Студопедия

Главная страница Случайная страница

Разделы сайта

АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника






Повороты событий






Я сидела в своей комнате, наслаждаясь тишиной и покоем, правда не знала, долго ли продлится счастье. Мой маленький сыночек счастливо спал в колыбельке, а я что-то мурлыкала себе под нос, раскачивая его кроватку ногой. Руки же у меня занимали напильник, которым я орудовала, и камень, никак не желавший становиться нужного размера и вставать в перстень бури. Теперь я понимаю, почему Костя всегда делал браслеты бури, никогда не впихивая весь набор элементов в кольцо.

– Геля, – приоткрыл дверь Глеб, шёпотом окликая меня.

– Чего тебе? – тихо отозвалась я.

Когда Лёша спал, все жильцы дома, даже неугомонный Толя, ходили на цыпочках. Потому что если просыпался мой сын и начинал орать, мешая мне работать над очередным артефактом, то я поднимала вой в ответ. Две наши глотки вместе никто не переносил без вреда для психического здоровья.

– Слушай, там пришли какие-то странные люди, говорят по поводу папы.

– Что по поводу папы? – возмутилась я, не зная, какое из своих занятий можно отложить ради непонятных личностей. – Второй месяц пошёл, как он шарится непонятно где, добывая элементы для личных артефактов. Я сама по поводу папы скоро к незнакомым людям пойду.

– Вот, видимо, они с новостями.

Я раздумывала какое-то время, но Костя строго-настрого наказывал мне не пренебрегать гостями, особенно если они желают видеться именно со мной. Детали будущего артефакта пришлось отложить на прикроватную тумбочку. Оставалось надеяться, что Лёша не заинтересуется ими, когда проснётся. А вот кастрюлю, в которой отмачивался шёлковый витой шнур, я на всякий случай убрала подальше – сама не помнила, чего намешала в растворе, так незачем при ребёнке оставлять.

– Иди сюда, – потребовала я у Глеба, вставая и покачивая кроватку руками. – Посиди пока с ним, я Марту позову, – попросила я, не спрашивая согласия. – Потом сразу же к нам спустишься. Я без тебя не хочу со странными личностями разговаривать.

Выскочив в коридор, я по запасной лестнице спустилась на кухню, чтобы позвать Лёшину няньку. А потом, приведя себя в относительный порядок перед зеркалом, отправилась с лучезарной улыбкой встречать гостей. Глеб к тому моменту как раз успел подойти. Как-то так повелось, что во время отсутствия Кости гостей принимал он, в редких случаях вместе со мной. Я предпочитала сидеть с ребёнком и вытачивать артефакты. Удивительно, но такая кропотливая работа вызывала у меня даже больший азарт, чем итоговое их скрепление.

– Добрый день! Рады видеть вас в нашем доме, – улыбнулась я, спускаясь навстречу трём угрюмым мужчинам, возраст которых перевалил за полсотни лет. Мрачность на лицах подчёркивалась строгими и простыми в покрое костюмами из тёмной материи без ярких вставок.

– Мы тоже рады видеть вас, Ангелина Денисовна, да жаль только повод не радостный, – ответил самый высокий, глядя немного сквозь меня, пока я подходила. Судя по тому, как он щурился, у него близорукость, но очки из упрямства не носит. – Меня зовут Марат Владимирович, а это мои коллеги – Аркадий Леонидович и Пётр Макарович.

Степенный мужчина, напоминавший мне Петю Грановского, и низкий лысоватый бородач по очереди кивнули.

– Приятно познакомиться, – кивнула я настороженно, понимая, что ничего хорошего мне сообщить не хотят и усиленно на данный факт намекают. – А что, собственно за повод?

– Может, присядем? – спросил Аркадий Леонидович, в котором проявилась некоторая капелька участия, но я не оценила.

– Я постою. Так что случилось?

– Ваш муж, Константин Викторович со своим другом Александром Евгеньевичем некоторое время назад отправился в поход за элементами для артефактов. Александр Евгеньевич сегодня вернулся, и по его словам вашего мужа, увы, съел дракон. Примите мои соболезнования.

Глеб вздрогнул, а я стояла как вкопанная, воспринимая их слова как полнейшую глупость. Конечно, говорят, что многие не сразу могут поверить в смерть близкого человека, но мне сейчас казалось, что у меня есть объективные причины.

– Что? Отец умер?! – прозвенел по всему холлу голос Толи, а я даже обрадовалась, что он пришёл. Пусть орёт погромче и занимает гостей, главное, чтобы Лёшу не разбудил, а я, пока меня не отвлекают разговором, подумаю, что не вяжется в происходящем.

– Да, молодой человек, наши соболезнования, – подтвердил Марат, а я ещё раз глянула на них. Почему они вообще до сих пор здесь? И зачем пришли втроём, ради одного сообщения?

– Огромное спасибо, что взяли на себя труд сообщить нам столь трагическую новость…

– К сожалению, Ангелина Денисовна, это ещё не новости, – ласково прервал меня Аркадий, немало озадачивая. У меня больше нет родственников, что ещё? – Мы, как представители совета, должны огласить завещание покойного. Как раз перед своим уходом, Константин Викторович его переписал.

Что-то очень важное прозвучало, но я, видимо от шока, ещё не смогла связать все в логическую цепочку.

– Тогда, пожалуй, нам стоит пройти в библиотеку, – предложила я, а потом повернулась к пасынку. – Толя, вели, пожалуйста, подать нам чай.

– Геля, какой чай? – смотрел на меня обезумевшими глазами младший сын. – Папа умер, понимаешь?

– Понимаю, его съел дракон. Что ты хочешь от меня? Чтоб я его вынула? Боюсь, тебе не понравится, – почти беззвучно ответила я.

Толя вздрогнул, Глеб, пока мы не подрались, отправился на кухню сам, заодно захватив брата. Когда все устроились за столиком, где раньше чаёвничали с Арспировым, и в молчании отхлебнули по глотку обжигающей жидкости, мы уже успокоились, по крайней мере, на какое-то время.

Доселе молчавший Пётр Макарович, достал из коричневого кожаного дипломата безупречно гладкий листок бумаги, исписанный с его стороны ровными синими буквами. Мужчина прокашлялся, поправил галстук, и безэмоционально начал читать.

– Я, Лисицын Константин Викторович, находясь в здравом уме и трезвой памяти, объявляю своей наследницей мою жену, Лисицыну Ангелину Денисовну, передавая ей во владение все моё имущество, включая все дома и фабрики. Мои же сыновья остаются у неё на попечении.

После он замолчал, давая нам переварить информацию, оказавшуюся ещё тяжелее, чем смерть отца и мужа. Я ничего не понимала и молчала, мальчики тоже. Зачем он это сделал? Мне не надо так много, я вполне пережила бы с одним домиком. Если уж на то пошло, одной фабрики мне бы хватило по уши, ещё бы правнукам осталось. В голове сам собой всплыл разговор Кости и Александра в ту смену, после которой мы познакомились. Он хотел лишить сыновей наследства, да только мне казалось, у него наладились с ними отношения и он отказался от подобных мер.

Глеб никак не прокомментировал заявление, только нахмурился, но не недовольно, а задумчиво. Толя тоже не проронил ни звука, наверное, от шока. Конечно, что тут ещё сказать?

– Со стороны совета артефакторов я поясню, – вмешался Марат Владимирович, так и не дождавшись реакции. – Я вижу, в вопросах наследования вы не разбираетесь. Да и сам случай довольно редкий и, судя по всему, Константин вам ничего не сказал. Дело в том, что наследник – с точки зрения закона – это человек, который управляет всем имуществом семьи. Соответственно, за все дела и по всем вопросам отвечает именно наследник. Обычно, это не слишком заметно среди аристократов, но у вашего отца когда-то был брат близнец. Их отец не оставил завещания, поэтому совету пришлось выбирать наследника самостоятельно. Константин в то время пообещал нам некую услугу, и мы дали ему срок на исполнение двадцать пять лет. К сожалению, Константин не смог выполнить обещания до своей скоропостижной кончины. Так что теперь, Ангелина Денисовна, вы должны выполнить обещания за него.

А после этих слов мозаика в моей голове сложилась так четко, что наконец-то мне стало действительно не по себе. Именно сейчас меня ударили в спину и убрали почву из-под ног.

– Конечно, мы не требуем исполнения обещания сейчас, – почти ласково сказал Аркадий, глядя на меня с сочувствием в серых глазах, но по его взгляду я поняла, что они вообще не верят, что я смогу выполнить то, что не осилил Костя.

– Пожалуй, сейчас мы даже не станем о нем заговаривать, – снисходительно пообещал Марат, прихлёбывая пухлыми губами чай из тонкой фарфоровой чашки. – Обещание, конечно же, связано с артефактами. Мы дадим вам пять лет. Вы сначала освойтесь, разберитесь со всем. Возможно, вы вообще не управитесь с наследством, тогда и говорить не о чем. А потом зайдёте как-нибудь, тогда и поговорим о долге.

– Однако не стоит относиться к долгу легкомысленно, – повёл свою линию Пётр, поглаживая тёмные бакенбарды. – В случае если за пятилетний срок вы не выполните возложенные на вас обязательства, то вы лишитесь звания аристократки. И ваш маленький сын тоже. Ваше же имущество заберёт совет и распорядится им должным образом.

– Благодарю за информацию, – произнесла я онемевшими губами. – Я прощу прощения, но, к сожалению, дальше я не могу продолжать беседу, потому что чувствую себя дурно. Вы позволите мне вас покинуть?

– Конечно-конечно! – с толикой снисходительности в голосе верил Марат, вставая со своего места. – Нам и самим уже пора. Думаю, нас проводят?

Глеб, как воспитанный молодой человек, кивнул, Толя даже не поднялся с кресла. А я, пошатываясь, добрела до своей комнаты, потом вспомнила, что там сейчас спит Лёша. Пришлось идти до кабинета, чтобы остаться наедине. Входная дверь хлопнула, провожая гостей, как раз перед тем, как я зашла в теперь уже только свою мастерскую.

Защёлку я закрыть не подумала, рабочий стол возле окна, высокие шкафы вдоль стен, небольшое кресло со светильником в дальнем углу поплыли перед глазами. Я сосредоточилась только на красном диване с золотой бахромой, откуда обычно наблюдала за Костей, или откуда он наблюдал за мной, засыпая после первого часа. Опустившись на него, я выдохнула и взвыла. Рыданья разрывали грудь, мешая дышать, а вой шёл как выход всей той безысходности, которая на меня свалилась. Слезы текли по щекам сплошным потоком, я задыхалась, хватала ртом воздух и снова начинала выть.

Наверное, зря я пряталась, потому что мои вопли и так слышал весь дом. Я различила мужские шаги, но не смогла себя привести в порядок. Глеб ворвался в кабинет, глядя на ужасное зрелище заплаканной женщины, без раздумий подскочил ко мне, крепко обнял и стал гладить по голове, раскачиваясь из стороны в сторону и приговаривая:

– Тише, тише, Геля.

Прячась в его руках, прижимаясь ещё сильнее, я перестала голосить и попыталась успокоиться, но не смогла, прокручивая события сегодняшнего дня ещё раз и ещё. Конечно, я не поверила в его смерть в пасти дракона! Я же знала об охотниках! Он же сам говорил! Слезы все текли по щекам, я нервно вздрагивала от рыданий в его руках.

– Мы справимся, всё будет хорошо. И обещание выполним. Да, папа умер, но жизнь ведь не закончилась.

Тут я подавила в себе очередной всхлип, оторвавшись от надёжной мужской груди. Я попыталась говорить, но не смогла из-за душивших меня рыданий. Глеб, видя мои потуги, поспешно подхватил графин со стаканом с тумбочки рядом с диваном и налил воды. Я выпила залпом, но не особо помогло, хотя все же задыхаться я почти перестала.

– Да живой он! – выкрикнула я первое, что смогла сформулировать, приправляя ругательством. – Он просто кинул меня! Он драконов никогда в жизни не видел! Я все спрашивала его, а он никак ответить не мог! И как-то обмолвился, что охотники совсем цены на шипы задрали, все скупщики с ними ругались, выбили своё! И вдруг попёрся к дракону сам! Ха! И ещё эта история с наследством! Конечно, вам без звания аристократа никак, а с меня что взять. Только вот, мразь, мог бы и предупредить, чтоб я не рожала!

– Геля! – в дверях стоят Толя, наблюдая за мной с удивлением и жалостью. Почти как сцена из дешёвого спектакля, столько пафоса в его появлениях сегодня. – Папа бы никогда тебя не бросил! Он любил тебя, и действительно в тебя верил. Если он оставил наследство тебе, то только потому, что знал, что ты справишься. Ни я, ни Глеб не способны сделать что-то, что не получилось у него. Папа знал!

Неожиданно слова младшего пасынка урезонили рыдания, которые постепенно сошли на нет. Я ещё какое-то время всхлипывала, а потом утихомирилась, размышляя. Действительно, Костя говорил, что у меня получается лучше, чем у него. Я ещё всем покажу, на что способна.

– Геля? – осторожно спросил Глеб, взяв моё лицо в ладони. Внимательно с тревогой попытался поймать взгляд. Всё-таки здорово, что несмотря на некоторую неприязнь мальчики меня поддерживают, и я оказалась не одна. Глеб вообще постоянно опекал меня, когда Костя уезжал, а сейчас и вовсе оказался ближе всех. – Ты в порядке?

– Не очень.

– Что-то надо?

– Зеркало, – решила я и, не став ждать, подошла к противоположной стене, где висел нужный мне предмет, оправленный в тяжёлую кованую раму.

Отражение посмотрело на меня красными глазами уставшей женщины с подтёками туши. Слезы прочертили линии на пудре, местами из причёски торчали взлохмаченные пряди. И когда я только успела такое с собой сотворить?

– Ужас, – коротко констатировала я, пытаясь глядеть на своё отражение укоризненно, но взгляд оказался пустым. – Кто-нибудь попросите Нину принести воды. Заодно причёску мне поправит. Я в таком виде отсюда не выйду.

– Косметику тебе тоже принести? – спросил Глеб, вставая с дивана. Лишних вопросов не задавал, видимо, порадовался, что меня отпустило.

– Если найдёшь нужную, то отказываться не стану, – согласилась я и старший брат вышел. А я глянула на младшего и кивнула на диван. – Спасибо за поддержку, – искренне поблагодарила я, а потом потянулась к кристаллу связи, который Костя держал у себя в кабинете. Второй стоял в холле.

– Ты действительно думаешь, что отец сбежал и бросил нас? – потеряно спросил Толя, присаживаясь на место, где только недавно сидела я.

– Я уверена. Иначе слишком подозрительная случайность.

– Добрый день! – ответил мне знакомый голос через кристалл.

– Привет, Леся, – бодро поздоровалась я, чуть улыбаясь уголками губ. Наверное, нервное.

– О, привет, подруга! С кем соединить?

– Да не то, чтобы соединить, – задумалась я, как лучше сформулировать свою просьбу. – В доме номер пять по улице Лилий живёт некий Александр Евгеньевич. Мне очень нужно его увидеть, просто позарез. Но я сейчас должна быть крайне подавлена, возможно до истерик. Ты сможешь уболтать его прийти ко мне в гости как можно быстрее без моего присутствия на кристалле?

– Запросто, – легко ответила Леся. – Ты сейчас очень занята, я смотрю.

– Да, – согласилась я, – на меня тут столько навалилось, что ничего не успеваю. Но этот тип мне нужен позарез. Окажется сильно сложно – в долгу не останусь.

– Сделаю – отчитаюсь, – пообещала Леся, и связь прервалась.

В это время Глеб как раз впустил в кабинет Нину с тазиком воды в руках. За что я не любила вампиров, так это за то, что у неё сейчас у самой нос был на мокром месте, а из глаз постоянно капало. Спасибо, что служанка не забывала работать. Поставив на письменный стол воду, она, утираясь подолом фартука, стала ждать, пока я умоюсь.

Когда я закончила, Нина споро взялась за дело, поправляя локоны в причёске, но постоянно приговаривала: «Горе-то какое», «Бедная вы, хозяйка». А я все больше глядела на себя в зеркало и понимала: да не очень-то и бедная. Вполне даже богатая: денег мне теперь на всю жизнь хватит, артефакторскому делу я обучена, у меня маленький сынок, и при этом я ни с кем никакими узами не связанная в полной мере свободная женщина.

Есть, конечно, некоторые минусы, например, обременение при наследстве и то, что личные артефакты, уникальные, станет продавать в разы труднее. Ведь никто не знал, что в последнее время Косте в их создании помогала я, да и, судя по взгляду представителей совета, во мне вообще большого толка не видели. Зато с фабриками бытовых артефактов все будет в порядке, так что без денег не останемся.

Кристалл засветился и зазвенел, я только небрежно положила руку на поверхность. Голос Леси звучал ещё бодрее, чем в прошлый раз, слышалась в нем даже какая-то хитринка.

– В общем, он бежит, роняя тапки. Вряд ли он догадался переобуться.

– И что же ты ему такого наговорила? – развеселилась я, представляя Александра Евгеньевича в таком виде. Пусть попляшет.

– Я сказала, что ты грозишься выброситься из окна. Возможно, вместе с ребёнком, ты ещё не определилась.

– Ха-ха, – усмехнулась я, наблюдая за реакцией служанки и пасынков. Глеб как раз вернулся в кабинет с косметикой и наблюдал чудные перемены в моем настроении. – Что ж, спасибо. Потом сочтёмся.

– Не за что! Удачи тебе!

Связь оборвалась, а Нина как раз закончила с причёской. Я поблагодарила служанку, принимая из рук Глеба баночки с пудрой и помадой, а так же коробочку с тушью. Ко всем ним пасынок предусмотрительно принёс и кисточки, явно зная толк в женских штучках.

– К нам через какое-то время придёт Александр Евгеньевич. Его надо встретить и проводить в библиотеку, желательно так, чтобы он не смог без разрешения уйти, – начала я командовать, попутно окуная большую пуховку в ёмкость с пудрой.

– А почему бы тебе самой его не встретить? – уточнил Глеб, насторожившись после произошедших со мной перемен. Когда я ревела, всем все ясно, а вот женщину, которая улыбалась в день смерти мужа, никто не понимал.

– Не могу, он думает, что я хочу покончить жизнь самоубийством, – легко отозвалась я, принимаясь за тушь. И, прежде чем они успели возмутить, развернулась от зеркала к ним, глядя одним накрашенным и одним блёклым глазом. – Ребят, я думаю, история вам покажется очень интересной. Просто я не хочу забегать вперёд и говорить голословно. Александр Евгеньевич – давний друг вашего отца, надеюсь, его слова покажутся убедительными.

– Ты про то, что отец жив? – неуверенно уточнил Толя.

– Ага! – подтвердила я, докрашивая второй глаз и взявшись за помаду.

В дверь кабинета осторожно постучали, и нашей беседе помешал дворецкий. Громкую связь сюда ни Костя ни его предшественники намеренно не провели.

– Вас желает видеть Александр Евгеньевич Ангорский, – чинно доложил наш благообразный ныне оборотень, по старой традиции своей расы одевающийся во все чёрное с добавлением украшений из серебра. День смерти хозяина для него стал не таким трагичным, как для остальной прислуги, оборотни относились к смерти попроще.

– Он что сюда, летел? – недовольно уточнила я, торопясь докрасить губы.

– Я бы на его месте тоже торопился, – вздохнул Глеб, вставая с места. – Ладно, Геля, я влезу в эту твою авантюру. Надеюсь, что ты не тронулась умом. Толя вернётся за тобой, когда я провожу гостя в библиотеку.

Младший сын, услышав своё имя, подскочил и, как по команде отправился за братом. Он, шокированный больше всех нас, соображал плохо, но всё-таки пытался плыть хотя бы по течению.

Я быстренько оглядела себя в зеркало, а потом бросилась открыть шкафчики, разглядывая ещё не проданные артефакты. С собой, для убедительности, я решила взять кастет с когтями ифрита, как достаточно эффектное, но не слишком разрушительное оружие. Хотя, конечно, на мне он казался громоздким, даже при том, что текучий металл подогнал его прямо по размеру руки.

Толя появился в дверях запыхавшийся, и я сразу поняла, что он от меня хочет. Торопливо я спускалась по лестнице, стараясь не запнуться от нетерпения о подол. Желание отыграться хоть на ком-то, отдавалось адреналином во всем теле. Толя пропустил меня в библиотеку первой, вставая в дверях. Уж не знаю, Глеб ли специально так задумал или получилось случайно, но в библиотеке царила темнота, не давая Александру сразу разглядеть меня.

– Ангелиночка! Что же вы так переживаете! Да, конечно, понимаю, трагедия... – начал взволнованно щебетать мужчина, пока я подходила к своему месту. Но как только я присела, Глеб хлопнул в ладоши, и яркий свет залил все помещение, демонстрируя абсолютно спокойную и красивую меня. Значит все-таки специально, старший пасынок любил эффектность и полностью доверился, решив подыграть. – Погодите, – чуть замешкался Александр, – но вы же хотели…

– Я передумала, – спокойно ответила я, – теперь я хочу оторвать голову своему мужу. Кстати, не подскажете где он?

– Гелечка, вы бредите. Костя умер, его убил дракон.

– Это вы бредите, если надеетесь, что я поверю! – строго оборвала я. – Костя не добывал ничего у драконов сам. Все через перекупщиков. А волшебных зверей, поди, и в жизни никогда не видел!

– Перекупщики задрали цену, и мы хотели сами…

– Как задрали, так и опустили! Да и с чего бы ему вдруг? Драконы, знаете ли, рискованное дело. Он бы не полез. К тому же совпадение с обременением при наследстве… слишком явно всё.

– Геля, – попытался изобразить усталость Александр, – с наследством, конечно, неприятно получилось. Но поверьте, Костя уже собирался разобрать во всем! И тут его смерть, так трагично…

– Не прикидывайтесь идиотом, – так же устало попросила я. – Вы что думаете, я забыла, как мы с Костей познакомились?

– А как вы с Костей познакомились? – неожиданно удивился мужчина, не понимая, к чему я клоню.

– Костя связался с вами, спросить совета, как лишить наследства своих сыновей.

Парни оцепенели, вслушиваясь в мои слова. Они и так не участвовали в беседе, а теперь, казалось, стали молчать ещё настороженнее, взволнованно, как и Александр, глядя на меня с испугом.

– А потом, – продолжила я, выждав театральную паузу, – вы предложили обсудить всё у вас. Наутро после смены Костя встречал меня с цветами, заявив, что ему понравился мой голос.

– Так мы через вас в тот день говорили! – схватился за голову Александр, больше не таясь. – Боже, какой дурень! Он не мог найти кого-то другого?!

– Не знаю, мне тоже не очень понравилось, что меня так развели и подставили, – отчасти согласилась я. – Хотя план хорош, ничего не скажешь. Взять безродную девицу, выйти за неё замуж, а потом кинуть. По мне-то потеря звания не так ударит!

– Геля, изначально план был не такой! Костя не мог справиться с обременением сам, это верно. И, конечно, Глеб или Толя не могли бы тоже. Но я предлагал, чтобы он женился на приятной девушке, родился бы ребёнок, которого он и назвал наследником, а потом пропал. Я лично бы занимался воспитанием, подключил бы лучших артефакторов, чтобы наследник смог со всем справится легко! И времени бы дали до его совершеннолетия, плюс небольшой запас. Я ума не приложу, зачем Костя решил сделать наследницей вас! Он меня не уведомил.

– Так где он?

– Я не знаю, – опять попытался увильнуть Александр, но я встала, резко опустил на стол руку в кастете, из которого немедленно выскочили когти.

– Я хочу оторвать ему голову. Я сейчас очень зла. Но если вы станете упорствовать и покрывать его, сойдёт и ваша.

– Вы не посмеете? – попытался отвертеться мужчина, но я только наклонила голову, блефуя:

– Правда? И что меня удержит? Я в не слишком приятном положении.

– Ваш сын?

– У него хорошие братья, позаботятся.

– Полноте, но вы же не всё потеряете, даже если не справитесь! Хотя, конечно, титул и все имущество у вас заберут…

– И что у меня останется? Даже честь растопчут. Нет уж, ваша голова поставит меня в похожую ситуацию, но принесёт куда больше удовольствия.

– Он расстался со мной в Арийских горах, – торопливо стал отвечать Александр, опасливо поглядывая на оружие на моей руке. – Я действительно не знаю, куда он отправился дальше, но предполагаю, что его убежище должно располагаться недалеко. В города Костя вряд ли сунется, а Арийская степь опасна. К тому же во многих Арийских городах его попросту и не примут.

– Спасибо за информацию, – сдалась я, встряхивая кастетом, чтобы убрать когти.

– Я могу идти?

– Разве что один вопрос. Что за обременение Костя не говорил?

– Нет, даже близко. Совет запретил ему разглашать информацию даже родне или друзьям.

– Бомбу они, что ли, делали, – пробормотала я сердито, а потом нервно бросила гостю: – Идите уже!

Александр Евгеньевич уходил быстро, слишком часто оглядываясь в мою сторону. Видимо опасался, что я брошу ему что-нибудь в спину. Но я только сняла кастет и села, обхватив голову руками, неспешно принялась массировать виски. После того, как мужчина удалился, не прося никого из нас ему помогать, мои пасынки присели за стол по обе стороны от меня. Глеб дёрнул за колокольчик, чтобы служанка принесла чай. Хорошая идея, нам не помешает.

– И как вам ситуация? – спросила я, глянув на них с лёгкой издёвкой. Фраза про полностью отобранное имущество представила все в несколько новом свете. Я уверена, что парни тоже её не упустили.

– Папа не завещание оставил, а задни́ цу, – пробормотал Толя, уже осознав, что с Костей все в порядке, и волноваться стоит о себе.

– Какая тонкая игра слов, – усмехнулась я. – Я понимаю, почему в древности посмертную бумагу так и называли. Правда, наш случай с ударением на другую букву. Точнее мой.

– Ты думаешь, у нас лучше? – усмехнулся Глеб, а Нина в это время как раз принесла поднос с высоким чайником и четырьмя кружками. Удивлённо она попыталась найти глазами гостя, но, не обнаружив, только выставила на стол все без лишних вопросов.

– Оставь, мы сами разольём, – попросила я, когда служанка хотела наполнить принесённую посуду из чайника. Она послушно поклонилась и молча удалилась, вернув чайник на поднос. Как только за ней закрылась дверь, взглядом я предложила Глебу продолжать.

– Так ты думаешь, что нищий жених, пусть и благородного происхождения, это удачная ситуация?

– Не сказала бы, – согласилась я. – Значит мы все в одной лодке.

– Конечно, – подтвердил Толя, сконфуженный. Он не жаловал меня, но сейчас не получалось откровенно выступать против. Без меня они не смогут справиться с проблемами, да и все деньги теперь в моём распоряжении. – Но раз папа всё-таки выбрал наследницей тебя, а не стал ждать, пока Лёша вырастет, значит, действительно верил, что ты справишься.

– Это ты к тому, чтоб я ему при встрече голову всё ж таки не отрывала? – уточнила я скептически, и парень стушевался. Не та ситуация, в которой можно выгораживать отца.

– В общем, – решил несколько сменить вектор беседы Глеб, – как у нас обстоят дела: доходов с фабрик едва хватает, чтобы покрыть расходы на содержание прочего имущества, и на наши текущие нужны. Если жить только этим, никаких балов и прочих радостей жизни.

– Как никаких балов? – запаниковал Толя. – Ещё скажите, никаких девушек!

– В твоём случае, и никаких девушек, – холодно уточнил Глеб. – Большую часть дохода приносили папины личные или боевые артефакты.

– А что с фабриками не так? – спросила я, осторожно дуя на свой чай и понемногу пробуя отхлебнуть.

– Что с ними не так? Всё нормально, как у всех. У нас обычные товары, ничем не лучше, чем везде. Так что и продаются примерно одинаково с остальными. Чтобы был большой доход нужно на чём-то выигрывать. Вот Лоскутовы, например, изобрели уникальные большие звуколовы. Такие, что весь дом могут закрыть. Аналогов нет, уже полвека на них вся торговля и держится.

– Ладно, этим тоже придётся заняться. Глядишь, что-нибудь придумаю, – покачала я головой, осознавая, насколько действительно много на меня свалилось. – Боевые артефакты я могу делать, практически все, что делал Костя, возможно, даже что-то поинтереснее, но здесь возникают две проблемы.

– Какие?

– Во-первых, вряд ли сейчас станут обращаться к нам, зная, что наследницей осталась девушка без рода и племени. Да и про ваши, способности, наверняка, наслышаны.

– Небольшая проблема, – тут же заверил Толя. – Ну, во всяком случае, отчасти решаемая. Многие обращаются за покупками через меня. Я могу сказать, что это из старых запасов отца. А потом, постепенно, намекнуть, мол, оказывается, часть делала Геля. У тебя действительно хорошие артефакты. Папа даже взял с собой не свои, а твои. Сказал, что они очень удачные.

– Вот зараза, – не удержалась я, состроив кислую мину. – ещё чего получше забрал.

– Я своим клиентам так же скажу, – согласился Глеб. – А вторая проблема?

– Ваш отец вообще-то поехал собирать элементы, которые у нас заканчивались, – пожаловалась я. – Так вот, никто с поездки нам сувениров не привёз.

– Может у соседей попробовать купить? – предложил Толя.

– Это дефицит. Очень дорогой и редкий дефицит. Мы же не о желудках коловёртыша говорим, которые повсеместно выделывают под чёрные дыры. Например, кожу виверны достать не так-то просто. Виверн не много, размножаются не очень, по сравнению со спросом, так ещё и отпор могут дать. Придётся как-то самим, но, думаю, смогу поохотиться.

– Ты пойдёшь в Арийские горы? – с ужасом посмотрел на меня Толя, и даже Глеб глянул неодобрительно.

– Мне всё равно там пытаться достать вашего папочку, чтобы хоть что-то узнать об обременении. Вы же слышали: «Не торопитесь пока, вдруг у вас с наследством управиться не получится». Об заклад готова биться, темнить и тянуть они станут до последнего.

– Я попробую поспрашивать у знакомых, – попытался приободрить меня Глеб, но я только покачала головой.

– Сомневаюсь, хотя попытка не пытка. Если уж Костя не проболтался своему дружку, то вряд ли совет позволит такой информации покинуть свои ряды. Поэтому сегодня мы решаем все местные вопросы, а завтра я предпринимаю первый заход в Арийские горы.






© 2023 :: MyLektsii.ru :: Мои Лекции
Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав.
Копирование текстов разрешено только с указанием индексируемой ссылки на источник.