Помогать системно. Хеллингер (обращаясь к участнику): Теперь радостно перейдем к твоей проблеме

Хеллингер (обращаясь к участнику): Теперь радостно перейдем к твоей проблеме. О чем идет речь?

Участник: Речь идет о ребенке, над которым установлена опека, ему 14 лет. Он разрывается в разные стороны — не может решить, искать ли ему его родную мать или (как он сам выражается) «выбросить ее на помойку». Это его выражение меня очень взволновало.

Хеллингер: А что с его отцом?

Участник: У него с отцом хороший контакт, хотя видятся они редко. Его опекуны очень открыты и отзывчивы. Я назначен ведомством по делам молодежи в качестве помощника в воспитании и должен их консультировать.

Хеллингер: А почему ребенок не живет с отцом?

Участник: Ведомство по делам молодежи изначально забрало его от родителей, потому что его мать сильно злоупотребляет алкоголем, а отец применял к нему насилие.

Хеллингер: А как сейчас себя ведет отец?

Участник: Я точно не знаю. Я только знаю, что опекуны сделали возможным его контакт с отцом и что они видятся раз в месяц или раз в два месяца. Во время этих встреч отец ведет себя спокойно, как говорят опекуны. Но с матерью вопрос: я не могу решить, стоит ли мальчику

искать ее? Так как мать пытается влиять на ребенка, очерняя его отца в письмах. До сих пор она не пришла ни на одну встречу из тех, что были назначены. Она просто не приходила.

Хеллингер: Если дать всему этому подействовать на нас, то кажется, что проблема в матери.

Участник: Да.

Хеллингер: Мать должна быть нашей клиенткой.

Участник: Я думаю, да.

Хеллингер: Если мы сможем что-то сделать для нее, то она сможет что-то сделать для сына.

Участник: Цель моего прихода сюда — определиться, что сказать опекунам: способствовать ли контакту мальчика с матерью или контакт с ней для него нежелателен, потому что вредит мальчику.

Хеллингер (обращаясь к группе): Мы видим пример того, как нас учили поступать. Я, напротив, хотел бы сделать акцент на другом.

Обращаясь к участнику: Мы может показать это на твоем примере.

Обращаясь к группе: Он имеет дело с опекунами и смотрит на них.

Обращаясь к участнику: А на что смотрю я?

Участник: На мальчика и на его мать.

Хеллингер: Я смотрю на всю систему. Когда смотришь на всю систему, видишь, кто в первую очередь нуждается в помощи. Тот и получит мою любовь в первую очередь. А это всегда тот, кого проклинают. Понимаешь?

Оба смеются.

Хеллингер: Если ты примешь в свое сердце мать и посмотришь на все с этой стороны, ты просветлеешь. Это было видно сейчас по тебе самому.

Участник: Да, все действительно стало совершенно по-другому. Я сделался адвокатом мальчика и не видел его мать. Это правда.

Хеллингер (обращаясь к группе): Если смотреть и наблюдать системно, то наступает определенное просветление,

потому что видишь, где скорее всего можно найти решение.

Обращаясь к участнику: Так? Давай будем работать в этом направлении?

Участник: Согласен.

Хеллингер: Тогда мы поставим мать и посмотрим, что будет.

Хеллингер выбирает заместительницу для матери и ставит ее. Мать смотрит на пол.

Хеллингер (обращаясь к участнику): Сразу видно, что она в плену и в плену у кого-то, кто умер. Положи этого умершего в расстановку, но сначала почувствуй, кто это — мужчина или женщина.

Участник выбирает женщину и просит ее лечь перед матерью на пол, на спину.

Хеллингер (обращаясь к участнику): Я бы сделал то же самое.

Показывает на мать: Видишь, как она дрожит? Теперь ты тоже начинаешь ей сочувствовать.

Через некоторое время мать опускается перед умершей на колени.

Хеллингер (обращаясь к участнику): Теперь видно, что не хватает кого-то еще. Ты это видишь? Участник качает головой.

Хеллингер: Дальше ничего не происходит, это значит, что кого-то не хватает. Как ты думаешь, кого я поставлю еще? Почувствуй, кого не хватает?

Участник: Ее отца?

Хеллингер: Я поставлю мальчика. Чувствуешь разницу в силе?

Участник: Нет.

Хеллингер: Ничего, мы же учимся. Если добавить мальчика, мать станет чувствовать себя по-другому.

Хеллингер выбирает заместителя для мальчика и ставит его в расстановку. Мать начинает беспокоиться.

Хеллингер (обращаясь к участнику): Встань рядом с матерью.

Обращаясь к заместителю мальчика: Что изменилось для тебя?

Заместитель мальчика: Контакт значительно усилился после того, как он встал сюда.

Хеллингер (обращаясь к участнику): Теперь мальчик на своем месте.

Участник кивает. Через некоторое время мальчик подходит к своей матери. Та встает. Они становятся напротив и смотрят друг на друга. Когда мальчик подходит к матери, участник немного отходит и становится на другую сторону.

Хеллингер (обращаясь к группе): Смотрите, как здорово он это сделал.

Мальчик подходит ближе к матери. Та обнимает его. Они нежно обнимаются. Через некоторое время мальчик высвобождается из объятий и смотрит на мать, улыбаясь.

Хеллингер: Я думаю, мы можем прервать.

Обращаясь к участнику: Поразительно, какое действие оказывает принятие в сердце исключенного персонажа.

Участник: Я социальный педагог. Я часто спрашиваю себя, а что могут и чего не могут вынести дети? Они могут вынести правду в соответствующей форме, способны увидеть то, что произошло на самом деле.

Хеллингер: Совершенно верно. Тогда мальчик свободен от тебя, а ты свободен от него. Это радостно. Хорошо, это все. Это была прекрасная работа.

Обращаясь к группе: Следование порядкам помощи предполагает, что помогать нужно системно. Это значит, что любовь, которую мы вкладываем в нашу работу, принадлежит всей системе. Мы должны представить себе всю систему и почувствовать, где наша любовь наиболее необхо-

дима и действенна. Для этого нужно отвести свое внимание от клиента. Это очень непростой шаг — не позволить себе остаться в плену у самого клиента. Уходя от клиента к более широкому, мы внутренне освобождаемся. И клиент освобождается от нас, что позволяет ему пойти к исключенному.

Однажды я написал один афоризм: «Самые ценные сокровища охраняет самый свирепый дракон». Чтобы добраться до этих сокровищ, нужно приблизиться к дракону и поцеловать его.