ГЛАВА № 17

2007-11 И ДАЛЕЕ: СВОБОДНЫЙ ПОЛЕТ

Можете называйте это привычкой, но Soulfly не останавливались никогда. Следующим делом мы записали альбом «Conquer», который начинается с песни “Blood Fire War Hate”, с Дэвидом Винсентом из Morbid Angel на вокале. Мы отлично поработали. Музыка получилась тяжелой как черт.

Дэвид Винсент: “Макс – очень незаурядный человек. Он очень естественный. У него есть некая особая открытость во время работы в студии, а это не так часто встретишь в людях. Меня попросили поучаствовать в записи «Conquer» в качестве гостя. Просто отличный опыт! Макс показал на микрофон, улыбнулся и сказал только: “Действуй! ”

Я был фэном его музыки еще со старых добрых кассетных деньков, и по-прежнему остаюсь его фэном – и что важнее, теперь и другом. Он, его семья и великие музыканты, которыми он всегда себя окружает, для меня как семья. Их всегда приятно видеть”.

Мы записали альбом с Тимом Лау в студии Тима во Флориде. Каждый день я шел гулять с музыкой в наушниках, обдумывая тексты песен. Во время этих прогулок мне в голову пришли кое-какие отличные идеи. Чувак, погодка была хуже не придумаешь: каждый божий день ровно в пять часов как по расписанию шпарил дождь. Хоть часы сверяй.

«Conquer» стал для меня моментом истины. Я должен был показать, что по-прежнему могу сочинять и записывать убойные метал-альбомы без бухла и колес. Потому-то пластинка и получилась офигенной. Музыка была такой же мощной, как и раньше, а мне еще больше нравилось исполнять ее, потому что я мог ее помнить теперь, когда не был пьян или обдолбан.

На «Conquer» присутствуют кое-какие интересные веяния. У нас есть близкие друзья из Египта. И вот они как-то пригласили нас погостить у них в Каире. Я собирался в Турцию на запись, поэтому оттуда мы на две недели заскочили в Египет. Мы приехали во время Рамадана, поэтому никто ничего не ел и не пил весь день, и испытать такое столкновение культур для меня было просто невероятно.

Мы посетили всевозможные мечети, и так как мы жили в доме, а не в отеле, нам посчастливилось понаблюдать за их бытом. Нас отвели в место, которое называется «Город Мертвых», кладбище, рядом с которым построены дома, и люди живут рядом с усопшими членами своей семьи. Это было очень необычно.

Я хотел записаться с египетским джазовым музыкантом, но по какой-то причине это сорвалось. Думаю, что он рассчитывал, что у нас будет огромный бюджет, потому что мы американцы и он хотел 100 000 баксов или около того. Я ответил, что я не Майкл Джексон и не смогу ему столько заплатить.

Вообще-то я побывал в пяти различных странах ради записи «Conquer». Среди них Египет, Турция, Россия, где мы записали балалайки и другие инструменты, и снова Сербия, где вокалист Eyesburn спел и сыграл на тромбоне. Еще я побывал во Франции, где записался с даб-исполнителем. Энди Снип смикшировал альбом и проделал очень большую работу, проследив, чтобы все нюансы было хорошо слышно. Альбом получился на редкость тяжелым, и когда мы сыграли его живьем, получилось очень мощно.

Название я позаимствовал из фильма «Александр». В одной из сцен он говорит: “Победи свой страх, и одолеешь смерть! ” Мне понравилась эта строчка. Я записал ее на листке бумаги. Она была простая и мощная, и при этом была связана с тем, что я боролся со своей зависимостью. Обложка – настоящий брутал, а логотип Soulfly стал реальным оружием. Я гордился им тогда, горжусь им и до сих пор.

В поддержку «Conquer» мы отыграли несколько американских и европейских туров. Однажды мы выступали с The Haunted, получилось очень круто. Фэны были в восторге. Кроме прочего мы ездили с Devastation, клевой трэш-группой из Техаса, которую знали по старой памяти. У Винни Пола, посетившего шоу, мы позаимствовали гастрольные автобусы. Incite, группа Ричи, поехала с нами, как и City Of Fire, Prong, Cattle Decapitation – все эти классные группы. Мне это очень нравилось.

Сейчас существует целая волна брутальных групп, вроде Oceano и Whitechapel. Мой сын Игор закачивает их музыку на мой IPod, чтобы я не отставал от жизни. Благодаря этим группам Soulfly кажется антитяжелой, и то, что я слышу, заставляет меня поднимать свою планку еще выше.

Тем не менее, я должен был внести кое-какие изменения перед тем, как зажить жизнью по своим правилам, а именно: бросить алкоголь и болеутоляющие.

В начале 2009-го я наконец отправился в то место, где можно решить эту проблему – центр реабилитации. Сделать это меня убедило то, что Глория рассказала Иггору о моей ситуации, и он сел на первый же самолет из Бразилии, чтобы повидать меня. Он просто хотел быть рядом и помочь мне принять это решение. Мысленно мне казалось, что я в порядке, и что если я приму пару-тройку колес, все будет окей, но в какой-то момент ты просто должен остановиться и попросить помощи. Благодаря тому, что Иггор был рядом, я заставил себя сказать: “Я сделаю это ради тебя и ради детей, ради Глории и для того, чтобы спасти свою карьеру и брак”.

На полтора месяца я отправился в Уотершед, медучреждение во Флориде. Знаю, что не обязан раскрывать то место, где я был, но все ок. Иггор полетел туда со мной и записал меня.

Я встретил немало народа в Уотершеде. Некоторые знали о Soulfly и были удивлены встрече со мной, но при этом сочли нужным сказать: “Клево, что тебе хватило смелости приехать сюда. Это круто, что ты проходишь очищение”.

Чувак, это чертовски тяжело. Первые две недели в этом месте стали для меня настоящим адом. Тяга была ужасной. Ночь за ночью я просыпался в холодном поту. Ломка и абстиненция: я прошел через все это дерьмо.

И это не считая того, что было полно терапии. Просто дофига! Ежедневно десять различных занятий, и на каждом говорили одно и то же. Центральной темой был алкоголь и колеса, как жить без них. Это было непросто, но к третьей неделе я начал ощущать кое-какую ясность и стал смотреть на вещи иначе. Я начал думать о Курте Кобейне, Джими Хендриксе и других людях, чьи жизни оборвались из-за алкоголя и наркотиков.

Я понял, что мне выпал шанс заниматься музыкой в течение большего времени. Все к лучшему. Мне не нравилось сидеть в центре реабилитации, и я очень скучал по всем, но понимал, что из этого что-нибудь да получится. А еще я понимал, что теперь в моей жизни снова есть Иггор, а это значит, что мне не нужно принимать столько алкоголя и колес, как раньше.

Первые три недели я жил на территории Уотершед, а потом меня перевели в одну из небольших комнат, где можно жить в более привычной обстановке. К тому времени уже можно ходить в супермаркет, потому что они не думают, что ты начнешь пить или искать колеса. Мало-помалу я снова стал нормальным человеком и открыл для себя, что в этой фигне я больше не нуждаюсь.

Меня приехали навестить сестра и мама, которая проделала весь путь из Бразилии. Я сказал ей, как мне стыдно, что она видит меня в таком месте, а она ответила: “Тебе совсем нечего стыдиться. В своей жизни ты испытывал большое давление. Вот так ты справлялся с ним. Все хорошо, потому что ты здесь и тебе помогают”.

Она была великолепна, но для нее это было тяжело, потому что там она увидела многих других родителей со своими детьми, и во время этих сеансов было много слез и боли. Она испытала все это на себе, и думаю, это застало ее врасплох. Она не была к этому готова.

Что мне никогда не нравилось, так это собрания. Я посетил парочку, но они были мне не по нутру. Я не мог в них въехать. Мне пришлось посетить немало таких во Флориде, потому что они были обязаловом, но по факту в моем случае они просто не сработали. Кому-то это помогает, кому-то нет. Гораздо больше пользы мне приносили сеансы психотерапии с терапевтом каждые три месяца. Я говорю с этим парнем о том, как себя чувствую, и он отлично помогает мне не возвращаться к старым привычкам. Для меня это лучше.

На мой взгляд, я достаточно силен, чтобы не возвращаться к алкоголю и колесам. Я пообещал себе не возвращаться к этим привычкам и держу свое обещание. Моя семья любит и уважает меня, потому что я сделал это ради них и ради моей музыки. Чтобы сделать это, мне пришлось собрать все свое мужество в кулак и набраться смелости, чтобы рассказать об этом в книге, но так даже лучше.

Пройдя курс реабилитации, я с волнением вернулся домой. Это было начало новой жизни. С этого момента все будет по-другому.

Иггор Кавалера: “Было так важно видеть Макса сосредоточенным на своей музыке и работе, но важнее всего для меня было видеть, как он сосредоточен на семье и самом себе. Когда мы впервые встретились в 2006-ом, он уже завязал с алкоголем, но все еще боролся с лекарствами, и я не мог ему в этом помочь. Теперь я увидел, что он достаточно силен, чтобы справиться со всем этим, и я очень им горжусь, потому что не каждый может найти в себе столько сил. Он гастролирует почти круглый год, он один из самых работящих парней в этой сфере, и я очень горжусь, что он это может”.

Оставаться трезвым для меня было очень хорошо. Никто толком не знал, что я был в центре реабилитации, и я никогда этим не кичился. Никто из Roadrunner не знал об этом, поэтому, когда они читают эти строки, у них вполне вероятно случится приступ. Я сам слежу за этим, и теперь моя голова гораздо яснее.

Должен прояснить, что я никогда не был зависим до такой степени, что не мог ездить в те или иные страны, как некоторые. Я всегда мог какое-то время обойтись без колес, потому что вместо этого я пил. Но теперь гастроли проходят гораздо веселее. В старые времена я играл шоу, которые не очень-то хотел играть, потому что мучался похмельем. Мне приходилось искать колеса в городах за границей и встречаться с каким-нибудь сумасшедшим гребаным доктором. Кто знает, какое дерьмо он тебе подкинет. Чаще всего я принимал это дерьмо и становился еще безумнее! Или он говорил: “Иди на хер, с тобой все нормально. Тебе просто нужна наркота, так что ничего я тебе не дам”. Это был пиздец.

Сидя на болеутоляющих, кроме всего прочего я стал ленивым. Я просто лежал на диванчике в автобусе, смотрел фильмы и не хотел идти на саундчек. Знаю, это было паршиво с моей стороны. Я должен был вести себя иначе. Теперь я так не делаю. Я провожу саундчек, всегда занят сочинением музыки. Теперь мне нравится, когда я чем-то занят. Весело, когда тебе есть чем заняться. Жду этого с нетерпением.

Во время гастролей меня окружает выпивка. Она повсюду, и я мог бы взять и выпить, если б только захотел. Но я не хочу этого делать, потому что знаю, к чему это приведет. Я смотрю на колеса и алкоголь так же, как смотрю на героин: это те вещи, к которым я больше не притронусь никогда. Если я когда-нибудь почувствую желание выпить, я лучше пойду и займусь какой-нибудь работой и вместо этого напишу какую-нибудь музыку.

Я знаю, что у меня зависимая личность, но при этом у меня экстремальная личность. Большая часть того, что я делаю, это – пан или пропал. К примеру, я не пью пиво, мне нравятся крепкие спиртные напитки. Я не курю траву, хотя многие думают, что курю. Я попробовал ее один раз и не смог в нее въехать, поэтому вместо этого я втянулся в кокс. Поэтому я никогда не принимал героин, потому что я знаю, что у меня такая личность, что я буду принимать его до конца, и он убьет меня. Для меня не существует полпути, поэтому сейчас я не принимаю ничего вообще. Я веду трезвый образ жизни. В конце концов я начал заниматься музыкой без наркотиков и алкоголя, и мне больше не нужна эта ерунда, чтобы получать от музыки удовольствие.

Теперь, когда я трезв, мне всегда намного легче. Я вообще не скучаю по выпивке и колесам. Те безумные выходки, которые я вытворял пьяным или находясь под кайфом, сделали меня тем, кем я являюсь сегодня, но я не скучаю по тем временам настолько, чтобы хотел к ним вернуться.

На «Omen», следующей пластинке Soulfly, появились клевые гости: Грег Пусиато из Dillinger Escape Plan и Томми Виктор из Prong. Глядя на это сейчас, я смотрю на этот альбом как на заключительную часть супертяжелой трилогии, в которой предыдущими главами были «Dark Ages» и «Conquer».

Пластинка начинается с “Bloodbath And Beyond”, которую я написал, находясь под сильным влиянием хардкор-панка. Музыканты и вокал вступают одновременно, что казалось убийственно, поэтому я решил так и оставить этот альбом без вступления. Я писал вступления к альбомам всю свою жизнь от «Bestial Devastation» и «Beneath The Remains» до «Chaos A.D.», «Roots» и «Soulfly». Вообще-то было даже здорово не делать в этот раз вступление, потому что не было всякой херни и ничего не отвлекало. Название пришло в голову, когда я увидел магазин при фабрике “Bed Bath And Beyond” в супермаркете. Текст целиком посвящен войне, крови и Апокалипсису.

Следующей написанной мной песней стала “Rise Of The Fallen”, в которой присутствует один из пяти лучших риффов когда-либо написанных мной. Он казался идеальным риффом, и, разумеется, Марк наложил весь этот безумный электронный шум и сделал эту вещь еще более клевой. Я пересекся с Грегом Пусиато на шоу Deftones и попросил его спеть на этой песне, потому что мне очень нравилась его группа. Он был очень взволнован этим предложением и написал Глории электронное письмо, сообщив, что планирует сыграть свое лучшее выступление и всякие забавные штуки в этом духе. Мы записали эту песню за один день. От его партии вокала у меня просто сорвало крышу. Вокал полностью отличался от того, что я бы записал сам, поэтому это одна из моих любимых песен. “Rise Of The Fallen” стала одной из самых скачиваемых песен среди всех треков в каталоге Soulfly.

Томми Виктор принял участие в записи “Lethal Injection”, которая тоже чертовски тяжелая. Она о невиновном парне, которого приговаривают к смерти, потому что иногда система дает сбой. Потом есть “Counter Sabotage”, это трэш в чистом виде. Люблю эту вещь. Еще одна, “Vulture Culture”, о телешоу вроде «Американского идола» или даже CNN – короче, о любом телешоу, которое негативно влияет на его зрителей.

“Mega Doom” появилась из книги Нострадамуса, которая есть у Глории. Я отметил два четверостишия, которые мне понравились и прочел их вслух в начале песни. Они словно черная туча на небе. Потом была “Jeffrey Dahmer”, первая песня, которую я написал о серийном убийце. Когда мне пришла идея написать песню на эту тему, первым человеком, о котором я подумал, был Чарльз Мэнсон, потому что Дана писал ему в тюрьму. Немногие знают об этом. Я помню, как Дана сказал мне, что собирается ему написать, а я ему: “Ты с ума сошел? Он же никогда не ответит”. На самом деле он получил трехстраничный ответ от Мэнсона. Шапка почтового бланка была выполнена в виде свастики.

Вместо этого я написал о Дамере, потому что он поднимает много интересных вопросов. Я читал, что у него не было особенно трагичной судьбы, благодаря которой он стал воплощением зла. Ему просто нравилось убивать и есть людей. Вопрос, который все это вызвало во мне, был таким: мы рождаемся злыми или все-таки становимся? Лично я считаю, что ответ на этот вопрос отчасти имеет что-то общее и с первым, и со вторым: мы рождаемся с геном, который заставляет нас идти по этому пути, а потом жизнь вытаскивает его наружу. Это была моя попытка написать в стиле Slayer, потому что они написали парочку песен о серийных убийцах, и их песни мне очень понравились.

Я снова записал альбом с Логаном Мейдером. Я не так уж хорош как звукоинженер, потому что не умею обращаться со звуковым пультом, поэтому я занимался продюсированием альбома, пока он занимался инжинирингом и пристально следил за звучанием гитар, ударных и студийным звуком в целом.

Чувак, «Omen» просто под завязку набит риффами. И мне это очень нравится. На этот раз все встало на свои места: и группа, и студия, и песни. Я всегда могу сказать в разгар записи, станет альбом бомбой или просто неплохим, и «Omen» без сомнения был бомбой.

На этом альбоме я также джемовал с Зайоном и Игором. Они реально подготовили домашнее задание и проделали отличную работу. Зайон выбрал “Refuse/Resist”, что было потрясно, потому что 18 годами ранее стуком его сердца начиналась оригинальная версия на «Chaos A.D.». Игор выбрал песню панк-группы под названием Excel. Это была песня в духе скейт-панка Suicidal Tendencies под названием “Your Life, My Life”, и она получилась очень клевой. Многие годы я хотел сделать что-то музыкальное со своими сыновьями, а что может подходить для этого лучше, чем альбом Soulfly?

Кроме того, мы сыграли кавер на песню “Four Sticks” Led Zeppelin, но я бы ни за что не смог спеть как Роберт Плант, так что даже не стал и пытаться. Вместо этого мы сыграли вокальные мелодии на гитаре и сделали ее инструменталкой. Это было сделано по приколу. Серьезно, Led Zeppelin настолько монументальная группа, что обычно люди даже не решаются исполнять каверы на их музыку. Аранжировка тоже получилась безумной. Я даже представить не могу, что делал Джимми Пейдж, когда писал ее, потому что тактовый размер просто чокнутый. Мы никогда не слышали об этом раньше, и потратили кучу времени, чтобы записать ее как надо. Мне хотелось бы считать наш кавер панк-версией, хотя с чуть большим умением, чем у панк-группы, потому что у нас в группе был Марк.

Моей первой идеей обложки альбома «Omen» был демон из «Экзорциста». Это статуя чертовски злого существа, которое священник видит в Ираке, но я не знал, смогу ли получить права на ее использование и если да, то каким образом. Название альбома пришло ко мне, когда я увидел слово “Omen”, написанное краской на одной из лондонских стен, и подумал, что оно идеально подойдет, особенно в силу того, что большинство названий моих альбомов ограничивались одним словом.

Бобби Бернс ушел из Soulfly сразу после выхода «Omen». Это было реально фигово: у него случился инсульт несколькими годами ранее, и мне было очень плохо из-за этого, поэтому вместо того, чтобы взять другого басиста, я продолжил с ним усердно работать, пока он заново учился играть на басу. Ему даже пришлось заново учиться держать медиатор. Это было безумие. Наконец он снова был в команде, но к концу гастролей «Omen» он полностью потерял интерес к тому, что мы делали. Он стал замкнутым и перестал тусить с остальной частью группы. Кроме того, он начал лажать ноты, когда мы играли вживую, что было ужасно, и это очень раздражало Марка, потому что ему нравится, когда музыка звучит очень плотно. В конце концов Марк сказал мне: “Очень отстойно иметь сейчас в группе Бобби. Ты босс, и делаешь, что хочешь, но лично я бы взял кого-нибудь другого играть на басу, потому что во время шоу он дергает не те струны”.

Потом Бобби устроил эту фигню с веб-камерами, когда он записал свое рассуждение о гастрольном туре и выложил видео в Интернет. Большую часть времени он был пьян, и многое из того, что он говорил, было негативом, типа: “Очередной день, очередной доллар… и вот мы снова в этом говенном туре, в этой говенной атмосфере с говенными людьми вокруг”. И всякую чушь в этом духе. Я это увидел и сказал ему: “Чувак, ты чего творишь? Это ужасно. Ты создаешь всем нам плохую репутацию, мы же все делаем одно дело”.

Глория сказала ему прекратить снимать это дерьмо, но критический момент наступил на фестивале в Бельгии, где он приказал своему роуди снять его. На видео слышно, как роуди говорит ему: “Глория же говорила тебе не снимать”. Но Бобби продолжал снимать, а потом выложил это в Интернет. Вы увидели это видео, и оно стало последней каплей. Мы его уволили.

Джо Нунес тоже ушел. Много времени назад он сказал мне, что не планирует заниматься этим вечно, потому что он стареет и устает играть трэш. Думаю, он вообще устал заниматься музыкой в целом, и хотел попробовать в своей карьере что-нибудь новое. Он хотеть стать оператором или что-то такое. Тем не менее, я был максимально дружелюбен с Джо: он отличный парень. Теперь у нас есть Тони Кампос из Static-X, отличный басист, и с 2011 по 2012-ый у нас также был Дэвид Кинкейд, который играл в блэк-метал группе Borknagar.

Хороший ли я босс? Думаю, да. С развитием музыки, я очень рад возможности работать с новыми музыкантами и создавать музыку, что на мой взгляд хорошо для других: они видят, что в творческой обстановке многое получается. Поэтому Soulfly выпустили так много альбомов за такое короткое время.

К 2010-ому обе мои группы стали еще более популярными. В тот год Soulfly отыграли масштабный мировой тур. Мы съездили в Китай. На тот фестиваль пришли 10 000 металлистов, мы были на нем хедлайнерами. Толпа китайцев водила хороводы, взявшись за руки. Только китайцы выражают свое веселье подобным образом. Ничего подобного в своей жизни я не видел.

А еще мы открывали выступление Оззи в Израиле, в Тель-Авиве, тоже перед 10 000 собравшихся, а еще провели свое первое турне по Сибири. Там мы отыграли десять шоу, и одно из них прошло в Омске, где у Глории живет семья. Они все пришли на шоу. Затем мы отправились в Австралию, так что для меня это был очень хороший год.

2011 год был в основном посвящен Cavalera Conspiracy. Я решил дать небольшой отдых Soulfly после очень насыщенного предыдущего года, и, как я уже сказал, нам пришлось сменить басиста и барабанщика. Это было абсолютно новое начало для группы, которое время от времени все же случается. Группа остается интересной и свежей, а Soulfly так или иначе всегда такой группой и были.

Новые песни Cavalera появились сразу после релиза «Omen». За короткое время я подготовил много клевых вещей. Я записал кучу риффов на компакт, а потом просмотрел их и отправил копии Марку и Иггору, а также нашему новому басисту Джонни Чою.

Я открыл для себя Джонни после того, как увидел его фото в офисе. Я просто увидел фотографию парня с огромной бородой как у Распутина, и подумал: “О, Боже! Кто это? Он выглядит весьма безумно”. Мы узнали, что он играет в группе под названием Fireball Ministry. Надо признать, это очень клевые парни. Они играют музыку в духе Black Sabbath. И вот мы пригласили его попробовать свои силы, и у него отлично получилось, ведь он классный басист.

Парням понравились новые песни, и мы условились записать второй альбом Cavalera снова с Логаном, потому что он проделал отличную работу на первом диске. Это было удобно, и мы знали, что мы получим от него. Он не пинает говно в студии, поэтому мы работаем вместе очень быстро, и время было использовано очень хорошо. Иггор провел рекордную драм-сессию, в ходе которой он завершил всю пластинку за три дня, что для нас было неслыханно.

На сей раз песни были очень трэшевыми, навеянными «Reign In Blood» Slayer. Я написал “Torture”, “Target” и “Thrasher” в том же духе. Они все примерно по две с половиной минуты длиной, ни секунды даром. Первая половина альбома получилась именно такой, и это было здорово. Иггор был в ударе. Тем не менее, я считал, что для полноформатного альбома нам нужно что-то больше, чем просто трэш-метал, и подумал об убойных грувах, которые у нас с Иггором всегда были частью нашей истории в Sepultura, и сочинил “Killing Inside”, “Genghis Khan” и “I Speak Hate” – все эти грувовые вещи, которые отлично сочетались с быстрым материалом.

Еще одной песней была “Warlord”, которая появилась изниоткуда. Логан слушал ее снова и снова, а потом предложил с нее и начать альбом. Она очень отличалась от всего остального, потому что это была среднетемповая песня, и было клево с нее начать альбом. Когда мы исполнили эту песню живьем, она получилась очень брутальной. Весь зал стоял на ушах.

Кроме того, мы сыграли кавер на “Electric Funeral” Black Sabbath, потому что обычно играли эту вещь еще в Sepultura, и добавили быструю часть в середине, чтобы сделать ее в своем стиле. Потом Иггору пришла идея сыграть кавер Black Flag. Я не слишком много знал о них, потому что больше увлекался европейским хардкором в духе Discharge, GBH и The Exploited, но потом он включил мне “Six Pack”. Забавно, что я не пью пиво, а во всей этой песне только о нем и говорится. И все же это клевая песня, и мы снова добавили немного трэшевой атмосферы. На оригинальной версии были все эти паршивенькие гитары – тогда американские хардкор-группы даже не использовали дисторшн.

Когда соединяешь вместе быстрые и грувовые элементы, у тебя получается очень клевая пластинка. В «Omen» мне нравилось все. Назвать ее решили «Blunt Force Trauma». Она похожа на «Inflikted», только лучше. Уровень исполнения был выше, песни мощнее, и я был очень восхищен ею. Она была по всем статьям лучше первой. Этого я и добивался. Мне очень нравился первый альбом Cavalera, но на этот раз песни были более связанными между собой.

После этого 2012-ой стал годом Soulfly. На нашем следующем альбоме «Enslaved» я хотел выйти за рамки тяжести. Я хотел отправиться в невообразимые по меркам тяжести дали. Я послушал самые экстремальные дэт-метал группы и написал самую брутальную музыку, какую только смог.

Мой интерес к этой теме только растет с возрастом. Думаю, что это здорово. Я отметаю саму мысль, что стану старым и потеряю восхищение музыкой и агрессию. Такая мысль – полное говно. Я здесь, чтобы разрушить это представление и доказать людям, что они ошибаются. Постареть, но оставаться безумным как черт – вот о чем я говорю. Вот что хотят слышать мои фэны. Я хочу, чтобы они думали: “Я никогда раньше не слышал Макса таким злым! ” Это был вызов, который я хотел бросить при помощи «Enslaved»: вызов записать самый экстремальный метал-альбом вообще, и благодаря этому он получился чертовски тяжелым. Альбом получил отличные отзывы от публики и от музыкантов, которые сказали, как сильно он им нравится. Парни из Amon Amarth и Trivium подошли ко мне со словами: “Чувак, мне так нравится твоя новая пластинка! Она чертовски тяжелая”. Эти песни было здорово исполнять живьем, особенно “Revengeance” и “World Scum”.

Мы провели немалую долю 2012-го в туре «Максимум Кавалера» с Ричи и Зайоном в их группах Incite и Lody Kong. Было весело каждый вечер выходить с ними на сцену. Когда они поднимаются и поют вместе со мной “Revengeance”, для меня это как глоток свежего воздуха, когда они рядом. Они помогают с мерчем и организацией питания, благодаря всему этому все это похоже на племенную концепцию. Мои сыновья тусят с фэнами, с которыми познакомились на Фейсбуке. Это здорово. Они всю ночь тусят и веселятся.

Мы поменялись барабанщиками, когда Кинкейд решил уйти. Все чувствовали, что его уход не за горами: весь тур он производил жалкое впечатление. Было понятно, что его сердце больше не лежит к музыке. Он не чувствовал ее. И хотя мне нравилась его работа на альбоме «Enslaved», он не мог толком играть старые вещи Soulfly, что было херово. Поэтому, когда наши следующие концерты докатились до Южной Америки, мы взяли с собой Зайона, чтобы он поиграл на ударных, что было облегчением для всех нас. Марк и Тони рассказали, как им нравилось играть с ним. Он реально сделал группе инъекцию энергии.

После окончания гастролей я подумывал о том, чтобы взять другого барабанщика для записи следующего альбома. Мне и в голову не приходило попросить Зайона принять в этом участие. Я думал о некоторых других барабанщиках, но тут ни с того, ни с сего ко мне подходит Зайон: “Дай мне это место”. Я спросил: “Ты уверен? Это тебе не гастроли – тут совсем другое дело. Записать альбом – непростое дело и требует немало дисциплины”. А он в ответ: “Я смогу, только дай мне шанс”.

И вот мы устроили джем. Я сыграл ему несколько риффов, чтобы посмотреть, как он будет реагировать, для меня это лучший способ оценить барабанщика. Я так делал со всеми своими барабанщиками: давал им рифф и смотрел, какой ритм они сыграют. Если он будет близок к тому риффу, который у тебя звучит в голове, или это потрясающий ритм, значит все получится как надо. Я сыграл Зайону три риффа, и он хорошо отреагировал на все три. Я был очень взволнован. Тогда мы сошлись во мнении, что он запишет альбом, и ежедневно часами работали над новыми песнями.

На меня снизошло невероятное вдохновение, и я написал тысячу риффов. Я просто сошел с ума. Я целыми днями писал с утра до ночи. Иногда было уже два утра, и Глория приходила и спрашивала меня, иду ли я спать или планирую писать всю ночь напролет. А я ей: “Я должен закончить еще одну песню! ” Следующей стадией было написание музыки, и я писал песни по утрам, а днем шел и играл песни с Зайоном. Это продолжалось целые недели напролет.

Один из моих любимых риффов – основной рифф к песне “Bloodshed”. Он напомнил мне о том, как я открыл риффы “Jumpdafuckup” и “Refuse/Resist”. Эти озарения случаются не так часто, но когда это происходит, это настоящая магия. Я был в экстазе, когда написал этот рифф. Вероятно, это самый клевый рифф из тех, что я написал за десять лет.

Мы записали альбом «Savages» в Сиэтле с Терри Дейтом. Я был очень счастлив поработать с ним. Для меня это было похоже на запись с Энди Уоллесом – похожая атмосфера. Это было все равно что снова записывать «Chaos A.D.», потому что теперь за нами стоял крупный продюсер. Это был первый альбом на нашем новом лейбле Nuclear Blast, потому что некоторое время назад произошло слияние лейбла Roadrunner с Warner Bros. За мной по пятам следовали все эти лейблы, и я встретился с ними со всеми – Napalm, SPV, Century Media. У меня было чувство как у баскетболиста, который переходит из одной команды в другую, а на его агента со всем сторон сыпятся предложения.

Трудно понять, кого выбрать, потому что хороших лейблов немало, но в конце концов Nuclear Blast и их генеральный директор Монте Коннер предложили нам лучший контракт и лучшие условия. Они казались лейблом, который сделает все от них зависящее для группы вроде Soulfly. Само собой, зная, что Монте, с которым я записывался в течение 30 лет, будет там, сыграло немалую роль в принятии решения. Думаю, мы сделали правильный выбор. Они отлично поработали: «Savages» достиг 74 номера в Америке.

А еще я собрал новую группу Killer Be Killed с Грегом Пусиато из Dilinger Escape Plan и Троем Сандерсом из Mastodon. Грег привел Дейва Элитча, который играл в The Mars Volta, это офигенный барабанщик. Он техничный, брутальный, мощный, и с ним клево играть. KBK станет для меня новой территорией, потому что фэны Mastodon и Dilinger Escape Plan очень этим заинтересуются.

Мы возлагаем большие надежды на этот альбом. Я написал его в январе 2013-го, а потом все отправились на гастроли, но Глории удалось нас снова собрать в сентябре с продюсером Джошем Уилбуром, который записал последние альбомы Gojira и Lamb Of God. Мы записали альбом всего за месяц, и он звучит просто потрясающе. Я написал большую часть риффов и записал все гитары, за исключением одной песни. Я не записывал столько гитар на одном альбоме уже много лет. В конце концов я записал четыре гитарных трека. Мне нравится мое участие в этом проекте.

Мы записали вместе десять очень клевых песен. Они тяжелые, но довольно кайфовые и немного отличаются от прошлых экспериментов, с клевым грувом. У этих песен нет крутого звука: мы пишем и записываем их в стиле панк-рока, и нет нужды возиться с ними или мудрить. Это должна быть очень клевая классическая рок-группа.

Вот и конец истории, по крайней мере, на данный момент. Soulfly в полном составе теперь, когда Зайон играет на ударных, а я с нетерпением жду записи нового альбома Cavalera Conspiracy чуть позже в этом году. Я смотрю на это так: семья - это центр племени, а потом племя расширяется для всех, связанных с Soulfly. Сюда относятся фэны, музыканты и наши друзья. Мне нравится смотреть на это именно так. Это наше сообщество, наша сеть. Это те люди, которым нравится эта музыка. Это те люди, которым хочется участвовать при ее создании. Думаю, что это потрясающе. Клево жить вот так.

Когда съезжаю на обочину с одной из моих групп, я тут же отправляюсь в дорогу с другой. Мне не нужно репетировать. Я знаю все аранжировки. Единственное, что мне надо, это заново выучить все тексты. Для этого я обращаюсь к компактам. Тем не менее, эти две группы не похожи друг на друга: Cavalera требует больше дисциплины, потому что песни более брутальны, без отвлечений, а Soulfly более расслабленная и раскованная. Cavalera это что-то вроде Ramones на крэке, и это даже хорошо, потому что Иггору нравится играть быструю музыку. В Soulfly полно джемов, которые мне очень нравятся. Это более известная группа, за плечами которой больше опыта, но мне нравится играть с Иггором в Cavalera.

Теперь у нас отличные отношения. С самого начала я сказал ему: “Давай просто сделаем это и оторвемся по полной”, потому что Sepultura всегда сопровождал стресс, особенно после того, как мы стали успешными примерно во времена «Chaos A.D.». Я лишь хочу весело провести время в этой группе, как в Sepultura на заре карьеры.

Когда я пишу эти строки, в грядущие несколько лет у обеих групп впереди много гастролей в странах, в которых мы раньше никогда не выступали. И знаешь, что? Это будет круто.