Последствия вины

Объективная виновность приводит к ряду последствий. За нарушением закона может последовать арест, суд и признание нарушителей виновными, в том числе и тех, кто не чувствует за собой вины. Социальная виновность приводит к порицаниям со стороны других людей. Личная виновность часто ведет к самокритике и самоосуждению. Богословская виновность имеет более серьезные последствия. Святой и праведный Бог не смотрит на грех сквозь пальцы; Он всегда обращает внимание на греховные дела. Согласно Библии, окончательное наказание за грех есть смерть. Однако, оправдывая нас, когда мы обретаем веру в Иисуса Христа, умершего за наши грехи[448], Бог отказывается наказывать нас, прощает и дарует нам жизнь вечную. Иногда со стороны нам кажется, что преступники избегают наказания, однако Бог в конце концов предаст их правосудию[449].

Как мы отметили, большинство душепопечителей не сталкиваются с объективной виновностью. Люди приходят к душепопечителю из–за субъективной виновности. Чувство вины часто осознается нами по–разному.

1. Защитное мышление. Как пишут в учебниках психологии, разнообразные защитные механизмы представляют собой установку на невосприятие неблагоприятной информации; подобные установки используются большинством людей, чтобы избежать или ослабить тревогу, уровень напряжения и стресс. Действие этих установок в той или иной мере искажает реальность и, как правило, их трудно осознать[450]. В известной мере все психологические защитные механизмы предохраняют человека от чувства вины. Если мы стараемся обвинить других (этот защитный механизм известен под названием «проекция»), отрицаем преступление, отходим (удаляемся) от людей, анализируем (даем ложное объяснение собственным нежелательным мыслям) и ищем оправдание своим действиям, то мы можем избавиться от гнетущей тревоги и необходимости бороться с мыслями или действиями, которые порождают чувство вины. С появлением чувства вины мы порой начинаем сердиться на других, стараемся оправдать свое поведение, отказываемся нести личную ответственность за случившееся и можем даже без конца извиняться.

Один христианский душепопечитель выявил другой защитный механизм, который, по всей видимости, используют христиане, особенно когда они страдают от сознания виновности, связанной с плотской похотью. Убежденные в том, что умственные или поведенческие оплошности можно считать отдельными проявлениями греховной природы, мы, обременяя грехом душу (иногда и тело), полагаем, что не стоит просить у Бога прощения, и ждем, что Он избавит нас от чувства вины. Как мы уже говорили в этой главе, цикл может повториться не раз. Такая установка «преуменьшает серьезность греха, обесценивает благодать и препятствует постижению смысла жизни под господством Иисуса Христа»[451].

2. Реакции самоосуждения. Чувство вины почти всегда порождает тревогу и самоосуждение; человек чувствует себя неполноценным, слабым, страдает от низкой самооценки, пессимизма и неуверенности в себе. Порой наблюдается и самобичевание, когда человек чувствует себя мучеником, которого третируют все ближние. Некоторые жалеют себя и вместе с тем считают, что не заслуживают хорошего отношения к себе. Другие не хотят слышать похвалу в свой адрес, отказываются от досуга и отдыха из–за чувства вины. Нередко имеет место и гнев, скрываемый в глубине души. Это ввергает человека в депрессию, иногда с мыслями о самоубийстве. Некоторые люди постоянно уничижают себя, а затем удивляются тому, что их покинули друзья, которым невмоготу больше слышать, как они упиваются самоосуждением. Чувство вины может сопровождаться даже предрасположенностью к несчастным случаям.

3. Нервное напряжение. Чувство вины, как и остальные психологические реакции, может вызывать нервное (телесное) напряжение. По данным последнего исследования, физиологическое действие самоосуждения продолжается на протяжении многих лет. Если обвинять себя достаточно долгое время, организм начинает саморазрушаться[452]. Всякий раз, когда нервное напряжение человека нарастает и не находит выхода, организм слабеет, что в конце концов сказывается на здоровье. Некоторые психиатры видят в этом форму неосознанного самонаказания. Наверное, физическую (телесную) боль психологически и эмоционально переносить легче, чем бремя вины, иначе это привлекало бы наше внимание.

4. Нравственные муки. Быть может, тысячи статей посвящены войне во Вьетнаме и тем эмоциональным ранам, которые все еще беспокоят многих ветеранов. Почти все эти люди едва ли были старше двадцати лет, когда они пришли в Юго–Восточную Азию и увидели сцены зверства, жестокости и насилия, а в некоторых из них они принимали участие сами. Стоит ли удивляться тому, что один из пяти (или около того) вьетнамских ветеранов страдает посттравматическим стрессовым расстройством? [453]Описывая свою работу с ветеранами, Питер Марин делает вывод, что «участие в зверствах, жестокостях и насилии в период войны во Вьетнаме остается основным источником их внутреннего беспорядка, сумятицы чувств… что внешне проявляется не только в психологическом стрессе, но и в нравственных муках» [454].

Именно в отношении ветеранов наша коллективная мудрость терпит неудачу, именно здесь основные теории человеческой природы и преобладающие методы терапии оказываются несостоятельными. Мы общество, у которого почти нет практически полезных способов борьбы с нравственной мукой и чувством вины; мы видим в этом одно из невротических расстройств, симптом болезни, что–то такое, что можно избежать; болезнь, а не должную, пусть и болезненную, реакцию на события в прошлом (именно это могло бы помочь ветеранам). Словно читая мои мысли, психолог УСО*[455]сообщил мне, что он и его коллеги никогда не пытаются разбираться с проблемой вины. Ни один из них не поднимал вопроса о том, какие преступления совершали их клиенты в ходе военной кампании: «Мы подходим к ветеранским проблемам как к трудностям адаптации»[456].

Однако распрощаться с чувством вины не так–то просто. Повторные переживания сцен насилия заставляют многих ветеранов вновь испытывать чувство вины, что сопровождается стыдом, крайним волнением, потерей ориентации, частичным затемнением сознания, депрессией, гневом, ощущением внутренней опустошенности, боязнью тесного общения и неспособностью доверять другим. Многие переживают «глубокий нравственный стресс вследствие осознания ими реальных и страшных последствий совершенных ими деяний»[457]. Эти люди, подобно многим невоевавшим, приходят на сеансы душепопечения и постигают реальность страданий; они начинают отдавать себе отчет в том, что «действия могут порой безнадежно, катастрофически непоправимо определять судьбу других; твои ошибки часто оборачиваются непосредственной болью других существ; иногда не остается никакой возможности снять эту боль — мертвых не воскресить, увечных не исцелить и не уйти от ответа или чувства вины»[458]. Осознание этого не оставляет в покое тех, кто испытывает нравственные муки. Многие пытаются (увы, тщетно) найти помощь у психологов, которые могут справиться с нервно–психическим стрессом, но которые не имеют представления о том, как помочь людям, осознавшим бремя своей вины, обрести прощение.

5. Покаяние и прощение. Действия, производимые чувством вины, не всегда негативны. Некоторые люди признают свои заблуждения, отказываются от них и каются перед Богом и перед ближними, обретая покой в обетовании Божьем: «Если исповедуем грехи наши, то Он, будучи верен и праведен, простит нам грехи (наши) и очистит нас от всякой неправды»[459].