Самоучитель по выживанию

Книга Беттельгейма " Просвещенное сердце" переведена на

много языков. Автор предисловия к французскому изданию назвал

ее " самоучителем по выживанию". Оба слова здесь важны.

Во-первых, она помогает человеку защитить свою личность от

разрушения, а в экстремальных условиях это равносильно

физическому выживанию. Во-вторых, в книге можно найти много

конкретных " правил поведения". Они не собраны в одном разделе

-- эту книжку надо читать самому и самому выбрать из нее то,

что тебе лично подходит. Это, действительно, самоучитель.

Итак, представим себе, что мы оказываемся в концлагере. И

так же, как и Беттельгейм, очень скоро начинаем понимать, что

еще немного -- и нам крышка. Надо сопротивляться. Но как?

Первый шаг к спасению -- понять, чему надо сопротивляться

(знание -- сила). Лагерь хочет превратить нас в " идеальных

заключенных", разрушив, с нашей же помощью, нашу личность.

Значит, сопротивляться -- это укрепить ее, сделать ее твердой,

найти способы самоутверждения.

Самое общее правило -- создать вокруг себя Область

Автономного Поведения. Область, внутри которой можно

самостоятельно совершать поступки и нести за них

ответственность. Эту область ты тоже выбираешь сам, исходя из

склада характера. Это может быть очень маленькая область.

Перескажу еще раз эпизод из лагерной жизни Беттельгейма,

который я приводил, говоря о воспитании детей. Беттельгейм, еще

совсем новичок, сидя в столовой, брезгливо оттолкнул от себя

миску с баландой. Его сосед, " старичок" -- так в лагере

называют заключенных с большим стажем, -- дал ему совет: " Если

хочешь быстро сдохнуть, тогда можешь не есть. Но если ты решил

выжить, то запомни: во-первых, ешь всякий раз, когда дают есть,

во-вторых, спи или читай, когда представится свободная минута,

и, в-третьих, чисти зубы по утрам". " Старичок" перечислил ему

почти все, что в лагере не заставляют делать. Поэтому чистка

зубов по утрам может быть поступком. Самое важное: поступки --

не только то, что мы делаем. Это то, что делает нас. Это

формообразующее средство.

Мне очень по душе это место из книги. Здесь делается упор

на личное, индивидуальное сопротивление. Человек, зная, против

чего он борется, борется в одиночку. Я очень не люблю это

знаменитое: " Один в поле не воин". В истории, начиная с древней

и до наших дней, были случаи, когда всего один человек говорил:

" Нет. Не буду" и тем останавливал неправое дело. Но даже если

не было видимых последствий его поступка, в лагере становилось

одним " идеальным заключенным" меньше -- значит, лагерь не

победил.

И еще -- всякая Область Автономного Поведения хороша, но

некоторые -- в особенности. Беттельгейм рассказывает о двух

филателистах, с которыми он вместе сидел. Они, конечно, очень

быстро нашли друг друга и, улучив минутку, страстно обсуждали

свои коллекции. Первое время это увлечение давало им

возможность сопротивляться лагерю. Но постепенно действие этого

средства стало ослабевать -- ведь коллекции-то остались дома. А

всего, что находится вне лагеря, -- не существует. Судьба этих

двух филателистов трагична. Они не смогли больше черпать силы

из этого источника, дружба их расстроилась, и вскоре они

погибли.

А вот научная работа Беттельгейма в лагере -- это пример

совсем другой деятельности. Деятельности, непосредственно

направленной на ту жизнь, которая его окружала. Надо добавить,

что это было смертельно опасное исследование -- ведь работа

психолога связана с опросом " пациентов". Каким образом в

лагере, кишащем доносчиками, его никто не выдал, можно

объяснить только атмосферой, которую создавала вокруг личность

Беттельгейма.

Теперь, после этих общих рассуждений, я хочу сказать о

двух конкретных правилах, выбранных из книжки.

Черта

В сознании человека все время должна находиться черта --

граница, которую он никогда, ни при каких условиях, не

переступит. Совершая поступок, находящийся за этой чертой,

человек просто перестает быть собой, и поэтому его

существование уже не имеет смысла. Здесь важны две вещи. Первое

-- черта, которую ты для себя выбрал, постоянно должна

находиться в твоем сознании. Второе -- она может двигаться.

Ведь условия в лагере меняются: то, что вчера еще было

смертельно опасно, сегодня -- вполне допустимо. Или наоборот.

Конечно, черту нельзя двигать уж очень часто и, во всяком

случае, нельзя двигать в тот момент, когда ты принимаешь

решение.

Вот реальный случай из жизни лагеря. Команда заключенных

перетаскивает камни. Эсэсовец, присматривающий за их работой,

вдруг замечает, что двое заключенных стараются выбирать камешки

поменьше и этим нарушают принцип " Не высовывайся". Требуется их

наказать -- эсэсовец приказывает им выкопать для себя могилу и

залезть в нее. Затем он вызывает заключенного из соседней

рабочей команды и приказывает ему закопать тех двоих живьем.

Заключенный отказывается это сделать! Эсэсовец сопровождает

приказ ударами приклада -- снова отказ. Имя этого человека

известно -- им был польский аристократ Стшаска. Известно оно

потому, что это был редчайший случай открытого неповиновения,

за это в лагере -- расстрел на месте. Но наш эсэсовец

выказывает более глубокое понимание лагеря. Вот задача: как

должен поступить эсэсовец? Пока читатель думает, поделюсь с ним

следующим наблюдением. Я увлекся этой книжкой давно и вот уже

более десяти лет рассказываю и обсуждаю ее с самыми разными

людьми. И не было еще ни одного случая, чтобы кто-нибудь из

моих слушателей не нашел правильного решения за эсесовца.

Ну так что? Это очень просто. Надо, разумеется, вынуть тех

двоих из могилы, посадить туда Стшаску и приказать им его

закопать. И они его закапывают. А теперь что? Когда голова

Стшаски уже еле виднелась из-под земли, эсэсовец приказывает им

снова поменяться местами. Стшаску выкапывают, те двое -- снова

в могиле. На этот раз Стшаска их закапывает навечно...

У Стшаски была черта, и, значит, он был еще человеком.

Мало смысла было его расстрелять -- он так и погиб бы вместе со

своей чертой. Нужно было ее сломать, и теперь Стшаска сам

покатится по наклонной дороге, ведущей к " идеальному

заключенному".