Студопедия

Главная страница Случайная страница

Разделы сайта

АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника






Болгар. — Действие византийской политики






 

В IV веке по Р. Хр. почти прекращаются известия о самостоятельном Боспорском царстве, существовавшем на общих сторонах Керченского пролива, в конце X века на тех же местах, по нашим летописям является русское Тмутраканское княжество. Откуда взялось это княжество, и какие были судьбы Болгарского края в течение периода, обнимающего пять или шесть веков? На эти вопросы доселе не было почти никакого ответа. В другом месте мы объясняем, что после изгнания Ост-Готов из Южной России часть Болгар, именно Кутургуры, двинулась за ними и заняла страну между Днепром и Дунаем, а другая часть, то есть Утургуры, осталась на обеих сторонах Азовского моря и в восточной части Крыма (см. выше: О славян. происхож. Дунайск. Болгар). Эти Утургуры на севере, по замечанию Прокопия, гра­ничили с бесчисленными племенами славянских Антов. На юге, кроме Херсонских Греков, соседил с ними не­большой остаток Готов Тетракситов, которые заняли горную область Южного Крыма, известную под именем Дори. Благодаря горам, эти Готы отстояли себя от окон­чательного истребления со стороны Болгар Утургуров.

По словам Прокопия они после отчаянной войны заклю­чили союз с своими врагами, но, очевидно, союз не совсем искренний: Готы отстаивали себя не одним ору­жием, но и хитрою политикой. Они отдались под покро­вительство Византии; отправляя к Юстиниану I посоль­ство с просьбой о назначении им нового епископа, они советовали императору поддерживать распри между со­седними варварами, то есть, между Кутургурами и Утургурами. Но поддержание подобных распрей и без того было обычною политикой Византии. Во время наше­ствия Кутургуров на империю в 551 году, по просьбе Юстиниана, Сандилк, князь Утургуров, пошел на своих родичей; он присоединил к своему войску 2000 Тетракситов. Отсюда можно заключить, что последние, призна­вая над собой покровительство Византии, в то же время играли иногда роль подручников и по отношению к сво­им сильным соседям Болгарам Утургурам.

Итак, в первой половине VI века, мы встречаем утургурские поселения примыкающими к Азовскому морю с его восточной, южной и отчасти западной стороны. Со­средоточием их являются преимущественно берега про­лива, то есть главная часть древнего Боспорского цар­ства, которому они очевидно нанесли окончательный удар. На восточной стороне пролива они завладели Фанагорийским или Таманским островом и его городами, которые, как известно, вели свое происхождение от древних греческих поселенцев. Завоевания эти, по обы­чаю варваров, сопровождались разрушением и опусто­шением. Прокопий называет два города, именно Кипы и Фанагорию, которые были разрушены варварами; но и другие, менее значительные города, конечно подверг­лись той же участи. По крайней мере, впоследствии мы видим, что здесь только один пункт получил некоторое значение в истории: это Таматарха или Тмутракань на­ших летописей, очевидно, возникшая на месте разорен­ной Фанагории. На другой стороне пролива находилась бывшая столица Боспорского царства, Пантикапея, у ви­зантийских писателей известная более под именем Боспора. Этот знаменитый город, благодаря своим укрепле-

ниям, некоторое время оборонял себя от напора Гуннов Утугуров; наконец, чтобы не попасть в руки варваров, он поддался Византии. Подчинение это, по словам Про­копия, относится ко времени императора Юстиниана I; «а до того времени Боспориты управлялись собственны­ми законами» (De Bell. Pers L, cap. 12) Нет сомнения, что варвары пытались завладеть всем Таврическим полуост­ровом; однако Византия успела отстоять от них не толь­ко Херсонес и Пантикапею, но и некоторые укреплен­ные пункты на восточном берегу, каковы Гурзуф и Алустон (их называет Прокопий; но были, вероятно, и дру­гие, которых он не называет, например, Сугдея). За ис­ключением таких пунктов, восточное побережье Таврики, по словам Прокопия, было занято варварами, и пре­имущественно Гуннами, то есть Болгарами Утургурами (De В. Goth. L. IV, с. 18).

Главная причина, почему остановились успехи Бол­гар, и они не могли овладеть всем Таврическим полуос­тровом, заключалась, конечно, в том, что они не имели единства. Борьба с Ост-Готами, очевидно, соединила их; но по окончании этой борьбы они снова раздели­лись и распались на отдельные роды, находившиеся под управлением своих мелких князей. Тогда не замедлила возыметь свое действие обычная политика Византии — сдерживать соседних варваров, посевая между ними раздоры (наследованное от древнего Рима: divide et impera). Императоры заключали отдельные союзы с князьями варваров против их же соплеменников; осы­пали их подарками; а относительно наиболее сильных князей эти подарки нередко обращались в постоянные и ежегодные, так что имели вид дани. Иногда визан­тийской политике удавалось поставить этих варваров в вассальные к себе отношения. Византия пользовалась их силами в своих внешних войнах, то есть нанимала их дружины в свою службу. Первое упоминание о най­ме болгарских дружин на Таврическом полуострове от­носится также ко времени императора Юстиниана I. Прокопий в своей Персидской войне (L. I, с. 12) расска­зывает следующее: Гурген, князь кавказской Иверии,

угрожаемый персидским царем Кабадом, обратился с просьбой о помощи к императору Юстиниану. Тогда последний отправил в Боспор Киммерийский с боль­шою суммою денег патриция Проба, который должен был нанять войско из Гуннов, обитавших между Херсо­ном и Боспором. Проб исполнил свое поручение, и Юстин часть этого войска отправил с другим военачальни­ком в Лазику на помощь Гургеню. Особенно видную роль играли болгарские наемные дружины в войнах Византии во времена Юстиниана I. Велизарий немало был обязан им своими успехами в Азии, Африке и Италии. Эти дружины вербовались в странах приазовс­ких и придунайских, следовательно между ветвями Бол­гарского народа, Кутургурами и Утургурами.

Для укрощения варваров на помощь Византии вско­ре является могущественный союзник, греческая рели­гия. Византия ревностно исполняла свое высокое при­звание на востоке — распространять христианство. От­части по духу Греко-восточной церкви, отчасти по недо­статку материальных средств, она в этом отношении со­ставляла совершенную противоположность с западною или Латинской империей, которая со времени Карла Ве­ликого вводила христианскую религию между язычески­ми племенами преимущественно силою меча. Византия же более действовала проповедью и притом проповедо­вала на языке туземцев; кроме того, она старалась при­влекать к христианству варварские племена блеском своей цивилизации, особенно великолепием своего цер­ковного обряда, красотою храмов, дорогими подарками, приветливым обхождением и т. п. Известны наши лето­писные предания о том, как Греки, при заключении до­говора с Олегом, показывали русским послам свои хра­мы и царские палаты, и как потом послы Владимира были поражены великолепием Софийского собора и патриаршего служения. Но подобное гостеприимство не было оказано одним Русским; это была обычная полити­ка Византии по отношению к соседним языческим наро­дам. Различие в латинском и греческом способах распро­странять христианство имело своим главным последстви-

ем и то обстоятельство, что народы, принявшие веру от Византии, получили Священное Писание на родном язы­ке; вместе с тем у них начала развиваться и своя соб­ственная письменность; тогда как народы, обращенные западными миссионерами и признавшие свою духовную зависимость от Рима, получали латинское богослужение и латинскую письменность. Известно также, что и нача­ло национальной немецкой письменности, то есть пере­вод священного писания на готский язык, который при­писывают Ульфиле, епископу IV века, принадлежит именно восточной половине Римской империи, а не за­падной.

Первое упоминание о христианстве между тавричес­кими Болгарами относится к тому же знаменитому цар­ствованию Юстиниана I. Начало же христианской про­поведи на Таврическом полуострове восходит к I веку по Р. Хр. Предание говорит, Апостол Андрей из Синопа приезжал в Херсон и здесь проповедовал христианство. Затем во времена Траяна прославился своею апостольс­кой деятельностью сосланный сюда римский епископ св. Климент, который и был здесь утоплен по приказанию императора, за свою проповедь. Христианство медленно возрастало и укреплялось на полуострове и должно было выдерживать упорную борьбу с эллино-скифскою рели­гией. Последователи его принуждены были скрывать свое богослужение в пещерах и катакомбах. Но со вре­мени Константина Великого появились здесь открытые христианские храмы, и успехи проповеди пошли быст­рее. Впрочем, христианство и эллино-скифское языче­ство и после того долго еще жили рядом в этих главных пунктах. В Херсонесе христианство восторжествовало ранее; а на Боспоре оно, по всей вероятности, оконча­тельно утвердилось только с присоединением к Визан­тийской империи, то есть в первой половине VI века. В это же время христианская проповедь начинает прони­кать и в среду соседних Гуннов-Болгар. Кроме влияния Херсона и Боспора, на них мог, конечно, действовать и пример соседних Готов-Тетракситов. Известно, что хрис­тианская религия распространилась между Готами пер-

воначально в форме арианской ереси; к этой эпохе при­надлежит деятельность их епископа Ульфилы и перевод Священного Писания на готский язык. Получили ли христианство таврические Готы от своих арианских со­племенников, или непосредственно из соседнего Херсо­на — в точности неизвестно; но последнее имеет более вероятности. В первой половине VI века у них встречаем уже собственного епископа. По поводу его смерти и готского посольства в Константинополь Прокопий заме­тил следующее: «Были ли эти Готы когда-либо арианс­кой секты, подобно прочим арианским народам, или ка­кой другой— я не могу утверждать». Отсюда прямое заключение, что в его время они были православными; да иначе они не обращались бы к Юстиниану с просьбой о назначении им нового епископа. Следова­тельно, таврические Болгаре с разных сторон соприкаса­лись православному населению, и византийское влияние не замедлило отразиться на них в деле религии.

Вскоре после воцарения Юстиниана I, именно в 528 году, князь Гуннов, соседних с Боспором, по имени Гордас, лично отправился к императору для заключения с ним союза и для принятия святого крещения. Император был его восприемником от купели и почтил дарами. В свою очередь князь обещался охранять от варваров рим­ские владения, особенно город Боспор, и кроме того доставлять известное количество рогатого скота; следова­тельно, в сущности признал себя вассалом и данником Византии1. Император послал еще некоторое количество войска под начальством военных трибунов для защиты Боспора от Гуннов и для собирания с них означенной дани рогатым скотом. «В этом городе, — прибавляют ви­зантийские историки, — значительная торговля Римлян с Гуннами». Приведенное свидетельство представляет для нас несомненную важность. Во-первых, само

1Феофан, Анастасий и Кедрен. Замечательно, что, по известию тех же историков, около того же времени принял крещение от императора Юстиниана князь придунайских Герулов Гретис с сво­ими приближенными и обязался почти теми же условиями (Mem. Pop. I. 430). Очевидно, ко всем соседним варварам Византия прила­гала одинаковые политические приемы.

 

прозвище гуннского князя, Горд или Гордый, обнаружи­вает, что дело идет о Болгарах славянских (так называе­мых Гуннах-Утургурах1). Во-вторых, путешествие Горда в Византию — и конечно, с значительною свитой — указы­вает на морские плавания таврических Гуннов, следова­тельно, подтверждает их славянский, а не угротюркский характер. В истории нашего христианства князь Горд является предшественником русской княгини Ольги, ко­торая почти по тому же поводу предпринимала плавание в Византию. Следовательно, ко временам Ольги подоб­ные путешествия вошли уже в некоторый обычай у вос­точных Славян.

Но этот первый христианский князь таврических Бол­гар имел печальную судьбу, по известию тех же визан­тийских летописей. Когда Горд воротился в свою страну, то он начал не только открыто исповедовать новую рели­гию, но и принялся истреблять языческие идолы, кото­рым поклонялись Болгары; а те, которые были сделаны из серебра и электрона, он приказывал расплавлять. Но язычество было еще очень крепко в народе, и уничтоже­ние идолов возбудило его к мятежу. По всей вероятнос­ти, к религиозной ревности присоединилось еще и неудо­вольствие на князя за вассальное подчинение Византии и за обязательство платить ей дань. Мятежники убили кня­зя и преемником ему поставили его брата Моагера. Вслед за тем, опасаясь мщения со стороны Римлян, занимавших Боспор, они внезапно напали на этот город и избили византийский гарнизон с трибуном Далматием. Но Болга­ре на этот раз недолго владели Боспором. Император отправил против них и морем, и сухим путем многочис­ленные войска, набранные «из Скифов» (конечно, глав­ным образом, из Славян). Очевидно, он решился употре­бить большие усилия, чтобы смирить таврических Болгар и упрочить свою власть в таком торговом и стратегичес-

1 Что это имя чисто славянское, доказывают русское Гордята («Гордятинъ дворъ». Лавр. 54 стр. нов. изд.) и встречающийся у Византийцев военачальник из варваров (Славян) Всегорд (Agathias III. 6.) Болгарин Гръд в XIV в. (Иречек 338 стр.), у Византийцев GridoV. Последнее имя в наших старых актах встречается в форме Гридя.

 

ком пункте, каков был Киммерийский Боспор. Усилия его увенчались успехом. Варвары, устрашенные вестью о приближении сильного войска, покинули город, и Визан­тийцы окончательно в нем утвердились. По-видимому, Боспориты или Пантикапейцы, признавшие над собой верховную власть императора Юстиниана I, чтобы иметь защиту от варваров, до этого времени еще сохраняли тень своего самоуправления; а теперь они должны были подчиниться византийским начальникам. Тогда же веро­ятно и были восстановлены Юстинианом обветшалые стены Боспора; император, по словам Прокопия, укрепил его преимущественно перед другими своими городами в Тавриде1.

Упомянутые события относятся к первой, то есть блестящей эпохе Юстинианова царствования, которая отличалась энергичной, многосторонней деятельностью государя и громкими подвигами его легионов. Не то видим во вторую половину этого царствования (явление довольно обычное в истории; для сравнения достаточно напомнить Людовика XIV). Когда Юстиниан устарел, упала его энергия; вместе с тем возросли, конечно, по­дозрительность и ревность к людям, выдвигавшимся своими талантами и заслугами; на место их получили влияние люди неспособные в государственном отноше­нии, но умевшие тонко льстить. Историк Агафий гово­рит, что упадок деятельности особенно был заметен в во­енном деле, которое не замедлило прийти в расстройство; вместо 645 000, которые должны были находиться под

1Что действительно Византийцам только в это время удалось окончательно подчинить себе Боспор, видно из следующего извес­тия Прокопия в его «Персидской войне» (L. II Сар. 3). В 540 году Армяне, отпавшие от союза с Византией и перешедшие на сторону Персов, жалуясь Персидскому царю на Юстиниана, между про­чим, говорили, что он, «пославши войско на Боспоритов, подчи­ненных Гуннам, присоединил к своим владениям их город, на который не имел никакого права». Судя по этим словам и той легкости, с какой Болгаре захватили город и истребили византий­ский гарнизон, можно предложить вопрос: не сами ли Боспориты или Пантикапейцы помогали им в этом случае? Может быть, у них была антивизантийская партия, недовольная образом действий Ви­зантии. Не надобно также забывать, что в данную эпоху население этого города было более варварское, нежели эллинское.

 

знаменами по положению, армия византийская в это время едва насчитывала 150 000 человек для защиты своих пределов, и эти войска были разбросаны на весь­ма отдаленных друг от друга пунктах, именно на Дунае, в Италии, Испании, Нумидии, Египте, на Персидской границе и на восточном берегу Черного моря. Это об­стоятельство, конечно, не замедлило отразиться на от­ношениях империи к северным варварам, и преимуще­ственно на отношениях к обеим ветвям Болгарского народа, то есть Кутургурам и Утургурам. Первые усили­ли свои набеги на империю; тщетны были те многочис­ленные укрепления, которыми Юстиниан покрыл бере­га Дуная. Болгаре массами врывались в Мизию и Фра­кию, и особенно пользовались для своих нашествий тем временем, когда Дунай замерзал.

В эту-то вторую эпоху своего царствования Юстини­ан усилил обычные приемы византийской политики по отношению к варварам; он откупался золотом от врагов, а также золотом приобретал себе между ними союзников и вооружал одних варваров на других. Самые значитель­ные вторжения Кутургуров, как известно, произошли в 551 и 559 годах. Хотя оба раза эти варвары подверглись нападению своих единоплеменников Утургуров; однако их междоусобия не могли вознаградить императора за те бедствия и опустошения, от которых страдала империя, и никакие крепости, никакие союзы не могли заменить сильных и хорошо устроенных легионов, которые долж­ны были охранять ее северные пределы. В союзе с Ви­зантией в эту эпоху снова усиливается восточно-болгарс­кое племя, то есть Утургуры. Таврические и таманские Болгаре составляли только часть этого племени; жилища других его ветвей, по-видимому, простирались тогда на запад приблизительно до Днепра, где они соприкасались с землями Кутургуров. Между тем как у последних из числа вождей выдвигался особенно Заберган, во главе утургурских князей является в то время Сандил или Сандилк (по нашему предположению то же, что Судило, Судилко, Судислав). Прокопий замечает, что это был муж, одаренный замечательным разумом, большой твер­достью духа и весьма опытный в военном деле (De В. G.

L. IV с. 18). Под его начальством Утургуры взяли верх над своими соплеменниками и заняли отчасти их земли; та­ким образом некоторые их ветви отодвинулись далее на запад. Враждуя между собой, Болгарские племена в то же время по некоторым признакам приходили в столкнове­ние и с другими Славянскими народами, особенно с многочисленными племенами Антов, обитавших к северу от Болгар. Кроме того, они, вероятно, сталкивались и вели войны с Угорскими ордами, кочевавшими тогда в степях Поволжских. Растяжением болгарских ветвей и их взаимными распрями вскоре воспользовались другие варвары, надвинувшие с востока. Мы говорим о Хазарах и Аварах.

Но что это были за варвары, и к какой семье народов они принадлежали?

 

 

II

Сбивчивые мнения о Хазарах.—






© 2023 :: MyLektsii.ru :: Мои Лекции
Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав.
Копирование текстов разрешено только с указанием индексируемой ссылки на источник.