Промежуток

Спокойная ночь обернулась переполохом. Из-за рыданий и громких возгласов мирно спящие боты резко встрепенулись, подскакивая на своих лежанках, или же сонно и неторопливо, лениво потирая полуактивировашуюся оптику, привстали с мест, смутно оглядываясь по сторонам.

- В чём дело? - устало протянул Дисчарджер, поднимающийся с расстеленного на голой почве и слегка помятого от поворотов с боку на бок во время перезарядки утеплителя, сдёргивая другой кусок изолетика, обёрнутый вокруг его шеи и головы. - Середина ночи. Что за крики?.. А? - он, более-менее включив помутившуюся оптику, стал взирать на необычную картину перед своими окулярами.

Напротив всё ещё пылающего яркими отблесками и сиянием пламени, разместившись в непонятной позе, друг к другу прижались два корпуса - брата и сестры. На их фейсплейтах были выражены странные чувства - смесь смущения и изумления. Из окуляров струились мокрые дорожки. Но Рэйджридден, мгновенно отвернувшись от самурая, быстро смахнул остатки омывателя, вытирая влажные следы. Он не хотел, чтобы этот видел его таким. Мысль о том, что он столько лет ненавидел альфу, и то, что это чувство была лживым, сжигала его изнутри. Ему было так стыдно и так горько.

Слева от них, так же странно сев, скрестив ноги, находилась Мэйнстрим с захватившим её фейсплейт удивлением и некой печалью, невидимо пронизывающей её Искру. Сразу было видно, что она сама чувствовала их боль от потери близкого. В углу, мигая малиновой оптикой, присев на корточки, упираясь одной ногой в пол, находился Грайдсворд, скрестив пальцы, будто зажимал в них какой-то предмет - он так и не выпрямил их после того, как у него взяли медальон. Он был совершенно спокоен и не выражал особых чувств, как и всегда - тих и молчалив. Сбоку от Дисчарджера шевельнулось что-то тяжеловесное, довольно громко громыхнув стальными частями брони, зашелестело металлическими пластинами и привстало. Дисчарджер невольно дёрнул шлемом на стальной скрежет.

- И... что это значит?.. - пробасил Бидсайд, небрежными жестами потирая левый окуляр кулаком. - С чего это вы орёте среди ночи?

Рэйджридден с Хиллайт поникли взором, схоронив его глубоко в почву под собой. Не хотелось им вспоминать и рассказывать остальным о своих проблемах и ошибках. Поэтому они тихо отвернули оптику в сторону, показывая этим, что не хотят говорить.

- Что-то... случилось? - с легким беспокойством поинтересовался здоровяк, замечая унылую обстановку среди товарищей.

- Да так... Ничего, - тихо отозвался серебристый боец, чуть повернув голову в сторону громилы-меха.

Сразу было понятно, что «ничего» не могло случиться, но вот попробовать разобраться, расспросить, узнать и попробовать помочь ни у Мэйнстрим, ни у Грайдсворда или у проснувшихся не хватило сил. Рик перешёл в удобное положение, скрестив нижние серво. Его пальцы мигом шмыгнули под слегка оттопыренные грудные пластины и ловко достали всем уже намозоливший оптику резной мундштук в придачу с небольшим прямоугольным коробком. Он слегка встряхнул небольшой предмет, проверяя, есть ли в нём содержимое. Что-то зашуршало о стенки коробочки, но совсем тихо и приглушенно. Мех вздохнул.

- Эй, Бидс, не поделишься? - вежливо намекнул бот, повертев в воздухе упаковкой и мусоля конец мундштука.

- Всегда пожалуйста, – несколько безразлично ответил тот, бросая белому свои запасы сигарет. - Смотри, не задохнись, дымящий.

- Не мешай мне отдыхать, - недовольно отозвался самурай, выпуская из рта клуб сероватого дыма и издав странный взвизгивающий звук, показывая денты на свет. Маленького жёлтенького ботика вновь смутил этот оскал, и он с испугом отвёл оптику от находящегося рядом с ним наёмника.

Атмосфера была нестабильна, и мало кто сумел уйти оффлайн снова. Разве что бот с катаной за поясом, пускающий облачка гари, слегка позевывающий, сумел бы отключиться. Но он, найдя какой-то кусок обвалившейся скалы недалеко ото всех, разместился на нем поудобнее, закинув шлем вверх. Там, просвечивая через отверстие, проделанное в крыше для ухода дыма от костра, сиял тёмно-синий небосвод, усыпанный чудесным скоплением звёзд. Никто не подзаряжался...