Глава 19. Когда Люк перенес меня обратно в школу, он сказал лишь «À bientôt» (фр

Когда Люк перенес меня обратно в школу, он сказал лишь «À bientô t» (фр. До скорого). И прежде чем я смогла ответить, он легонько поцеловал меня в щеку, развернулся и исчез.

Тяжело ступая и борясь со слезами, я вернулась наверх. Я должна была верить Люку во многом - это и магический поток, и бугимены, и его способность так безопасно переносить меня между мирами, - но теперь всё это вдруг стало неважно. Во что я сильнее всего должна была поверить, так это то, что он и Верити не были влюблены. Я не могла предать ее тем, что влюбилась в него, но так же я не могла поверить в его чувства ко мне. Я бы никогда не решила занять место Верити в пророчестве, но я и не была чертовски заинтересована в том, чтобы занять ее место подле Люка.

Меня не было самое большее полтора часа, но, казалось, что прошла вся ночь. Тем не менее, мне предстояло объяснить миссис Кей мое отсутствие. Конечно Лена была на карауле, так как она выскочила из кабинета сразу же, как только заметила меня.

- Где ты торчала? Я выходила тебя искать, и... - она оборвала себя на полуслове. - С тобой всё в порядке?

Я посмотрела вниз и подчеркнуто бросила взгляд на наручные часы. - Я забыла о времени, - ответила ей и тут же придумала сумбурную историю. - Я вышла на улицу, подышать свежим воздухом, и случайно встретила того парня с вечеринки. Он просто знакомый, не мой друг. Он знал Верити.

Она недоверчиво посмотрела на меня. - Этим летом? Она гуляла с кем-то, прежде чем уехала?

- Нет. Она познакомилась с ним там. Только не рассказывай об этом никому. Я не думаю, что многие знают о нем.

- Зато ты знаешь.

- Он нашел здесь работу, после ее смерти. - Я недостаточно доверяла самой себе, чтобы сказать что-то еще. - Что ты сказала миссис Кей?

- Единственное, во что она бы поверила. Что тебе очень тяжело составить некролог. Впрочем я положила твою сумку в мой шкафчик.

- Спасибо. Буду должна.

- Это точно.

Мы забрали мою сумку, и я отправила Колину смс, что я уже закончила. Лена подождала со мной возле дверей. Правило Колина: Оставаться внутри даже в такой замечательный осенний вечер, пока он не подаст сигнал. Теперь, когда я знала, какие вещи таит в себе ночь, для меня это правило уже не значило так много.

Лена постукивала ногой по кафельному полу и внимательно смотрела на меня.

- Вы всегда были как одно целое, ты и Верити. Будто вам было достаточно только вас двоих, знаешь?

- У нее была куча подруг, - удивленно ответила я. - Ее все любили.

- Все любят и тебя тоже. Но Верити... она могла сблизиться с людьми или, по крайней мере, позволяла им верить, что они близки ей. С тобой всё иначе.

Я играла с замком на моей сумке, открывала его и вновь закрывала. Возможно, я и не принимала людей с распростертыми объятьями, как это делала Верити, но всё же так было разумнее. Я не хотела узнать что-то о своем отце или услышать плохо завуалированные вопросы о делах дяди Билли. Еще когда я была маленькая, мне не понадобилось много времени, чтобы понять, что другие родители не хотят, чтобы их дети играли со мной. Но они были тут же готовы положиться на помощь моего дяди, если им нужна была работа, или они хотели разыскать неверного супруга или оплатить долги, но позволять дочери преступника играть с их детьми это совсем другое дело.

- Я имею в виду только... Это было бы не так уж и плохо, понимаешь? Протянуть руку. Или позволить другим протянуть руку тебе.

Перед двойными воротами Колин дважды коротко посигналил. - Спасибо еще раз, что прикрыла меня.

- В любое время, - ответила Лена немного грустно.

- Эй, может мы подбросим тебя до дома? - я ни при каких обстоятельствах не хотела, чтобы еще одна подруга возвращалась домой по темноте.

Она улыбнулась. - Нет, всё в порядке. Миссис Кей ждет, что я лично нажму на «отправить». А после мы вместе пойдем.

- Окей. Увидимся завтра. - Температура на улице была по меньшей мере на 10 градусов ниже, чем в Новом Орлеане, и пока я села в машину и пристегнулась, то уже сильно замерзла.

- Водитель, домой.

Он включил печку и старался не улыбаться. - Не называй меня «водитель». Ты закончила с газетой?

- Да. То, что я так легко в мгновение солгала, должно было насторожить. - Я ужасно хочу домой и завалиться в кровать.

Колин пробормотал. - Сон подождет. Дядя хочет тебя видеть.

- Но уже начало двенадцатого!

- Это не должно долго продлиться.

Меня охватил ужас. - Я чем-то его разозлила? Ты что-то рассказал ему о...

- О вечеринке? Нет. Расслабься.

Легко сказать! Я прислонила голову к холодному стеклу окна и попыталась найти удобное положение. Адреналин, что выбросило в кровь в баре, испарился, и голова стала тяжелой и пустой. Не лучшее состояние, чтобы встречаться с дядей Билли. - Боже, как я устала.

Видимо, что-то в моем голосе вызвало у Колина беспокойство, так как он протянул руку и нежно погладил меня по голове. - Потерпи еще немножко, малышка.

Я закрыла глаза и вспомнила нашу первую встречу. - Не называй меня «малышка», - сказала я устало. - А что бы ты делал, если бы не был здесь?

- У меня есть парочка подработок.

- В качестве телохранителя?

- Работа по дереву.

- Ты столяр, - сказала я, вдыхая запах сосновых опилок и вспоминая мозоли на его руках.

- Да. На данный момент ничего особо крупного. Придиванный столик, зеркало.

Я коснулась щеки там, где Люк излечил мои порезы. - Звучит неплохо.

Грузовик замедлился и затем со скрипом припарковался. - Готова?

В следующее мгновение он придержал мне дверь. Неожиданная вежливость вырвала меня из моего оцепенения и перевела в полную боевую готовность. Если Колин был приветлив, значит предстояло что-то совсем плохое.

Мы вошли в бар, и я почувствовала как сердце забилось с невероятной силой, словно я вновь вернулась в Дофине. Но здесь на наше появление никто не обратил внимания. Завсегдатаи не были настроены поддерживать с кем-то беседу, и все здесь были нам знакомы.

В обоих концах бара на плазменных телевизорах показывали основные моменты игры Сокс. Чарли поморщился, когда вновь показали момент, как Твинс опять набрали очки. - В октябре у нас вряд ли будет много отбитых мячей, - сказал он.

Смех Колина был немного напряженным. - Можно мы пойдем дальше?

- Давайте. Он уже ждет.

- Мо, - крикнул мой дядя, когда я, проследовав за Колином, подошла к его столику. - Я так рад тебя видеть, дорогая! Колин сказал, что ты была очень занята. Бедняжка, ты выглядишь так, будто только что упала.

- Это был долгий день, - возразила я и присела.

- К делу. Твоя мама и я разговаривали о твоих планах на счет колледжа.

Не удивительно. Моя мама не хочет, чтобы я уехала в Нью-Йорк. А кто же лучше дяди Билли может составить ей компанию и помочь удержать меня дома, когда он всегда обещал выручить нас с платой за обучение?

- Мои планы всё те же, что и раньше. - Я положила руки перед собой на стол и посмотрела ему в глаза. Если он вызвал меня сюда только чтобы навязать мне планы моей матери относительно колледжа, тогда я разрушу эту попытку как и бутылку, которую я разбила о голову того типа в очках.

- Об этом мы можем поговорить и позже, - приветливо произнес он. - Честно говоря, Мо, я позвал тебя сюда по другой причине. Полиция преследует по пятам нескольких подозреваемых в деле Верити.

- Подозреваемые? - это должно быть какая-то ошибка.

- Да. И весьма возможно, что тебя попросят прийти в полицейский участок, чтобы опознать их. Я хочу, чтобы ты была к этому готова. Ты помнишь описание, которое ты давала полицейским?

- Я не думаю, что могу быть им чем-то полезной. - Это я еще преуменьшила, ни в какой папке с фотографиями разыскиваемых преступников ни за что не появилось бы фото бугимена.

Дядя Билли положил какой-то листок на стол. Даже едва взглянув, можно было легко узнать резкий, наклонный почерк Эльзы. - Ты описала их как крупных мужчин, в черных толстовках или куртках, которые скрывали их лица.

- Я не смогла их разглядеть.

- И ты не поняла, что они говорили? - я покачала головой.

- Может это был русский язык? Держу пари, ты его не так уж часто слышала.

- Я не думаю, что это был русский. - Только если бы бугимены были из Москвы, но мне это кажется маловероятным.

- Но они могли говорить на русском, - настаивал он. - Это имело бы смысл. Если в полиции перед тобой поставят некоторых крупных русских парней и попросят, опознать их, это не будет так уж притянуто за уши, если ты скажешь да.

- Не смотря на то, что я их не видела, - снова ответила я, опираясь на причины, которые я не могла назвать. Мои инстинкты, на которые я раньше не обращала особого внимания, предостерегали меня. Я чувствовала это от кончиков пальцев до корней волос. Сколько правды было в историях про мою семью? Теперь я во всем сомневалась, и было невозможно отделить друг от друга правду и иллюзию, точно так же как и в случае моей дружбы с Верити. Всё было так запутано и утомительно, больше не было ничего настоящего, за что я могла бы ухватиться, только мои инстинкты. Я прикоснулась к цепочке на моей шее, пока дядя Билли постукивал пальцами по поцарапанной столешнице.

- Мужчины, которых тебя попросят опознать, очень опасные люди. Они точно те типы, которым могли доверить убийство Верити.

- Это были не они!

Он на мгновение внимательно посмотрел на меня и затем помахал рукой перед моим лицом. - Ты не можешь быть в этом так уверена, если ты не видела их.

- Ты хочешь, чтобы я опознала этих людей, даже если я их не узнаю? Обвинить их в убийстве?

Он пристально посмотрел на меня; лицо становилось мрачнее тучи, но в его голосе всё еще слышался льстивый отзвук. - Я хочу, чтобы ты поняла, что лучшее, что ты можешь сделать, это помочь изолировать этих людей от общества.

- И как я должна это сделать?

- У одного шрам на правом предплечье. У другого на груди вытатуирован цветок. Это было легко упустить из виду в тот раз, но теперь же у тебя есть возможность основательно поразмыслить...

Я бросила взгляд в сторону Колина, который внезапно заинтересовался своей обувью. Он выглядел напряженным, стиснув сильную, угловатую челюсть; щетина поблескивала в приглушенном свете бара.

- Мне пора. - Я выскользнула из ниши.

- Но ты же только пришла! - В его голосе не было никакого возмущения, только испуг, но это не продлится долго.

- Мне завтра в школу. Ты же знаешь, как мама всегда реагирует на это. - Я шла к выходу, даже не оглядываясь, чтобы узнать, идет ли за мной Колин.

- Поговори с ней, пусть возьмется за ум, - услышала я ворчание моего дяди.

Колин остановил меня возле грузовика.

- Он хочет, чтобы я солгала. Так ведь? Я хлопнула дверью так, что окна задрожали.

- Было сложно не услышать это.

- Эти парни? Русские? Они не убивали Верити.

Он завел двигатель и оставил его на какое-то время тарахтеть в холостую.

- Вероятно нет. Но это не означает, что они не убили кого-то другого.

- И поэтому это нормально?

- Я этого не говорил. - Он пристроился в общее движение.

- Если я опознаю этих типов, то полиция прекратит искать настоящего убийцу. - Что, вообще-то, не так уж и плохо. Они всё равно никогда не смогли бы поймать бугименов или людей, которые стоят за ними. Но это не гарантировало бы, что Ковальски больше не будет заниматься моим делом. Зато станет лишь еще одной ложью больше. Будто и без этого не достаточно вранья.

- Твой дядя не остановится. Его выводы, вероятно, больше будут тебе по вкусу. - Голос Колина был лишен эмоций, но я знала, что он имеет в виду. Проблема состояла в том, чтобы дядя Билли также не был годен, как и полиция, для того, чтобы управиться с бугименами. Всё равно, какой способ самосуда он собирается использовать, магия при этом не будет играть никакой роли.

Я вдруг подумала. - А что будет с тобой? Если я действительно опознаю этих типов?

- Ты пытаешься избавиться от меня? - Его бровь поползла вверх. - Я буду с тобой, пока Билли не уверится, что ты в безопасности.

- Он сказал, что в квартале станет безопаснее, если эти парни будут арестованы.

- Я думаю, твоя дядя имеет разные стандарты безопасности относительно тебя и квартала. Мне жаль. - Но это не звучало так, будто ему так уж жаль.

- Таким образом, завтра я должна переговорить с Ковальски?

- У тебя будет немного времени.

- А что бы ты сделал?

- Если бы я был тобой? Выяснил бы, о чем говорят девушки, когда все вместе идут в душевую.

Я толкнула его, но была несколько благодарна за эту слабую попытку пошутить.

- Я серьезно!

Он задумался. - Зависит от того, чего ты хочешь, Мо.

- Справедливости, - тут же ответила я.

Он дернул плечом. - После.

- Что ты имеешь ввиду?

- Ты не можешь всю оставшуюся жизнь скорбеть о подруге. Независимо от того, как всё пройдет, когда-нибудь ты дойдешь до момента, когда необходимо будет начать жить ради себя, а не ради нее. Билли не шутит, когда говорит, что было бы лучше избавиться от этих типов, по многим причинам. Но ты не должна быть непременно той, кто позаботится об этом. Это один путь... - Он прервался. - Знаешь, есть дорога, с которой не так много съездов? Когда ты решишься на это, то позже может быть сложнее повернуть назад. Это может быть весьма умно, на некоторое время подержать открытыми все варианты.

- Ты не веришь в судьбу? - Я вцепилась в ручку двери и ждала его ответа.

Он ожесточенно скривил рот. - Люди сами творят свою судьбу.

Я ничего не ответила и спустя мгновение он продолжил: - Когда кто-то однажды решится направить вещи в правильное русло, а эти вещи могут быть очень глубоко спрятаны, прежде чем они выйдут на поверхность, тогда всё обязательно случится. Это не значит, что не нужно принимать никакого решения, но нужно учитывать последствия.

Я спрашивала себя, случилось ли так, что Колина начал работать на Билли, и теперь пожалел об этом. Вопрос так и повис между нами, такой большой и соблазнительный, и я почти задала его. А затем мне пришло в голову, что Колин с самого начала был подчиненным моего дяди. Он разъяснил, что он работает на дядю Билли, не на меня, и что то, чего я хочу, должно уступать желаниям моего дяди.

Этим вечером он впервые вдохновил меня на то, чтобы задуматься, чего я желаю, вместо того, чтобы отдавать мне приказы. Мне показалось это жалким извиняться за то, что я в прошлом замучила его разговорами о том, о чем он вообще не желал говорить. Вместо этого, я прислонилась к нему и в этой маленькой темной кабине его грузовика я почувствовала себя в безопасности, которой не ощущала нигде ранее. Мои веки стали тяжелыми, и дальше мы ехали молча, пока он не затормозил перед моим домом.

- Отдохни немного, - сказал он, когда я вышла. - Об опознании будешь думать завтра.

Я задумалась над тем, чтобы рассказать ему, что мои мысли будут заняты больше, чем просто указаниями моего дяди, но затем передумала. Всё, что Колин мог понять, также имело свои границы, и было неважно, как сильно он удивил меня за один единственный вечер.