А. В. Митропольской

10/I 927

10 января 1927

Москва

Дорогая и сердечно любимая Александра Васильевна!

Что значит прослужить двадцать лет в театре? Это означает: в течение почти четверти века изо дня в день приносить искусству беспрерывно большие и малые жертвы; это значит: не знать цены работе и счета времени, ей отдаваемого, безропотно переносить холод, жару, духоту и сквозняки; уметь, когда нужно, просиживать вечера под сценой, в люке, на сцене, в тесноте кулис, на подмостках или на колосниках; часами терпеливо ждать на репетиции своей очереди для работы и, не дождавшись, уходить домой без злобы и брюзжания.

Служить в театре -- значит добровольно приносить себя в жертву, скрывать себя, делать невозможное, принять постриг, подчинить себя военной дисциплине, отдать весь талант и знания. Артисты -- счастливцы, они за свои жертвы получают лавры и славу. Но закулисные работники, от которых нередко зависит ход и успех спектакля, остаются в тени. Их не знают зрители. Они (одни из творцов спектакля) смотрят из-за кулис и радуются чужому успеху; их часто забывают даже благодарить или поздравлять с успехом общей работы; их нередко эксплуатируют в театре.

Среди таких важных деятелей театра одна из его самых замечательных, образцовых, скромных, самоотверженных, невидимых сотрудниц -- Вы, дорогая Александра Васильевна! Я должен воспользоваться сегодняшним юбилейным Вашим днем, когда раскрываются сердца и язык отлипает от гортани, чтобы высказать вам десятилетиями копившиеся чувства любви, уважения и благодарности по отношению к Вам. Будьте еще долго для всех нас образцом идеального отношения к делу, граничащему с религией. Оставайтесь необходимым, полезным и талантливым деятелем нашего милого, старого и молодого МХАТ.

Любящий и благодарный

К. Станиславский

126. С. Г. Кара-Мурзе

Москва, 11-го января 1927 года

11 января 1927

Многоуважаемый Сергей Георгиевич,

в ответ на Ваше письмо спешу сообщить Вам, что на первом спектакле " Ганнеле" ¹ мне был поднесен Михаилом Валентиновичем Лентовским авторский экземпляр " Ревизора", подаренный Гоголем Щепкину, от Щепкина перешедший к Лентовскому, от Лентовского -- мне с надписью на серебряной дощечке, приделанной к переплету:

" К. С. Станиславскому.

Передаю достойнейшему.

М. Лентовский" ².

Этот экземпляр я не счел себя вправе хранить дома во время последней революции и должен был передать его Румянцевскому музею, где он по сие время находится ³.

Это тот самый экземпляр, по которому Гоголь вместе со Щепкиным сокращал пьесу из прежней редакции в ту, которая известна нам теперь на сцене.

К. Станиславский