Правда нашей жизни

СВЯЩЕННИК АЛЕКСАНДР ЗАХАРОВ

Вскоре после рождения Богомладенца Христа царь Ирод, который правил в то время в Иудее, зная, что родился будущий Царь, повелел найти Младенца, чтобы предать Его смерти, дабы не было претендентов на царский престол. Когда же поиски не увенчались успехом, повелел умертвить всех младенцев до 2 лет, живших тогда в городе Вифлееме. Так за один день были убиты 14 тысяч вифлеемских младенцев. Сегодня мы с вами уже почти догнали царя Ирода, так как убиваем ежедневно около три­надцати тысяч младенчиков! Но у него был всего один та­кой день в жизни, а у нас каждый день такой!

Сейчас много говорят о возрождении России. С чего его начинать? Для того, чтобы начать возрождать экономику, культуру, надо перестать совершать самые страшные грехи. Мы должны перестать убивать своих детей! Кровь убитых младенцев падает на весь род убийцы. Дитя рождается, а над ним уже тяготеет преступление родителей, и от этого греха дети обычно становятся неуправляемыми. Кто окружает ребенка сейчас? Отец и мать - убийцы братика, сестренки. Приходит в гости тетя - тетя тоже убийца. Есть бабушка - и бабушка убийца. Все - убийцы! Какие вырастут дети?!

Страшно то, что некогда Святая, Русь превратилась в страну убийц!

Вот он - ответ на этот мучительный вопрос, терзающий в последние годы многих, почему мы теперь - с Богом - зажили хуже, чем тогда без Бога? Потому что теперь, когда отверсты двери тысяч храмов, к этим дверям струятся лишь тоненькие ручейки из моря русского народа. А реки из этого моря текут к иным дверям: к дверям ресторанов, баров, казино, дискотек, сексшопов, абортариев.

И удивляться надо не тому, что жизнь стала хуже, а тому, что мы вообще еще живы. При всех-то наших программах полового воспи­тания, алкоголизме, гомосексуализме, проституции, наркомании и прочих мерзостях, из которых наимерзостнейшая, конечно же, мас­совая бойня своих собственных, не успевших родиться детей. И при всем этом - еще живы! Вот чему следует удивляться безмерно - долготерпению Божию!

Призвание врачей - спасать жизнь. Каким же странным образом оно перевернулось с ног на голову, и врачи стали творить прямо противоположное - губить жизнь?

Врачи, будьте честны, расскажите своим пациенткам обо всем, что их ожидает во время аборта и после него. Только называйте вещи своими именами: ребенка - ребенком, а не «продуктом беремен­ности», убийство - убийством, а не «восстановлением менстру­ального цикла» и т.д. Расскажите обо всех осложнениях после абор­та, о воспалительных и инфекционных заболеваниях, о том, что легальность аборта отнюдь не делает его безопасным. На этот счет существует прямо какой-то заговор молчания.

Например, при аборте может развиться кровотечение. Если под рукой врача не оказывается необходимой крови, смерть неизбежна. Но причиной смерти называется потеря крови, а не аборт. Иногда и донорская кровь не предотвращает смерть, а лишь отдаляет ее. Например, после переливания крови женщина заболевает сыво­роточным гепатитом и через несколько месяцев умирает. Диагноз ставят «гепатит», но действительная причина смерти - аборт!

Врачи! Расскажите своим пациенткам и о многом другом, что вы знаете лучше меня: во сколько раз возрастет у них вероятность выкидышей и преждевременных родов при последующей беременности, как отразится убийство этого ребенка на здоровье их будущих детей, если они будут. А, может быть, больше уже детей у них не будет? И об этом расскажите! Может быть, этот ребеночек, которого мама сейчас собирается убить, окажется единственным, и никогда уже не познает она безмерного материнского счастья при­жать к груди теплое, родное маленькое дитя, увидеть его довер­чивые, широко открытые глаза, услышать детский лепет, и среди этого лепета - первое слово: «Мама!». Дайте этой маме посмотреть, как бьется сердце ее малыша! Если же и после этого найдется такая мама, которая будет продолжать настаивать на аборте, что делать тогда? Но есть и тут выход без убийства. Пусть родит и отдаст в детский дом: «Не желаешь воспитывать сама - воспитают другие, только не убивай!»

Как легкомысленно звучат сегодня наши оправдания и самоизвинения: «Надо было закончить институт», «Не хотелось пло­дить нищету», «Ребеночек мог родиться больным» или «Мать могла при родах умереть»... Надо тебе закончить институт - так сначала закончи, а потом уж вступай в брак и рожай детей. Не хочешь плодить нищету не плоди, кто заставляет? Живи целомудренно! Но если уж не устояла и зачала младенчика, зачем же его убивать?!

Врачи находят, что ребенок может родиться больным - но ведь врачи, случается, и ошибаются! Пусть родится, если и впрямь ока­жется больной - тогда и убьешь! Новорожденного жалко? Почему же не рождённого - еще более маленького и беззащитного не жалко?! И еще: если болезнь - достаточная причина, чтобы убить человека, давайте тогда поубиваем всех больных, особенно безнадежных в первую очередь - уж они-то точно и явно мучаются и нам сколько хлопот доставляют! Если можно убивать детей, которые еще только предположительно могут оказаться больными - тогда этих-то подав­но следует убить! Ну что ж, давайте поотрываем им руки, или побросаем в котлы с соляным раствором...

Говорят: роды в некоторых случаях ставят под угрозу здоровье и жизнь матери. На войне спасают других, чужих людей, рискуя жизнью. Почему же мать не может рискнуть жизнью, спасая свое родное дитя? Она же - мать! Умрет?! Но если умрет, спасая своего ребенка, так за такое самопожертвование скорее всего сподобится рая, а если умрет детоубийцей - где окажется?...

Как бы она ни бодрилась и ни говорила себе, что это необходи­мо и иного выхода нет, аборт всегда вызывает у женщины глубокие переживания, чувство боли, стыда и невосполнимой утраты. Когда она беременеет, что бы там ни говорили ей «умные люди» о «скопле­нии клеток» или о «комочке», какими бы доводами рассудка она сама себя ни уговаривала, душа ее твердо знает, и в подсознании четко от­печатано, что в ее теле растет ребенок! И если она изменяет своему призванию и принимает решение прервать эту зародившуюся в ней жизнь, это оскверняет основу основ ее женской природы.

Женщины России! Когда ваших детей убивали в Афганистане и Чечне, вашему возмущению не было предела, и это хорошо: надо возмущаться несправедливостью, насилием и злом, где бы они ни встречались! Но там все-таки гибли ежедневно единицы, десятки лю­дей. А здесь гибнут ежедневно около тринадцати тысяч, каждый день уходит из жизни целая дивизия!! Гибнут в зверских мучениях, не снившихся никаким душманам! Гибнут самые беззащитные, не спо­собные даже позвать на помощь! Убиваются с согласия их родных матерей, и в ответ на эти вопиющие проявления зла гробовое молча­ние, за исключением редких протестующих голосов.

Люди русские! И мужчины, и женщины! Родные! Всем нам надо прозреть и понять, что на территории нашего родного Отечества идет необъявленная война: на одной стороне - взрослые, на другой - их не успевшие родиться дети. Эта война имеет ту особенность, что в ней нет и не может быть выигравшей стороны. Дети гибнут сразу и очевидно, массово, без всякого сопротивления. Взрослые отделываются поначалу ранениями. После первых военных «удач», их ожидает гнетущий «поствоенный синдром», превращающий их в душевных, а часто и в физических калек.

Зачем нам эта война без победителей?! Родные! Заключим скорее мир - с Господом, с нашими детьми - перестанем убивать наших детишек, наших будущих соотечественников, наше будущее. Ведь если через лет пятьдесят по просторам России будут блуждать толпы инородных пришельцев, а остатки русских будут им прислуживать, это будет только наша вина, вина и мужчин и женщин, вина тех, кто не хочет становиться отцом и матерью. Но тогда и пенять не на кого!

Мне уже 12 недель