Джей­ме 26 страница

Эй­эрон Мок­ро­голо­вый вновь шаг­нул впе­ред:

— Еще раз спра­шиваю, кто ста­нет на­шим ко­ролем?

— Я! — гро­мых­нул силь­ный го­лос, и вновь тол­па рас­сту­пилась.

Го­ворив­ший въ­ез­жал на холм, вос­се­дая в рез­ном крес­ле из плав­ни­ка, ко­торое на пле­чах нес­ли его вну­ки. Ве­лико­леп­ные че­лове­чес­кие раз­ва­лины ве­сом в двад­цать сто­унов и воз­растом де­вянос­то лет бы­ли об­ла­чены в плащ из шку­ры бе­лого мед­ве­дя. Его во­лосы бы­ли бе­лы как снег, ог­ромная бо­рода оде­ялом нак­ры­вала ста­рика от щек до бе­дер, так что бы­ло труд­но ска­зать, где кон­ча­ют­ся его собс­твен­ные во­лосы, а где на­чина­ет­ся мед­ве­жий мех. Хо­тя его вну­ки бы­ли нас­то­ящи­ми ве­лика­нами, под его ве­сом они с тру­дом под­ни­мались по ка­мен­ным сту­пеням. Пе­ред чер­то­гом Се­рого Ко­роля они опус­ти­ли его на зем­лю, и трое ос­та­лись в ка­чес­тве за­щит­ни­ков.

«Шесть­де­сят лет на­зад этот че­ловек лег­ко бы за­во­евал под­дер­жку лю­дей», — по­думал Эй­эрон, — «но его вре­мя дав­но прош­ло».

— Да, Я! — за­рычал че­ловек, го­лосом нас­толь­ко же гром­ким, нас­коль­ко ог­ромным был он сам. — По­чему бы и нет? Кто луч­ше? Для тех, кто слеп, я пред­став­люсь — я Эрик Куз­нец. Эрик Судья. Эрик Сок­ру­шитель На­кова­лен. По­кажи им мой мо­лот, Тор­мор.

Один из за­щит­ни­ков под­нял мо­лот на все­об­щее обоз­ре­ние. Это бы­ла чу­довищ­ная вещь, чья ру­ко­ять бы­ла об­мо­тана ста­рой ко­жей, а сталь­ная го­лова бы­ла ве­личи­ной с бу­хан­ку хле­ба.

— Не мо­гу сос­чи­тать, сколь­ко рук я раз­дро­бил в ка­шу этим мо­лотом, — ска­зал Эрик, — но воз­можно, это рас­ска­жут са­ми во­ры. Не мо­гу ска­зать, и сколь­ко го­лов я раз­мозжил на сво­ей на­коваль­не, но, воз­можно, вам рас­ска­жут вдо­вы. Я мог бы по­ведать вам о мо­их под­ви­гах на по­ле бра­ни, но мне во­семь­де­сят во­семь и до кон­ца жиз­ни я не ус­пею за­кон­чить свой рас­сказ. Ес­ли вер­но, что ста­рики муд­ры, то нет муд­рее ме­ня. Ес­ли вер­но, что ве­лика­ны силь­ны, то нет силь­нее ме­ня. Вы хо­тите ко­роля с нас­ледни­ками? Так их у ме­ня боль­ше, чем я мо­гу сос­чи­тать. Ко­роль Эрик, да. Мне нра­вит­ся, как это зву­чит. Ну же, кри­чите это вмес­те со мной. ЭРИК! ЭРИК СОК­РУ­ШИТЕЛЬ НА­КОВА­ЛЕНЬ! КО­РОЛЬ ЭРИК!

Ког­да его вну­ки на­чали кри­чать, их сы­новья выш­ли впе­ред с сун­ду­ками на пле­чах. Ког­да они пе­ревер­ну­ли их вверх дном у ос­но­вания ка­мен­ной лес­тни­цы, брыз­нул по­ток се­реб­ра, брон­зы и ста­ли: брас­ле­ты, оже­релья, кин­жа­лы, но­жи и ме­татель­ные то­пори­ки. Не­кото­рые ка­пита­ны схва­тили луч­шие ве­щи и при­со­еди­нились к уси­лива­юще­муся хо­ру. Но клич толь­ко на­чал на­бирать си­лу, как сквозь не­го прор­вался жен­ский го­лос:

— Эрик! — Лю­ди под­ви­нулись, что­бы дать об­ла­датель­ни­це го­лоса вый­ти. Пос­та­вив од­ну но­гу на пер­вую сту­пень­ку, она пов­то­рила: — Эрик! А ну-ка встань!

Нас­ту­пила ти­шина. Свис­тел ве­тер, вол­ны би­лись о бе­рег, лю­ди шеп­та­лись меж­ду со­бой. Эрик Куз­нец смот­рел вниз на Ашу Грей­джой:

— Дев­чонка. Трек­ля­тая дев­чонка. Что ты ска­зала?

— Встань, Эрик! — крик­ну­ла она. — Под­ни­мись, и я бу­ду кри­чать твое имя вмес­те со все­ми. Под­ни­мись и пер­вая пой­ду за то­бой. Ты же хо­чешь ко­рону. Встань и за­бери ее.

Где-то в тол­пе рас­сме­ял­ся Во­роний Глаз. Эрик ярос­тно ус­та­вил­ся на не­го. Ру­ки ве­лика­на креп­ко сжа­лись вок­руг под­ло­кот­ни­ков крес­ла из плав­ни­ка. Его ли­цо пок­расне­ло от на­туги, по­том по­баг­ро­вело. Ру­ки дро­жали от тщет­ных уси­лий. Эй­эрон ви­дел, как от нап­ря­жения пуль­си­ру­ет тон­кая го­лубая жил­ка на шее ста­рика. На ка­кое-то мгно­вение по­каза­лось, что Эрик сде­ла­ет это, но си­лы по­кину­ли его, и ста­рик со сто­ном опус­тился на­зад на по­душ­ки. Э­урон за­хохо­тал еще гром­че. Ве­ликан опус­тил го­лову, и в мгно­вение ока пос­та­рел. Вну­ки унес­ли его вниз.

— Кто бу­дет пра­вить на­ми? — вновь воз­звал Эй­эрон. — Кто ста­нет на­шим ко­ролем?

Лю­ди на­чали ог­ля­дывать­ся. Не­кото­рые смот­ре­ли на Э­уро­на, дру­гие на Вик­та­ри­она, третьи на Ашу. Зе­леные вол­ны бе­лыми брыз­га­ми раз­би­вались об бор­та ко­раб­лей. Чай­ка вновь зак­ри­чала хрип­лым и жал­ким го­лосом.

— Предъ­яви свои пра­ва, Вик­та­ри­он, — пред­ло­жил Мер­лин, — дай нам за­кон­чить с этим шу­тов­ским фар­сом.

— Ког­да я бу­ду го­тов, — крик­нул в от­вет Вик­та­ри­он.

Эй­эрон был до­волен. «Луч­ше, ес­ли он по­дож­дет».

Сле­ду­ющим стал Драмм — еще один ста­рик, хо­тя и не та­кой древ­ний, как Эрик. На вер­ши­ну он за­бирал­ся сам на сво­их дво­их, на бед­ре по­качи­вал­ся Баг­ря­ный Дождь, его зна­мени­тый меч, вы­кован­ный из ва­лирий­ской ста­ли еще до ги­бели Ва­лирии. Его за­щит­ни­ки бы­ли ува­жа­емы­ми людь­ми: его сы­новья Де­нис и Дон­нел, оба от­важные бой­цы, как и сто­яв­ший меж ни­ми ги­гант с ру­чища­ми тол­сты­ми, как де­рево по име­ни Ан­дрик Не­улыб­чи­вый. И то, что за Драм­ма всту­пил­ся та­кой че­ловек, го­вори­ло о нем луч­ше все­го про­чего.

— Где на­писа­но, что на­шим ко­ролем дол­жен стать кра­кен? — на­чал Драмм. — Ка­кое пра­во име­ет Пайк пра­вить на­ми? Боль­шой Вик са­мый круп­ный из ос­тро­вов, Хар­лоу са­мый бо­гатый, а Ста­рый Вик са­мый свя­щен­ный. Ког­да дра­коний огонь пог­ло­тил чер­ную ди­нас­тию, же­лез­но­рож­денные приз­на­ли пер­венс­тво Ви­кона Грей­джоя… но как вож­дя, а не ко­роля.

На­чало бы­ло хо­рошее. Эй­эрон слы­шал кри­ки одоб­ре­ния, но они утих­ли, ког­да Драмм на­чал го­ворить о сла­ве Драм­мов. Он го­ворил о Дей­ле Гроз­ном, Ро­рине Раз­бой­ни­ке, о сот­не сы­новей Гор­монда Драм­ма по проз­ви­щу Прес­та­релый отец. Он вы­тянул Баг­ря­ный Дождь и рас­ска­зал, как Хил­мар Драмм Хит­ро­ум­ный с по­мощью ума и де­ревян­ной ду­бин­ки до­был меч у за­кован­но­го в сталь ры­царя. Он го­ворил о дав­но уто­нув­ших ко­раб­лях и за­бытых бит­вах вось­ми ве­ковой дав­ности. Он го­ворил, а тол­па на­чала про­яв­лять не­тер­пе­ние. А он го­ворил, и го­ворил, и го­ворил.

А ког­да от­кры­лись сун­ду­ки Драм­ма, ка­пита­ны уви­дели при­ноше­ния нас­то­яще­го скря­ги.

«Раз­ве мож­но ку­пить трон с по­мощью брон­зы?» — по­думал Эй­эрон.

Быс­тро утих­шие кри­ки: «Драмм! Драмм! Дан­ста­на в ко­роли!» яс­но от­ве­тили на этот воп­рос.

У Эй­эро­на за­соса­ло под ло­жеч­кой, и ему по­каза­лось, что вол­ны ста­ли бить­ся о бе­рег гром­че, чем преж­де.

«Нас­та­ло вре­мя», — по­думал он. «Вре­мя для Вик­та­ри­она сде­лать свой вы­зов».

— Кто же ста­нет ко­ролем? — крик­нул он уже в ко­торый раз, но на этот раз его го­рящие гла­за наш­ли бра­та в тол­пе. — Де­вять сы­новей ро­дилось от чресл Квел­ло­на Грей­джоя. Но один был са­мым мо­гучим и бесс­траш­ным из всех.

Вик­та­ри­он встре­тил­ся с ним взгля­дом и кив­нул. Ка­пита­ны рас­сту­пались пе­ред ним, ког­да он взо­шел по сту­пеням.

— Бла­гос­ло­ви ме­ня, брат, — поп­ро­сил он, дой­дя до вер­ши­ны. Он опус­тился на ко­лени и скло­нил го­лову. Эй­эрон от­ку­порил мех и вы­лил ему на че­ло по­ток мор­ской во­ды. — То, что мер­тво, уме­реть не мо­жет, — ска­зал Эй­эрон, и Вик­три­он от­клик­нулся:

— Но вос­ста­нет вновь, силь­ней и креп­че.

Ког­да Вик­та­ри­он под­нялся, его за­щит­ни­ки выс­тро­ились на сту­пенях ни­же — Ральф Хро­мой, Ры­жий Ральф Сто­ун­ха­ус, Нют Бра­доб­рей — все зна­мени­тые во­ины. Сто­ун­ха­ус дер­жал зна­мя Грей­джо­ев — зо­лотой кра­кен на чер­ном, как пол­ночное мо­ре, по­ле. Как толь­ко стяг раз­вернул­ся на вет­ру, ка­пита­ны на­чали кри­чать имя Лор­да Ка­пита­на. Вик­та­ри­он по­дож­дал, ког­да они ус­по­ко­ят­ся, и за­тем ска­зал:

— Вы все зна­ете ме­ня. Ес­ли вы жде­те слад­ких слов, то ищи­те их в дру­гом мес­те. У ме­ня нет язы­ка скаль­да. За­то у ме­ня есть мой то­пор и вот это. — Он вски­нул свои ог­ромные за­кован­ные в коль­чу­гу ру­ки вверх, а Нют Бра­доб­рей по­казал лю­дям его то­пор, гроз­ный ку­сок ста­ли.

— Я был вер­ным бра­том, — про­дол­жил Вик­та­ри­он, — Ког­да Бей­лон же­нил­ся, то за не­вес­той на Хар­лоу он от­пра­вил ме­ня. Я во­дил его ко­раб­ли во мно­жес­тво битв и вы­иг­рал все, кро­ме од­ной. Ког­да он в пер­вый раз на­дел ко­рону, это я поп­лыл в Лан­ниспорт и под­па­лил ль­ву хвост. И во вто­рой раз, он опять пос­лал ме­ня сод­рать шку­ру с Мо­лодо­го Вол­ка, ес­ли он, под­вы­вая, нап­ра­вит­ся к се­бе в ло­гово. От ме­ня вы по­лучи­те боль­ше, чем ви­дели от Бей­ло­на. Это все, что я хо­тел ска­зать.

Ед­ва он за­кон­чил, его за­щит­ни­ки бро­сились вык­ри­кивать:

— ВИК­ТА­РИ­ОН! ВИК­ТА­РИ­ОН! ВИК­ТА­РИ­ОН КО­РОЛЬ!

Вни­зу его лю­ди вы­сыпа­ли пе­ред тол­пой со­дер­жи­мое сун­ду­ков. На зем­лю хлы­нул по­ток се­реб­ра, зо­лота, са­моц­ве­тов — изо­билие во­ен­ной до­бычи. Ка­пита­ны тол­ка­лись, что­бы схва­тить луч­шие ве­щи и, до­быв их, кри­чали: «ВИК­ТА­РИ­ОН! ВИК­ТА­РИ­ОН! ВИК­ТА­РИ­ОН КО­РОЛЬ!»

Эй­эрон наб­лю­дал за Во­ронь­им Гла­зом. — «Бу­дет ли он го­ворить сей­час или поз­во­лит из­бра­нию ид­ти сво­им че­редом?»

Ор­квуд с Ор­кмон­та что-то на­шеп­ты­вал ему на ухо.

Но ко­нец кри­кам по­ложил не Э­урон, а трек­ля­тая ба­ба. Она, по­ложив в рот два паль­ца, прон­зи­тель­но зас­висте­ла. Свист про­резал кри­ки, как нож ре­жет мас­ло.

— Дя­дюш­ка! Дя­дюш­ка! — изог­нувшись, она схва­тила пле­теную зо­лотую ди­аде­му и прыг­ну­ла на сту­пени. Нют схва­тил ее за ру­ку, и ка­кое-то мгно­вение Эй­эрон на­де­ял­ся, что за­щит­ни­ки его бра­та зас­та­вят за­мол­чать глу­пую дев­чонку, но Аша выр­ва­лась из рук Бра­доб­рея и что-то ска­зала Ры­жему Раль­фу, от­че­го он от­сту­пил в сто­рону. Как толь­ко она ми­нова­ла их, гром кри­ков увял. Она бы­ла до­черью Бей­ло­на Грей­джоя, и на­род же­лал ус­лы­шать, что она ска­жет:

— Так лю­без­но с тво­ей сто­роны, дя­дюш­ка, при­нес­ти та­кие по­дар­ки на мои ко­ролев­ские вы­боры, — ска­зала она Вик­та­ри­ону. — Но за­чем ты на­цепил на се­бя столь­ко же­леза? Я ведь обе­щала не тро­гать те­бя.

Аша по­вер­ну­лась к ка­пита­нам:

— Нет ни­кого храб­рее, ни­кого силь­нее и ярос­тнее в бит­ве, чем мой дя­дя. И до де­сяти он счи­та­ет так же быс­тро, как и лю­бой дру­гой, я ви­дела это сво­ими гла­зами… но что­бы сос­чи­тать до двад­ца­ти, он вы­нуж­ден сни­мать са­поги. — Ей от­ве­тил хо­хот.

— Но у не­го нет сы­новей, а же­ны мер­твы. Во­роний Глаз его стар­ший брат и име­ет боль­ше прав на трон…

— Да! — зак­ри­чал Ры­жий Мо­ряк.

— Да, но у ме­ня прав боль­ше, — Аша оде­ла на­бек­рень ди­аде­му под за­лих­ват­ским уг­лом, и зо­лото блес­ну­ло в ее тем­ных во­лосах.

— Брат Бей­ло­на не мо­жет ид­ти впе­ред сы­на Бей­ло­на.

— Но сы­новья Бей­ло­на мер­твы, — крик­нул Хро­мой Ральф:

— Все, что я ви­жу, это ма­лень­кая до­чур­ка Бей­ло­на.

— Доч­ка? — Аша за­пус­ти­ла ру­ку под кур­тку, — Ого! А это что та­кое? Мо­жет и вам по­казать? Ведь кое-кто не ви­дел их с то­го са­мого мо­мен­та, как вас от­ня­ли от ма­терин­ской гру­ди, — лю­ди рас­сме­ялись. — Тить­ки у ко­роля — это ужас­но, как там в пес­не по­ет­ся? Ральф, ты ме­ня ули­чил. Я — жен­щи­на… но не ста­руха, как ты. Ральф Хро­мой, а мо­жет луч­ше Ральф Сла­бак? — Аша вы­тащи­ла кин­жал из лож­бинки меж­ду гру­дей: — И еще я мать, а вот и мой мла­денец. — Она по­каза­ла кин­жал. — Вот и мои за­щит­ни­ки.

Они от­тесни­ли за­щит­ни­ков Вик­та­ри­она, что­бы встать пе­ред ней: Карл Де­вица, Трис­ти­фер Бот­ли и сир Хар­рас Хар­лоу, чей меч по проз­ви­щу Сум­рак был не ме­нее зна­менит, чем Баг­ря­ный Дождь Драм­ма.

— Моя дя­дюш­ка ска­зал, что вы зна­ете его. Ме­ня вы то­же зна­ете.

— Я хо­чу уз­нать те­бя поб­ли­же, — зак­ри­чал кто-то из тол­пы.

— Сту­пай до­мой и уз­на­вай же­ну, — прок­ри­чала ему Аша. — Дя­дюш­ка ска­зал, что даст вам боль­ше, чем дал вам мой отец. Ну, и что же это? Зо­лото и сла­ва, от­ве­тят од­ни. Сво­бода, что дра­гоцен­нее зо­лота, ска­жут дру­гие. Да, это так, он дал вам это… но еще и вдов, вам под­твер­дит это лорд Блэк­тайд. У сколь­ких из вас сго­рели до­ма, ког­да при­шел Ро­берт? У сколь­ких обес­чести­ли и ук­ра­ли до­черей? Сож­женные го­рода и раз­ру­шен­ные зам­ки, и это вам то­же дал мой отец. По­раже­ние, вот что он при­нес вам. Те­перь дя­дя обе­ща­ет еще боль­ше. Но не я.

— Что ты мо­жешь дать нам? — спро­сил Лу­кас Кодд, — Вя­зание?

— Да, Лу­кас. Я свя­жу вам ко­ролевс­тво, — она под­бро­сила кин­жал в воз­дух. — Мы дол­жны по­учить­ся у Мо­лодо­го Вол­ка, ко­торый вы­иг­рал все бит­вы, но все по­терял.

— Вол­ки не кра­кены, — воз­ра­зил Вик­та­ри­он. — Что схва­тили щу­паль­ца кра­кена, то­му уже не выр­вать­ся, будь то ко­рабль или ле­ви­афан.

— А за что мы схва­тились, дя­дя? За Се­вер? А что это, как не ог­ромные рас­сто­яния, ли­ги и ли­ги и ли­ги вда­ли от шу­ма при­боя? Мы зах­ва­тили Ров Кай­лин, Тем­но­лесье, Тор­рхе­нов Удел и да­же Вин­терфелл. Я по­кажу вам, что мы с это­го за­име­ли, — она кив­ну­ла сво­им лю­дям с Чер­но­го Вет­ра, и они выш­ли впе­ред, не­ся на пле­чах ду­бовые сун­ду­ки око­ван­ные же­лезом.

— Я даю вам да­ры Ка­мен­но­го Бе­рега, — ког­да опо­рож­ни­ли пер­вый. С гро­хотом от­ту­да вы­кати­лась ма­лень­кая ла­вина галь­ки; по сту­пеням ка­тились се­рые, чер­ные и бе­лые кам­ни, от­шли­фован­ные мо­рем. — Я даю вам бо­гатс­тва Тем­но­лесья, — объ­яви­ла Аша, ког­да от­кры­ли вто­рой. Под­пры­гивая в тол­пу по­лете­ли сос­но­вые шиш­ки. — И на­пос­ле­док, зо­лото Вин­терфел­ла, — из треть­его по­сыпа­лись жел­тые ре­пы, круг­лые, креп­кие и раз­ме­ром с че­лове­чес­кую го­лову. Они при­зем­ли­лись сре­ди галь­ки и ши­шек. Аша на­сади­ла од­ну на кин­жал.

— Хар­мунд Шарп, — крик­ну­ла она, — твой сын Хар­раг по­гиб в Вин­терфел­ле вот за это! — Она вы­дер­ну­ла лез­вие из ре­пы и бро­сила ему. — У те­бя еще есть сы­новья, я знаю. Ес­ли хо­чешь про­менять их жиз­ни за ре­пы, кри­чи имя мо­его дя­ди.

— А ес­ли я бу­ду кри­чать твое имя, что тог­да? — спро­сил Хар­мунд.

— Мир, — от­ве­тила ему Аша. — Зем­ля. По­беда. Я дам вам мыс Мор­ско­го Дра­кона и Ка­мен­ный Бе­рег, чер­ную зем­лю, вы­сокие де­ревья и кам­ни, дос­та­точ­но, что­бы все млад­шие сы­новья пос­тро­или зам­ки. А еще у нас бу­дут се­веря­не… в ка­чес­тве дру­зей, что­бы вмес­те выс­ту­пить про­тив Же­лез­но­го Тро­на. Вы­бор прост. Ко­ронуй­те ме­ня, ра­ди ми­ра и по­беды, или ко­ронуй­те мо­его дя­дю, ра­ди вой­ны и по­раже­ния, — она вло­жила кли­нок в нож­ны. — Так что вы хо­тите?

— ПО­БЕДУ! — зак­ри­чал Род­рик Чтец, сло­жив ру­ки ча­шей у рта. — ПО­БЕДУ и АШУ!

— АША! — отоз­вался лорд Бей­лор Блэк­тайд. — КО­РОЛЕ­ВА АША!

Ко­ман­да Аши под­хва­тила клич: «АША! АША! КО­РОЛЕ­ВА АША!»

Они то­пали но­гами, пот­ря­сали ку­лака­ми и во­пили, а Мок­ро­голо­вый слу­шал и не мог в это по­верить. Она хо­тела ос­та­вить де­ло от­ца не­закон­ченным. Но Трис­ти­фер Бот­ли кри­чал за нее, с ним мно­гие Хар­лоу, кое-кто из Гуд­бра­зеров, крас­но­лицый лорд Мер­лин, боль­ше лю­дей, чем жрец мог во­об­ра­зить… они вы­бира­ли жен­щи­ну!

Но ос­таль­ные при­куси­ли язы­ки или о чем-то ти­хо пе­решеп­ты­вались.

— Нет трус­ли­вому ми­ру! — взре­вел Ральф Хро­мой. Ры­жий Ральф Сто­ун­ха­ус на­чал раз­ма­хивать зна­менем и во­пить:

— «ВИК­ТА­РИ­ОН! ВИК­ТА­РИ­ОН!»

Лю­ди на­чали тол­кать друг дру­га. Кто-то на­чал ки­дать шиш­ки в го­лову Аши. Ког­да она по­пыта­лась увер­нуть­ся, им­про­визи­рован­ная ко­рона сле­тела. Жре­цу ка­залось, что он сто­ит на вер­ши­не му­равей­ни­ка, у его ног сер­ди­то бур­ли­ло му­равь­иное мо­ре. Кри­ки «Аша!» и «Вик­та­ри­он!» вол­на­ми взмы­вали ввысь и опа­дали ки­пящей пе­ной, над тол­пой под­ни­мал­ся ка­кой-то злой шторм, что­бы пог­ло­тить их всех.

«Бог Штор­ма сре­ди нас, — по­думал жрец, — это он се­ет ярость и раз­до­ры».

Рез­кий как удар ме­ча, звук ро­га про­резал воз­дух.

Чис­тый и жес­то­кий звук, в нем слы­шал­ся сот­ря­са­ющий ярос­тный вопль, от ко­торо­го ка­залось тре­пета­ли все ва­ши кос­ти до еди­ной. Этот вопль раз­несся по влаж­но­му мор­ско­му воз­ду­ху:

— а-а-аР­РИ­ИИ-и-и­иии­иии­иии.

Все гла­за по­вер­ну­лись к ис­точни­ку зву­ка. Это один из по­лук­ро­вок Э­уро­на, урод­ли­вый че­ловек с бри­той го­ловой, дул в рог. На за­пясть­ях у не­го ис­кри­лись брас­ле­ты из зо­лота с неф­ри­тами и ага­тами, на ши­рокой гру­ди бы­ла вы­тату­иро­вана ка­кая-то хищ­ная пти­ца с ок­ро­вав­ленны­ми ког­тя­ми.

— а-а-аР­РИ­ИИ-и-и­иии­иии­иии

Ви­той рог был чер­ным, блес­тя­щим и ви­тым. Он был вы­ше дув­ше­го в не­го че­лове­ка. Его стя­гива­ли об­ру­чи из крас­но­го зо­лота и тем­ной ста­ли, ис­пещрен­ные древ­ни­ми ва­лирий­ски­ми сим­во­лами, ко­торые ка­залось рде­ли, ког­да в не­го ду­ли.

а-а-а-а-аР­РРИ­ИИИ­ИИИ-и-и-и-и­иии­иии­иии­ии

Ужас­ный звук, вопль пол­ный бо­ли и ярос­ти, он слов­но рас­плав­ленным оло­вом вы­жигал ва­ши уши. Эй­эрон зат­кнул их и при­нял­ся мо­лить­ся Уто­нув­ше­му Бо­гу, мо­ля пос­лать ог­ромную вол­ну и смыть рог в пу­чину мо­ря. Но прон­зи­тель­ный крик все зву­чал и зву­чал.

«Это рог из ада», — хо­тел крик­нуть он, но все рав­но его ник­то бы не ус­лы­шал. Ще­ки та­ту­иро­ван­но­го нас­толь­ко на­дулись, что гро­зили лоп­нуть, мыш­цы на гру­ди вздра­гива­ли так, что ка­залось, буд­то пти­ца раз­ры­ва­ет его плоть, пы­та­ясь выр­вать­ся на во­лю. И те­перь все зна­ки на гор­не яр­ко тле­ли, каж­дая ли­ния, каж­дая чер­точка мер­ца­ли бе­лым ог­нем. А крик все под­ни­мал­ся ввысь, эхом от­да­ва­ясь сре­ди уны­лых хол­мов, за ни­ми, и про­носясь да­лее за во­ды Ко­лыбе­ли Наг­га, от­ра­жа­ясь от гор Боль­шо­го Ви­ка, и за­пол­няя со­бой весь этот не­сураз­ный, глу­пый мир.

И ког­да уже на­чало ка­зать­ся, что он ни­ког­да не за­кон­чится, вопль обор­вался.

Ды­хание гор­ниста на­конец прер­ва­лось. Он за­шатал­ся и ед­ва не упал. Жрец ви­дел, как его под­хва­тил Ор­квуд с Ор­кмон­та, как Ле­вору­кий Лу­кас Кодд вы­нул из ос­ла­бев­ших рук ви­той чер­ный рог. Из ро­га ви­лось тон­кое об­лачко ды­ма, и жрец за­метил кровь и вол­ды­ри на гу­бах тру­бив­ше­го. Пти­ца на гру­ди то­же ис­те­кала кровью.

Э­урон Грей­джой мед­ленно под­нялся по скло­ну. Все взгля­ды бы­ли при­кова­ны к не­му. На­вер­ху все не уни­малась чай­ка. «Ни один без­божник не мо­жет си­деть на Мор­ском Тро­не», — ду­мал Эй­эрон, но он дол­жен был дать сло­во бра­ту. Его гу­бы ше­вели­лись в без­звуч­ной мо­лит­ве.

За­щит­ни­ки Аши и Вик­та­ри­она рас­сту­пились, а жрец от­сту­пил на шаг, опер­шись ру­кой о хо­лод­ные шер­ша­вые кам­ни кос­тей Наг­га. Во­роний Глаз ос­та­новил­ся на­вер­ху сту­пеней, у са­мого вхо­да в Чер­тог Се­рого Ко­роля, и об­ра­тил свой нас­мешли­вый глаз на ко­ролей и ка­пита­нов, но Эй­эрон чувс­тво­вал взгляд его дру­гого гла­за, то­го, что он пря­тал.

— ЖЕ­ЛЕЗ­НО­РОЖ­ДЕННЫЕ, — об­ра­тил­ся Э­урон, — вы слы­шали мой рог, те­перь ус­лышь­те мои сло­ва. Я брат Бей­ло­на, стар­ший из жи­вых сы­новей Квел­ло­на. Кровь лор­да Ви­кона стру­ит­ся в мо­их ве­нах, как и кровь Ста­рого Кра­кена. Но я пла­вал даль­ше, чем лю­бой из них. И толь­ко один кра­кен из ны­не жи­вущих не знал по­раже­ний и ни­ког­да не прек­ло­нял ко­лени. Толь­ко один пла­вал к Ас­шаю у Края Те­ни и ви­дел чу­деса и ужа­сы, ле­жащие за гранью ра­зума…

— Ес­ли ты так лю­бишь Тень, то и воз­вра­щай­ся ту­да, — на­халь­но прер­вал его Карл Де­вица, один из за­щит­ни­ков Аши.

Во­роний Глаз не об­ра­тил на не­го вни­мания: — Мой млад­ший брат за­кон­чит вой­ну Бей­ло­на и по­корит Се­вер, моя ми­лая пле­мян­ни­ца даст нам мир и сос­но­вые шиш­ки, — его си­ние гу­бы скри­вились в ус­мешке. — Аша пред­по­чита­ет по­беду по­раже­нию. Вик­та­ри­он жаж­дет ко­ролевс­тво, вмес­то нес­коль­ких яр­дов скуд­ной зем­ли. Со мной вы по­лучи­те все вмес­те.

— Вы на­зыва­ете ме­ня Во­ронь­им Гла­зом. У ко­го глаз ос­трее, чем у во­рона? Пос­ле каж­дой бит­вы сот­ни и ты­сячи во­ронов сле­та­ют­ся, что­бы пи­ровать ос­танка­ми пав­ших. Во­рон ви­дит смерть из­да­лека. И я ска­жу вам, что Вес­те­рос уми­ра­ет, а те, кто пой­дут за мной, бу­дут пи­ровать до кон­ца сво­их дней.

— Мы же­лез­но­рож­денные, и не­ког­да мы бы­ли за­во­ева­теля­ми. На­ша власть рас­простра­ня­ет­ся вез­де, где слы­шен звук при­боя. Мой брат хо­чет уб­ла­жить вас хо­лод­ным и уны­лым Се­вером, а пле­мян­ни­ца обе­ща­ет и то­го мень­ше… но я дам вам Лан­ниспорт. Хай­гар­ден. Ар­бор. Ста­ромест. Реч­ные зем­ли и Прос­тор, Ко­ролев­ский лес и Дож­дли­вый лес, Дорн и гор­ные мар­ки, Лун­ные го­ры и До­лину Ар­рен, Тарт и Сту­пени. Я го­ворю, мы возь­мем все! Мы возь­мем Вес­те­рос. — Он взгля­нул на жре­ца: — Все к вя­щей сла­ве Уто­нув­ше­го Бо­га, будь уве­рен.

На мгно­вение Эй­эрон ув­лекся дер­зостью его слов. Жрец меч­тал о том же, с тех пор как уви­дел на не­бос­кло­не крас­ную ко­мету. — «Мы про­несем­ся над зе­лены­ми зем­ля­ми с ог­нем и ме­чом, ис­ко­реняя Се­мерых бо­гов и их сеп­то­нов и бе­лые де­ревья се­верян…»

— Во­роний Глаз, — поз­ва­ла Аша, — ты за­был свои моз­ги в Ас­шае? Ес­ли мы не мо­жем удер­жать Се­вер… а мы не мо­жем… то, как мы смо­жем за­во­евать все Семь Ко­ролевств?

— Так же, как это уже про­делы­вали рань­ше. Не­уже­ли Бей­лон не на­учил доч­ку то­му, что име­ет­ся мно­го спо­собов вес­ти вой­ну? Вик­та­ри­он, по­хоже, дочь на­шего бра­та ни­ког­да не слы­шала об Эй­его­не За­во­ева­теле.

— Эй­егон? — Вик­та­ри­он скрес­тил ру­ки на гру­ди, — То, что За­во­ева­тель сде­лал с на­ми?

— Я знаю о вой­не не мень­ше те­бя, Во­роний Глаз, — от­ве­тила Аша. — Эй­егон За­во­ева­тель по­корил Вес­те­рос с дра­кона­ми.

— И мы то­же по­корим с дра­кона­ми, — по­обе­щал Э­урон. — Этот рог, что ты слы­шала, я на­шел сре­ди ды­мящих­ся ру­ин Ва­лирии, ку­да не пос­мел пой­ти ник­то, кро­ме ме­ня. Ты слы­шала его зов и чувс­тво­вала его мощь. Это дра­коний рог, око­ван­ный крас­ным зо­лотом и за­чаро­ван­ной ва­лирий­ской сталью. В не­го ду­ли Дра­коньи лор­ды древ­ности, по­ка их не пог­ло­тил Рок. Же­лез­но­рож­денные, с по­мощью это­го ро­га я мо­гу под­чи­нить сво­ей во­ле дра­конов.

Аша гром­ко рас­хо­хота­лась:

— Те­бе боль­ше по­дой­дет рог, что­бы под­чи­нять тво­ей во­ле коз, Во­роний Глаз. Дра­конов боль­ше нет.

— И сно­ва, де­воч­ка, ты оши­ба­ешь­ся. Есть три и я знаю, где их най­ти. Не­сом­ненно, это сто­ит ко­роны из плав­ни­ка.

— Э­УРОН! — за­орал Ле­вору­кий Лу­кас Кодд.

— Э­УРОН! ВО­РОНИЙ ГЛАЗ! Э­УРОН! — во­пил Ры­жий Мо­ряк.

По­лук­ровки и не­мые с Мол­ча­ливой вы­вер­ну­ли сун­ду­ки Э­уро­на и вы­сыпа­ли его да­ры пе­ред ко­роля­ми и ка­пита­нами. За­тем жрец ус­лы­шал как клич под­хва­тил Хо­то Хар­лоу, за­пус­тив обе ру­ки в зо­лото. Сле­дом зак­ри­чали Го­рольд Гуд­бра­зер и Эрик Сок­ру­шитель На­кова­лен.

— Э­УРОН! Э­УРОН! Э­УРОН!

Крик все на­рас­тал, по­ка не прев­ра­тил­ся в сплош­ной рев:

Э­УРОН! ВО­РОНИЙ ГЛАЗ! Э­УРОН КО­РОЛЬ!

Гро­мог­ласный, как рас­ка­ты гро­ма, он ка­тил­ся с вер­ши­ны хол­ма Наг­ги, слов­но в ту­чах ре­вел сам Бог Штор­мов.

— Э­УРОН! Э­УРОН! Э­УРОН! Э­УРОН! Э­УРОН! Э­УРОН!

Да­же жрец мо­жет сом­не­вать­ся. Да­же про­рок мо­жет ис­пы­тывать ужас. Эй­эрон Мок­ро­голо­вый воз­звал к бо­гу в сво­ей ду­ше, но об­на­ружил толь­ко ти­шину. По­ка ты­сячи го­лосов вык­ри­кива­ли имя его бра­та, он слы­шал толь­ко скрип ржа­вых пе­тель.

Бри­ен­на

К вос­то­ку от Де­вичь­его Пру­да ста­ли встре­чать­ся бес­по­рядоч­но раз­бро­сан­ные хол­мы, гус­то за­рос­шие сос­на­ми, слов­но за­нятые ар­ми­ей мол­ча­ливых се­ро-зе­леных сол­дат.

Лов­кий Дик за­явил, что при­мор­ский тракт са­мая ко­рот­кая и лег­кая до­рога, так что они ред­ко бу­дут упус­кать за­лив из ви­ду. Чем даль­ше они прод­ви­гались на сво­ем пу­ти, тем мель­че ста­нови­лись го­рода и де­рев­ни на бе­регу, и тем ре­же они встре­чались. С нас­тупле­ни­ем тем­но­ты они ра­зыс­ки­вали трак­тир. Бри­ен­на бра­ла ком­на­ту для се­бя и Под­ри­ка, а Крабб де­лил об­щую кро­вать с дру­гими пу­тешес­твен­ни­ками.

— Бы­ло бы де­шев­ле ес­ли бы мы все спа­ли в од­ной кро­вати, м'ле­ди, — го­ворил Лов­кий Дик — Вы мо­жете по­ложить свой меч меж­ду на­ми. Ста­рый Дик — бе­зобид­ный па­рень, га­лан­тный как ры­царь и яс­ный как день.

— Дни ста­ли пас­мурны­ми, — ука­зала Бри­ен­на.

— Что ж, воз­можно. Ес­ли вы не до­веря­ете мне в пос­те­ли, то я мо­гу ус­тро­ить­ся на по­лу, м'ле­ди.

— Не у ме­ня на по­лу.

— Мож­но по­думать, что вы сов­сем мне не до­веря­ете.

— До­верие на­до зас­лу­жить, как зо­лото.

— Как ска­жете м'ле­ди, — ска­зал Дик — но даль­ше на се­вер до­рога за­кан­чи­ва­ет­ся, и вам при­дет­ся до­верить­ся Ди­ку. Ес­ли я за­хочу ме­чом отоб­рать у вас зо­лото, кто ме­ня ос­та­новит?

— У те­бя нет ме­ча, а у ме­ня он есть.

Она зах­лопну­ла дверь меж­ду ни­ми, и сто­яла прис­лу­шива­ясь, по­ка не удос­то­вери­лась, что он уда­лил­ся. Ка­ким бы лов­ким он не был, Дик Крабб не был ни Джей­ме Лан­нисте­ром, ни Бе­зум­ной Мышью, ни да­же Хамп­фри Ваг­ста­фом. Он был су­хопа­рым и ис­то­щен­ным, а все его дос­пе­хи сос­то­яли из по­мято­го шле­ма, пок­ры­того пят­на­ми ржав­чи­ны. Вмес­то ме­ча он но­сил ста­рый, за­зуб­ренный кин­жал. Но по­ка она бодрство­вала, он не пред­став­лял для нее опас­ности.

— Под­рик, — ска­зала она, — при­дет вре­мя, ког­да не бу­дет боль­ше трак­ти­ров, в ко­торых мы мог­ли бы най­ти при­ют. Я не до­веряю на­шему про­вод­ни­ку. Смо­жешь сто­рожить, по­ка я сплю на сто­ян­ках?

— Не спать, ми­леди? Сир. — Он за­думал­ся — У ме­ня есть меч. Ес­ли Крабб по­пыта­ет­ся оби­деть вас, я мо­гу его убить.

— Нет. — Твер­до ска­зала она. — Те­бе не сле­ду­ет пы­тать­ся с ним драть­ся. Все, о чем я те­бя про­шу — прис­мотри за ним, по­ка я сплю, и раз­бу­ди, ес­ли он сде­ла­ет что-ни­будь по­доз­ри­тель­ное. Вот уви­дишь, я быс­тро про­сыпа­юсь.

Крабб по­казал свое ис­тинное ли­цо на сле­ду­ющий день, ког­да они ос­та­нови­лись на­по­ить ло­шадей. Бри­ен­не приш­лось отой­ти за кус­ты, что­бы об­легчить мо­чевой пу­зырь. Ког­да она при­села на кор­точки, она ус­лы­шала го­лос Под­ри­ка:

— Что ты де­ла­ешь? Эй, ты — отой­ди от­ту­да!

Она за­кон­чи­ла свои де­ла, под­тя­нула шта­ны, и вер­ну­лась на до­рогу как раз вов­ре­мя, что­бы уви­деть, как Лов­кий Дик от­ря­хива­ет с ла­доней му­ку.

— Ты не най­дешь в мо­их сум­ках дра­конов, — ска­зала она — Я но­шу зо­лото при се­бе. — Не­боль­шая часть зо­лота бы­ла в ко­шеле на по­ясе, а ос­таль­ное бы­ло спря­тано в кар­ма­нах, вши­тых внут­ри ее одеж­ды.

Тол­стый ко­шель в ее пе­ремет­ных су­мах был на­пол­нен мел­ки­ми и круп­ны­ми ме­дяка­ми, пен­ни и пол­пенни, гро­шами и звез­да­ми… а так­же бе­лой му­кой, что­бы при­дать ему до­пол­ни­тель­ный объ­ем. Она ку­пила му­ку ут­ром у по­вара в Се­ми Ме­чах, ког­да вы­ез­жа­ла из Су­мереч­но­го До­ла.

— Дик не же­лал ни­чего пло­хого, м'ле­ди. — Он рас­то­пырил свои ис­пачкан­ные му­кой паль­цы, что­бы по­казать, что у не­го нет ору­жия. — Я толь­ко хо­тел пос­мотреть, дей­стви­тель­но ли у вас есть те дра­коны, ко­торые вы мне обе­щали. Мир по­лон об­манщи­ков, го­товых об­ста­вить чес­тно­го пар­ня. Это не от­но­сит­ся к вам лич­но.

Бри­ен­не ос­та­лось на­де­ять­ся, что про­вод­ник из не­го луч­ше, чем вор.

— Нам луч­ше про­дол­жить путь. — Она сно­ва се­ла на ло­шадь.

Дик час­то пел в до­роге, прав­да он ни ра­зу ни спел пес­ню це­ликом, ско­рее от­рывки или куп­ле­ты из раз­ных пе­сен. Она по­доз­ре­вала, что он хо­чет оча­ровать ее, усы­пить бди­тель­ность. Иног­да он бе­зус­пешно пы­тал­ся зас­та­вить их с Под­ри­ком ему под­пе­вать. Маль­чиш­ка был слиш­ком стес­ни­тель­ным и кос­но­языч­ным, а Бри­ен­на во­об­ще не пе­ла. — «Ты пе­ла сво­ему от­цу?» — спро­сила ее од­нажды в Ри­вер­ра­не ле­ди Старк. — «Ты пе­ла для Рен­ли?» — Она не пе­ла, ни ра­зу, хо­тя и хо­тела… очень хо­тела…

Ког­да Лов­кий Дик не пел, то бол­тал без умол­ку, раз­вле­кая их бай­ка­ми о Сло­ман­ном Ког­те. По его рас­ска­зам в каж­дой мрач­ной до­лине был собс­твен­ный лорд, ко­торых объ­еди­няло не­дове­рие к чу­жакам. В их ве­нах тек­ла тем­ная и силь­ная кровь Пер­вых Лю­дей.

— Ан­да­лы по­пыта­лись взять Сло­ман­ный Ко­готь, но мы пус­ти­ли им кровь в до­линах и уто­пили в тря­сине. Но то, что их сы­новья не су­мели до­бить­ся сво­ими ме­чами, их смаз­ли­вые доч­ки заб­ра­ли с по­мощью по­целу­ев. Они пе­режи­нились с те­ми ро­дами, ко­торые не су­мели по­бедить, да.

Ко­роли Су­мереч­но­го До­ла из ро­да Дар­кли­нов пы­тались на­вязать свою власть Сло­ман­но­му Ког­тю, Му­тоны из Де­вичь­его Пру­да то­же пы­тались, и поз­же вы­соко­мер­ные Сел­ти­гары с ос­тро­ва Кра­бов. Но мес­тные зна­ли свои ле­са и тря­сины, как не мог знать ни один чу­жак, и ес­ли ста­нови­лось слиш­ком тяж­ко, пря­тались в мно­гочис­ленные пе­щеры, про­низы­ва­ющие их хол­мы. Ког­да они не во­ева­ли с оче­ред­ны­ми зах­ватчи­ками, то во­ева­ли меж­ду со­бой. Их кров­ная враж­да бы­ла столь же глу­бокой и тем­ной, как тря­сины меж здеш­ни­ми хол­ма­ми. Бы­вали вре­мена, ког­да ка­кой-ни­будь ге­рой при­носил на Ко­готь мир, но это всег­да за­кан­чи­валось с его смертью. Лорд Лю­цифер Хар­ди был од­ним из ве­личай­ших из по­доб­ных ге­ро­ев, и Братья Брю­ны то­же. Ста­рый Крэк­бо­унс прев­зо­шел их всех, но са­мыми ве­личай­ши­ми ге­ро­ями бы­ли Краб­бы. Дик ни­как не сог­ла­шал­ся по­верить в то, что Бри­ен­на ни­ког­да не слы­шала о Кла­рен­се Краб­бе и его под­ви­гах.

— За­чем мне лгать? — спро­сила она его — У всех есть свои мес­тные ге­рои. В том мес­те, из ко­торо­го я ро­дом, ме­нес­тре­ли вос­пе­ва­ют си­ра Гал­ла­дона из Мор­на, Со­вер­шенно­го ры­царя.

— Сир Гал­ла­дон От­ке­дова-то? — фыр­кнул он — Ни­ког­да о та­ком не слы­хал. А с че­го это он был та­ким со­вер­шенным?