Стих тридцать третий

«Законоположи мне, Господи, путь оправданий Тво­их, и взыщу и выну».

«Законоположи, научи», напечатлей в совести, оп­ределенно укажи, что я должен делать, дабы не теряться в домышлениях и догадках, а все видеть ясно. В других псалмах говорит пророк: «законо­положи ми, Господи, в пути Твоем» (Пс.26, 11), «настави мя, Господи, на путь Твой, и пойду во истине Твоей» (Пс.85, 11). Темнота и неопределенность несносны. Блажен­ный Феодорит пишет: «Всегда, говорит пророк, имею нужду в озарении и законоположении Тво­ем, чтобы знать путь оправданий Твоих и шество­вать по нему беспрепятственно».

Но, может быть, замечает Беллярмин, пророк выражает этим желание не столько того, чтобы сказан был ему закон, сколько того, чтобы закон был воспринят внутрь всеми силами существа, чтоб он стал законом для всех сил души, был преобладателем образа деятельности, и вообще, и по частям.

Когда дано будет такое яснозрение закона, а тем более такая власть ему внутри, тогда ищуще­му богоугождения естественно не искать более ничего, как только исполнения его во всякое вре­мя и во всех случаях, где только откроется воз­можность приложить его. Пророк и прилагает: и «взыщу и выну»; только у меня и заботы и усилий будет, чтоб удовлетворять закону. «Одного, гово­рит Ориген, просит у Бога, а другое обещает привнесть от себя. Ты, говорит, Господи, законоположи мне путь оправданий Твоих; а я все время жизни моей посвящу на то, чтобы взыскивать его».

Весьма изобразительно представляет это за­коноположение Божие святой Амвросий. «Вои­ны, находящиеся в походе, не сами распоряжают­ся своим ходом, но получают от царя-вождя рас­писание, куда и как идти, и строго его соблюда­ют. Только при этом находят они все готовым на пути. Если же кто из них пойдет другим путем, то ни провианта не получит, ни квартиры не най­дет. Все это царь повелевает заготовить на опре­деленном им пути, и только для тех, которые сле­дуют его указанию, не уклоняясь ни направо, ни налево. Он же распределяет и стоянки: три дня, например, идти, а четвертый отдыхать. Кроме то­го, избираются города, обилующие водою и вся­ким продовольствием, в которых полагается сто­ять по три, по четыре дня и более. Таким обра­зом, путь совершается без крайнего утомления, пока достигнут города, в котором потрудившимся воинам дается полное успокоение. Знай же, что таким образом и Христос, Вождь святых, законополагает им путь для шествия ко граду Божию. Прообраз этого видим на переходе израильтян из Египта в землю обетованную. Станы этого шествия описаны Моисеем по повелению Божию. Но вникни, кто распоряжался этими станами, равно как и всем путем? Бог предшествовал им днем в столпе облачном, прохлаждая шествую­щих, а ночью— в столпе огненном, разгоняя тьму и освещая путь. Столп, то огненный, то облачный, был законоположителем пути; из стол­ па говорил к ним Бог. Где надлежало отдыхать народу от труда путевого, там останавливался столп и далее не двигался. Когда же надлежало идти, столп поднимался и шел туда, куда следо­вало направляться народу. Этот столп был прообразом Господа Иисуса, имевшего прийти (и пришедшего) на «облаце легце», как сказал Исайя (Ис.19, 1), то есть чрез воплощение в Деве Марии, которая была легка, по причине непорочности девства, и осенения от Духа Святого. Предадим же и мы путь свой водительству Господа Иисуса; да будут заповеди Его законоположением пути нашего. Кто следует путем повелений Его, тот почивает в сени Христовой. Об этом и невеста воспела в песнях: «под сень Его восхотех и седох» (Песн.2, 3). Так может говорить и всякая душа, равно как и все собра­ние христиан — Церковь. Он Царь, Он Вождь наш, и все прекрасно расположил в пути и шествии нашем. Если случается что на пути скор­бное, стеснительное, что не под силу нам, — Он, как вождь наш, услаждает скорбь, расширяет тесноту, подает немощи силу и крепость. Если земной царь умеет доставлять все потребное вои­нам своим, — не тем ли более Всеблагий Бог ведает, что нужно рабам Его, и знает, как доста­вить им? Так-то всякая душа прохлаждается под сению Христа Господа, поя с песненною невес­тою: «под сень Его восхотех и седох, и плод Его сладок». Он пасет ее на месте злачном, воспитывает на во­де покойной, то есть благодатию Святых Та­инств. Проходя далее путем истинным, она всту­пает в блаженный стан любви и исповедует: «уяз­влена есмь любовию аз» (ПЕсн.2, 5). Есть и другие станы, в ко­торые с любовию вступает верно шествующая к цели своей душа, — стан креста и погребения. А недобрых станов устраняется душа. «Путем царским пойдем, не совратимся ни на десно, ни на шуее, дондеже прейдем пределы Твоя» (Чис.20, 17), так говорили послы Моисея царю Едому, то есть земному, по­тому что земное все, и направо, и налево, недобро: недобр стан неразумия, недобр стан невоздер­жания. Израилю надлежало миновать их, не останавливаясь, чтобы достигнуть премудрости и стать там станом, потому что в деснице ее жизнь, а в шуйце — всякое довольство (Притч.3, 16). Хорошо сказал пророк: «законоположи», то есть положи во мне за­кон, чтоб он пребывал в сердце неподвижным и твердым; чтоб оно никакою бурею века сего не было отторгаемо от любви к нему; чтобы таким образом он сам себе был закон, имея дело за­конное написанным в сердце своем. «Взыщу», гово­рит, «и выну». И верно, потому что не малость какая-нибудь ищется, а рай, Царство Божие, со­дружество ангелов, вечно-блаженные обители. Потому-то и искать надлежит не день, не два, не несколько месяцев, но всегда и чрез все, чтобы побольше собрать такого, что достойно воздая­ния».

Последнюю мысль о напечатлении закона в сердце с особою полнотою развивает блаженный Августин. «Апостол говорит, что праведнику за­кон не лежит, а лежит он беззаконникам и непокоривым (1Тим.1, 9-11). Ужели таков был тот, кто говорит здесь: «законоположи мне, Господи», — каковы те, для коих, по слову апостола, положен закон? — Нет, если б он был таков, то не сказал бы выше: «путь заповедей Твоих текох». Что же значит молитва его — положить ему закон, когда он не полагается праведнику? — Не полагается он ему таким же образом, как положен народу непокоривому, на скрижалях каменных, а на скрижалях сердца плотяных (2Кор.3, 3), не по Ветхому Завету с горы Синая, «раждающему в работу» (Галл.4, 24), а по Новому, о коем пишет пророк. Иеремия: «се дние грядут, глаголет Господь, и завещаю дому Израилеву и дому Иудину завет нов, не по завету, егоже эавещах отцем их в день, в онъже, емшу Ми за руку их, извести я от земли Египетския, яко тии не пребыша в завете Моем, и Аз небрегох их, глаголет Господь. Яко сей завет, егоже завещаю дому Израилеву по днех онех, глаголет Господь, дая законы Моя в мысли их, и на сердцах их напишу я, и буду им в Бога, и тии будут Ми в люди» (Иер.31, 31-33). Вот каким образом желает он, чтобы положен был ему закон от Гос­пода, — не так, как положен он неправедным и непокорным, принадлежащим к Ветхому Завету, на скрижалях каменных; но так, как чадам свя­тым, свободным, чадам вышнего Иерусалима, Ду­хом Святым, как перстом, написуется в сердце, — не как такой, который только в памяти содержат, а в жизни презирают, но как такой, который ра­зумно знают и любовно исполняют, по широте любви, а не по тесноте страха. Кто по страху наказания делает дело законное, а не по любви к правде, тот делает его невольно; а кто делает за­конное невольно, у того наверно кроется желание, чтобы не было такого закона. Таким образом, он не друг закона, а скорее недруг, когда желает, чтоб его не было. Дело не делает чистым того, кто нечист произволением. Такой не может ска­зать, что впереди сказано: «путь заповедей Твоих текох, егда разширил ecи сердце мое»; ибо такое расши­рение сердца означает любовь, которая, по апостолу, «есть исполнение закона» (Рим.13, 10). Почему же просит он положить ему закон, когда, если б не был он ему положен, то он и не тек бы путем заповедей в широте сердца? — Это он говорит так потому, что, стремясь к преуспеянию, верует, что оно есть дар Божий. Полагая это прошение вслед за пре­дыдущим, чего другого просит он, как не того, чтобы преуспевать более и. более к жизни по закону? Этот закон назвал он здесь путем оправ­даний; но не другой путь есть и путь заповедей, по которому он уже пошел, когда расширилось любовию к закону сердце его. Таким образом, он уже шел, а теперь и еще желает идти, все идти, чтобы достигнуть почести вышнего звания Божия. Потому-то и прибавил: «и взыщу и выну». Как будет он искать того, что имеет, если не так, что и то, что имеет уже, имеет потому, что делает, и то, что взыскивать будет, будет взыскивать чрез стремление к совершенству в том же роде дея­тельности. Но что значит «выну»? Ужели не будет конца искания? «Выну» — все время, пока живем здесь, ибо дотоле только и преуспеяние, а там за­вершается и запечатлевается хорошо здесь преуспевший. Здесь взыскивается закон чрез преус­певание в исполнении его, а там предлежит пол­нота наслаждения в нем и ради его, и для искания ничего не остается».