Эмпирическая психология

Как только началось двадцатое столетие, основная область развития массового сознания, которое состоит из псевдоиндивидуальных и все более диссоциированных человеческих реакций, оказалась в области психологии. Но под психологией я отнюдь не имею в виду только лишь психологию персональности, типа психологии Фрейда, Юнга или Маслоу, имеющую дело с затруднениями людей, подверженных все более возрастающей хаотизации и дезинтеграции социальных, этических, религиозных и культурных ценностей и форм. Я также имею в виду тип международной политической психологии, развившейся в этом столетии и сделавшей международную арену похожей на семейное противостояние воплотившей в себе мужское начало Америки и женственной России с другими нациями в качестве многочисленных родственников и новыми нациями третьего мира в качестве детей. Эта международная война нервов использует идеологический конфликт – индивидуалистический капитализм против коллективистского социализма-коммунизма – как ширму, скрывающую сущностную борьбу за власть между противоположными, но сходными эмоционально-ментальными структурами социальных отношений, возникших в результате технологической революции. Технология, в свою очередь, – это результат эмпирического и количественного подхода современного научного ума, когда он фокусируется либо на чисто материалистических ценностях (комфорт, прогресс, удовлетворение жажды власти), либо на почти исключительно персональных заботах (например, Движение за осуществление возможностей человека – Human Potential Movement, – чьи корни можно найти в учениях Новой Мысли – New Thought teaching – в эпоху между двумя мировыми войнами).

Современная психология после Фрейда – это результат приложения эмпирического научного подхода к частным проблемам личности, рассматриваемой как совершенно отделенная от других психическая целостность. Эти индивидуализируемые психические атомы возникают из недифференциируемой родовой и коллективной массы человеческого рода и различных культур; и основные психологические проблемы нашего столетия связаны с характером отношений между этим индивидом и коллективными факторами. Эти отношения стали настоящей " холодной войной". " Мирный договор", предложенный Юнгом, имел в виду поиск индивидуального поля сознания (постижение " Себя"), поглощающего и освещающего глубины коллективной психики (человеческая природа и великие архетипы потенциально универсальной, всеобщей культуры).

Хотя Юнг и Маслоу, как кажется, открыли поле сознания запредельным ценностям и переживаниям, хотя трансперсональная психология и пытается иметь дело с самими пределами человеческого сознания, учитывая случайные и субъективные формы, возникающие в потоке света, наполняющего объем сознания тогда, когда окна личности открыты, Юнг и Маслоу наставляли учеников и практикующих в области трансперсональной психологии: " Что бы вы ни делали, не отказывайтесь от эмпирического подхода ".

По крайней мере в своих публичных лекциях и выступлениях Юнг никогда не отклонялся от своей веры в то, что, " ассимилировав" содержание коллективного бессознательного и глубинных значений величайших религиозных и культурных символов, здоровая личность должна быть одновременно и психологически укорененной, и социально-активной в своей культуре и в своей религии. Юнг, во-видимому, никогда не верил, по крайней мере не говорил, что радикальный разрыв с корнями не только родной культуры, но и уровнем, на котором любая культура функционирует, – это цель духовного развития. По-видимому, он отказывался принять возможность существования во всей земной сфере человечества существ, настолько же превышающих человеческий уровень – в эволюционном или в каком-либо ином смысле, -насколько, если можно сравнить, человеческий уровень превышает уровень растительный.

Тем не менее во все времена и во всех культурах и религиях хотя бы небольшое число индивидов (а в некоторых случаях и вся культура) верили в реальность существования подобных существ и в возможность человека достичь такого состояния бытия. На основе внутренних переживании – опыта, в каждом случае уникального, непроверяемого и не имеющего эмпирических обоснований, – эти индивиды переориентировали все свое существо с целью сделать реальные, радикально трансформирующие их шаги, которые могли бы актуализировать возможность сверхиндивидуального, безусловно сверхчеловеческого состояния бытия, то есть и сознания, и действия, и активности. Эти индивиды и есть подлинные оккультисты. Символически говоря, их цель лежит за пределами их культуры и ее цветов, в той эволюционной трансформации, которая может произойти только внутри мутирующего семени. Как " семя", эти личности становятся отдельными – в сознании и во внутреннем бытии – от растения (культуры), в которой они развились. И хотя они медленно созревали как семена внутри " плодов" культуры, они, как говорил Иисус, в мире, но не от мира, и это касается не только сознания, но и качества их действий, характера их мотивов и активности. Тем не менее то, что можно назвать " иным миром", не может рассматриваться как " Царствие Небесное", полностью оторванное от человеческого сознания и недоступное ему; он пронизывает " этот" мир и своей сущностью с ним связан. Эти два мира постоянно взаимодействуют и соотносятся друг с другом подобно тому, как воздух наполняет и пронизывает все, состоящее из земли и воды.