Национальная воля

Как пишет американский исследователь Р. Эшли, «с восемнадцатого века героизируется фигура размышляющего человека, который является творцом своей истории и который знает, что мировой порядок не определен свыше, а является делом его ответственности, что ему подвластно определить мировой порядок, достичь полного знания, полной независимости в действиях и сфокусировать тотальную мощь». Идея уверенности в подвластности будущего позитивному американскому строительству является исторически центральным элементом «американской мечты» и полностью соответствует национальному видению исторического процесса. «Соединенные Штаты, – пишет У. Пфафф из „Интернэшнл геральд трибюн“, – воспринимают себя как ведущую историческую силу в период, когда другие теряют силу в турбулентной атмосфере переходного периода». Но для достижения успеха на пути лидерства требуется выполнение нескольких базовых условий. Главные среди них – наличие необходимых ресурсов, присутствие общенациональной воли, адекватная международная стратегия, восприятие общества государства-лидера как достойной имитации модели.

Соответствуют ли имеющимся возможностям государственная воля, национальная устремленность, чувство миссии в этом мире, массовое жертвенное восприятие этой особой ситуации не только элитой, но и собственно американским народом? В текущее время воля вести за собой у США, несомненно, значительно более отчетливо выражена, чем у Западной Европы или Японии. Хотя, анализируя позиции американской элиты и в целом американского общества, мы можем увидеть значительные колебания, столкновение едва ли не противоположных позиций, в общем и целом вьетнамский синдром преодолен. В результате «президент кажется готовым пообещать использовать силы НАТО повсюду в мире для предотвращения злоупотреблений в отношении гражданских прав». Вопрос силовых действий непрост для американцев, но главное – после крушения башен Международного торгового центра в стране возникло нечто вроде мобилизации к антитеррористическому «мировому крестовому походу». И хотя вопрос о применения американской силы подвержен острым дебатам в каждом конкретном случае, хотя ажиотаж «холодной войны» ушел, но пафос строительства империи в результате террористических атак 11 сентября 2001 г. в значительной мере мобилизовал американское общество. Страх перед подобными атаками в будущем дал Соединенным Штатам мощный новый мотив для глобального активизма, равно как и предлог мобилизовать за собой большинство (144) стран планеты. Старое табу на «строительство новых наций» отвергнуто, ярким примером чего является Афганистан.