Из протокола допроса В. Т. Варягина[221], ефрейтора 21‑го кавалерийского полка внутренних войск НКВД, в Пермском отделении транспортного отдела НКГБ Пермской железной дороги

9 июля 1945 г.

г. Молотов

[…][222] Об ответственности за ложные показания по ст. 95 УК РСФСР предупрежден

Варягин

Вопрос: До призыва в Красную Армию вы где и кем работали?

Ответ: До 1939 года, т. е. до призыва в РККА, я работал в г. Чусовойна металлургическом заводе в качестве вальцовщика.

Вопрос: Расскажите обстоятельства, при которых вы попали в плен к немцам и дальнейшую вашу деятельность в плену до момента освобождения из-под плена.

Ответ: В 1939 году я призывался в РККА и служил в 21-м кавалерийском полку внутренних войск НКВД в г. Станиславе. Когда началась война, и под натиском немецких войск наш полк отступал, и в ночь на 7^е августа 1941 года в с. Подвысокоенаш полк оказался в окружении у немцев. И в эту же ночь нас взяли в плен и угнали в Уманскую яму, где находилось около двухсот тысяч пленных русских.

В Уманской яме под открытым небом мы находились до сентября месяца 1941 г., а потом [нас] отправили в эшелоне в Германиюв г. Азбургв лагерь пленных. В этом лагере, выдержав двухмесячный карантин, направили на работу на завод «Ман» командой в 800 человек. Этот завод выпускал дизельные моторы для автомашин. Я работал на этом заводе грузчиком на автомашине.

Проработав месяцев 6 – 7, мы группой в 12 человек сговорились сбежать и пробраться к войскам Красной Армии. И примерно в конце июля 1942 года вечером мы перелезли через забор завода и скрылись. Дорогой разбились по группам человека по 3 – 4, чтоб нас не так заметно было. Мы пошли группой в три человека и, отойдя примерно километров 180, не дойдя до реки Дунай, на поле увидели русских девушек и решили пойти к ним, надеясь, что они нас не выдадут, а окажут нам помощь в продуктах, т. к. мы уже шли суток 12 и были истощены. Девушки нам пообещали принести хлеба и ушли в деревню, но там они заявили [о нас] полиции, и через некоторое время приехала полиция и забрала нас.

Полиция всех нас троих привела в поселок, допросила, откуда и куда мы идем. Мы им объяснили, что сбежали с завода «Ман», потому что плохо кормят, найдем другую команду, где лучше держат. Нас направили обратно в г. Азбурги сдали в гестапо. В гестапо мы просидели один вечер, нас допросили, и мы показали то же самое, что в полиции. И нас направили в главный лагерь Мозбург, Шталаг. В этом лагере нас судил суд за побег и присудил по 7 суток карцера.

Отбыв наказание, нас направили в команду № 2449 в Мюнхенна маленький завод частного владельца, фамилию его не знаю, но все его называли шефом. На этом заводе вырабатывали подъемники и лодки. В этом заводе я работал уборщиком цеха. Проработав около пяти месяцев, я подговорил одного товарища, фамилии его не знаю, по имени Шура совершить побег и сменить команду. В декабре 1942 года днем мы ушли с завода и только вышли за город, [как] нас зенитчики задержали и отправили в гестапо в г. Мюнхен. В гестапо нас допросили, записали подробно, кто мы такие, откуда и где работали, и «который раз бежите». Я опять же показал, что бегу второй раз и что нас плохо кормят и избивают, поэтому и бежим и ищем другую команду, где лучше держат и кормят. А также задавали вопрос, не имею ли я какую-нибудь связь с немцем, который показывает, куда бежать, и снабжает компасом. Я сказал, что связи ни с кем не имею. Нас опять направили в этот же главный лагерь, и суд [нас] осудил, и мне дали 14 суток ареста в карцере.

После отбытия ареста меня направляют в команду № 1329 и послали на работу на завод БМВ, [в] г. Мюнхен. На заводе выпускали авиационные моторы. Я работал уборщиком цеха. На этом заводе я работал до прихода американских войск, т. е. до половины апреля 1945 года.

Когда нас освободили американские войска, то организовали у нас в лагере самоохрану и выдали нам оружие. В Мюнхенепри американских войсках мы пробыли до 14 июня 1945 года. И после нас отправили в эшелоне до г. Ляпсик, из Ляпсика на автомашинах нас увезли в расположение советских войск, откуда нас направили на станцию, погрузили в эшелон и направили через Краковв Раву-Русскуюв пересыльный пункт. В Раве-Русской нам выписали билеты и пропуска по областям и направили на родину. Домой мы ехали группой 17 человек по одному пропуску через Киев, Москву, Кирови в Пермь. В Перми мы слезли вдвоем, а остальные уехали дальше.

Вопрос: Вы вызывались [на допросы] в гестапо или полицию помимо указанных случаев выше? Если вызывались, то по каким вопросам вас допрашивали?

Ответ: В гестапо и в полицию меня больше не вызывали и никто не допрашивал.

Вопрос: Вы состояли членом ВЛКСМ, куда вы девали комсомольский билет?

Ответ: Комсомольский билет у меня находился все время при себе, и мой билет видели при допросах в гестапо и в полиции, но никто к нему не привязывался и всегда возвращали мне его обратно. Комсомольский билет у меня утащили вместе с гимнастеркой из лагеря [в] г. Мюнхенв 1943 году.

Вопрос: Вы показываете неправильно. При обнаружении комсомольского билета или партийного билета гестапо этих людей в живых не оставляло, а вы живы и невредимы.

Ответ: Мой комсомольский билет был обмочен в воде, и в нем ничего не было заметно, и я держал его корочки, поэтому ко мне не придирались в гестапо.

Вопрос: А где вы обмочили водой комсомольский билет?

Ответ: Комсомольский билет я обмочил при переплывании через реку, и он находился у меня в гимнастерке во внутреннем кармане.

Вопрос: А где и когда вы переплывали через реку?

Ответ: В г. Мюнхенеиз лагеря нас водили на реку купаться, и тут я его обмочил в воде.

Вопрос: Что, вас купали во всей одежде?

Ответ: Да, мы купались в верхней одежде, не раздеваясь.

Вопрос: Вы показываете неправду и говорите одну чушь. Расскажите истинное положение [дел] с комсомольским билетом.

Ответ: То, что я показывал по комсомольскому билету, мои показания неправильные, и [сейчас] я решился вам рассказать правду. В комсомол я вступил в г. Чусовойв 1939 году, месяц не помню, но комсомольский билет я не получил и так уехал в РККА, не имея комсомольского билета.

Вопрос: А почему вы давали вымышленные показания?

Ответ: Я думал, что если скажу, что я хранил комсомольский билет, то меня скорей отсюда отпустят домой. Но теперь решил рассказать правду.

Варягин [223]

Допросил: оперуполн. отд. НКГБ ст. Пермь II

мл. лейтенант госбезопасности Печенкин

Д. 1445. Л. 5 – 7 об. Подлинник. Рукопись.

8 августа 1941 г.