Входит человек, выходит ангел

В Церкви такого не бывает. «Ты хочешь узнать, — го­ворит в своем прекрасном слове святой Иоанн Зла­тоуст, — что есть Церковь и в чем ее чудо? Это очень просто. Оглянись вокруг себя или зайди в храм — и ты увидишь, что Церковь — это такое место, куда входит волк, а выходит ягненок. Ты входишь в Цер­ковь волком, а выходишь ягненком. Входишь разбой­ником, а выходишь преподобным, входишь разгне­ванным, а выходишь кротким, входишь грешником, плотским, а выходишь духовным, входишь человеком, а выходишь ангелом». И поправляет себя: «Что я го­ворю: ангелом?! Разве только ангелом? Ты входишь человеком, а выходишь богом по благодати!» Вот что такое Церковь.

И действительно, это неоспоримый факт: человек в Церкви, в атмосфере ее песнопений и молитв обре­тает безмятежный покой. Потому что, как вы знаете, в Православной Церкви есть великие службы, и она прежде всего Церковь Богослужебная, и весь «тера­певтический курс», которым она воздействует на че­ловека, на души людей, — это курс лечения богослу­жением. Я вспоминаю, как на Святую Гору (и вообще, я замечал это на протяжении всей моей монашеской жизни) в монастырь приходили люди, чтобы пожить там. Какие они были дикие на вид! Первое время на их лицах отражалось их внутреннее одичание — ди­кий нрав, дикий взгляд... После того как они прово­дили день-два на Святой Горе, в монастыре, посеща­ли службы, то потихонечку на них запечатлевались сладость и кротость благодати Божией. И хотя они были просто паломниками, Дух Божий все равно воз­действовал на них, они успокаивались и приобретали подлинное умиротворение.

Многие говорили: мы едем на Святую Гору, в мо­настырь, и даже если мы не получим особой пользы, то, по крайней мере, выспимся на славу. Так прекрасно спится в монастыре, как нигде больше за его стенами, а то мы не можем ни покоя найти, ни чего другого. И не потому, что в монастыре тишина. В миру у них

тоже была тишина. Но потому, что в монастыре они обретали духовный покой. И контраст был настолько резким, что его можно было заметить невооруженным взглядом. Иногда я забавлялся над ними (некоторые из них думали, что все мы на Святой Горе имеем дар про­зорливости и лишь посмотрим на человека, видим его насквозь!). Этот дар имели святые, а не мы! И вот как- то раз пришли, наверное, двадцать пять человек. Я го­ворю им: «Хотите, я сейчас вам скажу, кто из вас здесь впервые, а кто уже бывал?» Они говорят: «Да, отче, скажи нам». Я посмотрел на их лица — и правда, по ним сразу можно было определить тех, кто на Святой Горе не впервые, у них были другие лица в сравнении с остальными. И я сказал: «Вот ты, ты, ты, ты, ты уже был». Я оказался прав, всех угадал! И так приобщился славе прозорливца! (Смеется.) Хотя я был как те фа­киры, которые в реальности шарлатаны!