Глава 19 Пятница

Сегодня воскресенье. Кружок на календаре Чеснока указывает на то, что сегодня воскресенье. В воскресенье он всегда покупает большую банку пива. Видимо, с воскресеньем у него связаны какие-то воспоминания.

Тогда была пятница. Пятница мне как раз подходила.

С утра Ли уехала на свою олимпиаду, до понедельника. Селедка взяла выходные. Ма и Па остались дома, но за них я не особенно волновался – Роза их не тронет. Зачем ей это? Явное убийство двух взрослых – слишком неудобно, да и невыгодно. Роза хочет остаться в семье вместо Ли. Ма и Па ее, конечно, примут, а в смерти Ли обвинят меня. Скажут, что я взбесился и загрыз ее. Все логично – у меня поехала крыша, и я стал бросаться на людей. И загрыз Костина, и рыбака, и множество разных других зверушек.

Я решил поговорить с Айком. План уже сложился, я уже знал, как буду действовать. Но в одиночку с ней я не справлюсь. Мне нужен Айк.

Я послушал воздух…

Посторонние! Возле ворот стоял автомобиль. В автомобиле два человека и собака. Посторонние люди и посторонняя собака.

Я перебрал в голове все хранящиеся у меня в голове комбинации запахов. Это произошло быстро, быстрее, чем я это рассказываю. Наткнулся на нужную.

Холуй.

Они пригласили Холуя.

Холуй был известным персонажем в нашем городе. Его боялись все, от огромных пятнистых догов до умещавшихся в бокале из-под шампанского тойтерьеров. Если бывало такой тойтерьерчик начинал озоровать и отказывался от гусиной печени или от немного несвежего фрикасе, то хозяйка ему сразу говорила: смотри, Пюпюс, будешь плохо себя вести – позову Холуя! И Пюпюс пускал лужицу и послушно возвращался к своей фарфоровой миске.

На самом деле у Холуя имелось какое-то другое имя, но все собаки звали его именно так. Холуй. По слухам, на счету Холуя было около восемнадцати собачьих жизней. В основном несчастные бездомные псы, раздавленные и неспособные оказать никакого сопротивления. Холуй служил в Коммунальном департаменте. Он выслеживал бродячих собак и расправлялся с ними. Нет, если надо было выследить кого-нибудь серьезного, типа грабителя винного магазина или сбежавшего из дому подростка, из области присылали на вертолете пойнтеров. А на бродяжек и разморенных домашних псов хватало и Холуя.

Холуй, смесь тибетского мастифа и ка-де-бо. Жуткая тварь, настоящий убийца.

Его не раз пытались подловить и задать хорошую трепку, но так и не подловили. Потому что все время Холуй проводил на территории коммунальной службы и выходил на охоту лишь с сопровождающим.

Холуй выпрыгнул из машины и направился к дому. Двое людей двинулись за ним. Я рванул на кухню, но кухонная дверь оказалась закрытой. Попробовал выбраться через черный ход. Закрыто. И окна! На всем первом этаже опущены рольставни. Ловушка. Это была ловушка. Па и Ма устроили мне ловушку.

За что они так…

– Где он? – спросил незнакомый голос.

– Он в доме, – ответил Па. – На кухне. Мы закрыли все двери.

– А окна?

– И окна, – сказал Па.

– Отлично. Еще кто-нибудь в доме есть?

– Нет, – тихо сказал Па. – Только я и жена. Дочь уехала, а племянница ушла гулять еще утром…

– Понятно, – сказал незнакомый голос. – Рекс, вперед!

Холуя, оказывается, звали Рекс.

Я рванул на второй этаж. По лестнице мимо меня пролетел Айк. Снизу послышался шум и лай.

– Айк! Сидеть! – крикнул Па. – Сидеть, зараза…

Но Айк, видимо, не собирался просто так сидеть, когда в его доме появился Холуй. Лай усилился, они почти схлестнулись, потом я услышал, как Па волочет Айка в ванную.

– Я закрыл его! – крикнул Па. – Не выберется…

Айк рвался из ванной, дверь вздрагивала от мощных ударов. Но Холуй уже не обращал на него внимания, Холуй слушал дом. Я не очень его боялся. Опасность заключалась в людях. Пока бы я возился с Холуем, они запросто успели бы загнать мне в шею свой ядовитый дротик. Поэтому мне надо было бежать.

Я двинулся вдоль по коридору. Возле двери Ли я услышал, как Холуй поднимается по лестнице.

Со второго этажа было два выхода. Выход по лестнице перекрыл Холуй и тип, скорее всего вооруженный духовой трубкой. Оставалось окно в конце коридора. Они забыли его закрыть. Вернее, забыли задвинуть ставнями.

Я подбежал к окну. Рама закрыта на защелки, мне не справиться. Я ткнул стекло лапами. Бесполезно. По полу пошел резкий запах чужой собаки. Я оглянулся. В конце коридора появился Холуй, он заметил меня и ощерился. Затем лестница заскрипела под шагами человека. Холуй медленно двинулся ко мне.

Тогда я предпринял следующее. Я зарычал так грозно, как только смог, а затем сорвался на злобный истеричный лай и рванулся вперед, на Холуя.

– Убью скотину! – орал я. – Только подойди!

Холуй растерялся и сделал несколько шагов назад. На это я как раз и рассчитывал. С лестницы появился человек. Он увидел меня и стал поднимать ко рту трубку. Я затормозил всеми ногами, развернулся и помчался к окну. Я старался разогнаться как можно быстрее и несся к окну большими широкими скачками. Честно говоря, я не знал, можно ли вот так пробить стекло. В фильмах я часто видел такое, но это ведь был не фильм.

За два метра от окна я прыгнул, мощно оттолкнувшись лапами.

Перед тем как воткнуться в стекло, я зажмурил глаза. Перед тем как зажмурить глаза, я увидел, как справа от меня в оконную раму вошел отравленный дротик.

Это был стеклопакет. Стекло хрустнуло, зазмеилось тонкими трещинками-ручейками, но не разбилось. Я свалился на пол, повернулся, увидел растерянного Холуя.

– Разорву! – рыкнул я на него, отбежал на двадцать шагов и развернулся.

– Взять его, Рекс! – человек стал заново заряжать свою трубку. – Взять, кому говорю!

Холуй неуверенно двинулся ко мне. Я снова разогнался, прыгнул и врезался в стекло. Это было больно. Разбить стекло мне не удалось, да это было и невозможно, это я понимал. Но стекло крепилось к раме, а весил я много. Динамика разгона, помноженная на мой вес, должна была вынести раму наружу. Во всяком случае, я на это весьма рассчитывал.

Холуй приближался. Он не срывался на бег, медленно шагал, пригнув к полу голову и готовясь к схватке. Человек поднял трубку и плюнул. Не попасть в меня в узком коридоре было сложно, но он не попал. Дротик прожужжал над моей головой и отскочил от стены.

Я снова отбежал для разгона.

– Взять! – рявкнул человек. – Взять его!

И тут я применил прием, который всегда действовал на глупых собак.

– Стоять! – приказал я. – Рекс, стоять!

Ошеломленный Холуй остановился, а я, развернувшись, снова бросился на окно.

В третий раз рама не выдержала. Стекло издало жалобный звук, рама лопнула и вывалилась наружу. Я вывалился вместе с нею. Покатился по черепице к краю крыши, к счастью, желоб меня задержал.

Сумел подняться на ноги и пробежать до угла. Оглянулся. Человек с трубкой высунулся в высаженное мною окно. Он выглядел глупо и удивленно. Но рассматривать его у меня не было времени, я перепрыгнул на гараж, а с гаража спрыгнул на крышу машины Па.

Я выбрался из дома.

Со стороны входа слышались крики и ругань. Потом из-за угла дома появились два типа с трубками и Холуй. Я побежал. Холуй бросился за мной. Те двое запрыгнули в машину и покатили следом. Я пересек сад и выскочил в ворота. На секунду я оглянулся.

На крыльце дома стоял Па. Лицо у него было растерянное и жалкое.