силы знали об этой методике, когда просили 3, 5 миллиона долларов и настаивали на использовании биглей в двухгодичных экспериментах».

Но дело не только в деньгах. Многими экспериментаторами движет так называемое «научное любопытство». Если бы они не могли использовать животных, то потеряли бы интерес к исследованиям.

Для таких людей вивисекция стала идеей фикс, лишенной каких-либо логических основ. Это четко явствует из слов доктора Роберта Вайта (Robert White), пересаживателя обезьяньих голов; в “American Scholar” (лето 1971) он сказал следующее: «Наше технологическое общество и растущее в геометрической прогрессии население создало дополнительную опасность для здоровья через загрязнение воздуха, воды и земли, и использование подопытных животных для установления возможного биологического загрязнения и разработки способов контроля и обезвреживания представляет собой новое изменение биологических исследований, измерение, которое может оказаться решающим для дальнейшего существования человека».

Когда доктор Вайт это писал, у него было уже 10 детей. Привнеся как мужчина максимальный вклад в дальнейшее перенаселение и, следовательно, отравление планеты, что же он предлагает в качестве лечебного средства? Разумеется, невинных подопытных животных, которые должны стать козлами отпущения для его необдуманных излишеств.

Только один вопрос. Уже десятилетиями существуют химические способы оценки биологического загрязнения и, следовательно, планирования, контроля и профилактики, и они гораздо точнее опытов на животных. Возможно ли, что великий ученый об этом не знал? Или же он принадлежит к категории людей, для которых эксперименты на животных стали неизлечимой параноидной одержимостью?

Например, китайская акупунктура, совершенствовавшаяся тысячелетиями и в высшей степени эффективная в умелых руках – до такой степени, что позволяет достичь полной потери чувствительности при операции – не изменилась, так как менять ее не было необходимости. Но с того момента, как ее «открыли» неистовые вивисекторы, ее «испытывают» на животных, которые не могут рассказать о своих ощущениях и вообще, реагируют иначе, нежели люди. И впервые в истории преступления вивисекции запятнали даже эту отрасль медицины, тысячелетиями служившую образцом чистоты и пользы.

К сожалению, китайцы, на которых производят сильное впечатление западные самолеты и ядерное оружие, полагают, что наше технологическое превосходство распространяется и на медицину. Поэтому они отрекаются от тысячелетней мудрости своих босоногих врачей и заменяют свои давно испытанные лекарственные травы нашими канцерогенными чудо-лекарствами, а в университетах впервые за историю Китая возникает бернардистская лабораторная субкультура.