Мешая друг другу. Потом пошли спасать Бульдозера. Так этот гад попросту мирно

Спал, уткнувшись носом в угол.

- Замаялся, сладкий мой, - заботливо замурлыкала Лия, постелив рядышком мой

Плащ и укладываясь так, чтобы спина мужа служила ей подушкой. - Ложитесь и вы,

Лорд Скиминок, до утра еще далеко. Нечисть к жилищу людоеда близко не подойдет,

А Жана развяжем завтра. Спокойной ночи, милорд...

Я уснул сразу же, как лег. Наверно, организм просто ушел под защиту сна от

Всех переживаний, нервотрепки, боли и беготни. Просто отключился. Мне ничего не

Снилось. Зато утром, когда все встали и Лия развязала Жана, выговаривая ему за

Все про все, я с тихим ужасом понял, что заболел. Меня знобило. То ли я

Перележал на земляном полу, то ли порезавший мой бок нож был недостаточно

Продезинфицирован, то ли окончательно измотал себя... Вот температуры только и

Не хватало. С их уровнем медицины особенно. Столько дел... Господи, когда я всем

этим займусь?! Счастливая воркотня супругов оборвалась так неожиданно, что я

Даже не заметил.

- Милорд, вам плохо?

- А ты сам не видишь?! - Лиина ладонь быстро коснулась моего лба, - Святые

угодники, да у вас жар! Вы же весь горите!

- Нет... еще не весь... у меня ноги замерзли, - слабо отшутился я, но

Встревоженный Жан, невзирая на мои протесты, легко поднял меня на руки и понес.

Лия суетилась вокруг, вздыхая, поскуливая, всплескивая руками и причитая.

Дальше не помню, наверно, опять уснул...

Черная полоса моей болезни тянулась долгую неделю. Я очнулся в домике отца

Ансельма, до подбородка укрытый шкурами. Меня поили бульонами и не позволяли

Лишний раз вставать. Бульдозер превратился в самую заботливую сиделку на свете.

Лие он доверял подменять себя лишь на три-четыре часа сна. Меня бил озноб. Я

Бредил, кого-то догонял, с кем-то рубился, все время требуя, чтобы Меч Без Имени

Был здесь, рядом, под рукой. Отшельник молился надо мной. Крестьяне приносили

Самые свежие продукты, обижаясь, когда им за это пытались заплатить. Один раз

Мне даже казалось, что надо мной склонилась Луна, Ее глаза были полны слез. Она

Ничего не говорила, значит, я снова бредил. Если бы она и вправду была, то разве

Когда-нибудь оставила меня больного, мечущегося в жару на мокрой от пота

Постели... Выздоравливал я очень медленно. Отец Ансельм привел одну местную

Знахарку, и старушка лечила меня отварами малины, багульника, хвои и еще

Каких-то составных сборов целебных трав.

Пан Юлий исчез, бросив супругу со всем штатом прислуги жить в шалашиках.

Возможно, набирает новое, менее щепетильное в религиозном плане войско. Когда в

Одно солнечное утро я проснулся, мой похудевший оруженосец клевал носом