Глава 12. - Но в приглашении ни слова не было о том, что надо будет куда-то лететь, – обиженно протянул Лухан

- Но в приглашении ни слова не было о том, что надо будет куда-то лететь, – обиженно протянул Лухан, рассматривая билет в бизнес-класс.

- Ты думал пешком до Китая дойти? – хмыкнул Бэкхен, листая самодельные журналы учителя, где напротив фамилий учеников стояли разные оценки.

- Я вообще не думал туда возвращаться, – буркнул Лухан, но либо завуч был слишком увлечен рассматриванием успеваемости учащихся, либо просто проигнорировал реплику парня.

- Зачем вообще это нужно? – Бэкхен кинул тетради на стол перед учителем. – Смысл от того, что ты их оцениваешь?

- Как это?.. – опешил Лухан. – Оценки обязательно нужны, чтобы…

Учитель умолк, а Бэкхен насмешливо приподнял бровь.

- …стимулировать детей к учебе!

- То есть, сто пятьдесят лет стимула не было, а вдруг пришел ты, нарисовал циферки, и появился?

- Чтобы знать, на каком уровне их знания, – предложил Лухан, чувствуя, что проигрывает спор.

- За-чем? – произнес по слогам Бэкхен. – У нас есть выпускные экзамены. Если кто-то, например, забыл что-то выучить, или у него были дела поважнее, чем человековедение, почему он должен получать твою палочку, которая скорее всего единица, и чувствовать себя ущербным?

Крыть Лухану было нечем, и он уязвлено собрал тетради, желая выкинуть их в окно.

- Но Чанелю нравится, поэтому продолжай, – поджал губы явно недовольный Бэкхен, бросая взгляд на наручные часы. – Через час выезжаем.

- Куда? – растерянно нахмурился Лухан, пребывавший в стадии самокопания из-за бесполезных журналов.

- В Китай, – закатил глаза завуч, настойчиво впихивая учителю в руки билет на самолет и выталкивая парня за дверь.

Лухан опустил взгляд на время вылета, и его глаза округлились: до того, как он оторвется от такой родной земли, и на этот раз вовсе не для того, чтобы удобно устроиться на руках у Сехуна, оставалось всего пять часов.

Оказавшись в своей комнате, парень достал небольшую сумку, начиная укладывать в нее необходимые в поездке вещи: телефон, зарядку от телефона, запасные трусы. Подумав, Лухан кинул сверху последнюю часть «Сумерок» (он так и не отдал книги Тао), но потом вытащил ее, пряча обратно в шкаф. Ему и так предстоит провести наедине с настоящими вампирами несколько дней, зачем ему еще и вымышленные?

Тао и Крис уехали в тот же день, когда Лухан получил приглашение, видимо, делать какие-то приготовления к свадьбе. Учитель уже не раз представлял, как это все будет проходить. Будет ли у них алтарь и священник? Марш Мендельсона в какой-нибудь оригинальной обработке, может, под волынку. Друзья женихов, стоящие в сторонке и мечтающие поймать букет (или что там они будут бросать? Лухан надеялся, что не куски человечинки). Счастливо ревущие родители, радостные от того, что выдали наконец замуж своих кровиночек. Потирающие в предвкушении руки/лапы/ласты/копыта/нужное подчеркнуть родственнички, алчно поглядывающие в сторону стола с закусками и выпивкой. А потом танцы под корейскую попсу, свадебные частушки, смущающие конкурсы для свидетелей типа прокатить яйцо под одеждой другого и пьяный вдрызг жених, не способный ни то, что супружеский долг исполнить, а даже произнести что-то внятное. Кстати, кто же из них жених? Если судить по внешнему виду, то явно Ифань, однако никогда не догадаешься, что у этих монстров происходит на самом деле.

Уже сидя в машине между Сехуном и Чанелем и прижимаясь поближе к первому, Лухан поинтересовался, кто будет руководить школой и проводить вместо него уроки. Директор как-то задумчиво посмотрел в его сторону, а потом просто беззаботно пожал плечами, отворачиваясь к окну.

В аэропорту Лухана как всегда начало потряхивать от осознания скорого взлета, но парень изо всех сил держал себя в руках, весьма удачно справляясь с волнением. По крайней мере, он думал так до того момента, пока не сломал пополам ручку, которую непонятно зачем вытащил из чемодана перед тем, как сдать его. Выкинув обломки в ближайшую мусорку, учитель вернулся на сидение в полупустом зале, стараясь не смотреть в огромное окно, через которое была видна взлетная полоса.

Объявили посадку, и Лухан мелко задрожал, нехотя вставая с кресла и с трудом заставляя себя переставлять ноги. Он не замечал ничего с того момента, как прошел паспортный контроль, а перед глазами маячила только картина будущего полета. До жути пугающая картина, если быть честным.

Когда до трапа оставалось всего несколько метров, теплая ладонь легла на плечо Лухана, заставив его подпрыгнуть и резко обернуться. Сехун стоял рядом, явно не собираясь убирать свою руку, а наоборот, немного сжимая ее и ненавязчиво подталкивая учителя к самолету. Лухан перевел на парня взгляд, и видимо что-то в его побледневшем, взволнованном лице заставило Сехуна остановиться.

- Пока ты со мной… – парень запнулся, - с нами, тебе нечего бояться. Я обещаю.

Лухан кивнул, хотя прекрасно понимал, что его просто пытались утешить, и быстро зашагал по трапу, не давая себе времени одуматься. Сехун, не отставая ни на шаг, следовал за ним, а Бэкхен и Чанель, оставшись позади, лишь переглянулись.

Взлет Лухан стоически выдержал, зажмурившись. В бизнес-классе помимо них четверых сидел какой-то чванливый пенсионер в идеально отглаженном костюме и шляпе-котелке, напоминающий английского джентльмена девятнадцатого века, однако морщинистая ладонь, вроде бы случайно оказавшаяся на заднице молоденькой стюардессы, сразу отмела все подозрения на джентльменство.

Лететь им предстояло около трех часов, и Лухан, нервно пролиставший журнал, лежащий в кармашке кресла, теперь просто сидел с идеально ровной спиной, прислушиваясь к гулу самолета.

Подошедшая стюардесса приветливо улыбнулась.

- Чай, кофе?

Сехун, покосившись, прочел в глазах Лухана отчаянную просьбу «чего покрепче», и обернулся к девушке, чье декольте было уж слишком откровенным.

- Зеленый чай с одной ложкой сахара, – сказал парень, вскоре получая чашку с ароматным напитком и ставя ее перед Луханом. Запомнить вкусы учителя было несложно.

Тот словно очнулся, взглянув на Сехуна, и благодарно кивнул, хватаясь за тонкую керамику, разливая немного жидкости, и тут же отдергивая ладонь, обжегшись. Лухан нервно улыбнулся, извиняясь перед парнем. Стюардесса удалилась, а пенсионер, водрузив на нос очки, погрузился в чтение. Хотя высокие спинки закрывали Чанеля и Бэкхена, Сехун прекрасно знал, что они внимательно прислушиваются к происходящему сзади. Послав их куда подальше, парень взял салфетку, быстро вытирая чай с подставки, а потом протянул Лухану еще одну, вкладывая ее в бледную ладонь и задерживая прикосновение. Учитель явно не был против, и Сехун мягко промокнул капельки воды с гладкой кожи, откидывая салфетку в сторону. С переднего сидения раздалось еле слышимое одобрительное хмыканье Чанеля.

- Ты не часто летаешь?

Лухан отрицательно помотал головой, в пару глотков выпивая остывший чай.

- Когда Сехун впервые оказался в дирижабле, он так вцепился в перила, что погнул их, – раздался голос директора, и Лухан хихикнул, не сдержавшись.

- Ты даже не представляешь, что я чувствовал, – Сехун, отметив, что Лухан заинтересовался, решил ухватиться за нить темы. – Много лет ходил по твердой земле, и вдруг увидел эту самую землю далеко под ногами. Кроме перил я погнул все столовые приборы, разбил пару тарелок, а потом ворвался в кабину пилота, требуя вернуть меня обратно.

Лухан засмеялся, с трудом представляя, как сдержанный, уверенный в себе Сехун носится по салону дирижабля, круша его. Парень заметно расслабился, и это буквально уловимое облегчение напомнило Сехуну о том, что рядом с Луханом он все чаще ощущает себя словно во время первого полета.

- Это было так захватывающе… Я не мог оторваться от окна и не верил, что действительно лечу.

- И все равно потребовал вернуть тебя обратно? – удивленно спросил Лухан. Он при первом полете ощущал только неконтролируемый страх.

- На земле удобней. Никаких переживаний и волнений.

- А сейчас тебе нравится летать?

- Очень. Кстати, у Ифаня с полетами тоже были проблемы. Когда он только перешел в средний класс, он забрался на крышу, чтобы прыгнуть оттуда и быстро раскрыть крылья…

Лухан сидел, слушая Сехуна, постепенно забывая, что он находится в месте своих ночных кошмаров. Однако в соседнем кресле сидел герой всех самых приятных снов, поэтому вселенский баланс был на месте. Краем глаза учитель заметил, как Бэкхен встал, потянувшись, и направился в туалет, и почти даже не удивился, когда через две минуты туда же пошел Чанель.

Неожиданно самолет тряхнуло, и Лухан замер, словно изваяние, а из головы вылетели все приятные мысли. Самолет тряхнуло еще раз, и над сиденьями загорелась табличка, призывающая застегнуть ремни. Учитель мелко и слегка истерично захихикал, хватаясь за поручни и пытаясь на ощупь найти ремень, однако ничего не получилось, и он вскочил, оглядываясь. После очередного пошатывания пола под ногами парень рухнул обратно в кресло, переводя взгляд на Сехуна.

Тот, не меняя спокойного выражения лица, быстро застегнул ремень Лухана, приглашающе подав ему руку. Учитель, долго не раздумывая, вцепился в чужую ладонь, стискивая ее и пытаясь дышать глубоко и ровно.

- Самолет вошел в зону турбулентности. Просьба всем пассажирам оставаться на своих местах, - прогундосил громкоговоритель, а Лухан буквально почувствовал, как седеют волосы у него на голове.

«Оставаться на своих местах»… Как будто он сможет отсюда сбежать!

- Вам нужны бумажные пакеты? – поинтересовалась стюардесса, зашедшая в отделение бизнес-класса.

Пенсионер, облапив стройную фигурку взглядом, покачал головой, возвращаясь к своей газете, Сехун тоже ответил отрицательно, а Лухан не смог заставить себя разжать зубы.

- Не волнуйтесь, – начала девушка тоном, которым обычно говорят с детьми или умалишенными, обращаясь к Лухану, однако ее прервал Сехун:

- Все в порядке, – отрезал он, отворачиваясь и показывая, что присутствие стюардессы лишнее.

- Но… – снова начала девушка, однако Сехун недовольно взглянул на нее, сжимая ладонь Лухана и успокаивающе поглаживая ее большим пальцем.

Из салона эконом-класса раздались звуки, означающие внезапное расставание кого-то со своим недопереваренным обедом, и стюардесса поспешила туда.

Сехун открыл было рот, чтобы сказать что-нибудь успокаивающее, как из туалета, дверь которого располагалась в нескольких метрах от сидений, разнесся весьма отчетливый стон.

«Вы охренели?» – возмутился он про себя.

«Мы трахаемся, а ты нет», – ответили ему и следующий стон вышел гораздо громче.

Лухан подозрительно посмотрел в сторону туалета и на третьем стоне перевел взгляд на Сехуна, который лишь пожал плечами, мол, а чего ты ожидал?

- Однажды мы поехали в Лондон и пошли в Тауэр, – начал парень, однако в туалете страсти лишь накалялись. Весьма громко накалялись.

- Кажется, вашим друзьям плохо, – кашлянул пенсионер.

- Нашим друзьям хорошо, – язвительно ответил Сехун так, чтобы услышал только Лухан, и парень немного вымученно улыбнулся. Мало того, что он впервые в жизни попал в зону турбулентности, так еще его буквально носом потыкали в полное отсутствие сексуальной жизни, не считая снов и быстрого самоудовлетворения по утрам. Мысли, резко отойдя от того, чтобы паниковать, переключились на то, что неплохо бы было затянуть Сехуна в ближайшую кабинку туалета и отвлечься от боязни полетов.

Самолет выровнялся так же неожиданно, как и начал трястись, и Лухан расслабленно выдохнул. Раздался щелчок замка в туалете.

- Ох уж эта внезапная зона турбулентности, – Бэкхен элегантно прошел на свое кресло, пристегиваясь. Пенсионер проводил его подозрительным взглядом, прикрываясь газеткой, а после отсаживаясь в кресло у окна и глядя оттуда явно неодобрительно.

- Извини, – кашлянул Лухан. – У тебя ширинка расстегнута. И укусы по всей шее.

Бэкхен лишь ухмыльнулся, садясь ровно. Учитель почувствовал себя Капитаном Очевидностью – а то завуч не знает, что его шея больше похожа на шею человека, натолкнувшегося в лесу на стаю голодных комаров-переростков.

Лухан перевел взгляд на свою ладонь, которая все еще крепко сжимала ладонь Сехуна, и смущенно улыбнулся.

- Спасибо. Извини, что так вцепился.

- Все нормально, – успокоил парень, нехотя разжимая пальцы.

Посадка прошла гораздо легче, чем взлет, и вскоре Лухан уже сидел на заднем сидении одной из двух машин представительского класса, в которые их проводили, стоило парням спуститься в зал аэропорта Сианя. Лухан оглядывался по сторонам, с необъяснимой радостью вглядываясь в знакомые с детства иероглифы, понимая, что за шесть лет ни капли не отвык от них. И хотя учитель пообещал себе вспоминать родную страну как можно реже, он не мог не признать, что скучал по Китаю.

Вскоре они выехали на междугородную трассу, и Лухан, переволновавшийся в самолете, задремал, прислонившись к окну. Сехун, заметив это, мельком взглянул на водителя, который был полностью занят дорогой, и подвинулся поближе к Лухану, аккуратно приподнимая того и устраивая его голову у себя на плече. Машина наехала на какую-то неровность, и учитель дернулся, чуть не падая, но не проснулся. Сехун обнял его, прижимая к себе, и почувствовал, как окончательно расслабляются напряженные мышцы парня, позволяя тому полноценно уснуть.

Когда спустя два часа машина мягко остановилась недалеко от роскошного широкого здания, Сехун опустил взгляд на Лухана, и желание будить так сладко спящего учителя пропало напрочь. Парень уже собирался поднять Лухана на руки, однако в окно громко постучали, а следом боковая дверь распахнулась.

- Лухан, где журналы? – заорал Бэкхен и Сехун еле удержался от того, чтобы дружественным пинком выпихнуть завуча из машины.

- Щас прнесу, – сонный Лухан подпрыгнул, ошалело оглядываясь и тяжело дыша.

Бэк залился смехом, отходя и подхватывая свой и директорский чемоданы. Чанель уже скрылся в здании. Лухан, растерянно моргая, опустил взгляд на руку Сехуна, все еще лежащую у него на плече.

- Ты уснул, – пояснил парень.

- На тебе? – округлил глаза Лухан. Он-то был не против, даже наоборот за, но вряд ли Сехуну понравилось служить подушкой. – Извини, пожалуйста, я не хотел.

- Все хорошо, – Сехун коротко улыбнулся, вылезая из машины.

Лухан вышел и, прищурившись, осмотрелся вокруг. Они были в красивом, стилизованном под китайское средневековье саду, где виднелись вымощенные камнем тропинки, маленькие фонтанчики и беседки, выкрашенные в красный. Огромное здание сбоку, судя по небольшой позолоченной табличке возле входной двери, оказалось отелем. Учитель перевел на Сехуна недоуменный взгляд.

- Свадьба завтра, но некоторые гости начинают приезжать заранее, поэтому мы останавливаемся в отеле отца Тао.

- Он владеет отелем? – удивленно спросил Лухан.

После того, как парень узнал, что Тао – наследственный шен, то есть, говоря человеческим языком, лесная фея, он представлял всю его семью как нимф, обернутых в наряды из листьев деревьев или шкуры невезучих животных. И современный отель не очень вязался с выдуманными образами.

- Давай сначала успеем зайти в номер до того, как Чанель с Бэкхеном там запрутся, – предложил Сехун. Учитель согласно кивнул, забирая из багажника свою сумку.

Холл отеля поражал своим великолепием. По сравнению с теми маленькими, обшарпанными гостиницами, в которых всегда останавливался Лухан, это блестящее великолепие выглядело слишком напыщенно. Парень почувствовал себя слегка дискомфортно под взглядом девушки, сидящей на ресепшне. Он ощутил, что лишний здесь, рядом со всей этой роскошью и богатством, но Сехун, идущий рядом как ни в чем не бывало, вселял уверенность. Просторный лифт быстро довез их до предпоследнего этажа, и Сехун посторонился, пропуская Лухана вперед и лишь потом выходя следом. Однако учитель замер, растерявшись: перед ним расстилался коридор с абсолютно идентичными дверями по обеим сторонам.

- Третья справа, – подсказал Сехун, и Лухан уверенно двинулся вперед, весьма неосмотрительно распахивая дверь и натыкаясь на Чанеля, который, прижимая Бэкхена к ближайшей стене, яростно целовал его.

Лухан смущенно развернулся, собираясь выйти, и столкнулся с Сехуном, который как раз уходить не собирался.

«Занимайте свою комнату и делайте там, что хотите!» – грозно подумал Сехун. На это Чанель лишь отошел от завуча, беззаботно улыбаясь.

«Вы бы тоже уже заняли комнату», – ответил он, но парень успел поставить блок, поэтому мысли Чанеля улетели в пустоту.

- Здесь три комнаты со всеми удобствами, – Лухан кивнул, опустив взгляд, когда директор облизнул губы и взглянул в сторону Бэкхена. – Твоя посередине.

Лухан подхватил сумку, быстро ретируясь подальше от бесплатного порно вживую. Сехун, смерив Чанеля и Бэкхена неодобрительным взглядом, пошел к себе, закрывая дверь. Директор подошел к Бэкхену, заглядывая ему в глаза, но завуч моментально прикрыл их, привставая на носочки и целуя Чанеля.

***

- Надо решить кое-какие вопросы, поэтому мы уйдем на время, – крикнул Чанель спустя час. – Лухан, твой ключ на столике.

Учитель, услышав хлопок двери, вышел из комнаты, не опасаясь увидеть лишнего. Он, конечно, не имел ничего против отношений Чанеля и Бэкхена, но постоянно видеть доказательства их страсти было не слишком приятно.

Наконец Лухан смог спокойно осмотреть комнату, а точнее даже квартиру, в которую их поселили. С первого взгляда становилось понятно, что это номер люкс. По крайней мере, в представлении Лухана номера люкс выглядели именно так: стены цвета топленого молока, минимум мебели в гостиной, за исключением огромной плазмы на стене, широкого дивана чуть темнее, чем стены, и низенького стеклянного столика. Огромное окно было наполовину прикрыто шторами, и учитель подошел, любуясь открывающимся видом на территорию сада. Он не ошибся, и ландшафтные дизайнеры с архитекторами действительно славно постарались, чтобы воссоздать умиротворенную атмосферу традиционного Китая, каким он предстает на картинах. Ванная комната была всего одна, но Лухана это ничуть не смущало: после километровых очередей в холодный душ в общаге любая ванная казалась замечательной.

Больше осматривать было нечего, а Сехун, которого надеялся найти Лухан, тоже ушел, поэтому парень сел на диван, включая плазменное чудо и тут же натыкаясь на какое-то реалити-шоу. Китайский из телевизора после шести лет корейского был слегка непривычным, но таким родным, что Лухан просто вслушивался в речь, не сильно зацикливая внимание на происходящем.

В дверь постучали, и учитель тут же выключил звук, замирая. Вряд ли бы Сехун, а уж тем более Бэкхен или Чанель, стали стучаться.

- Обслуживание номеров, – донеслось громкое, и Лухан расслабленно вздохнул, вставая с дивана.

За дверью стоял парень в зеленой униформе со стопкой свежих полотенец в руках, обтянутых белоснежными перчатками.

- Вам нужны свежие полотенца?

- Видите ли, мы только въехали, поэтому я не знаю, – растерялся учитель. Однако запас карман не тянет, поэтому он разрешил работнику пройти в ванную, оставляя полотенца на полке.

Когда парень уже подошел к двери, чтобы выйти, Лухан неожиданно услышал щелчок замка и настороженно замер. И в следующую секунду непонятным ему самому образом уклонился от налетевшего на него парня, зрачки которого превратились из обычных человеческих круглых в вертикальные змеиные.

«Даже в другой стране отдохнуть не дают», – пролетело у Лухана в голове прежде, чем он почувствовал, как его укусили за руку. Учитель как-то ошалело поднял свою конечность, уставившись на две едва кровоточащих точки. Работник же спокойно отошел в сторону, уставившись на парня своими серо-желтыми холодными глазами и явно не собираясь снова нападать.

- СЕХУН! – заорал изо всех сил Лухан, кидаясь к двери, однако с каждым движением он ощущал, что ему все сложнее и сложнее заставлять ноги передвигаться. Не прошло и пяти секунд, как учитель просто рухнул на пол, не в силах даже открыть рот. Хотя Лухан все чувствовал, дышать ничего не мешало, а сердце стучало чуть быстрее разве что от страха, тело словно стало каменным, не подчиняющимся приказам мозга.

Парень в униформе подошел к учителю, приседая перед ним и внезапно раскрывая рот настолько широко, что даже мысли Лухана, судорожно метавшиеся у него в голове, резко замерли.

«Ему бы в порно сниматься», – подумал парень прежде, чем вернуться к своей молчаливой панике. Он конечно читал, что змеи способны заглатывать самые разные по размеру штуковины, но Лухан-то был взрослым мужиком, которого не то что заглотить, а даже поднять было трудно. По крайней мере, так считал он сам.

Лухан бы зажмурился, чтобы не видеть мелкие острые зубы и остальную ротовую полость этой китайской анаконды мужского пола, но веки, как и остальное тело, не слушались.

«Где герой, который должен меня спасти в последнюю секунду?» – возмущенно подумал Лухан, и в тот же самый момент парень, практически попробовавший на вкус кончик носа учителя, завалился на бок, хватаясь за голову. Он тихо завыл, постепенно переходя на крик, переворачиваясь на спину и упираясь ногами в пол, словно пытаясь отползти.

Лухану ничего не оставалось, как наблюдать за агонией парня. Наконец тот, дернувшись всем телом, утих, а учитель все так же лежал, не в силах шевельнуться.

«Как я дошел до такой жизни? – философски подумал он. – Еще каких-то полгода назад я жил в своей общаге, дрался за право помыться первым и думал, что свяжу судьбу с преподаванием в моем Сеульском педагогическом универе, продолжая встречаться с Муном. А сейчас я валяюсь на полу номера люкс где-то в центре Китая, завтра приглашен на свадьбу двух чуть ли не тридцатилетних учеников, которые все-таки несовершеннолетние, да еще и один из них – самый настоящий дракон, преподаю человековедение в огромном замке, и да, каждый день мечтаю о том, как бы изменить собственному парню с коллегой-вампиром».

Он бы иронично улыбнулся, если бы мог, но оставалось лишь тихо сопеть, разглядывая скорее всего труп человекозмеи. Кстати, от чего тот так резко склеил ласты, точнее, отбросил хвост? Вроде все было нормально, собирался пообедать свежей человечинкой, и вдруг раз – и сам стал обедом для стервятников. Может, Лухан ядовитый?

«А что, было бы неплохо, – решил про себя парень. – Может, это моя врожденная суперспособность. Зато меня точно есть не станут».

«И Сехун не зажмет тебя где-нибудь в углу под предлогом выпить крови», – раздалось в голове и Лухан похолодел: начались глюки.

Неожиданно за его спиной раздался щелчок замка и вскоре Сехун уже аккуратно поднял его на руки, взволнованно вглядываясь в ничего не выражающее лицо. Учитель бы покраснел или хотя бы, воспользовавшись случаем, обнял парня, но ему оставалось только лежать, развалившись, как пьяный студент после сдачи сессии.

- Мне не надо было уходить, – нахмурился Сехун, опуская парня на его кровать и садясь рядом. Он, едва касаясь тонких век, помог Лухану моргнуть, и тот издал непонятный звук благодарности: глаза уже начинали болеть от пересыхания. – Не волнуйся, яд скоро перестанет действовать.

Лухан испуганно посмотрел на парня, услышав слово «яд».

- Ничего страшного, это просто парализирующее действие, оно не вредит организму, – словно прочитав его мысли, успокоил Сехун.

Он снова потянулся к векам парня, двигая их так нежно и аккуратно, что Лухан почувствовал себя действительно ценным для Сехуна. Сейчас он даже был слегка рад временной неспособности двигаться: вряд ли бы он смог внятно объяснить свою счастливую улыбку.

***

- Его прислал Совет? – Бэкхен, стоя в углу комнаты, безразлично смотрел на труп парня в зеленой униформе.

- Может, – пожал плечами Чанель. – А может и сам пришел, почувствовав человека.

- Как знал, что не надо было брать его с собой, – недовольно выдохнул завуч.

- Жаль, что ты не видел, как все произошло. Знаешь, это даже не было сложно, – голос Чанеля изменился на глубокий и отстраненный, когда он оставил валяющегося на полу парня, подходя к Бэкхену. – Теперь Совет точно обо всем узнает.

Завуч опустил взгляд, уставившись в пол и, почувствовав легкое прикосновение к щеке, вздрогнул.

- Жаль, что я не могу показать тебе, – продолжил Чанель тише. Он практически невесомо прикоснулся губами к губам Бэкхена без привычного напора и отстранился с сожалением, поглаживая темные волосы завуча. – Я так долго был без тебя, но теперь я хотя бы чувствую твои эмоции.

Бэкхен вывернулся из объятий, не поднимая взгляда, и быстро вышел из комнаты.