Утренняя прогулка с крокодилом

Утренняя прогулка с крокодилом*,
или
Баллада об ответственности автора за своего литературного героя

Вместо эпиграфа:
Журналистка гламурного издания попросила
известного буддистского учителя в двух словах
охарактеризовать суть буддизма.
«Я, конечно, могу это сделать, - сказал
учитель, - но чтобы понять мои слова, Вам
понадобится целая жизнь, посвященная учению и
медитациям».
«Не считайте наших читателей глупее себя – и
ответьте, всё же, на мой вопрос!» - настаивала
журналистка.
«Ну, что ж… - сказал учитель, - Суть в том, что
Вас не существует…»

Туча давит землю вязким спазмом,
Солнце тускнет в утренней тоске.
Я бреду по тротуарам грязным,
Рядом крокодил на поводке.

Внешне я угрюм и коматозен,
Но внутри – свиреп,
ершист,
сердит.
Крокодил мой, в пыль роняя слёзы,
Жалобно и скорбно говорит:

«Нет комфорта! Тротуар в окурках,
в целлофане, в пиве да в слюне…
Пешеходы – бодрые придурки –
- лапки-хвостик оттоптали мне».

Пнул в ответ я ноющего гада:
«Ведь просил же – пасть не открывай!
…Ладно, мой печальный аллигатор,
есть альтернатива – сесть в трамвай».

Крокодил опять всплакнул украдкой
(С ночи он, зелёный, удручён).
Соблюдая правила посадки,
Мы забрались в старенький вагон.

Запихав страдальца вдоль под кресла
(Он, нивроку**, метра три длиной),
Убедил кондуктора (я честный!)
Взять билеты за багаж тройной.

А в трамвае – потных тел обилие,
Цепкость рук и суетливость ног.
Слышу – снова хитрая рептилия
Жалостный заводит монолог:

«Нет комфорта! Я лежу, как чурка,
сумки да авоськи на спине.
Пассажиры – урки и придурки –
- Лапки-хвостик отдавили мне…»

«Замолчи, болотный провокатор!» -
- рявкнул я, вспугнув вокруг народ.
Будто и не слыша, аллигатор
дальше речь занудную ведёт:

«Здесь полно опаснейших микробов
и болезнетворных спирохет.
Ты меня, безвинного, угробишь,
ты меня убьёшь в расцвете лет…

Подцеплю здесь чумку или ящур –
- лучше в живодёрню отвези…»
«Ладно, - говорю, - мой нежный ящер,
выходи - поедем на такси».

Выпасть из трамвая – это драма,
С крокодилом – вообще экстрим…
(Он, нивроку, триста килограммов,
И, при этом, хрупок и раним).

Но зато теперь в автомобиле
Мчимся мы по жизни городской.
На сиденье заднем крокодил мой
Снова наливается тоской:

«Нет комфорта! Тесно, как в конурке:
Голова – в хвосте,
а хвост – в окне.
Шоферюги – лихачи-придурки –
- ездят так, что беспокойно мне…

Выбоины, ямы да ухабы
тело уподобили мячу.
Я хоть земноводный, но не жаба!
Не хочу я прыгать, н е х о ч у!!!»

Тут опять он изошёл слезою.
Не на шутку разозлился я:
«Жалкий пережиток мезозоя,
я устал от твоего нытья!!!

Думал я, что ты мне станешь другом!..
Ты лишь с виду не такой, как все!..»
(Я ору. Водитель с перепугу
Покатил по встречной полосе).

«Дивный бред похмельного сознания,
тень несуществующих вещей…
Свежей водки скушаю стакан я –
- ты тогда исчезнешь вообще!!!!!!!!!

…К счастью для тебя, друг кривоногий,
с выпивкой решил я завязать…
Ладно, поживи ещё немного…
Но не ной!
Не то запью опять!

Уф, как звонко мы остановились!
И менты, конечно, тут как тут…
Вот увидят морду крокодилью -
- В зоопарк особый отвезут.

Там не объяснишь, что был в сторонке…
что не ты хватал зубами руль…
…и сошлют не в дельту Амазонки,
а куда-нибудь за Ангару…

Так что, вылезай без промедления –
- и беги двором наискосок!
… Ты рождён в моём воображении –
- я в ответе за тебя, дружок…»

___________________________________
* При создании стихотворении использована тема известного анекдота Горбачевских времен.
** Нивроку (нивроко) – одесское слово, обозначающее сложную эмоцию, выражающуюся в удивлении, восхищении и недоумении одновременно.