Мы потеряли крест!

Поэтому сплошь и рядом процветают идолы преуспевания, корыстолюбия, комфорта, самоуверенности, личной безопасности и земной мудрости.

Настало время пересмотреть наше харизматическое проповедование, не попало ли оно под влияние духа этого мира и не перестало ли поэтому соответствовать Божьим критериям. У нас очень мало говорится о страдании и жертве. Удивляет небольшое количество книг в харизматической среде о Кресте, центре Евангелия. Мы ищем славы Божьей, но известно ли нам, что, согласно Слову Божьему, между славой и страданием существует тесная взаимосвязь? Причиной возвышения Иисуса было Его унижение и самоотречение. Удивительно, как часто я могу не замечать самого главного. Филиппийцам 2: 9-10, где говорится о превознесении имени Иисуса выше всякого имени, годами было одним из моих любимых мест Писания. Я даже знал его наизусть. Я также слышал предостережение высоко чтимого мною учителя Библии Дерека Принса, что каждый раз, встречая в Писании слово «поэтому», мы всегда должны спрашивать «почему?». Многие годы я не замечал, что это место Писания начинается словом «поэтому», которое указывает на причину возвышения Иисуса. Причиной, о которой говорят стихи 6-8, было унижение Господа. Согласно стиху 5 у нас должны быть те же чувствования! Унижение, самоотречение и страдание, которые мы претерпеваем в уповании на Бога и с благодарением, готовят путь для откровения славы. Эта важная библейская мысль нами почти полностью забыта, хотя все Писание однозначно говорит об этом.

Ибо кратковременное легкое страдание наше производит в безмерном преизбытке вечную славу.

- 2 Коринфянам 4: 17

У Павла было желание познать Господа, силу Его воскресения и участие в Его страданиях. Пока мы проповедуем «силовое» Евангелие, хотя это и не дает нам реальной силы, мы находимся на опасном и ложном пути.

Значение страдания для откровения славы мы встречаем в следующих местах Писания: Римлянам 8: 18; 2 Коринфянам 4: 11-12; 12: 7-10; 2 Тимофею 1: 8; 2: 3, 10; Евреям 2: 7, 9; Филиппийцам 2: 5-9; 3: 10; 1 Петра 1: 7; 4: 13-14; 5: 1, 10; Откровение 5: 12-13.

Вопрос страдания может быть осмыслен только на фоне вечных перспектив. По меркам земного успеха многое покажется нам здесь бессмысленной потерей. Но если мы осознаем реальность вечности, небес и присутствия сатанинских сил, тогда открывается смысл претерпевания ущерба или даже некоторых потерь ради истины. Если мы не боремся за себя, если мы не добиваемся своего права, тогда мы даем возможность открыться верности Божьей. Я убежден, что существуют такие измерения духовной борьбы, которые проявляются не в активных делах, а в перенесении ударов или мнимых поражений. Миссионеры, которые пострадали за не достигнутый Евангелием народ или даже отдали свои жизни, сделали намного больше для будущих духовных прорывов, чем могут рассказать нам видимые результаты их служения. Мы утратили понимание духовной сокрушительной силы мученичества.

Духовная власть приобретается только чистотой и ценой страданий, которую мы платим. Согласно Откровению 12: 11 мы побеждаем сатану тремя вещами: кровью Агнца, словом нашего свидетельства и настроем сердца – не возлюбить своей жизни даже до смерти. Только эта внутренняя позиция самоотречения, преданности истине, даже если за это мы будем вынуждены платить ценой потерь и страданий, даст нашему исповеданию об искупительной, защищающей и могущественной крови Христа необходимую сокрушительную силу. Дьявол не боится правильных исповеданий, пока они будут оставаться бессильными в нашей жизни.

Иисус знал радикализм Савла и то, что этот человек готов идти до конца. Поэтому, избрав его для великой миссии, Он сказал ученику Анании о Савле: «Я покажу ему, сколько он должен пострадать за имя Мое» (Деяния 9: 16).

В служении новообращенным Павел и Варнава подчеркивали значение страданий: «Утверждая души учеников, увещевая пребывать в вере и поучая, что многими скорбями надлежит нам войти в Царство Божие» (Деяния 14: 22). Мы едва ли могли подумать, что послание о «многих скорбях», причем с таким неприятным словечком «надлежит», могло утверждать христиан. Петр говорит нам, что мысль, если Христос пострадал, то и мы должны быть готовы к тому же, является духовным оружием (1 Петра 4: 1). Не справедливо ли мы говорили во времена движения «веры»: о чем в церкви не проповедуется, того она не может иметь? Не является ли отсутствие посвящения и жертвенности во многих церквах результатом нашей проповеди, которая сводится лишь к тому, как получить благословения. Гернгутеры (жители одной из местностей в Германии – Примечание переводчика) продавали себя в рабство, чтобы проповедовать рабам Евангелие. Такую жертвенность и самоотдачу мы едва ли можем себе представить сегодня. Не потому ли этот факт отошел в прошлое, так как мы не считаем нечто подобное чем-то важным и достойным подражания?

Если церковь слаба и у нее нет силы побеждать, в нее проник дух нашего времени. Мы на Западе вытеснили страдание, ибо оно для нас кажется неудобным. Оно мешает наслаждению приятно дурманящей атмосферой, которой нас окружает идол «личного процветания». Кому это покажется преувеличением или сгущением красок, тот пускай спросит себя: почему, несмотря на очевидную новозаветную заповедь, в наших харизматических церквах мы почти не соучаствуем в страданиях наших преследуемых братьев и сестер по вере в других частях мира и даже не молимся за них? Сколько раз за последние годы в наших церквах следующее место Писания становилось темой проповеди или хотя бы цитировалось?

Помните узников, как бы и вы с ними были в узах, и страждущих, как и сами находитесь в теле.

- Евреям 13: 3

Причина этой чреватой однобокости ясна: дух этого мира, манящий нас к поиску комфорта, удовольствия и беззаботной жизни как высшего счастья, увел нас в безрассудность, фальшивую безопасность и ложный мир. Мы чувствуем, что у нас нет ответа на вопрос о смысле страданий, и что мы реально не познали искупления от страха смерти. Поэтому мы пытаемся просто отмахнуться от этого. В этих вопросах мы поступаем совершенно по-мирски. Но по Писанию конец рабства наступает только тогда, когда побежден страх смерти (Евреям 2: 14-15). Этим существенно отличались христиане первых веков, которые ради своего возлюбленного Иисуса были готовы на все. Мы должны вернуться к их глубокому посвящению. Поэтому первым шагом является то, чтобы мы признали нашу нужду в этой самоотдаче и возжелали это необходимое качество нашей жизни веры. Если церкви не достает огня посвящения, сопричастности и сострадания, упущение надо искать не во второстепенных вопросах, но в самой цели ее призвания. Иначе получается, что мы имеем не ту церковь, которую хотел создать Иисус, но чуждую Богу, более удобную людям, а также бессильную. Теперь настало время, когда Иисус стучится к нам и напоминает: «Я создам Церковь Мою. Верните Мне Мою Церковь!» Я думаю, что Господь будет усиленно посылать к нам христиан из стран третьего мира, закаленных в гонениях и страданиях, созревших для духовной власти и глубокого упования на Господа.

Вопиющим примером дисбаланса и поверхностности типичной харизматической проповеди с последующими соответствующими результатами в церквах служит тот факт, что у нас в отличие от Нового Завета очень мало внимания уделяется вопросу греха. Тема греха и его последствий занимает в Евангелиях, Посланиях и Откровении Иоанна гораздо больше места, чем в наших проповедях. Мы говорим, что благость Божья ведет людей к покаянию, а не ужасы греха. Но благость Божья в том и заключается, чтобы не оставить нас в беспечности и самоуверенности, но ясно показать нам последствия греха и довести до нашего сознания нашу ответственность за него. И именно это делает Слово Божье достаточно убедительно! Возможно, из страха произвести гнетущее впечатление законничества, мы упустили то, чтобы провести четкие границы христианской свободы. Не здесь ли кроется причина столь многих проблем в христианских браках и семьях? Почти закономерностью последних лет стало следующее: если грех называют своим именем, всегда находятся христиане, которые оспаривают это, называя «законничеством». Поэтому, мне кажется, назрела острая необходимость предельно четко и ясно проповедовать закон Божий, если понимать его как неизменную моральную ценность, а не как средство для угождения Богу. Искупление заключается не в том, что Бог умалил Свои требования к нашей жизни, но в том, что Он открыл новый путь к Своему присутствию и как Моисея зовет нас на Святую гору. Там, в непосредственной близости с Ним, Он хочет Сам написать Свой закон на скрижалях нашего сердца и передать нам Свои ценности. Божьей целью для нас остается послушание. Если под благодатью мы понимаем такую благодать, которая предлагается нам взамен послушания и жертвы, – это обольщение, ведущее к заблуждению. Подлинная благодать – это не легкая альтернатива тяжелым жертвам, а способность приносить подлинные жертвы.

Многие годы мы верили, что пробуждение реально: «Мы принесем пробуждение! Нужно только практиковать все принципы нашего замечательного учения, и тогда придет пробуждение. Мы прорвемся!» Мы не знали и не проповедовали, что настоящее пробуждение начинается с возвращения христиан к Господу и к послушанию, и что наши грехи стоят на пути у Господа. Все, противоположное этому, является высокомерием и харизматическим гуманизмом.

Вот, рука Господа не сократилась на то, чтобы спасать, и ухо Его не отяжелело для того, чтобы слышать. Но беззакония ваши произвели разделение между вами и Богом вашим, и грехи ваши отвращают лице Его от вас, чтобы не слышать.

- Исаия 59: 1-2