Глава 3. Куда веточка гнётся

Пословица: just as the twig is bent, the tree is inclined.

Куда веточка гнётся, туда и дерево клонится.

(Смысл: характер человека складывается в детстве)

Я откинулась на сиденье, оставив окна такси открытыми, в надежде, что холодный воздух проветрит мою голову. Это был просто разговор в Художественном музее. Я ничего не нарушила. Я потянулась за телефоном и отправила Элис короткую смс, что потеряла счет времени, но присоединюсь к ним совсем скоро. После этого я открыла контакты в своем телефоне и прокрутила до буквы «К». Там были две новых записи: одна для Эдварда Каллена и вторая – для доктора Карлайла Каллена.

Что за черт?

Я нажала на имя Карлайла и увидела внизу примечание: «В случае, если Вы мне не доверяете, спросите у него».

Неужели Эдвард хотел, чтобы я позвонила его отцу? Такси повернуло на Сансом-Стрит, и я решила, что не буду думать об этом. Я расплатилась и поспешила вниз по переулку к бару. Если я и не нуждалась в выпивке до этого, уверена, сейчас она была мне чертовски необходима.

После проверки моего удостоверения личности вышибалой, я вошла внутрь и осмотрелась. Я нашла Элис и Джаспера за столом с Эмметом и блондинкой, которую не узнала. Я проложила себе путь через толпу и села с ними.

- Наконец-то, – сказала Элис, когда увидела меня. – Что так долго? Ты что, заблудилась? Или встретила какого-то парня и задержалась для быстрого секса? Скажи, как его зовут? Ой, подожди, не имеет значения, поскольку мы никогда с ним не встретимся.

Она повернулась к загадочной женщине:

- Мы никогда не встречались с её завоеваниями.

- Я ни с кем не трахалась. Все не так. Я на самом деле столкнулась с парнем, который ходит в мою школу, он старшекурсник. Мы говорили об искусстве, и я потеряла счет времени.

- Старшекурсник, да? – спросила Элис. – Значит, ему восемнадцать. Он совершеннолетний, что делает это легальным. Ты уверена, что ничего не произошло?

Я закатила глаза.

- На самом деле, – вмешалась блондинка, – брачный возраст в Пенсильвании – шестнадцать. Я Роуз, кстати. Подруга Эммета.

- Я Белла. – Я протянула ладонь, чтобы пожать Роуз руку. – И это не имеет значения, потому что, как я уже говорила, ничего не произошло. Я бы спросила, как ты стала экспертом в законах об изнасиловании несовершеннолетних, Роуз, но не уверена, что хочу знать ответ. Кроме того, я живу в Нью-Джерси.

- Я юрист, – объяснила Роуз. – Это относится и к Нью-Джерси, хотя, тот факт, что он является студентом там, где ты преподаешь, ставит его в подчиненное положение по отношению к тебе, что все усложняет. Когда он окончит школу, станет законной добычей. Убери отношения «учитель-ученик», и, юридически, шестнадцать лет означает готовность для сексуальных отношений.

Она многозначительно подмигнула.

- О, мой бог! – завопила Элис. – Ты не просто так это сказала!

- Это моя девочка! – Эммет сиял от гордости за Роуз.

- Я немного потрясена, что вы все находите это поводом для шутки, – призналась я.

- Белла, расслабься. – Джаспер налил светлого пива из кувшина на столе и поставил его передо мной. – Мы знаем, что ничего такого не было. Сама идея, что ты могла иметь публичный секс с учеником, совершенно нелепа, это была шутка. Мы прекрасно знаем, что ты бы никогда на такое не пошла. Кроме того, ты всегда была ответственной. Слегка бесстыдной, но ответственной.

- Хотя твоя реакция начинает меня удивлять, – Элис сказала это довольно тихо, так, что только я могла услышать ее, и стрельнула в меня очень серьезным взглядом.

Прежде чем она успела надавить на меня, чтобы вытянуть подробности, подошла официантка за очередным заказом. Мы окунулись в наше нормальное времяпровождение, выпивая и высмеивая плохих певцов. Пятнадцать минут спустя никто уже не вспоминал, почему я опоздала.

Остаток выходных прошел без происшествий. Слишком быстро наступило утро понедельника, и я готовилась идти на работу. Когда мы жили вместе, Элис регулярно дразнила меня насчет моей учительской одежды, в шутку называя мой стиль «средний возраст и старомодный шик». Так как я одевалась в широкие брюки и свободные свитера, думаю, это было не далеко от истины. Мой рабочий гардероб значительно отличался от того, что я носила в свободное время, но я считала, что такой стиль был абсолютно необходим, учитывая мой возраст и относительную неопытность. Мне, возможно, и было двадцать четыре, но выглядела я моложе. И без моего консервативного наряда не было бы никакой возможности визуально отличить меня от студентов.

Я была приятно удивлена, когда добралась до работы всего за десять минут. Не зная, чем заняться до начала своих уроков, я рассеянно бродила по коридорам некоторое время, пока не услышала, как кто-то играет «Рапсодию на тему Паганини» Рахманинова. Я стояла у открытой двери и слушала, любопытствуя, кто из моих коллег играл, но не желая прерывать. Когда отрывок закончился, я заглянула в аудиторию.

- Одна из моих любимых, – сказала я. – Прекрасное исполнение.

Из-за пианино появилась голова с взъерошенными каштановыми волосами, выглядя слишком хорошо для этого раннего утра.

Эдвард. Я должна была знать.

- Спасибо, – сказал он. – Это одна из моих любимых композиций.

Я улыбнулась и отступила в коридор, спеша укрыться в своем классе.

Остальная часть недели прошла быстро, как и три, следующие за ней. И вот уже была середина марта, и все опять зазеленело. Я решила не звонить Эдварду насчет уроков музыки. Хотя я знала, что ничего не нарушала, уверена, что он понятия не имел, какие распутные мысли о нем посещали меня. Более тесное общение с Эдвардом граничило с серой зоной, и, как бы мне ни хотелось заниматься музыкой, я должна была крепко стоять обеими ногами в белой.

Я не возвращалась в художественный музей с того вечера, когда встретила Эдварда, в основном потому, что имела другие обязательства. Элис была в режиме полномасштабного планирования свадьбы, и я, как подружка невесты, должна была сопровождать её в бесконечных разъездах по всему городу. Она знала, что становится немного «капризной невестой», но ей было все равно. Она хотела, чтобы я пошла посмотреть с ней еще одно возможное место проведения церемонии во второй половине дня, но мне нужно было немного времени для себя. Я сказала подруге, что встречусь с ней в «McGillan`s» в шесть, и тогда мы обсудим оставшиеся свадебные дела.

Было тепло для марта, но воздух был тяжелым и влажным. Я чувствовала, что почти взмокла к тому времени, когда добралась до вершины лестницы, ведущей к главному входу музея, и мои волосы начали завиваться. Я напомнила себе, что не пыталась произвести впечатление ни на кого. Оказавшись внутри, я прошла в европейское крыло девятнадцатого века. Затем направилась в конец выставочного зала. И остановилась, когда увидела Эдварда, сидящего на той же скамейке, где мы беседовали в тот вечер. Я хотела отступить, но он заметил меня прежде, чем я успела это сделать. Я улыбнулась и осторожно подошла к нему.

- Привет, Эдвард.

- Мисс Свон, – вежливо ответил он.

Я села рядом с ним. Он ничего не говорил и не смотрел на меня.

Дерьмо. Это было неловко.

Немного времени прошло, прежде чем он заговорил:

- Вы не звонили.

Его голос был тихим и нейтральным.

Я вздохнула:

- В этом не было необходимости.

- Вы – не мой учитель.

- Нет, я не твой учитель. Но я преподаю в твоей школе и вполне могла бы быть твоим учителем.

Я не могу находиться наедине с тобой у себя дома. Надеюсь, ты понимаешь, почему.

Он выглядел искренне смущенным.

- Я бы никогда не воспользовался этой ситуацией.

Он, наверное, шутит, неужели он действительно думал, что меня это беспокоит?

- Я знаю.

Мы сидели в тишине в течение следующих пяти минут, пока люди сновали мимо нас.

- Мне жаль, если вам некомфортно рядом со мной. Мне комфортно рядом с вами. Месяцами я наблюдал за вами в школе, прежде чем набраться смелости и заговорить. Вы красивы, но вы, конечно, знаете об этом. Но это не единственная причина, почему меня к вам так влечет. Конечно, изначально дело было во внешности. Я же парень. Но когда вы заговорили со мной так… нормально, так, будто я обычный человек… Никто и никогда не делал этого, ни разу за все мое жалкое существование. И на тот короткий промежуток времени я мог быть собой – не гением, не чудаком, не придурком – просто собой. Это был лучший момент в моей жизни. Даже если сейчас я чертовски вас напугал, и вы никогда больше не заговорите со мной, мне нужно, чтобы вы это знали.

- Эдвард… – я изо всех сил пыталась найти в себе мужество, чтобы высказать свое мнение.

Он встал, чтобы уйти. Я положила руку на его бедро, чтобы задержать его. Он снова сел, и моя рука оказалась на его колене. Я быстро одернула её.

- Я не разговариваю с тобой как с обычным человеком, думаю, это и есть часть проблемы.

Его глаза встретились с моими, и уголок рта изогнулся в полуулыбке.

- Тебе это нравится, не так ли?

Он медленно кивнул.

- И что теперь?

- Ничего не изменилось, Эдвард. Тебе все еще шестнадцать. Ты все еще ученик школы, в которой я преподаю.

- Могу я называть вас Изабеллой?

- Категорически нет.

- Могу я позвонить вам?

Я закатила глаза, одновременно улыбаясь его наглости.

- Возможно.

- Возможно – это не «нет», – его голос был наполнен надеждой.

Я встала со скамейки. Мне нужно быть вовремя на встрече с Элис. У меня не было никакого желания объяснять ей, что Эдвард снова заставил меня опоздать. На этот раз она бы точно не поверила, что все это невинно.

Я обернулась и посмотрела на него в последний раз перед уходом. Он был восхитителен.

- Но это и не «да».

Я выбежала из выставочного зала, зная, что если бы задержалась хоть минутой дольше, он бы убедил меня остаться. К счастью, я оказалась в баре раньше Элис. Я заняла нам столик и заказала кувшин пива. Как только принесли заказ, влетела Элис, которая с трудом сдерживала волнение.

- Я думаю, что я нашла!

- Это потрясающе. Подожди, что нашла?

- Место для регистрации. Я оставила задаток и свои координаты. У них был отказ от брони в конце сентября, и я не хотела упустить свой шанс. Я уверена, что Джас не будет возражать. Это мой день, в конце концов. Разумеется, это значительно сокращает время для планирования…

- Подожди, что? Где?

- Ты знала, что они проводят свадьбы прямо у воды? Можешь представить себе вид? Эллинг Роу с одной стороны и Художественный музей с другой. Фотографии будут удивительными!

- Почему? Ты планируешь одеться, как Рокки Бальбоа?

- Не будь стервой, это важный момент для меня!

- Извини. Может, попросить официантку принести шампанского вместо этого?

- Нет, я счастлива и с «Yuengling» (п.п. – пиво), но у меня есть тост, – отозвалась она.

- Хорошо, тогда, – я подняла свой бокал, – за идеальное место для начала вечности.

Мы чокнулись, и Элис пожелала мне здоровья, прежде чем поднести свое пиво к губам.

Следующие несколько часов, пока было еще достаточно тихо, чтобы услышать друг друга, она болтала об остальных своих планах. Я охала и ахала в нужные моменты, но мой разум был в другом месте.

Могла ли я на самом деле признаться Эдварду в том, что мои чувства к нему меня пугали, и собирался ли он – на самом деле – попросить разрешения позвонить мне?

Я извинилась, как только приехали Джаспер, Роуз и Эммет. Я не была уверена почему, но мне хотелось побыть одной. Я добралась до железнодорожной станции, а после устроилась у окна в вагоне скоростного поезда. Я смотрела в никуда, когда стали быстро приближаться яркие огни подземного туннеля моста Бена Франклина. Это означало, что через минуту пропадет мобильная связь.

Прежде, чем могла передумать, я выхватила iPhone из сумки. Я пролистала список контактов, пока не нашла имя Эдварда, и быстро набрала текстовое сообщение:

«Да, ты можешь».

Я знала, что он поймет, что я имела в виду.

Как только поезд вынырнул из тоннеля, мой телефон завибрировал. Сообщение от Эдварда: «Называть Вас Изабеллой?»

Я громко рассмеялась. И набрала ответное сообщение, после чего забросила телефон в сумку и вышла на своей станции.

«Нет, Эдвард. Просто позвонить мне».