Глава седьмая. Он наблюдал за Доктором. Видел, как он разглядывал зеркало, как отнесся к мнению Дэфрона об истории о Манфреде Григе

Он наблюдал за Доктором. Видел, как он разглядывал зеркало, как отнесся к мнению Дэфрона об истории о Манфреде Григе. Как он рассмотрел стеклянную книгу... И это его обеспокоило. От этого Доктора могут быть неприятности. Лучше всего не рисковать.

Он подождал, пока Дэфрон и Доктор вернутся в переговорную, а затем проскользнул в Большой зал. Там больше никого не было, так что ему не нужно было беспокоится об углах зрения. Не нужно было избегать зеркало.

Поддерживая разбитую руку, он нащупал спрятанный механизм. Он взялся за деревянную раму и медленно оттянул ее от стены, пытаясь нащупать панель управления. Рама была старой, и ее трудно было сдвинуть с места, но он знал, что делать. Пришлось придерживать зеркало сломанным запястьем, пока он настраивал механизм.

Доктор шагал, опустив голову, сунув руки глубоко в карманы.

– Зеругме поздно присылать замену для Первого секретаря Чекза, – распространялся Дэфрон. – Даже если бы им хотелось.

– Думаете?

– Между военными и политиками всегда были напряженные отношения. Чекза назначили в силу компромисса. Политик с опытом военного, пускай и давнишним.

– Значит эту схватку политики выиграли, – задумался Доктор. – Это не обязательно плохо.

– Совсем неплохо, – согласился Дэфрон. – Военные были в бешенстве и настояли на командировке Генерала Орло в роли советника.

– Потому что он противник компромиссов?

– Совершенно верно.

Доктор кивнул. – И после смерти Чекза, они будут рассматривать Орло как лучший вариант. Бескомпромиссный, решительный, твердый, непоколебимый. А теперь и с огромным моральным превосходством.

– Не забывайте про кровожадность, – понизив голос, проговорил Дэфрон.

– Правда?

– Он ввел зеругианские войска в Мендаллу. И все мы знаем, что там произошло.

Они уже почти приблизились к комнате переговоров.

– Да, – сказал Доктор. – Да, это было... мерзко. Ладно, мы добавим кровожадность в наш список. И все равно остается один большой вопрос. Огромный, вопиющий, колоссальный вопрос.

Солдаты по другую сторону двери вытянулись по стойке «смирно».

– Какой? – спросил Дэфрон, когда они остановились снаружи комнаты.

– Зачем он преподнес точную копию Зеркала Смертных?

– Говорит, жест доброй воли.

– За исключением того, что мы решили, что у него нет никакой доброй воли. Ну так что, леопард меняет пятна? Или он обливается крокодиловыми слезами перед сном?

В комнате стояло приглушенное молчание, тишина, сопровождаемая горем и потрясением. Один солдат стоял прямо за Орло, другой позади леди Кэсобн.

– Кто-нибудь видел Марту? – спросил Доктор, присаживаясь. Леди Кэсобн отрицательно мотнула головой. Генерал Орло сидел молча и бесстрастно. – Нет?

Дэфрон занял место во главе изогнутого стола. – И где Стеллман? – спросил он.

Маленькая девочка тряслась от злости. – Не смейте стрелять в мою подругу, – выпалила она Стеллману.

– Даже не помышлял, – ответил ей Стеллман. Он показал ей, что в его руках ничего не было.

– У него был пистолет, – с опаской произнесла Марта.

– Да, был. Но я не собирался в тебя стрелять.

– О, правда? Вы просто махали им, чтобы выглядеть крутым? У вас не было права носить здесь оружие. Вы мне сами это сказали.

– Ты правда думаешь, что у Орло нет способа защитить себя?

– Скажем так, у Чекза не было, – парировала Марта.

– Самая главная причина в том, что мне нужно защитить Леди Кэсобн.

– И самого себя.

– Это правда, – подтвердил он. – Несмотря на всю масштабность, я не слишком важен. – Казалось, он абсолютно серьезен.

– Я хочу, чтоб вы оба ушли, сейчас же, – сказала Жанна. – Вы мне не нравитесь, – адресовала она Стеллману. – Вы грубы и властны.

– Может быть, – признался он. – Извините. С радостью уйду. Я искал Марту. Теперь нашел.

– И даже не думайте ее обижать, – снова предупредила Жанна.

Стеллман вышел в коридор. – Идем? – он жестом предложил Марте присоединиться.

Марта быстро попрощалась с Жанной, и повернулась к Стеллману. – Так зачем вы меня преследуете? – спросила она. Позади дверь коридора захлопнулась.

– Ты же видела у меня пистолет. Я не хотел, чтобы Орло или Дэфрон знали об этом. Или Леди Кэсобн, – добавил он. – Она бы этого не одобрила.

– Не сомневаюсь. Так вот оно что? Просто хотели, чтобы я держала язык за зубами?

– И еще спросить, зачем ты была в моей комнате.

– Я же сказала, пришла вас найти...

Стеллман оборвал ее. – Я еще тогда не поверил.

Они шли и говорили. Марта поняла, что они возвращались в комнату Стеллмана. Разве это хорошая идея? Ее не убедили оправдания по поводу преследования, хотя, если подумать, в них был смысл.

Как бы уверяя, он произнес: – Так, я могу на тебя положиться?

– Пока что, – решила Марта. – Но что вы делали в комнате Чекза?

– Думаю, то же самое что ты делала в моей. Искал.

– Искал что?

Он пожал плечами. – Я не знаю. Какую-нибудь зацепку насчет того, кто и почему убил Чекза. Видишь ли, это был не я, – добавил он.

– Вы убийца, – подчеркнула Марта.

– Это правда. Но все об этом знают. А это убийца, которого никто не знает, что опаснее всего. И заслуживает большего подозрения.

– Так вы что-нибудь нашли? Какие-нибудь улики, дающие понять, кто убийца?

– Да. Но...

– Но что?

– Просто, я даже не знаю, что это.

Марта нахмурилась. – Почему? Что не так?

– Я покажу. Это в моей комнате.

Жанна знала, что ее сестра наблюдает за ней. Преследует ее. – Уйди прочь, – крикнула она в коридор. – Ты умерла, уйди и оставь меня в покое!

Но когда она обернулась и побежала, то услышала смех сестры, вторящий вслед.

– Нужно спрятаться, – сказала Жанна сама себе. – Нужно спрятаться и никогда не выходить. Тогда тебе придется уйти.

Были и другие голоса, но Жанна не обращала на них внимания. Она повернула в боковой проход и срезала у кухни. Она пошла в Большой зал и спряталась там. Ей это совсем не нравилось, она не чувствовала себя в безопасности так, как привыкла, уже нет...

Но она надеялась, что ее сестра не найдет ее там. Их не пускали в Большой зал. Им запрещалось там находиться. А ее сестра была послушной девочкой, и всегда соблюдала правила.

Когда была жива.

– Это было под столом у двери. Думаю, откололось от чего-то, когда падало.

Марта взяла вещь у Стеллмана. Она была поразительно тяжелой. – Как настоящая. Это... нервирует, не правда ли?

– Изысканно, – сказал он. – Или нелепо. Я, правда, не уверен, что именно.

Это была кисть руки. Запястье было сильно сломано и конец пальца отрублен. Несколько обломков выпало, там где материал просвечивался через краску. Если это была краска.

– Она такая реалистичная, – заметила Марта. – Если бы она была не повреждена, то я бы подумала, что она настоящая. Ее наверно швырнули или что-то в этом роде. Думаете, ее оставил убийца?

– Наверно уронил. Или, скорее всего, она отломилась от того, чем закололи Чекза.

– Что-то вроде руки? – предположила Марта.

– Кто знает. Стеллман поднял сломанную кисть вверх, и на сколотых гранях и обломке запястья отразились блики. – Но она из стекла.

Были кое-какие формальности, с которыми по настоянию Дэфрона нужно было разобраться. Это были такие скучнейшие процедуры, как официальное утверждение генерала Орло в качестве нового главы делегации, ожидаемое из Зеругмы.

Леди Кэсобн и Дэфрон оба согласились с тем, что пока эти вопросы будут решаться, они могли бы добровольно продолжить переговоры. Но Орло настаивал в отсрочке обсуждений, пока не будут расставлены все точки над «i».

– Пока не окосеем, – живо отозвался Доктор. Оставив их со своими проблемами, он направился к комнате Марты, узнать, вернулась ли она. Но она не вернулась.

По пути назад в Большой зал, с целью продолжить чтение стеклянного дневника, Доктор кивнул приветливому солдату ГА и поднял вверх большой палец. Он пробирался по пустынным коридорам, ведущим в Большой зал, и неожиданно натолкнулся на леди Кэсобн, выходившую с переговоров.

– Скажите, – обратился он: – Если здесь нет никого, кроме нас и солдат, почему проводники все еще в одеяниях и бесцельно блуждают, пока Дэфрон не загонит всех по казармам?

Леди Кэсобн рассмеялась. – Дэфрон предлагал им поехать домой, взять отпуск или выходные. Очевидно, что замок должен быть закрыт для посетителей на время переговоров. Так или иначе, профсоюз против. Говорят, он лишает их средств к существованию.

– Но пока здесь закрыто, им некого сопровождать, – заметил Доктор. – Так зачем беспокоиться? Почему они не сидят, не играют в Монополию? [8]

– Потому что Дэфрон сказал профсоюзу, что если они останутся на службе, то должны будут работать в обычном режиме, а он устроит проверку и может уволить любого нарушителя.

Доктор усмехнулся. – Правда? А он неплох во всех этих дипломатических штуках, а? Разве профсоюз не возразил ему?

– Конечно. Но еще Дэфрон сказал, что будет выслушивать обоснованные доводы только от самих гидов. И только во время официального дежурства, отнюдь не между смен, ведь тогда они имеют статус обычных граждан.

Улыбка Доктора стала шире. – А когда они на дежурстве, им запрещено говорить.

– Один прислал короткую записку, – сообщила леди Кэсобн. – Дэфрон попросил внести ясность в некоторые аспекты, в устной или письменной форме. В сто пять из них.

– И он внес?

– А вы как думаете?

– Думаю, Марта точно бы внесла. Наверно сейчас ему помогает. Я уже какое-то время ее не видел. Вечно куда-то девается, – произнес Доктор. – С вашим мистером Стеллманом такая же проблема, нет?

– Обычно нет. Он крайне предупредителен, так что могу только предположить, что он задержался по какому-либо важному вопросу. Или такому, который кажется ему важным.

– Вы не разделяете его приоритеты? – подивился Доктор.

– Ох, в моем возрасте вы принимаете во внимание очень мало из того, что действительно важно.

– Мне можете не рассказывать, – проговорил Доктор. – И все-таки Марта важна. О, да – я должен был догадаться, – продолжил он, когда две знакомые фигуры завернули в предлежащий коридор как раз за Большим залом. Марта и Стеллман, вместе.

– Доктор! – позвала Марта, спеша к нему. – Где ты был?

– Где я был?

– Стеллман кое-что нашел. Я думаю, это может быть...

– Важно? Может. Что там? – Он обернулся к Стеллману. – Давайте, показывайте. Что вы нашли? Отпечатки пальцев с места преступления? Необычного вида камень? Рецепт Бананового Сюрприза?

– Бананового Сюрприза? – повторила леди Кэсобн.

– Да, это здорово. Имитируя действия, Доктор пояснил: – Берете банан, так? Аккуратно очищаете и вынимаете банан. Затем наполняете кожуру ватой и зашиваете его обратно.

– И это Банановый Сюрприз? – спросила Марта.

– Да, для того, кто попытается его съесть. Я люблю бананы. – Он смотрел через плечо Марты, когда заговорил. Он видел, как Жанна незаметно проскользнула вдоль прохода внутрь Большого зала. – Там та маленькая девочка... – произнес он.

Пока он говорил, голова Жанны вновь показалась на фоне проема. Она приложила палец к губам, затем снова исчезла.

– Там та девочка, – быстро проговорил Доктор, – которая сказала: «я знаю, как пишется «банан», но не знаю, когда остановиться». Люблю эту историю.[9] – Он широко улыбнулся. – Правда, не знаешь, когда перестанешь рассказывать эту историю. Простите, о чем мы сейчас разговаривали?

– Судя по всему, о бананах, – сообщила Марта.

– А до этого?

Стеллман протянул что-то. – Об этом.

Доктор забрал предмет. – Стеклянная рука. – Он взвесил ее в ладони. Сделал вид, будто пожал ее в знак приветствия. И тщательно изучил. – Да, определенно стекло. Где вы ее взяли? В секонд хэнде?

– Кто-то забыл ее в комнате Чекза, – ответила Марта.

– Правда? Так неосмотрительно. – Он вернул ее Стеллману. – Руки прочь, сударь. Держите.

– Думаете, это не имеет значения? – задала вопрос леди Кэсобн.

– Когда вы доживете до моего возраста... – поведал ей Доктор. – Как знать. Возможно. Только это лишь часть мозаики, и нам нужно больше деталей, прежде чем мы сможем понять, как она складывается, прежде чем сможем увидеть смысл. – Он вытащил дневник из стекла и бережно перелистал, задумчиво глядя сквозь тонкие страницы.

– Еще не удалось в нем разобраться? – спросила Марта.

– Ох, я легко могу его читать. А вот понять? Это сложная задачка. – Он взмахнул дневником. – В Большой зал, пожалуй. Время найти недостающие части мозаики.

– Он всегда такой? – спросила леди Кэсобн у Марты.

У Стеллмана и леди Кэсобн еще имелась работа, им нужно было подготовить официальный ответ Антиума на назначение генерала Орло в качестве главного переговорщика Зеругмы и изобразить горе и потрясение из-за смерти Первого секретаря Чекза.

Марта проследовала за Доктором в Большой зал, где нашла посматривающим со стороны на громадную копию Зеркала Смертных.

– Что делает зеркало? – спросил он.

– Оно отражает свет, и ты видишь в нем, скажем, зеркальное отображение. Ты это имел в виду?

– Вполне, – признал он.

– Так, в чем проблема? – Марта подошла и встала рядом. Она смогла увидеть себя и Доктора в отражении зеркала на другом конце комнаты. – Боже, я выгляжу неряхой.

– Это всего лишь отражение. Сама-то ты куда опрятнее.

– Спасибо.

Несмотря на подтрунивания, Доктор хмурился. – Итак, – начал он, – смотри на меня в зеркале. Если я положу это здесь... – Он взял стеклянный дневник и поместил его на столик в комнате. Стол был накрыт поблекшей бархатной скатертью, свешивающейся вниз. Доктор осторожно поставил дневник под прямым углом, затем проворно поспешил к тому месту, где стояла Марта.

– Теперь, отсюда, – сказал он, – мы должны увидеть его отражение в зеркале, так?

– Так, – согласилась Марта, все еще глядя на отражение. – И мы его видим.

– Да-а, я боялся, что ты так скажешь.

Марта пальцами откинула прядь непослушных волос. Это ее воображение, или было легкое отставание? Мельчайшее отставание, прежде чем ее отражение сделало то же самое?

– И если ты продолжишь смотреть на книгу, на дневник. Точнее, продолжишь смотреть на его отражение...

– Да, смотрю.

– И опустишь взгляд еще немного, так, чтобы заглянуть под этот же стол...

– Хорошо.

– И увидишь – что?

Марта пристально вгляделась. Скатерть свисала низко, но с места, где она стояла, ракурс был таков, что можно было увидеть каменный пол внизу стола и краешек стены позади него. – Я вижу пол, стену, вот и все. Что я должна была увидеть?

– Ничего под столом? – Она мотнула головой.

– Так вот, если ты сейчас повернешься и взглянешь на сам стол, а не на его зеркальное отражение, то увидишь вполне явственно...

Доктор проследил, как Марта обернулась и заглянула под стол. И как услышала звук еле сдерживаемого детского смеха.

Как Марта увидела, весьма отчетливо, что под столом сидела светловолосая девочка.

Марта снова повернулась к зеркалу – ничего. – Но, это невозможно.

Доктор улыбался и кивал. – Правда, и все-таки?

Марта обернулась и увидела Жанну, выползающей из-под стола. Она быстро повернулась проверить зеркало – пустое зеркало. Зеркало, которое не показывает девочку, что со смехом выбегала из комнаты.