Начало бурного романа

Сергей сказал, что Дома меня ждёт сюрприз, но я поначалу не заострила внимание на этом. О каких сюрпризах я могла думать, когда пыталась заманить мужчину к себе? А ведь он отпирался, желая снять комнату в доходном доме, нам с бабушкой пришлось очень стараться.

К нашему приходу Толя с Глебом внимательно рассматривали портрет женщины с чуть более темными волосами, чем у меня. На картине, наряженная в рыжее платье с жёлтыми розами по линии декольте, она улыбалась, в отличие от нашей встречи в потустороннем мире. Наверное, портрет не вызвал бы у меня приятных эмоций, если бы не недавние события, включая и эйфорию из-за успешного заманивания Сергея. Сейчас, глядя на изображение моей матушки, я со злорадством ко всем артефакторам и к самой Елизавете Куприяновой, которая точно перевернётся в гробу, понимала, что вот оно – моё доказательство наследных способностей.

Мои пасынки и Куприяновы познакомились между собой – Женя тоже увязался с нами, а вот бабушка не пошла – и Толя, разворачивая брата из шубы, как курица наседка, высказал своё мнение о подарке:

– Ты, конечно, говорила, что похожа на Елизавету Андреевну, но в первый момент я думал, ты себе где-то успела портрет заказать.

– Я считаю, в свете последних событий, нам нужно повесить его на видное место. И дать бал, – решительно заявил Глеб, подталкивая меня к правильной мысли.

– В свете последних событий? – тихо уточнил Сергей, почти у самого моего уха, так что невольно мурашки побежали по телу, и захотелось забыть обо всех делах и вернуться к главной на сегодня цели.

– Я потом вам расскажу наши печальные новости, – тоже не осталась я в долгу, развернувшись и оказавшись слишком близко к молодому человеку, почти лицом к лицу. – Не подскажете ли, кем написана картина? Молодой художник? И как давно? – прикинула я, понимая, что вряд ли бы Фёдор расщедрился и отдал мне портрет матери слишком дорогой в цене из-за имени автора.

– Да, молодой, но очень перспективный художник Родион Николаев. Очень эмоциональный вампир, Елизавете вообще нравились его работы. Это одна из последних.

– У меня в этот вторник день рождения, – серьёзно обратилась я к мальчикам, которые и могли бы забыть, но бабушка и им все претензии высказала насчёт моей безответственности. – Думаю, в субботу можно устроить бал. А заодно совместить его с благотворительной выставкой работ молодых художников. Толя, займёшься организацией, подберёшь картины?

– Без проблем! Говориных звать? – злорадно уточнил он.

– В полном составе, – конспиративно ответила я и, углядев проходящую мимо служанку, позвала: – Нина! Приготовь, пожалуйста, для нашего гостя комнату! И надо рабочих позвать, чтобы портрет повесили.

Служанка послушно откланялась, а мои пасынки как-то очень хитро переглянулись и посмотрели на меня. Сергей, заметив их манёвр, тоже начал посмеиваться, а я только улыбнулась и развела руками. Нет, если и так всем все понятно, то я только рада. Не люблю тянуть кота за хвост.

– Я займусь размещением картины, – решил Глеб, а заодно сжалился надо мной и предложил Жене, – а вы, молодой человек, может, поможете мне? Я бы с удовольствием показал вам наш дом, а так же Гелин кабинет с артефактами. Вашей сестре придётся заняться чуть более прозаичными делами: уложить сына спать, разместить гостя.

Женя согласился на все, чуть замешкавшись. Он, конечно, хотел провести больше времени со мной, но возможность посмотреть на кабинет артефактора его прельстила. И, кажется, он тоже начал что-то понимать.

Лёша, как будто поддавшийся общему заговору, уснул мгновенно, оставленный на попечение няни. А я предложила Сергею посетить зимний сад, пока слуги подготавливают его комнату, возражений не нашлось. Зимний сад я сама не слишком любила, но, памятуя о том, что из моей родни сюда редко кто ходит, остановилась на нем.

И вот он романтический момент. Стеклянные стены и потолок обрамлены яркой зеленью, усыпанной пёстрыми цветами. За ними серое небо, по которому не то спускаясь не то поднимаясь под порывами ветра пляшет снежок. Я легко коснулась проигрывателя, который затянул тихую мелодию без слов, но не стала опускаться в одно из уютных плетёных кресел, расположенных по разные стороны от столика. Я присела на край каменной кадки у стены в пол-оборота, максимально выпрямив спину и глядя на улицу.

– Вы действительно очень вовремя приехали, – начала я вкрадчиво. – И ваш подарок как нельзя кстати. Где-то около недели я не могу продать свои боевые артефакты. Конкуренты распустили слухи, что артефакторские способности передаются только по наследству, так что мои работы ни на что негодны.

– Я уверен, – ответил Сергей, оказываясь рядом и нежно взяв мою руку, чтобы погладить пальцы, – все сложится наилучшим для вас образом. Не переживайте, в случае чего, я всегда рядом.

Конечно, все образуется, я отдала Толе специальные поручения, чтобы так и было. И Сергею сейчас совершенно не интересны наши разборки с Говориными. Мы оба прекрасно знаем, зачем действительно холостой мужчина приехал к вдове.

Он слегка потянул мою руку, приглашая встать. Мы оказались очень близко, взволнованные и прижимающиеся друг к другу. Сергей медленно, позволяя мурашкам следовать за своими пальцами, убрал прядку волос мне за ухо, касаясь кожи. Потом нежно дотронулся губами до виска, заставляя зачарованно закрыть глаза и отдаться на волю ощущениями.

– Геля, – прошептал он на ушко, обдавая жаром и нежностью.

– Серёжа, – выдохнула я, дрожащим, как и сердце в груди, голосом. И понеслось…

Его рука притянула меня настолько крепко, что я едва ли могла дышать. Забывая реальность, наслаждаясь прикосновениями, одурманенными губами мы касались друг друга. Только чуть оторваться для вздоха, а потом заново и заново касаться, чувствуя особую мягкость и пикантную шершавость местами покрытых засохшей корочкой губ. Руки скользнули по спине, прочертив две линии, и остановились возле пышных юбок. Я разочарованно прикусила губу. Но в следующее мгновение касание обожгло декольте, ладонь чуть сжалась.

Я на мгновение забыла, как дышать, истома прокатилась по всему телу горячей волной, поцелуй переплёлся со стоном. Мгновение передышки, и его губы в довольной улыбке, и моё внимание, сосредоточенной только на них. Мы потянулись за поцелуем одновременно, моя грудь горела, а он играл со мной, зная, что я наслаждаюсь. Я бы упала из-за размякших обессиленных коленей, но сильные руки не давали.

Пышные юбки скользнули вверх, голова откинулась на плечо, отрывая шею на растерзание поцелуям. Мы оказались на одном из кресел, уже не боясь упасть. Губы Сергея покрывали поцелуями мои шею, с легкостью оголившиеся плечи и декольте, усы пикантно покалывали кожу. Закинув ноги на подлокотник, я ногтями прочерчивала дорожки в волосах, ладонью второй забралась между пуговицами под рубашку.

Когда хлопнула дверь, я – по своей ли воле или по желанию Сергея – сразу оказалась на ногах и даже с закрытыми плечами. Сергей прикрыл измятую рубашку пиджаком. Но спутанных волос и сбившегося дыхания мы с ним восстановить так быстро не смогли. Впрочем, Толя был профессионалом, который определил бы, что здесь происходило, и без лишних намёков. На его лице отразилось такое страдальческое выражение, что он в наказание мог и под землю провалиться.

– Что-то случилось? – строго спросила я, но голос все равно дрожал.

– Комната гостя, кажется, уже готова, – высказал он первое, что вспомнил, абсолютно обречённым тоном. – Геля же уже показывала, где вас разместят? Вы можете располагаться, а через час накроют ужин.

– Пожалуй, я так и сделаю, – согласился Сергей, поспешно меня покидая.

И как только он вышел, Толя сжал в молитвенном жесте руки и наклонил голову как можно ниже:

– Прости-прости-прости, я не хотел! Нет мне оправдания, но я не думал, что вы здесь!

– Какого черта тебя вообще сюда понесло, – недовольно прошипела я, присаживаясь в кресло, где только что располагался мой кавалер.

– Глеб сказал, что зимний сад самое укромное место в доме. Я хотел посмотреть, получится ли во время бала уединиться здесь с Леной.

– Полная звукоизоляция, как видишь, – холодно заметила я, а воздух в груди так и трепетал, горячий и немного волшебный.

– Я виноват, – ещё раз заверил Толя. – С меня причитается. Что пожелаешь?

Почему-то громоздкие и грандиозные мысли, которым полагалось родиться в такой момент, не шли в голову совершенно. Зато сразу пришла одна мелочная, но очень чёткая.

– Сегодня ночью переночуешь у меня. Я надеюсь, что останусь у Сергея, но прислуге поводов для сплетен давать не хочу. А Лёшу, как ты сам понимаешь, одного не бросить.

– Запросто, – тут же обрадовался Толя, сверкая глазами. – Наконец-то ты себе мужика нашла, глядишь, поспокойнее станешь, нервы уйдут.

– Мужик-то тоже из другого города, так что на многое не надейся. Но накопившийся стресс после Костиного «наследства» точно должен снять. Ты с художниками-то разобрался?

– Друг обещал, что все предлагаемые картины после ужина принесут в его дом. Это по соседству, и полотна не такие большие, как потрет Куприяновой. А к Лене просто так не подступиться, за ней бдят и никуда не выпускают, так что активизироваться придётся на приёме.

– Ладно, иди уже, – попросила я, откинув голову на спинку.

И так и осталась сидеть в одиночестве до самого ужина, постепенно чувствуя, как из груди уходит волшебный воздух, и перестаёт маяться обделённый низ живота.

Вечер прошёл в тёплой семейной обстановке. Я кормила Лёшу, Сергей завёл дружескую беседу с Глебом, как я поняла, об экономике и политике. Я немного расстроилась, когда Сергей не проявил особо внимания к моей удаляющейся укладывать ребёнка персоне, но сдаваться не собиралась. Когда Лёша заснул, а я вымылась и высушила волосы до того состояния, чтобы они не липли холодными прядями к спине, предусмотрительно выпила таблетку, и отправилась за временной нянькой. Толе понадобился только один кивок, он уже ждал меня, доложив, что Сергей как раз недавно отправился к себе в комнату. Самое время. Мы заговорщицки переглянулись, когда он скрылся в моей спальне, а я с лёгкой улыбкой остановилась у дверей гостевой комнаты, которая располагалась подозрительно близко от моих покоев.

– Войдите, – ответил на стук Сергей, и я поспешно воспользовалась приглашением, плотно закрыв за собой дверь.

– Мне пришлось оставить вас раньше сегодня вечером, – вкрадчиво начала я, разглядывая гостя в тонкой рубашке с развязанным воротом и уже расстёгнутыми манжетами. – Я хотела поинтересоваться, хорошо ли вы устроились?

Скользнув глазами по моей фигуре, облачённой в длинную ночную рубашку и лёгкий пеньюар поверх, Сергей постарался отвести взгляд.

– Все прекрасно, Геля. Спасибо за беспокойство, – ответил он, чуть прокашлявшись.

– Вы уверены? Вам… больше ничего не нужно? – позволила я себе чуть более откровенный намёк.

Все же мужчины слишком разные. И непонятные. В зимнем саду такие страсти кипели, а сейчас я сама к нему пришла, а он медлит. Дима бы никогда не позволил девушке уйти из такой ситуации, а с Сергеем я могла десять раз развернуться.

– Геля, я очень признателен вам за беспокойство, но не думаю, что вам разумно находиться со мной наедине в столь поздний час.

У меня на губах мелькнула лёгкая улыбка умиления, которая тут же переросла в коварную усмешку. Как мило, он печётся о моей чести. Раньше, мужчины даже не задумывались о том, что с ней надо поосторожнее.

– Сергей, мне лестно ваше волнение. Но я уже далеко не девица на выданье, а вдова с почти годовалым сыном.

Наши взгляды встретились, и мне больше не пришлось намекать.

Руки обвились вокруг его шеи, когда он поднял меня над полом и закружил, заставляя трепетать полы пеньюара. Босая оказалась на кровати, он прижимался к груди, слушая учащённый стук сердца. Погладила волосы, спустилась через висок по щеке к усам, а он поймал мои пальцы губами, чуть лаская языком.

Пуговицы рубашки расступились одна за другой, обнажая покрытый мягкими светлыми волосками торс. Без рельефных мышц, но подтянутый, как специально подобранный на мой вкус. Сергей выскользнул из рукавов, не дал мне остаться в пеньюаре, провёл руками по телу через последнюю оставшуюся на мне вещь, убеждаясь, что нижнее белье я оставила. А потом в одно мгновение уложил, оказываясь сверху.

Его дыхание и моё, его поцелуи и мои стоны, его уверенные сильные движения. Рубашка задралась, он скользнул под неё, сжимая пальцами, и чуть раздвигая мои бедра, чтобы оказаться ещё ближе. И снова мои стоны, горящие в желании целоваться губы, подавшаяся вперёд грудь. Мой мужчина не упустил ничего, прижавшись, поглотив очередной звук своими губами, и тут же породив новый, лаская грудь.

– Серёжа, – выдохнула я, как только мне позволили говорить.

– Какие-то пожелания? – насмешливо спросил он, нарочно медленно убирая мне волосы с лица.

Я не смогла собраться с мыслями. Улыбнулась, а потом ничего не сказала, только вздыхала, ловя ртом воздух, пока чувствовала покусывание мочки уха, перемешанное с горячим дыханием на шее.

– Ты такая страстная, ты чудесна, – зашептал он, а я выгнулась в ответ, прижавшись к мужской груди, опустилась обратно на кровать, затем ещё раз. – Интересно, что заставит тебя стонать ещё громче?

Сергей подался назад, увлекая меня следом. Ночная рубашка скользнула по бёдрам вверх, по животу и груди, через поднятые вверх руки. Я тряхнула волосами, поправляя, а потом мы снова прильнули друг к другу. Беспорядочные брожения рук, отрывистые и сладостно-тягучие касания чужих губ на коже.

Когда мне помешали его штаны, он сразу же соскользнул с кровати, раздеваясь сам. Я же осталась на краю, медленно, с чувством делая каждый вдох и наслаждаясь покалыванием холодного воздуха к остывающей от страсти коже. Серёжа сел на колени передо мной, прижимаясь к груди, вдыхая аромат волос. Минуты спокойствия перед тем, как он вновь повалил меня, целуя, будоража дыханием и касанием усов.

Он решил больше не медлить, коснувшись рукой внизу живота, спустившись ниже, поглаживая, играясь, вызывая громкие вздохи. Я попыталась коснуться ноющей груди, но он опередил, поняв с полунамёка, сжимая до сладкой боли. Я металась в его руках, а он наслаждался тем, что ловил мои стоны в долгие, чувственные поцелуи.

Бессвязный умоляющий лепет, когда чувства уже разрывали изнутри, он во мне, резко, властно. Мы не закрывали глаз, глядели мутным взором друг на друга. Я откинула руки вверх, вцепляясь в простыни, он захватил мои запястья. Он прижал меня своим телом к бязевой ткани, и мы потеряли время.

Он перевернулся, чтобы я оказалась сверху, все ещё тяжело дышал, хоть и успокоившись. Сергей не хотел меня отпускать, но я не стала залёживаться, проворно скользнула на прохладный пол и прошла, покачиваясь, в ванную.

– Ты сможешь остаться со мной до утра? – спросил он, но дверь за мной уже закрылась.

Приведя себя в порядок, я вернулась назад, скользнув обратно в объятия мужчины.

– Почему бы нет, – шепнула я, загасив светильники на прикроватной тумбочке.