Студопедия

Главная страница Случайная страница

Разделы сайта

АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника






Николай Журавлёв

Отрывок из готовящегося Николаем Журавлёвым детального опровержения доклада митрополита Крутицкого и Коломенского Ювеналия (Пояркова) «К вопросу о канонизации Царя Иоанна Грозного и Григория Распутина», сделанного на Архиерейском соборе 2004 года.

 

Цитаты из доклада митрополита Крутицкого и Коломенского Ювеналия даны зеленым шрифтом, мои ответы – черным.

Обратим внимание прежде всего на другое обстоятельство, проявившееся в толковании сторонниками канонизации Ивана Грозного истории его взаимоотношений со священномучеником митрополитом Филиппом. Пренебрегая традицией изображения этой истории, сложившейся в русской церковной и светской исторических науках, сторонники канонизации Ивана Грозного игнорируют и агиографическую традицию, которая сформировалась в Русской Православной Церкви даже в тех случаях, когда речь идет о житиях, которые были написаны или отредактированы канонизованными Церковью агиографами. А между тем житие св. митрополита Филиппа в редакции одного из самых авторитетных и для своего времени весьма критичного св. Димитрия Ростовского содержит в себе вполне определенный рассказ о мученической смерти святителя Филиппа в результате организованной Иваном Грозным расправы. «...Когда зверства опричников достигли крайнего предела, то блаженный Филипп стал умолять царя прекратить неистовства опричников и обличал самого царя за его казни. Тогда царь пришел в сильный гнев на святого, угрожая ему муками и ссылкою... Царь же не хотел просто низвергнуть Филиппа с митрополичьего престола. Через некоторое время, по доносу лживых свидетелей, он послал в Соловки Суздальского епископа Пафнутия и князя Василия Темкина расследовать, какова же была прежняя жизнь Филиппа. Достигнув Соловецкого монастыря, посланные стали стараться действовать так, чтобы угодить царю... Прибывшие из Соловок клеветники представили царю свитки, в которых были написаны их лжесвидетельства. Царь, услышав о письменных свидетельствах против Филиппа, угодных ему, повелел во всеуслышание прочесть их, после чего лжесвидетели начали словесно клеветать на святителя... когда святой митрополит Филипп священнодействовал в Успенском соборе, царь послал туда боярина своего Алексея Басманова с большим числом опричников. Вошедши в собор, Басманов приказал вслух всего народа прочитать судебный приговор о низложении митрополита. Потом опричники бросились на святого, как дикие звери, совлекли с него святительское облачение, одели его в простую, разодранную монашескую одежду, с позором выгнали из церкви и, посадив на дровни, повезли в Богоявленский монастырь, осыпая бранью и побоями. Потом, по воле царя, Филипп был сослан в Тверской Отрочь монастырь, причем святой много зла претерпел от приставников... Не довольствуясь тем, что терпел святой Филипп, царь подверг пыткам и казням служивших ему детей боярских; из родственников его Колычевых умерщвлены один за другим десять человек. Голову одного из них, Ивана Колычева, особенно любимого святителем, царь прислал последнему в темницу... Прошло около года, как святой находился в заточении, удручаемый от приставников различного рода скорбями. В это время царь, путешествуя в Новгород и приближаясь к Твери, вспомнил о святом Филиппе и послал к нему... Малюту Скуратова... Вошедши в келлию святого Филиппа, Малюта Скуратов... сказал: «Владыко святый, дай благословение царю идти на великий Новгород». Но святой отвечал Малюте: «Делай, что хочешь, но дара Божия не получают обманом». Тогда бессердечный злодей задушил праведника подушкою»[1].

Звучит довольно сильно, но – для неразбирающихся, некомпетентных людей, на которых рассчитан данный приём. Дело в том, что Свт. Димитрий Ростовский ни слова не говорит о причастности Царя Иоанна Грозного или Малюты Скуратова к смерти Свщмч. Митрополита Филиппа! «А как же цитата из четьих-миней Свт. Димитрия Ростовского, приведённая митрополитом Ювеналием??? Вы отрицаете очевидные факты/откровенно лжёте!!!» – спросит возмущённый читатель. Дело в том, что митрополит Ювеналий не указал год издания цитируемых им четьих-миней. И цитирует митрополит Ювеналий не подлинный текст Четьих-Миней Свт. Димитрия Ростовского, а подделку: в начале XX века в Четьи-Минеи Свт. Димитрия Ростовского были переведены с Церковно-Славянского на современный Русский язык, и в них была сделана вставка, которой не было в подлиннике – и эту вставку цитирует митрополит Ювеналий! За основу текста этой вставки, был взят текст «Соловецкого жития», которое фальсификатор истории, член масонской ложи «Златой венец» Н.М. Карамзин дополнил клеветнической байкой о причастности Царя Иоанна Грозного или Малюты Скуратова к смерти Свщмч. Митрополита Филиппа. Насчёт этого «Соловецкого жития» профессор Р.Г. Скрынников (хоть отрицательно относившийся к Царю Иоанну Грозному, и считавший, что убийство Митрополита Филиппа было совершено с согласия Царя, но тем не менее, является компетентным, объективным и честным истоиком) писал следующее: «авторы его не были очевидцами описываемых событий, но использовали воспоминания живых свидетелей: " старца" Симеона (Семена Кобылина), бывшего пристава у Ф. Колычева и соловецких монахов, ездивших в Москву во время суда над Филиппом»[2]

Во всех изданиях Четьих-Миней от самого Свт. Димитрия Ростовского до начала XX века (которые на Церковно-Славянском языке!) ни слова не говорилось о причастности Царя Иоанна Грозного или Малюты Скуратова к смерти Свщмч. Митрополита Филиппа. А если бы это имело место, то Свт. Димитрий Ростовский непременно указал бы. Но этого нет во всех изданиях Четьих-Миней на Церковно-Славянском вплоть до начала XX века. Увы, сейчас переиздается именно этот, переведённый с Церковно-Славянского на современный Русский язык и «исправленный» в начале XX века текст Четьих-Миней, который к Свят. Димиртрию Ростовскому вообще не имеет никакого отношения. Митрополиту Ювеналию следовало бы указать год издания этих «Четьих-Миней» – 1916-й[3]. И после всего этого митрополит Ювеналий торжествует победу, изображая себя печальника за Русский Православный народ, которому якобы «навязывают» почитание Царя Иоанна Грозного эти нехорошие сторонники канонизации: «сторонники канонизации Ивана Грозного […], навязывают (!) русскому церковному народу миф о святом царе, ставшем жертвой невиданного в мировой истории четырехвекового «клеветнического заговора». При этом участниками «заговора» наряду с папским легатом А. Поссевино, английским посланником Дж. Горсеем, немцем-опричником А. Шлихтингом оказываются и русские летописцы, и агиографы, включая св. Димитрия Ростовского…». Как мы убедились выше, данные слова митрополита Ювеналия – попросту неправда: почитатели Царя Иоанна Грозного вовсе не считают «участником заговора» Свт. Димитрия Ростовского, у которого на самом деле в Четьих-Минеях чёрным по белому говорится о невиновности Царя в мученической смерти своего Друга детства. Митрополит Ювеналий приписал нам взгляд, будто мы считаем Свт. Димитрия Ростовского «участником заговора». Мы почитаем одинаково и Свт. Димитрия Ростовского и Свщмч. Митрополита Филиппа и Св. Благоверного Царя Иоанна Грозного. А участником заговора против Свщмч. Митрополита Филиппа и Св. Благоверного Царя Иоанна Грозного является не Свт. Димитрий Ростовский, а те, кто в начале XX века сделал клеветническую вставку в его «Четьи-Минеи». «Мемуары» Таубе и Крузе многословны и подробны, но их вопиюще грубый клеветнический характер выводит их за скобки достоверных источников. По этому вопросу в академической науке нет разногласий. Кроме того, нравственный облик этих политических проходимцев, которые предали всех кому служили, лишает их права быть свидетелями на суде истории, да и на любом другом суде.

Имени митрополита Филиппа нет в синодике опальных, в который Царь Иоанн Грозный записывал тех, кого казнил, чтобы молились об упокоении их душ. Если бы Царь был причастен к убийству Своего Друга детства, Он бы обязательно его включил. Ведь если Он записал там иноков, то неужели бы не записал бы митрополита? Хочется задать вопрос: за что Царь мог так ненавидеть Митрополита – Своего Друга детства, что впоследствии приказал его, уже находящегося в ссылке, задушить, не вписав при этом его имени в поминальный синодик опальных, как делал это всегда? Конечно, если априори признать жестокость Царя Иоанна, то других доказательств и не надо. Но на суде истории хотелось бы иметь улики повесомей. Древние в таких случаях спрашивали: кому выгодно?

Дело в том, что при Царе Иоанне Грозном была повсеместно введена система судопроизводства. Более того, смертный приговор даже простому преступнику выносился только в Москве и утверждался лично Царем, поэтому все до единого казнённые учтены и доподлинно известны. Имено на основании этих разрядних книг по приказу Царя были составлены специальные синодики. Эти синодики сохранились, поэтому число казнённых известно достаточно точно – около 4000 человек за 50 лет правления (из них – 1500 во время похода на Новгород).

Первое Житие Свщмч. Митрополита Филиппа составлялось при Борисе Годунове, который взял курс на очернительство Ивана Грозного и его политики. Источниками информации, как сообщается в самом Житии, стали соловецкие монахи, присутствовавшие на суде над св. Филиппом, и «старец Симеон» – бывший пристав Стефан Кобылин. То есть, как раз те люди, кто оклеветал святителя, и его вероятный убийца! Но даже они не осмелились возложить вину на царя, свалили на одного Малюту. Об Иване Васильевиче, наоборот, Житие отзывалось похвально: когда он узнал, “яко лукавством сложишася на блаженного Филиппа”, то “вскоре месть сотвори”, наказав виновных в смерти Митрополита Филиппа! [4] И только Н.М. Карамзин, откровенно подделав тексты, выдал, что св. Филипп был убит Малютой по “воле государевой”. Историки XIX в. сильно исказили переводы Жития с церковнославянского на русский, в этом каждый может убедиться, сопоставив их с оригиналом[5].

Клеветал на Царя Иоанна Грозного Патриарх Никон, страдавший ересью папизма (точнее – папоцезаризма, называл себя «Великим Господином», «Великим Государем»), спровоцировавший старообрядческий раскол – он инспирировал «покаяние» перед мощами Свщмч. Митрополита Филиппа за «убиение» его Царём Иоанном, повлияв на молодого и неопытного Царя, заставив написать грамоту, в которой Царь винился за согрешение своего деда Св. Блг. Царя Ивана Грозного[6]. Авторитет Первого Русского Царя никак его не устраивал, поскольку сам он силился поставить свою власть выше Царской, завоевать положение «православного папы». Однако эти честолюбивые потуги кончились крахом, а Царь Алексей Михайлович, несмотря на усилия Никона, глубоко почитал Царя Иоанна Грозного. В 1653 г., когда мощи Свщмч. Филиппа переносили из Соловков в Москву, царь Алексей Михайлович ставил в заслугу Грозному кару над клеветниками. Писал: “Где ложный совет, где обавники и соблазнители? … Не все ли зле погибоша; не все ли исчезоша во веки; не все ли здесь месть восприяли от прадеда моего Царя и великого князя Ивана Васильевича? …”

Не случайно на Соборе 1666 г., где проходил суд над Патриархом Никоном, Царь Алексей Михайлович ещё раз подтвердил, что историю конфликта Св. Блг. Царя Ивана Грозного и Свщмч. Митрополита Филиппа ему преподнесли в неверном свете. На Соборе была зачтена грамота Константинопольского патриарха Никона, в которой упоминалось, что Никон переносил из Соловецкого монастыря мощи Свт. Филиппа, «неправедно мучимого Иваном Васильевичем». Государь Алексей Михайлович по этому поводу заявил протест: «Для чего он, Никон, такое бесчестие и укоризну блаженные памяти великому Государю Царю и Великому князю Ивану Васильевичу всея Руси написал?»[7].

Сами факты: суд над Свщмч. Митрополитом Филиппом, лишение его Сана, ссылка и Мученическая кончина – следует признать вполне достоверными. Однако обвинение Царя Иоанна Грозного в том, что все это совершилось по его прямому повелению, не имеет под собой НИКАКИХ серьезных оснований. Думается, что если провести анализ мощей Свщмч. Филиппа, то в них будет обнаружен яд, примем тот же самый яд, которым были убиты Царь Иоанн Васильевич и почти всю его семью.

Независимо от того, был или не был преподобный Корнилий Псково-Печерский казнен лично Иваном Грозным, его имя было записано в царском Синодике опальным, а это значит, что царь брал на себя вину и ответственность за смерть преподобномученика.

Действительно странно: а вот имени Друга детства Царя Иоанна Свщмч. Меитрополита Филиппа (Колычева) в синодике опальных нет. Про этот факт отсутствия имени Свщмч. Меитрополита Филиппа в синодике опальных митрополит Ювеналий умолчал. Что бы он мог сказать по этому поводу? Видимо, ничего, поэтому и умолчал, процитировав вместо этого появившуюся в начале XX века в Русском переводе Четьих-Миней Свт. Димитрия Ростовского вставку.

Нелепым выглядит стремление сторонников канонизации Ивана Грозного отрицать эти зверства тем, что в синодики «для поминовения православные христиане записывают также имена тех, чья память им дорога» (В. Манягин). Это утверждение вряд ли основано на объективном взгляде на сохранившиеся источники. Имя преп. Корнилия Псково-Печерского оказалось именно в Синодике опальных среди почти трех тысяч имен погубленных в годы опричного террора людей: «Сих опальных людей поминати по грамоте цареве... Изо Пскова: Печерского монастыря игумена архимандрита Корнилия...»[8]. Поэтому о поминовении памяти дорогого для Ивана Грозного человека речи здесь быть не может.

Звучит серьёзно. Рассмотрим внимательнее так называемый “синодик опальных”. Именно “так называемый” – потому что никакого документального “синодика” на самом деле не существовало и не существует.

С.Б. Веселовский констатировал, что копии Синодика настолько расходятся между собой, что свести их воедино и восстановить «приказной список» не представляется возможным. Отказавшись от поиска особых источниковедческих приемов, историк выстроил список опальных в алфавитном порядке. Препарированный таким способом источник перестал существовать как цельный исторический документ. Сохранившиеся копии были изготовлены после смерти Грозного. При еженедельных поминаниях Синодики очень быстро ветшали и приходили в негодность. Странички Синодиков оказывались разорванными, многие из них были утеряны. Но главная беда заключалась в ином. В разных монастырях были утеряны разные страницы, а уцелевшие куски были перемешаны самым причудливым образом. Не обращая внимания на путаницу, монахи копировали испорченные списки. Их копии подвергались новым порчам, и в таком виде их снова переписывали.

Просто С.Б. Веселовский обратил внимание, что в заупокойных поминовениях, которые Царь подавал в монастыри, фигурируют имена казненных. Эту работу продолжил Р.Г. Скрынников, и в данном случае замечательного историка явно подвела предвзятая позиция по отношению к Царю. По собственному признанию, ОН РЕКОНСТРУИРОВАЛ “синодик”, собирая по разным монастырям обрывки грамот XVII–XVIII вв, которые предположительно являются копиями синодиков Грозного.
Что ж, Иван Васильевич, даже и отправляя преступников на казнь, считал своим долгом поступать по-Христиански, не держать на них ненависти и молиться о их душах. По понятиям и психологии XVI в. это было отнюдь не мелочью и не формальностью. Но он заказывал поминовение не только казненных, а и других наказанных, умерших в заключении, ссылке. Наконец, вспомните сами себя – неужели вы, подавая в храме записку об упокоении, перечисляете лишь тех людей, кого наказали или обидели? Скорее, тех, кто был вам близок. Точно так же и Царь поминал людей, которых любил и почитал. В «реконструкции» все эти категории смешались, и сам “синодик”, составленный из разрозненных клочков, никаким доказательством являться не может (напомним, что в нём нет имени ДРУГА ДЕТСТВА Царя – Свщмч. Митрополита Филиппа). Так что мысль о том, что Царь записал в синодик имя Корнилия Печёрского не только казненных, но тех, чья память Ему дорога – остаётся в силе.

 

«генерал Власов» того времени – коллаброационист князь Андрей Курбский, переметнувшийся к полякам, и воевавший с Русью во главе польских отрядов, первым объявил казнённым ПРЕПОДОБНОГО Корнилия Печёрского. Расписал, что его в 1577 г. (через 7 лет после смерти) раздавили некой «мучительской» машиной вместе со «старцем Вассианом Муромцевым». Да так раздавили, что их останки перемешались, их уже невозможно было разделить, и похоронили вместе. Масон и фальсификатор Отечественной Истории Н.М. Карамзин же пишет: «Иоанн отсёк голову Корнилию… в 1577 году», хотя в другом месте склоняется к 1570 году.

Можно ли говорить об убийстве Царём Святого как о доказанном факте, если даже дата, вид смерти и место смерти вызывает споры?

Не только дату смерти, но и способ его «убиения» каждый историк представляет по-своему. Учёные мужи имеют несколько вариантов того, как Царь «убил Святого»:

1. Убиение жезлом. Царь «у самых Святых Врат поразил своим жезлом Св. Корнилия».

2. Убиение «орудием мучительским» через раздавливание. Князь А. Курбский рассказывает в своей «Истории о великом князе московском», что св. Корнилий и старец Вассиан Муромцев: «…во един день орудием мучительским некакими раздавленные: вкупе и телеса их преподобно-мученически погребены».

3. Усекновение главы мечом. В рукописи, хранящейся в библиотеке Троице-Сергиевой лавры написано, что когда игумен Корнилий вышел за монастырские ворота навстречу Государю с крестом, Царь, заранее разгневанный на него (интересно, по какой причине?), своей рукой отсёк ему голову.

Есть ещё вариант печерского предания (на которое так любят ссылаться цареборцы), повествующий о том, что убитый Царём Св. Корнилий идёт за ним по пятам, держа в руках отрубленную голову, и умирает только тогда, когда Грозный раскаивается и начинает молиться.

Таким образом, не только место, дата, но и способ убиения (ЕСЛИ оно имело место, что навряд ли) НЕИЗВЕСТНЫ.

Тем, кто говорит об убиении Царём Иоанном Св. Прп. Корнилия (в первую очередь – митрополиту Ювеналию), я бы посоветовал определиться: Царь собственноручно отсёк голову Корнилию? или раздавил пыточным орудием? или жезлом убил?

На сегодняшний день, историческая наука не знает ни одной летописи, ни одного исторического документа в котором бы содержались сведения о насильственной смерти Св. Прп. Корнилия. Даже самые ярые антимосковские летописцы (третья псковская летопись, мазуринский летописец), максимум в чем обвиняют Царя Иоанна – это снятие колокола в городе Пскове[9]. И всё! Зато вот, о том, что Св. Прп. игумен Корнилий со освященным Собором встречал Царя во Пскове и «был принят Царем ласково» – об этом говорят очень многие летописцы[10].

По словам Приснопамятного Митрополита Иоанна (Снычёва), на это «нет и намека ни в одном из дошедших до нас письменных свидетельств, а в «Повести о начале и основании Печерского монастыря» о смерти преподобного сказано: «От тленного сего жития земным Царём предпослан к Небесному Царю в вечное жилище»[11]. «Надо обладать буйной фантазией, — продолжает Митрополит Иоанн (Снычёв), — чтобы на основании таких слов сделать выводы о «казни» Преподобного Иоанном IV. Мало того, из слов Курбского вытекает, что Корнилий умервщлён в 1577 году. Надпись же на гробнице о времени смерти преподобного указывает дату 20 февраля 1570 года. Известно, что в этот самый день Святой Корнилий встречал Царя во Пскове и был принят Им ласково — потому-то и говорит «Повесть» о том, что подвижник был «предпослан» Царём в «вечное жилище». Но для Курбского действительное положение дел не имеет значения. Ему важно было оправдать себя и унизить Иоанна»[12].

И это при том, что «автор или редактор Псковской третьей летописи, < …> неизменно враждебно относится к Великим Князьям. Он не только сильно искажает, но и фальсифицирует историю. В его летописи не отмечается все возрастающая зависимость Пскова от Москвы, сведена на нет роль Москвы в обороне Пскова от немцев и Литвы, а присоединение Пскова к Москве рассматривается как насилие. < …> Псков до самого 1510 г. живет жизнью самостоятельного боярского Государства, никому не подчиняясь, ни от кого не завися, ни в чьей помощи не нуждаясь»[13]. Любому здравомыслящему человеку ясно, что если бы какой-то инцидент у Св. Прп. Корнилия с Царем Иоанном был, то уж такие ярые антимосковские летописцы, как например авторы (и/или редакторы) третьей псковской летописи непременно бы отразили в соотвествующих тонах данное событие.

Хотя на гробнице Св. Корнилия стоит та же дата смерти, что в летописи, 20 февраля 1570 г. И погребен он один, без Муромцева. Но, как ни парадоксально, многие историки считают нужным доверять не этому факту, а Курбскому. Глубокомысленно рассуждают, что дата на гробнице и в летописи наверняка «ошибочная» – ведь 20 февраля 1570 г. Св. Корнилий и Царь встретились вполне «ласково». Что же касается «старца Вассиана Муромцева», то о нём вообще ничего не известно. В документах Псковско-Печерского монастыря такой старец нигде не упоминается!

А современные – УПРОЩЁННЫЕ – варианты Жития, прямо обвиняющие Царя в убийстве, появились… в 1954 г.! (в то время, когда к власти пришел Н.С. Хрущев и развернул свою клеветническую кампанию против Сталина – очень почтительно относившегося к Царю Иоанну Грозному) Тогда же, с 1954 г., появилась церковная служба Св. Корнилию, УКАЗЫВАЮЩАЯ, что Царь его «смерти предаде» («К безумию склонися царь грозный и смерти ты предаде; тем же и освятися твоею кровию обитель Псково-Печерская» – вот такая страшнейшая хула на Первого Русского Великого Царя-Богопомазанника). А месячные минеи включена только в конце XX века. Об этом факте большинство членов нашей Русской Православной Церкви (в том числе, даже многие из тех кто носят Архиерейский клобук), увы, не знают.

Читатель спросит, почему у меня Корнилий величается в Чине Святости «Преподобный», а не «Преподобномученик»? Дело в том, что ДО революции 1917 г. Св. Корнилий значился в святцах с чином «ПРЕПОДОБНОГО», этот чин был неизвестно кем изменен на «священноМУЧЕНИКА» или «преподобноМУЧЕНИКА». Вот такая «объективная» история… Древние (дореволюционные) тропари, службы (напр. служба 1690 года) Св. Корнилию написаны, как Преподобному, а не Преподобномученику. В дореволюционных месяцесловах (напр. Полный месяцеслов востока Архиепископа Сергия Спасского), святцах, календарях Св. Корнилий также числится в Чине Святости Преподобный, а не Преподобномученик.


[1] Жития святых на русском языке, изложенные по руководству четьих-миней св. Димитрия Ростовского. Кн. 5, ч.1, с. 284-286. Не указан год издания! – Н.Ж.

[2] Скрынников Р.Г. Филипп Колычев//Скрынников Р. Г. Святители и власть. – Л., 1990, с. 216–217.

[3] Житія святыхъ, на русскомъ языкѣ изложенныя по руководству Четьихъ-миней св. Димитрія Ростовскаго съ дополненіями, объяснительными примѣ чаніями и изображеніями святыхъ. Книга дополнительна, вторая: Мѣ сяцы Январь-Апрѣ ль. — М.: Синодальная Типографія, 1916. — С. 25—64. Обратите внимание на название: «изложенные ПО руковотству Четьих-Миней св. Димитрия Ростовского С ДОПОЛНЕНИЯМИ». Сами издатели признают, что сделали свои дополнения. – Н.Ж.

[4] Федотов Г.П., Святой Филипп, митрополит Московский, Житие и подвиги Филиппа, митрополита Московского и всея Руси, собр. соч. в 12 т., т. 3, М., Мартис, 2000.

[5] Там же.

[6] Там же.

[7] Каптерев Н.Ф. Патриарх Никон и царь Алексей Михайлович. М., 1996. Т. 2. с. 126. Выделено мной – Н.Ж.

[8] Скрынников Р.Г. Царство террора. СПб., 1992, с. 539.

[9] Псковские летописи. М., 1941, с.115–116.

[10] напр., ПСРЛ, т. IV, с.3433-3446, т. III, с.259–260.

[11] Иоанн (Снычёв), Митр. Санкт-Петербургский и Ладожский. Русская Симфония. Очерки Русской историософии. СПб.: Царское Дело, 2004, с. 147; Иоанн (Снычёв), Митр. Санкт-Петербургский и Ладожский. Самодержавие Духа. Очерки Русского самосознания. М.: Институт Русской Цивилизации, 2007, с. 209. Выделено мной – Н.Ж.

[12] Там же.

[13] Масленникова Н.Н. Присоединение Пскова к русскому централизованному государству. Л., 1955. С. 174.

<== предыдущая лекция | следующая лекция ==>
Родитель (законный представитель) имеет право: требовать выполнения Устава МДОУ и настоящего договора. | Когда, как и почему.




© 2023 :: MyLektsii.ru :: Мои Лекции
Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав.
Копирование текстов разрешено только с указанием индексируемой ссылки на источник.