Питомцев - Якунин - Ткачев - Люкин -маринич - Георгадзе.

Читательдогадался, конечно, что речь идет о «контрперелетах», широко известных ныне в практике. Немного предыстории.

Упражнение, которое получило наименование «ткачевского», в ряду многих других было разработано автором этих строк еще в 60-х годах на основе метода естественной структурной классификации Движений. Практически оно было опробовано учеником автора Ми­хаилом Питомцевым в 1968 году. В 1973 году нами была разработана обучающая программа, в которой новый элемент и ряд его вариантов

ПЕРЕКЛАДИНА

41. «Ткачевский»: клубок противоречий

были подробно описаны в форме, позволяющей шаг за шагом разу­чивать движение на основе методологии программированного обу­чения. Программа была издана для служебного пользования и на­правлена в сборную команду СССР, где кем-то была поднята на смех, а кое-кем, как выяснилось позднее, была без особого шума принята на вооружение.

Ради исторической справедливости следует уточнить, что после М. Питомцева (делавшего перелет на тренировках) первым исполни­телем подобного движения в широкой практике, но в форме соскока, был гимнаст из Ташкента Геннадий Якунин, который разучил тогда по нашей программе так называемый «обратный лет» (45). А в 1977 году, в Вильнюсе уже «выстрелил» Александр Ткачев, блестяще вы­игравший эти конкурсные соревнования, а потом и многие другие.

Последующая жизнь элемента на практике оказалась довольно счастливой: движение осваивалось все большим числом гимнастов, оно технически совершенствовалось, его стали выполнять и гимнас­тки на брусьях разной высоты (180), появились каскадные соедине­ния с «ткачевским», втом числе, что принципиально важно, из обо­ротов в обороты, «ткачев — ткачев», «ткачев — гингер» и др.

Но самым важным был переход от начальной формы «согнувшись ноги врозь» к форме «выпрямившись ноги вместе», так как это столь же принципиальное, этапное изменение, как восхождение от груп­пированного сальто к сальто с прямым телом, поскольку это свиде­тельствует о возрастании энергетики движения до уровня, позволя­ющего освоить более сложные варианты упражнения. Иначе говоря, появился базовый ткачевский. Впрочем это был уже не «перелет Тка­чева», а «перелет Л юкина», показанный Валерием в 1987 году. Таким образом, гимнастам понадобилось порядка 10 лет, чтобы вполне ос­воить перелет и добраться до его базовой формы. Конечно, это не означает, что для таких изменений нужно трудиться десять лет; здесь многое связано не только, а в чем-то и не столько с физически­ми и техническими возможностями гимнастов, сколько с конъюнк­турой, сзапросом на новое движение.

Эволюция технических признаков движений типа «ткачевского» на первом этапе развития носила количественный характер и каса­лась высоты подлета и мощности контрвращения вперед: перелет со­гнув ноги (М. Питомцев) — согнувшись ноги врозь (А. Ткачев) — в обороты — «ткачевский-ткачевский» и др. Но на следующем этапе это были уже изменения качественные, так как на основе «люкинс-кого» можно делать перелет с поворотом на 360° (что и пробовал де­лать сам Валерий) или другие движения, одним из которых стал под-

лет по типу «махом вперед сальто вперед в вис». В западных источни­ках этот своеобразный элемент получил наименование «Яо Руичи», по имени китайского гимнаста, показавшего подлет в 1986 г. Но в СССР это движение появилось опять таки раньше, и мы будем име­новать его в честь нашего, отечественного гимнаста «маринич».

История контрдвижений типа «ткачевского» не закончена. Воз­можности этого профиля элементов далеко не исчерпаны. Об этом говорит не только продуктивное развитие данного мотива движений на перекладине, но и появление его аналогов на брусьях разной высо­ты и даже — на мужских брусьях.

Однако, главные события нас ожидают все-таки на турнике. Сей­час появились, наконец, прекрасные исполнители и перелета с пово­ротом на 360°, например—А. Георгадзе, техника которого полностью соответствует представлениям автора об этом движении (41—44).

41. «ТКАЧЕВСКИЙ»: КЛУБОК ПРОТИВОРЕЧИЙ

Эффект новизны появившегося в свое время «перелета Ткачева» обусловливался, по крайней мере, двумя факторами. Первый из них тот, что до «ткачевского» перелеты махом вперед были, в сущности, неизвестны. Другой заключался в том, что это было упражнение с «контртемпом», с переменой начального направления вращения тела, что — применительно к махам вперед — также практически не использовалось, если не считать простых соскоков махом вперед и соскоков дугой. Однако, помимо этой специфики, обсуждаемое уп­ражнение имеет ряд других особенностей, иногда затрудняющих как его понимание, так и реальное исполнение.

Нарис. 28яас. 104 показан традиционный «ткачевский» в том его виде, в каком это упражнение вошло в широкую практику. Отвлека­ясь до поры от технической конкретики, вспомним самые принци­пиальные моменты, связанные с этим упражнением и выглядящие как противоречия.

1. Движение построено по схеме «вращение — контрвращение». Это означает, что чем сильнее будет исходное вращение назад на опо­ре (к.к. 1—7), тем труднее будет гимнасту получить последующее контрвращение вперед (к.к. 10—14). Это первое противоречие.

2. Таким образом, гимнаст должен стремиться всемерно «поощ­рять» контрвращение, так как именно от него зависит прежде всего успех исполнения упражнения — наличие достаточного вращения вперед в полете, возможность меньше сгибаться в безопорном поло­жении, раньше дохватиться и др. Если же, пытаясь облегчить реше-

ПЕРЕКЛАДИНА _________________________________________________

ние этой задачи, ослабить бросок ногами (к.к. 4—7), то работать на контртемпе будет, действительно, легче, но... чем слабее бросок, тем более вялым, при прочих равных условиях, будет и контртемп, так как биомеханически он оказывается хуже подготовленным. Это — второе противоречие.

3. Кроме того, что бросковое движение естественным образом подготавливает действия контртемпа, оно совершенно необходимо и как средство подъема, ведь гимнаст должен быстрым движением «выбросить» свое тело вверх-назад через перекладину (к.к. 6—10). Но чем активнее и выше подъем, чем позднее гимнаст теряет связь с опо­рой, тем больше тело успевает повернуться назади тем больше и бы­стрее придется гимнасту поворачиваться затем в обратном направле­нии — вперед. Таким образом, бросок одновременно и нужен и — «вреден». Это — третье противоречие.

Мы могли бы добавить к этому перечню и другие «неувязки» в структуре и технике данного движения (например, широкий спад, как и бросок, помогает подъему, но препятствует контрвращению), но ограничимся сказанным.

Как же лучше преодолевать упомянутые трудности? Нет ли воз­можности разом снять их?

К сожалению, радикальных средств преодоления всех этих «за» и «против» только одной техникой движения (о которой мы еще будем говорить в следующих сюжетах) у нас нет, поскольку они заложены в

____________________ 42. «Т к а ч е в с к и й»: п роблема спада

принципиальной структуре упражнения, в его типологии, от кото­рой и зависят особенности элемента, его своеобразие и, если угодно, привлекательность.

Главное же направление совершенствования этого движения свя­зано с его общей мощностью. В принципе, какими активными ни были бы спад и бросковое движение ногами (к.к. 1— 7), они не созда­дут гимнасту неприятностей, если контрдействия (к.к. 7—10) будут носить еще более мощный, «перекрывающий» характер. Правда, это легче сказать, чем сделать... Но, безусловно, у большинства гимнас­тов есть неиспользованные ресурсы повышения мощности движе­ний типа «ткачевского». Они связаны с наращиванием скоростно-силовых возможностей спортсмена при исполнении тесно связанных действий в «броске» (к.к. 4—7)я «подрыве» (к.к. 7—10).

Но простого увеличения мощности (что само по себе нелегко) не­достаточно: действия должны сохранять высокую скоординирован-ность, точность, а это обычно удается тем хуже, чем выше скорость движения. Поэтому процесс наращивания энергетики движения должен идти параллельно с совершенствованием его техники.

42. «ТКАЧЕВСКИЙ»: ПРОБЛЕМА СПАДА

Существует громадная группа разнообразных гимнастических упражнений, в которых едва ли не самой важной задачей является выполнение полноценного спада. Достаточно назвать все оборото-вые движения, особенно такие, как большие обороты на брусьях раз­ной высоты (особенно в их старой форме), где вся филигранная точ­ность техники направлена на то, чтобы повысить эффективность спада и энергонасыщение движения в целом (175).

Но все это справедливо только по отношению к движениям с так называемым моновращерием, то есть к упражнениям, в которых тело гимнаста в целом должно от начала до конца иметь угловую скорость неизменного направления (однонаправленные махи, обороты, саль­то и проч.). В движениях же с контрвращением, к которым относится и «ткачевский» (см.также 45—47, 50, 98, 137), все наоборот. Сильный спад здесь возможен теоретически, но практически его обычно при­ходится сдерживать, используя те или иные приемы. Обсудим неко­торые из них.

Прежде всего отметим, что всякий спад это своего рода «черный ящик», на выходе из которого у нижней вертикали гимнаст получает движение, на котором «не написано» как именно оно было получено. Если мы не видели сами действия спада, то на глаз можем судить об

ПЕРЕКЛАДИНА _________________________________________________

их результате только по тому как тело ведет себя при прохождении вертикального виса {рис. 28, к. 5и далее). Главное здесь — с какой скоростью происходит движение в целом. А скорость эта зависит от трех основных факторов, действующих на спаде. Это: высота исход­ного положения, начальная скорость движения и степень оттяжки в ходе движения вниз (включая действия сгибания-разгибания). Та­ким образом, гимнаст может пользоваться разными приемами «успо­коения» спада. Например, реальное движение можно начинать из более низкого исходного положения (рис. 29-а); можно притормажи­вать предшествующее движение так, чтобы к началу очередного спа­да скорости почти не было (б); можно, наконец, использовать утри­рованные сгибания-разгибания, которые суть не что иное как умень­шенная оттяжка, приводящая, следовательно, к снижению энергии спада (в). Эти приемы используются и совокупно: гимнаст может медленно и невысоко пройти верхнюю вертикаль, а затем, утриро­ванно сгибаясь и разгибаясь, выполнить спад. Разумеется, эти при­емы должны быть взвешенными, ими бессмысленно злоупотреб­лять, поскольку скорость можно погасить настолько, что сразу после нижней вертикали всё вообще остановится...

Современные исполнители «ткачевского» лишь частично пользу­ются описанными приемами и, конечно, правы, так как главная стратегия ведь не в том, чтобы бесконечно сбавлять мощность движе­ния, а, напротив, в доступной мере наращивать или, хотя бы, сохра-

_____________ 43. «Ткачевский»: тонкости кон т р т е м п а

нять ее! Но, тем не менее, в последние годы стали модными некото­рые характерные приемы сдерживания спада перед «ткачевским», особенно в его «люкинской» форме. Так, многие применяют искус­ственную задержку темпа в начале спада, когда после стойки гимнаст сдерживает уход вниз, как бы добиваясь паузы перед спадом. Физи­чески этот прием не имеет никаких преимуществ перед другими, но более или менее эффектен внешне, так как «фигура ожидания» здесь предшествует контрастным по характеру, предельно мощным контр­действиям перед вылетом; кроме того, задержка движения избавляет гимнаста от необходимости пользоваться таким приемом как силь­ные сгибания-разгибания на спаде (физически дающими тот же эф­фект); получается, что исполнитель действует широко, на более им­позантной оттяжке. Наконец, «люфтпауза» в начале спада помогает гимнасту лучше сосредоточиться перед основными действиями уп­ражнения.

Но возможны и другие схемы построения «пригашенного» спада. Так, описанный выше специфический спад в «китайском» движении (7) во многом соответствует нужным здесь требованиям (рис. 29-в): он начинается не слишком быстро, на сильном сгибании (то есть из низкого исходного положения) и протекает с предельно выраженны­ми сгибаниями-разгибаниями тела. Загвоздка лишь в том, что такая подготовительная стадия, снижая физическую мощность спада, од­новременно активизирует собственные действия гимнаста, прежде всего бросок ногами. Однако, если учесть, что существенно повыша-

ется и эффективность следующего за броском разгибания тела, то, следовательно, и важнейшее для всех перелетов этого типа действие I контртемпа будет выполняться в технически достаточно выгодных условиях. Эта схема довольно перспективна, и гимнастам, хорошо владеющим «китайским» спадом, а также обладающим должными физическими качествами, чтобы справляться с очень резкими кон­трдействиями в «подрыве» грудью и животом, описанная техника будет вполне подходящей. И здесь открываются возможности ис­полнения целого ряда наиболее сложных вариантов движений этого профиля, о чем — дальше.

43. «ТКАЧЕВСКИЙ»: ТОНКОСТИ КОНТРТЕМПА

Все действия-движения, выполняемые гимнастом на опоре при выполнении «ткачевского» или его модификаций, подгоняются к последней, решающей фазе — контртемпу с прогибанием тела и «подрывом» грудью, от которого зависит почти всё — и возможность

вращения тела вперед в полете, и характер необходимой (или воз­можной) «складки», и точность возвращения на опору.

Обычный вид окончания «под­рыва» показан на рис. 30-а: к кон­цу резкого прогибания тела грудь гимнаста выведена вверх-назад, нижняя часть туловища и ноги расположены горизонтально, ру­ки — под углом примерно 45° к го­ризонту. Это «индикаторное» по-

ложение, которое свидетельствует, что и контрвращение вперед, и перелет назад-вверх подготовлены, в основном, как нужно, хотя и без особых излишеств.

Более поздний отход (б) делает траекторию полета настильной, дает большее смещение по горизонтали; кроме того, при большем подъеме тела над опорой придется и сильнее вращаться вперед в по­лете, чтобы дохватиться. И то, и другое грозит недохватом.

Наконец, относительно ранний отход (в) приводит к противопо­ложным результатам: вращение вперед в полете облегчается, а траек­тория делается крутой, и если первое весьма желательно, то второе может привести к падению на гриф.

С описанными вариантами движения и их признаками не следует смешивать случаи, когда гимнаст работает с разной активностью во время контрового прогибания тела. Парис. 31 центр тяжести тела

43. «Ткачевский»: тонкости контртемпа

гимнаста к моменту отхода при всех вариантах действий может нахо­диться на одной и той же высоте и направление вылета может быть практически одинаковым, тогда как ноги располагаются по-разно­му. Вариант а соответствует норме, случай 6 — более активной, а в — относительно пассивной работе. Во всех этих случаях вылет (движение по траектории) будет более или менее сходным, но контр­действия, при прочих равных условиях, окажутся разными: в б они выражен сильнее, а в в слабее всего. Но, глядя на рис. 31, было бы ошибкой считать, что важнейшее действие этого перелета — «контр­темп» — зависит только от степени прогибания при отходе. Здесь дополнительно действуют еще несколько важных факторов.

Первый из них, конечно, мощность действий «контртемпа», о ко­торой много раз говорилось. При вялой, замедленной работе даже темп, показанный на рис. 31-6 окажется менее эффективным, чем вариант в, если последний сопровождается очень короткими, резки­ми действиями (вспомним в этой связи еще раз и то, что говорилось о мышечном тонусе в сюжете 1).

Еще один фактор— работа руками на опоре. На. рис. 32-а показана естественная биомеханическая форма контрдействий. Они носят, как и при бросковых оборотах (см. сюжет 5 и рис. 3) волнообразный характер: начинаясь с периферии, они «добегают» до плечевого пояса и, наконец, до кистей. Внимание\ — Только в том случае, если «под­рыв» грудью (с резким торможением и опусканием ног) заканчива­ется четким, жестким, осознаваемым отталкиванием руками «за го-

ПЕРЕКЛАДИНА

44. «Ткачевский»: в полете

лову», разгибание можно считать реализованным, а «контртемп» — состоявшимся. Если же гимнаст отпускает опору или прекращает эффективное взаимодействие с нею прежде, чем механическая вол­на, вызванная разгибанием, «добежит» до кистей (22), можно счи­тать, что никаких контрдействий просто не было! Трудность этого момента, провоцирующая ошибки в работе руками, заключается в том, в частности, что контрдействия, начатые в тазобедренных суста­вах, по времени следуют раньше, чем финальное отталкивание рука­ми, и гимнаст, несмотря на желательность быстрой, мощной работы, не должен излишне торопиться и опережать естественный ход вещей.

Впрочем, существует техника, при которой и торможение ног, и «подрыв грудью» (это, в сущности, одно и то же действие!), и оттал­кивание руками происходят одновременно (б). Это техника синхрон­ного отталкивания, физически более трудная, чем традиционное волнообразное движение, но существенно более эффективная (8). Гимнаст, овладевший такой техникой или, по крайней мере, прибли­зившийся к ней за счет более быстрого перехода действий от тазобед­ренных суставов к плечевым, выигрывает в эффективности «контр­темпа».

И в заключение обратим внимание на действия головой. Не странно ли, что в самый ответственный момент, когда гимнаст мощ­но разгибается (рис. 28, к.к. 7—10), его голова опущена на грудь? Ведь это, как мы знаем, в силу действия шейных тонических рефлексов, препятствует разгибанию!

Но ничего странного в этом нет. Дело в том, что к моменту перехо­да в полет (к. 10) действия разгибания, фактически, давно заверши­лись И, на самом деле, инициатива перешла к мышцам-сгибателям тела, которые немедленно проявят себя, как только опора будет поте­ряна (см. следующий сюжет). Ато, что наклон головы вперед еще и помогает гимнасту в начале полета ориентироваться—дополнитель­ная удача, которой могло и не быть...

44. «ТКАЧЕВСКИЙ»: В ПОЛЕТЕ

Традиционная форма движения в полете при «ткачевском» обще­известна (рис. 28): отпустив гриф в сильно и резко прогнутом поло­жении (к. 10), гимнаст вылетает вверх-назад, одновременно быстро сгибаясь в тазобедренных суставах. Если для окончания «подрыва» показательным было положение прогнувшись, то и для стандартного полета в этом упражнении есть свой индикатор. Это — горизонталь­ное положение «на спине» в момент прохождения над грифом (к. II),

которое, разумеется, мимолетно, поскольку гимнаст продолжает бы­стро сгибаться, поднимаясь головой и туловищем над опорой.

Как уже отмечалось, успех дела в «ткачевском» определяется ин­тенсивностью контрвращения вперед, зависящего, в свою очередь, от действий на опоре и, в особенности, «подрыва» грудью (к.к. 7—10). В дальнейшем, имея вращение вперед, гимнаст может в каких-то пределах манипулировать его скоростью, если у него есть возмож­ность менять позу.

При обычном «ткачевском» все старания гимнаста направлены на то, чтобы ускорить контрвращение вперед, при этом для исполните­ля особенно важно форсированно поднять и повернуть вперед голо­ву, плечи и руки, чтобы сориентироваться и подготовить дохват. С решением этой задачи и связано сгибание тела: с одной стороны, само сгибание есть не что иное как группировка, ускоряющая вращение; с другой стороны это движение протекает — при верном исполне­нии! — за счет преимущественного движения плечами вверх-вперед (при остановившихся ногах). Следует ясно осознать, что характер этого движения практически целиком зависит от эффективности контрдействий на опоре: при слабом «контртемпе» плечи поднима­ются мало, аноги идут вверх больше обычного, ивсе тело имеет тен­денцию запрокидываться назад (рис. 31-а). И напротив — чем эф­фективнее контртемп, тем больше выражено вращение плечами впе­ред в полете (б, в).

(Нелишне здесь еще раз напомнить, что сам гимнаст не имеет ни­какой возможности выбирать как именно ему сгибаться в полете — «плечами к ногам» или наоборот. Представление иных тренеров и гимнастов, будто это возможно и зависит лишь от желания или «уме­ния» исполнителя — грубейшее и, прямо сказать, постыдное заблуж­дение! В действительности, гимнасту в этой фазе подвластны только суставные движения; он может согнуться-разогнуться больше или меньше, быстрее или медленнее, но основной результат движения плечами и руками к опоре будет, все-таки, зависеть от предшествую­щих действий на опоре, а не в полете).

Любопытный штрих связан с разведением ног. Большинство гимнастов начинает разводить ноги еще на опоре (рис. 28, к. 10). Это можно себе позволить, если у исполнителя достаточно возможнос­тей, но следует знать, что чрезмерно раннее и сильное разведение ног во время отталкивания руками снижает эффективность контртем­па, так как маховая работа ног в передне-задней плоскости при этом подменяется их движением по горизонтали и чем больше такое раз­ведение, тем больше действия ногами уходят впустую! Строго гово-

ПЕРЕКЛАДИНА _________________________________________________

ря, ноги следует разводить только с началом полета, да и то в меру, так как поспешное и широкое разведение ног в полете и здесь будет, по тем же причинам, мешать подъему туловища вперед-вверх при сги­бании. Наилучшая схема действий ногами такова: контртемп делает­ся ноги вместе; начало сгибания в полете — со сведенными ногами или с легким их начальным разведением; при окончании сгибания — максимально широкое разведение ног в стороны и возможно более долгое удержание этого положения в полете.

С появлением «люкинской» формы перелета появились и новые аспекты техники полета. «Индикаторная» форма «лежа на спине», пригодная для оценки ординарного «ткачевского» (рис. 28, к. 10), здесь уже не годится: гимнаст намного активнее вращается вперед в полете, и к моменту прохождения ЦТ тела над грифом гораздо боль­ше поднимается плечами вперед, вплоть до почти идеального здесь положения «стоя» (рис. 31-6).

Один из наиболее сложных вариантов «люкинского» это, конеч­но, перелет с поворотом на 360°, лишь теперь начинающий входитьв широкую практику.

Как лучше делать здесь поворот, и при каких условиях он воз­можен?

Разумеется, возможны варианты. В свое время автор этих строк, задолго до опытов В. Люкина, давал в сборную СССР разработку, в которой предлагал перелет с поворотом в полугруппировке. По тем временам это был оптимальный подход, так как надеяться на перелет выпрямившись было еще рановато. Возможен был и вариант переле­та с поворотом в положении слегка согнувшись. Сам В. Люкин делал этот поворот относительно поздно, на нисходящей ветви траектории и с запаздывающим дохватом. Это было, конечно, весьмадостойное, но еще не совершенное исполнение.

А схема, близкая к оптимуму, примерно такова (рис. 33). Предель­но мощными и точными действиями на опоре (уместен спад в «ки­тайской» форме, к.к. 1—6) гимнаст добивается высокого вылета с форсированным вращением вперед. Бросок достаточно мощный, но короткий и невысокий (к.к. 5—8). «Подрыв» (к.к. 8—II) предельно активный, по возможности с синхронным разгибанием в суставах и переходом ног книзу через горизонтальное положение (к. 11). Работа всем телом — жесткая, с полным выталкиванием руками за голову (к.к. 9—II). Сразу после вылета гимнаст быстро и незначительно сги­бается (к.к. 11—12). Это сгибание — естественная биомеханическая реакция на мощное разгибание при «подрыве»; визуально оно мало заметно, а в техническом смысле весьма полезно, так как ускоряет

44. «Ткачевский»: в полете

«крутку» вперед и выводит гимнаста в позу, из которой винтообразую-щие действия выполняются наиболее эффективно. Немедленно после сгибания следует выпрямление тела (к.к. 12—13), и гимнаст проходит над грифом в закрытом положении «стоя» с приподнятыми руками (к. 13); именно на этом разгибании тела и выполняется быстрый пово­рот с асимметричной работой руками и круговым движением тазом.

Окончание перелета и форма прихода в вис целиком зависят, в конечном итоге, от трех решающих факторов: высоты вылета над снарядом (т. е. и времени в полете), скорости контрвращения вперед и скорости безопорного поворота. Чем выше все эти показатели, тем больше у гимнаста шансов дохватиться в наклоне вперед и придти на опору не вертикальным падением, а в достаточно культурный вис с мягким махом вперед.

Лучшие современные исполнители уже достигли уровня, при ко­тором подобное движение может делаться почти идеально, то есть с вылетом и поворотом при прямом теле и приходом в вис с оттяжкой. Примерно такой уровень движения продемонстрировал недавно гру­зинский гимнаст А. Георгадзе (40). Но пока что таких исполнителей мало, и остальным мастерам есть над чем потрудиться!

ПЕРЕКЛАДИНА _________________________________________________

45. ОБРАТНЫЙ ЛЁТ - ПРОТОТИП «ТКАЧЕВСКОГО»

Так можно назвать оригинальный соскок с контртемпом, испол­няемый на основе «ткачевского» (рис. 34). Это движение мы уже упо­минали в связи с именем Г. Якунина, который продемонстрировал «обратный лет» на кубке «Тюнити» еще до появления на широкой международной арене перелета Ткачева. Японцы были немало оша­рашены новым «ультра-си», но особого резонанса оно не имело. Ос­новной причиной этого стало, видимо, то, что Геннадий Якунин еще не был готов сделать соскок должным образом и обратить на него серьезное внимание: одно дело удивить, другое — заинтересовать. К сожалению, практически не известно это упражнение и сейчас.

Между тем, «обратный лёт» может быть весьма эффектным эле­ментом, способным оживить довольно однообразную ныне картину соскоков с перекладины.

Упражнение имеет принципиально такую же технику, что и «пе­релет Ткачева». Разница лишь в том, что все действия, в том числе «подрыв» (к.к. 1—3), выполняются чуть позднее обычного, в рас­чете на высоко-далекий перелет через гриф (к.к. 3—7. См. также рис. 30-6).

Большее, в сравнении с движением в вис, время в полете дает гим­насту возможность не слишком форсировать контрвращение и сво­бодно ориентироваться на перемещение в положении выпрямив­шись. Тем более, что ныне в эпоху повального освоения разных форм

______ 45. Обратный лёт — прототи п «ткачевского»

«ткачевского», задачи, связанные с «обратным лётом», не представ­ляют для мастера существенных трудностей.

Основная особенность «обратного лёта», взятого без поворота, — в приземлении по типу сальто вперед, то есть спиной по ходу движе­ния. Как известно, такой доскок малоудобен, неприятен, требует до­бавочного вращения (здесь достающегося гораздо труднее, чем в сальто) и любой гимнаст стремится использовать в этом случае пово­рот, кратный полпируэту. Не представляет труда такой поворот и в «обратном лёте». В этом случае идеальна такая техника.

Сразу после отхода (к. 3) гимнаст, как и всегда в таких движениях, вначале несколько сгибается (к.к. 3—5) и тем самым приходит в по­ложение, удобное для исполнения поворота «от разгибания». В прин­ципе, если вводится простейший поворот кругом, его можно делать от любого, в том числе от сильного сгибания. Так действовал и Г. Якунин, но в его исполнении соскок был тяжеловат, контрвраще­ние оставалось слабым, и гимнаст вынужден был держать долгое и сильное сгибание в полете. Это заставляло его выполнять поворот поздно, перед самым приземлением, что, конечно, снижало эффект 6т новизны элемента.

В норме сгибание (к.к. 3—5) должно быть небольшим, коротким по времени, после чего исполнитель, немедленно разгибаясь, делает

быстрый поворот (к.к. 5—7). Конеч­но, более заманчив вариант «обратно­го лёта» с поворотом на 540°, который современным мастерам вполне досту­пен. Нов этом случае важно освоить именно лётовую форму соскока — с выпрямленным телом.

Не использованной остается до настоящего времени и другая инте­ресная контровая форйа, быть мо­жет — более простая, чем сам «ткачев-ский» и его структурные ответвле­ния, но, при хорошем исполнении, — очень эффектная. Речь идет о подле­тах типа показанного на рис. 35. Для того, кто хорошо знаком с «ткачевс-ким», здесь не требуется коммента­риев. Отметим лишь, что особен­ность движения не только в более раннем отходе (к. 7), дающем верти-

ПЕРЕКЛАДИНА ______________________________________

кальный взлет (к. к. 1—3), но и в обязательном «отрыве» вверх, при котором исполнитель должен не только подлетать повыше, но и выполнить, что весьма желательно, хорошую «щучку» с подъемом плеч (к. 3), которая подчеркивает эффект ухода плечами вверх о! опоры. Без такого оформления подлет резко потеряет в зрелищное™. Если же гимнаст ограничивается минимальным подлетом, да еще е почти прямом положении, то движение вырождается в примитив­ную «вертушку», и тогда за него лучше просто не браться. Это одне из упражнений, которое нужно делать либо отлично, либо не делата вообще.

Однако, мы ничего не сказали о приходе в вис. Очевидно, что ъ описанном подлете необходим, как и в «якунинском», поворот, крат­ный полпируэту. Некоторая особенность поворота в таком движе­нии заключается в том, что у гимнаста практически отсутствует вра­щение вокруг фронтальной оси, и поворот должен делаться исклю­чительно за счет «хула-хупной» техники. При повороте кругом эте выполняется элементарно, а поворот на 540° потребует, конечно, бо­лее виртуозной «хула-хупной» техники безопорного поворота. Заме­тим, наконец, что возможен подлет и без поворота, например в хват снизу. Конечно, такой вариант неудобен, менее эффектен и надежен, но если вспомнить дохват в подлете «маринич», то допустимо и это.

И последнее. Парис. Збеще одна любопытная форма. Это подлет, техника которого сочетает в себе и сальтовые, и контровые элементы

46. Соскок лётом: из 50-х — в 2000-е?

Его можно рассматривать как нечто среднее между только что отком­ментированным подлетом (рис. 35) и соскоком сальто назад сгиба­ясь-разгибаясь (рис. 19). Делая поздний отход с несильными контр­действиями (рис. 36, к. 1), гимнаст вылетает почти по вертикальной траектории (к.к. 1—3), делает «щучку» (к. к. 2—4) и с разгибанием (к.к. 3—6) приходит в стойку на руках хватом сверху (к.к. 6— 7) или (в случае недохода до стойки) в хват снизу, хотя возможен чистый подлет без перехода через опору или перелет с поворотом кругом в хват снизу с последующими оборотами вперед... Выбор есть!

46. СОСКОК ЛЁТОМ: ИЗ 50-х - В 2000-е?

Как ни странно, но лет 40 назад соскоки, которые демонстрирова­лись мастерами на перекладине, были хоть и гораздо проще, но структурно разнообразнее. На соревнованиях можно было, кроме сальто назад и вперед, увидеть и соскоки дугой, и «срывы» и соскоки лётом. Эти последние были особенно популярны, и действительно того заслуживали. Но сейчас все это забыто. Это тем более парадок­сально, что контровое движение на махе назад гораздо «биомеханич­нее», рациональнее и поэтому гораздо перспективнее, чем столь по­пулярные ныне движения на махе вперед типа «ткачевского».

Вспомним, что такое классический соскок лётом и рассмотрим некоторые технические особенности этого движения, могущие пред-

ставлять интерес при нынешней «злобе дня».

На рис. 57показано хрестома­тийное упражнение этого рода. Его подготовительную часть (к.к. 1—5) мы не будем комменти­ровать, поскольку она совершенно такая же, как при переходе от обо­рота «накатом» к обороту «брос­ком» (10, 11, 177). Отметим лишь несколько характерных деталей.

Во-первых, обратим внимание на время исполнения подготови­тельных действий. Они располо­жены во времени-пространстве так, что «загон» ногами (к.к. 1—2), выполняемый после быстрого оборота «накатом» (10), и «кипа»

ПЕРЕКЛАДИНА

47. Лёт без кипы бывает?

(к.к. 2—5) следуют довольно поздно, в расчете на то, что и бросок выйдет соответственно поздним и будет направлен высоко назад-вверх (к.к. 5—9). Индикаторным положением здесь будет поза у нижней вертикали (к. 6), которую гимнаст должен пройти здесь вов­се не в оттянутом положении, а еще несколько согнувшись, хотя раз­гонное движение ногами уже началось. Характерен и момент про­хождения телом гимнаста прямого положения (к. 7). Он попадает здесь, соответственно, не на нижнюю вертикаль, а на более позднюю фазу движения.

Чрезвычайно важна техника собственно броска ногами, который исполняется, как мы уже отмечали (10), при одновременном «прова-ливании» плеч; гимнаст как бы нажимает кистями снизу на гриф, делая это «в такт» хлесту ногами: чем острее движение стоп снизу-вверх (к.к. 8—9), тем сильнее нажим руками кверху (именно кверху, основаниями ладоней!) на гриф. (Мы особо подчеркиваем это, так как доминирующим ощущением в работе кистями при «лёте» обычно является рывок ими вниз, происходящий только в следующей фазе действий, при «курбете», и путать два эти действия руками на опоре не следует!). Голова при этом остается приопущенной, и ее ни в коем случае нельзя поднимать раньше времени, иначе непременно подни­мутся плечи, появится «угол» в плечах, и эффективность броска упа­дет. А от него зависит высота полета!

Еще более важную роль играет контртемп, который основывается на курбетном движении. Комментируя перелет Ткачева (43), мы уже отмечали, что физически наиболее мощным бывает контртемп (как и вообще любое энергообеспечивающее действие!), выполняемый сын- хронно во всех смежных суставах. Это вполне справедливо и в отно­шении «лёта»: курбетное сгибание тела должно здесь делаться, по возможности, строго одновременно с уменьшением плечевого угла (к.к. 9—II). При этом сами плечи и голова поднимаются, а кисти мощно нажимают на опору уже книзу (а не кверху, как при броске!).

Любопытный штрих: на любой кинограмме можно увидеть, что во время курбета у всех исполнителей руки в какой-то момент подги­баются в локтях (к. 10). Были даже теоретики, которые обосновыва­ли этот эффект необходимостью «отбрасывать» перекладину книзу при переходе в полет; получалось, что руки как бы даже необходимо сгибать... Ноэто нонсенс! На самом деле руки, стоящие на грифе хва­том снизу, то есть локтями вниз, и «открытые» для сгибания, не в состоянии силой удерживаться в прямом положении, так как падаю­щее на них во время курбета реактивное давление, направленное вниз, слишком велико, гимнаст в этот момент просто не справляется

с этими перегрузками. В идеале же, если можно было бы удерживать руки «железно» прямыми, это было бы лучше всего, эффективность курбета возрастала бы! Так и следует настраиваться в работе: гимнаст должен ощущать руки прямыми, несмотря на то, что они невольно подгибаются.

То же самое относится и к движениям в позвоночнике. Самое луч­шее, если во время «контртемпа» гимнаст будет несколько сутулить­ся, поднимая середину спины (к. 10). Но и здесь порой исполнители не справляются с нагрузками, и можно увидеть как во время мощно­го курбета туловище несколько «проседает» (к. 10, пунктир), хотя это и нежелательно.

Наконец, после курбета с отталкиванием руками вниз, следует новая перемена в действиях: гимнаст переключает усилия в тазобед­ренных суставах на разгибание, в тот же момент освобождает кисти от опоры (к. 11) 'И, выпрямляясь или несколько прогибаясь, поднимает плечи, голову и взлетает над снарядом (к.к. 11—12). Это движение знаменует, что начальное вращение вперед контрдействиями на опо­ре было не только погашено, но сменилось на контрвращение назад.

Однако, описанная картина далеко не полна. На самом деле она изобилует интересными деталями, о которых — в других сюжетах.

47. ЛЁТ БЕЗ КИПЫ БЫВАЕТ?

Вопрос, поставленный в заголовке, был модным где-то во време­на Бориса Шахлина, то есть на рубеже 50—60-х годов. Это были годы болезненной ломки традиционных представлений о «правильной» технике движений, и когда появились первые образцы «лётовых» элементов с непривычными для глаза ветеранов сгибаниями типа «курбета», бушевали споры. Специалисты с сугубо традиционным взглядом на гимнастическую стилистику раздражались: что это за соскок такой, какие-то сгибания! Да за это нужно наказывать как за ошибку! Хочешь делать соскок прогнувшись, называешь его «соскок прогнувшись», так будь любезен — не сгибайся!..

Но всяк, имеющий глаза, видел: новая техника, конечно, гораздо эффективнее. Гимнаст, овладевший бросковой техникой и, если нужно, курбетным «контртемпом», делал «соскоки лётом» неизмери­мо выше, свободнее; за этими движениями явно чувствовалась перс­пектива.

Но может быть действительно можно сочетать приятное с полез­ным, то есть — пользоваться новой техникой, но стилистически оформлять движение согласно старой традиции? В применении к

ПЕРЕКЛАДИНА _______________________________________

«лёту» это означало: выполнять броском, с высоким вылетом, но — исключительно прогнувшись. Возможно ли это?

Да, в принципе это возможно, хотя и здесь есть много «но».

Прежде всего отметим, что в таком упражнении как соскок лётом в любом случае должен быть «контртемп» в фазе, предшествующей переходу в полет, обязательно должны быть действия, заставляющие периферическое звено, ноги, быстро двигаться в направлении, про­тивоположном начальному, вращаться не вперед, а назад (рис. 37). Другое дело как именно решить эту задачу!

Подчеркнем для начала, что курбет должен быть именно опорным. Нередки случаи, когда гимнаст при освоении лёта делал бросок, а затем действительно сгибался как бы «по курбету», но уже бросив опору. Результат всегда получался курьезный: вместо лёта выходи­ло... сальто вперед через перекладину {рис. 38)\ То есть, сгибание-то было, но «контртемп» не состоялся.

Итак, нужны полноценные контрдействия на опоре. Анализируя рис. 39, нетрудно понять, что нужное нам движение ногами книзу в любом случае требует форсированных действий в суставах, жела­тельно в плечевых и тазобедренных синхронно (46), причем особеи-

но важную роль играют действия ногами. В принципе (но только абстрактно физически!) не важно как мы заставим ноги совершать это контрдвижение, лишь бы оно было, состоялось. Так, можно представить себе три условных варианта реализации такого дви­жения {рис. 39). Один из них (а) — традиционный: после брос­ка гимнаст из умеренно прогну­того положения переходит к уме­ренному (по углу, но не по мощ­ности!) сгибанию. Другой вари­ант (б) — с курбетом от сильного прогибания к прямому положе­нию. Третий (в) — сгибание из прямого положения до значи­тельно согнутого.

Если мощность всех трех ва­риантов курбета, при прочих рав­ных условиях, могла бы быть

________________________________________ 47. Лёт без кипы бывает?

одинаковой, можно было бы гово­рить и спорить только о зритель­ном впечатлении. Быть может, наиболее благоприятно оно в слу­чае б, когда тело все время либо прогнуто, либо выпрямлено. Наи­менее эффектен вариант в, при ко­тором тело все время более или ме­нее согнуто, и соскок напоминает «схилку». Вариант а — промежу­точный между первыми двумя.

Это — внешнее впечатление. Что касается эффективности этих движений, то она, на самом деле, также не одинакова.

Вариант б предполагает силь­ный бросок с сильным прогибани­ем тела. Несмотря на возникающее при этом почти предельное натя­жение мышц передней поверхнос­ти тела, движение не будет самым мощным, так как оно выполняется

на неблагоприятных для работы максимальных суставных углах и при неизбежном в этих случаях понижении мышечного тонуса.

Более рациональна работа при варианте о, так как разумно натя­нутые мышцы хорошо срабатывают при курбете и сгибание достига­ет своей максимальной скорости там, где суставное движение и быва­ет, как правило, самым быстрым, а именно — при прохождении пря­мого положения (см. также к. Юнарис. 37).

И напротив, совершенно нерациональна работа от прямого поло­жения к согнутому (в), так как в этом случае мышцы действуют без должной подготовки, не говоря уж о том, что исходное прямое поло­жение курбета означает, что и эффективного броска, технически связанного с курбетом (а также категорически необходимого для подъема) — не было!

Итак, ясно, что нужно выбирать лишь из двух вариантов — а или б. Оба они реальны. Но если делать разумный выбор, то следует, все-таки, ориентироваться на золотую середину — вариант а. Здесь все оптимально: и рабочие углы, и уровень активизации двигательного аппарата (не забудем также о значении высокого мышечного тонуса, на фоне которого это движение необходимо выполнять). Небольшое

ПЕРЕКЛАДИНА __________________________________________________

сгибание, характерное для этой техники, вовсе не портит зритель­ного впечатления от броска, так как при верной работе гимнаст очень быстро после этого вновь разгибается (рис. 37, к.к. 10—12). А это разгибание, как будет видно из следующего сюжета, идеально подходит, в свою очередь, для выполнения усложняющих поворотов в полете.