Ремиссия (remission) — медицинский термин, означаю­щий временное ослабление болезни, боли, временное улучше­ние. — Прим. пер.

Поскольку мы быстро перешли к этому стандарту, многие из наиболее впечатляющих чудес никогда не были описаны в ее книгах.

Был, например, случай с Джорджем Дэвисом, бывшим надзирателем из «Службы образования по призванию» си» стемы школьного образовании в Филадельфии. Дэвис, у ко­торого были степени Нью-Йоркского университета, Лон­донского общества адвокатов (Темпл), университета штата Пенсильвания и «Виллановы», был первым черным инспек­тором в Городском абингтонском школьном совете. Я бе­седовал с ним в его просторном доме в северном пригороде Филадельфии и нашел, что он — один из самых приятных людей, которых я только встречал. Его исцеление не подпа­дало под определение «классика».

Настроенный на достижение цели — победить в белом обществе, Дэвис приобрел серьезную болезнь сердца. Его кардиолог в Абингтонском мемориальном госпитале диаг­ностировал инфаркт миокарда. Клапан сердца, который по­зволял крови течь между двумя желудочками, давал сбои. Эта проблема была очень похожа на ту, которая привела к смерти самой Кэтрин несколько лет спустя.

Дэвис жил со своей болезнью почти год, хотя он пере­жил несколько сердечных приступов и едва не умер, пока кардиолог не решил отрегулировать сердцебиение, вжквив стимулятор ритма. Электронное устройство в корпусе из нержавеющей стали было размером с зажигалку «Зиппо». Хирургическим путем оно было имплантировано в левую часть груди в полость под ключицей. Трубка была протяну­та над легкими и вниз к сердцу. Маленькая батарейка в стимуляторе давала генератору энергию для посылки им­пульсов в сердце, поддерживающих нормальный ритм серд­цебиения.

Через восемь месяцев после операции Дэвис навестил своего отца в Доноре, Пенсильвания, в пригороде Питтс­бурга. Его отец, который был организатором на собраниях Кэтрин, побудил его посетить собрание. Дэвис не горел же­ланием, он не был очень религиозным человеком. Однако, убедившись, что его отец претерпел некое подлинное изме­нение, он в конце концов согласился.

К концу собрания мисс Кульман пошла по проходу мо­литься за людей. Подойдя к Джорджу Дэвису, она возло­жила ему руки на голову и хотела двинуться дальше по проходу. Дэвис упал со стула и лежал на полу, не в силах пошевелиться. Пока он лежал, «сраженный силой», он чув­ствовал сильное жжение в груди — боль, очень похожую на ту, что он испытал во время первого сердечного присту­па полтора года назад.

Женщина, стоявшая поблизости, наклонилась к нему и сказала: «Это — не сердечный приступ. Вы исцеляетесь. Это сила Божья струится через вас».

Дэвис мог лишь вымолвить: «Надеюсь, что так».

Боль наконец утихла, и Дэвису стоило большого труда снова сесть на стул. Он едва дождался окончания богослу­жения. Но его жизнь изменилась духовно, начиная с того момента.

В тот же вечер, в доме своих родителей в Доноре, он вышел из ванны и стоял перед зеркалом, вытираясь полотен­цем. Внезапно он осознал: что-то внутри у него изменилось. Шрам на его груди, где был вживлен стимулятор, исчез. Впрочем, он устал, и свет был слабый, так что он выбросил это из головы. На следующее утро, однако, он снова осмот­рел свое тело; шрама по-прежнему не было. И странно было не только это. Когда он надавливал пальцами на свою грудь, он не мог нащупать стимулятор.

Дэвис постеснялся обратиться к доктору, но в конце концов, три недели спустя, он решил, что ему нужно пройти обследование. За это время он набрал вес и чувствовал себя лучше, чем в последние годы. Когда кардиолог прове­рил его кардиограмму, она оказалась отличной. Дэвис объяснил затем, что произошло. Неожиданно доктор вспыхнул от гнева. Он быстро велел провести рентгено­вское обследование. Когда стимулятор не был обнаружен, доктор обвинил Дэвиса в том, что тот вынул стимулятор. Удивленный, Дэвис ответил, что если был шрам от вживле­ния стимулятора, то не остался ли бы шрам от его изъятия? Затем он добавил: «Я говорю вам, милостивый Господь вы­нул его и также уничтожил шрам».

Доктор, теперь уже в ярости, сказал, что он не любит, когда люди балуются с тем, что он делает. Дэвис попытал­ся возразить, что «Бог — это не люди», но врач был слишком рассержен и не стал слушать. Он велел провести полное обследование рентгеновскими лучами в госпитале, начиная с подошв ног и до макушки головы. Стимулятор исчез.

На следующей неделе Дэвиса обследовала в госпитале группа кардиологов, включая профессора медицины из Гар­варда. Все согласились, что это — самый необычный слу­чай, который они когда-либо встречали. Однако, когда Дэ­вис попросил своего кардиолога написать заявление, подтверждающее, что стимулятор был вживлен, а позднее при обследовании его не обнаружили, доктор «взорвался»: «Вы хотите, чтобы вся медицинская братия смеялась надо мной, не правда ли? Я не дам вам такого письма и запре­щаю использовать мое имя где-либо. Если вы попытаетесь это сделать, я засужу вас».

Доктор Джордж Джонсон из Филадельфии, терапевт, консультировавший Дэвиса во время первого сердечного приступа, захотел, однако, стать свидетелем. Он сказал: «Я могу подтвердить, что у Дэвиса был сердечный приступ, что стимулятор был вживлен в его тело и что теперь этот сти­мулятор и пятидюймовый шрам от разреза исчезли. Это все запротоколировано».

Кэтрин попросила Дэвиса появиться в своей телевизи­онной программе, но, поскольку история не удовлетворяла одному критерию — лечащий врач отказался подтвердить историю, — мы решили не использовать этот материал ни в одной из ее книг. История осталась нерассказанной. До сего дня.

Очень немногие врачи реагировали таким образом, как доктор Джорджа Дэвиса. Большинство были готовы доку­ментировать чудеса, не боясь вмешательства Бога в их ра­боту. Одним из них была терапевт из Южной Пенсильва­нии, женщина, которая практически привела одного из своих пациентов на «служение с чудесами» для исцеления. Впро­чем, хотя девушка и была исцелена, она не могла преодолеть своих моральных проблем, и Кэтрин решила опустить исто­рию и не включать ее в свои книги.

Молодая домохозяйка заработала множественный склероз — ужасную болезнь, которая поражает мускулы и нервы, часто сгибая тело до гротескных форм и вызы­вая сильные конвульсии. Часто пациент остается прико­ванным к инвалидной коляске и, поскольку нет никаких способов эффективного лечения, в конце концов, он уми­рает от болезни. Так все и произошло бы, если бы не вмешался Бог.

Случай был уникальный. У женщины были маленькие дети, к тому же муж воспользовался ее болезнью, чтобы войти в любовную связь с другой женщиной. Иногда он приводил свою пассию домой, в дальнюю спальню, зная, что его жена не сможет проследить за ним, поскольку дверной проем был слишком узок для ее инвалидной коляски. Раз­битая в теле и духе, она умерла бы, не будь у нее ее доктора, крещенной Святым Духом, которая проявила к этому делу личный интерес. Доктор, которая слышала о собраниях с чудесами в Питтсбурге, в конце концов убедила юную жен­щину поехать с ней туда. Это было ее единственной надеж­дой, как сказала доктор.

Обе они приехали на чартерном автобусе. Доктор оста­валась с ней все время, помогла ей взойти на ступени церк­ви, друг за другом переставляя ее ноги, закованные в тяже­лые стальные браслеты. Во время служения ноги женщины начали вибрировать. Она сняла браслеты и почувствовала, что может двигать ногой. Доктор сопровождала ее до сце­ны. Пока она говорила с госпожой Кульман, молодая жен­щина «упала, сраженная силой», и лежала на сцене. Когда она пришла в себя, она сняла свои браслеты и смогла сойти с платформы уже самостоятельно.

Поскольку эта молодая женщина была парализована ниже пояса, она не могла контролировать свой мочевой пу­зырь. Больше года она носила мочеполовой катетер, кото­рый был прикреплен к пластиковому мешку, пристегнутому ремнем с внутренней стороны бедра. Доктор знала, что женщина пройдет истинный тест на исцеление, если она уда­лит ей катетер. По настоянию женщины, они немедленно пошли в женский туалет в «Первой пресвитерианской цер­кви», где доктор, пользуясь парой хирургических щипцов, которые она прихватила с собой «на всякий случай», уда­лила этот катетер. Женщина смогла помочиться нормально и вернулась в свой родной город исцеленная.

Множественный склероз — это странная болезнь, ко­торая часто протекает с ремиссиями, позволяя пациенту фун­кционировать вполне нормально в течение короткого вре­мени. Однако если болезнь достигает «колясочной» стадии, то уже редко наступает ремиссия. Все же в течение шести лет после визита на «собрание с чудесами», у женщины не было симптомов множественного склероза. Не только ее собственный доктор, но врачи в Балтиморе подтвердили полное исцеление.

Однако, вместо того чтобы посвятить свою жизнь Богу, молодая женщина, теперь разведенная со своим мужем, впа­ла в прелюбодеяние. Физически она была исцелена, но психологически она была парализована. Кэтрин и док­тор — обе согласились, что история не должна быть опуб­ликована. «Мы должны быть особо осторожными, чтобы не бросить и тени упрека на Святой Дух», — сказала Кэт­рин с предостережением.

Это был один из тех немногих случаев, когда я не согла­сился с ней. Я почувствовал, что Святой Дух был в состоя­нии позаботиться о себе. Кроме того я почувствовал, что эта история иллюстрирует особо важное обстоятельство — то, что Бог не взирает на личности. Его благодать и все­прощение подобны дождю с небес, который падает на пра­ведников и грешников, на святых и падших. Кэтрин согла­силась с моей теорией, но держалась своих принципов, а потому история осталась нерассказанной. До сего дня.

Возможно, самыми впечатляющими историями были те, которые рассказывали сами врачи. Доктор Сесиль Титус из госпиталя Святого Луки в Кливленде говорит, что косола­пая нога десятилетней девочки выпрямилась прямо на ее глазах, пока мисс Кульман молилась. Доктор Китман Ау из Бербанка, в штате Калифорния, рентгенолог, сказала газет­ному репортеру: «Я видела исцеления на собраниях Кэтрин Кульман, о которых я, как врач, могу свидетельствовать, что они выходят за рамки человеческих возможностей». А доктор Ричард Овеллен, исследователь в области рака из Университета Джона Хопкинса, рассказывал, что он держал на руках грудного младенца и вдруг увидел, как его вывих­нутое бедро начало вращаться под действием силы Святого Духа, пока не встало на место.

Одно из самых дорогих для госпожи Кульман писем пришло от доктора Э. Б. Генри, который практиковал в Питтсбурге до самой смерти в 1963 году, последовавшей в возрасте 73 лет. Он писал: «Это письмо является выраже­нием благодарности и извинения; благодарности Богу и Вам (пусть Он всегда благословляет Вас) и извинения пе­ред Вами за то, что я не признал исцеления, когда оно про­изошло. Я должен попытаться сделать это письмо как можно более коротким, таким образом, здесь идет рассказ в «телеграфном стиле»...

Суббота 18 ноября 1950 года была тяжелым днем для меня. Встав в 6 часов утра, я плохо чувствовал себя вплоть до 17.30, когда я пришел домой пообедать. Затем я заторо­пился, и мы с женой поехали во Франклин. Там, в отеле, я почти не спал из-за инфекции в полости правого уха, кото­рая вызывала у меня немалую боль, а также по причине старой трещины в правой ключице, которая не срослась после давнего перелома, а образовала «ложный сустав» размером с грецкий орех. Это было очень болезненно, так что я с трудом надевал пальто и у меня тряслась ладонь, когда я поднимал правую руку. Боль шла от шеи вниз до самого пояса и была очень сильной.

В воскресенье я поднялся в 6 утра, чтобы приготовить завтрак и отправиться в «Храм веры» еще до 9 часов. Я хочу, чтобы Вы знали, что у меня и мысли не было о соб­ственном исцелении. Я был всегда в состоянии вытерпеть боль, так что мои главные заботы были о жене, у которой в апреле удалили левую грудь из-за клеточной раковой опу­холи (очень опасной разновидности), и я опасался, что у нее могут пойти метастазы.

Во время Вашего исцелительного собрания Вы говорили, что у кого-то был «открытый свищ, кто-то получил исцеление и стал слышать» (я был глух на правое ухо в течение по меньшей мере 15 лет). Вы продолжали провозглашать: «Я вижу, как комок, размером с грецкий орех, начинает рассасы­ваться». Моя жена толкнула меня в бок и прошептала: «Она имеет в виду тебя», но я, подумав про это, ничего не почувство­вал, только зуд в правом ухе, который, как я думал, был лишь результатом ментального внушения.

Затем вы сказали: «Это — мужчина. Я не хочу, чтобы Вы упустили свое исцеление. Пожалуйста, говорите». Я вижу, как сейчас, как Вы посмотрели серьезно в нашем на­правлении и помахали левой рукой почти прямо-таки на­шей группе, в то же самое время оперевшись на кафедру Вашей правой рукой, сжатой в кулак. Моя жена продолжа­ла подталкивать меня, но хотя Вы сказали, что тот мужчина чувствует зуд в ухе, я не мог поверить, что я исцелен. В конце концов, я ведь ничего для себя не просил. Я привык к глухоте на правое ухо и не придавал этому значения.

Я проехал 85 миль до дому под дождем, в условиях не слишком приятных для страдающих свищом. По дороге домой моя жена продолжала разговор со мной обычным голосом. Она сидела рядом со мной с правой стороны. За­тем она обратила мое внимание на то, что я хорошо слышу ее, и мы оба осознали, что я не просил ее ничего повторять. Сразу по прибытии домой я внезапно смог дышать носом. Мой свищ открылся, и боль ушла. Полость нормально оро­шалась весь вечер. Я спокойно спал всю ночь, а утром у меня не было ни тени боли.

К своему удивлению, я обнаружил, что могу пользовать­ся правой рукой и производить нормальные телодвижения, не ощущая боли. Я не могу утверждать, что я слышу отлич­но правым ухом. Но мне нет нужды поворачиваться левым ухом к жене и просить ее повторить. Видимо, дальнейшее исцеление до обретения совершенного слуха будет происхо­дить постепенно».

Доктор Мартин Бири, который специализировался в хирургии спинного мозга, был частым посетителем на сцене зала «Святыня». Он был в штате сотрудников в Ветеран­ском госпитале в Лонг-Бич, штат Калифорния.

«Своими собственными глазами, — говорит доктор Бири, — я видел, как невозможное свершалось раз за ра­зом снова и снова. Я видел больных артритом, чьи позво­ночники были внезапно «разморожены» и поворачивались и гнулись в разных направлениях, не вызывая боли. Нога, которая была короче из-за полиомиелита, заметно удлини­лась на моих глазах, когда мисс Кульман молилась. Маль­чик с мениском — хроническим воспалением коленного сустава, вызванным футбольной травмой, — не мог со­гнуть ногу в течение нескольких лет. Когда я проверил его на месте, у него была совершенная гибкость в колене. Буду­чи врачом, я назвал эти исцеления чудом».

Доктор Вайола Фриман из Ла-Джолла, штат Калифор­ния, была еще одним частым посетителем на сцене «Святы­ни». Она сообщила о множестве чудес, которые она видела, включая ребенка со сгустком крови на зрительном нерве, который стал видеть. Другой ребенок, рука и нога которого были парализованы из-за церебрального паралича, был ис­целен на ее глазах. «Я надеюсь, что осведомленность о ре­альности подобных духовных исцелений дойдет до людей медицинской профессии», — сказала она канадскому ре­портеру Аллену Спрагетгу.

В 1969 году я сидел с доктором Робертом Хойтом на сцене зала «Святыня». Доктор Хойт, обладающий дипломом Американского совета патологии, был в штате медицинской школы Стэндфортского университета и час­то прилетал из Сан-Франциско, чтобы посетить собрания. Длинная очередь стояла перед сценой, ожидая того, чтобы начать свидетельствовать об исцелении. Прямо перед нами стояла старая женщина, уже под семьдесят, в очках с ме­таллической оправой. Одно стекло было матовым. Она сказала помощнику, который пытался удержать людей в очереди, что она была исцелена от болезненных бурситов в одном плече, но ее правый глаз все еще слеп. Пока она шептала помощнику, мисс Кульман, которая была по меньшей мере в тридцати шагах и не могла слышать этот разговор шепотом из-за прочего шума, внезапно поверну­лась. Указывая во всех направлениях, она сказала: «Здесь есть человек, который исцеляется. Это исцеление глаза. И это происходит прямо сейчас».

Было так много исцелений, что я был в состоянии полу­шока. Но я посмотрел как раз вовремя и увидел, что матовое стекло безо всякого прикосновения, само, вывалилось из ме­таллической оправы и упало на пол. Доктор Хойт вздохнул. «Вы видели что-нибудь подобное?!» — прошептал он.

Слишком пораженный, чтобы ответить, я лишь покачал головой. Конечно, доктор Хойт не видел меня. Он смотрел на женщину, которая, ошеломленная и пораженная, пыталась ощупью найти свои очки, затем вдруг осознала, что она ви­дит. Она вновь обрела зрение. Кто-то поднял матовую линзу и вручил ей. Она спустилась гордо со сцены и дошла до сиденья, слишком взволнованная, чтобы понять, что же произошло. Кэтрин, не зная о чуде, не задержалась и не спросила, произошло ли что-либо, но вернулась к собранию, чтобы продолжить называть чудеса.

Снова обретя способность говорить, я обратился к тера­певту, сидевшему рядом со мной. Но, обернувшись, я увидел, что он плакал, закрыв лицо руками. История осталась не­рассказанной. До сего дня.

Одним из самых замечательных предметов в моем пи­сательском кабинете является темный ящик, инкрустиро­ванный золотом, содержащий дорогой набор хирургических щипцов. Они принадлежали раньше одному хорошему оф­тальмологу из Далласа, штат Техас, и использовались им в тонкой глазной хирургии. Кэтрин передала их мне ровно за год до своей смерти вместе с письмом от их бывшей вла­делицы — доктора Элизабет Р. Вохан.

«Берегите их, — сказала нежно Кэтрин, — они доро­ги мне. Однажды вы, возможно, захотите написать об этом».

Письмо было датировано Рождеством 1974 года. 5.30 утра.

«Дорогая Кэтрин!

Я пишу это письмо до того, как проснутся мои дети в это Рождественское утро, поскольку я хочу, чтобы Вы были первым человеком в этом доме, кто получит подарок ко Дню рождения нашего Господа.

Три недели назад я спросила Господа, что бы Вы хоте­ли получить к Рождеству, так, чтобы никто не знал об этом и чтобы это отвечало желанию Вашего сердца. Щипцы с зубчиками 0, 12 мм — это был Его ответ. Позвольте мне объяснить, что же это значит.

В течение последних четырех с половиной лет я пользовалась именно этим инструментом на каждой опера­ции по удалению катаракты, которую выполняли Господь и я. Они совершенно мне необходимы. У них по три зубчика на конце, которые 0, 12 мм длиной. Нужны специальные увеличительные стекла, чтобы увидеть эти зубчики. Они используются для поддержания ткани в таком положении, чтобы игла могла пройти сквозь нее, и они держат ее проч­но, но нежно. Зубчики должны быть совершенно подогна­ны друг к другу, чтобы держать ткань надлежащим обра­зом. Если они неправильно подогнаны хотя бы на толщину волоса, то щипцы можно выбросить, поскольку они не смогут больше держать ткань так, как надо.

Причина важности этого инструмента состоит в том, что он используется для того, чтобы закрыть рану после извле­чения катаракты. Это означает, что глаз широко открыт и нет никакого права на ошибку врача или инструмента. Если инструмент не держит ткань правильно, создавая давление на открытый глаз, то содержимое глаза будет выдавливать­ся и зрение пациента ухудшится или вообще будет потеря­но. Подобные операции проводятся под специальным хирургическим микроскопом. Эти щипцы должны поддер­живать ткань толщиной 0, 5 мм и держать ее достаточно крепко, чтобы игла могла пройти сквозь нее, не создавая при этом напряжения или давления в глазу.

Я люблю этот точный инструмент. Он отлично служил мне и присутствовал при многих хирургических чудесах, ко­торые творил Господь. Щипцы исправно служили в течение четырех с половиной лет, и теперь я хочу чтобы они стали Ва­шими в это Рождественское утро. Я хочу, чтобы они были напоминанием Вам от нашего Небесного Отца, что этот инст­румент был в моей руке, как были Вы в Его руке.

Вы для Него, как эти 0, 12-миллиметровые щипцы, схва­тывающие при помощи точных, отлично подогнанных зуб­чиков, и Вы готовы схватывать то, что Он захочет. Вы на­чинали как металлическая болванка, без формы и пользы. Но, воззвав к Нему и умерев для себя, Вы дали Ему воз­можность сделать из Вас совершенный инструмент в Его руке. И Вы есть то, что Он задумал сделать из Вас. Он не хотел сделать из Вас ножницы или инструмент для извлече­ния катаракты. Он наметил Вас до сотворения времени, чтобы Вы стали щипцами с зубчиками 0, 12 мм — под­держивая ткань так, чтобы Великий Целитель смог зашить рану и дать исцеление.

Немногие в этом мире так смиренны, что Бог может сделать из них именно то, что он хотел бы сделать. Но Вы подходите для этого. Наш Отец хочет, чтобы Вы знали в День рождения Своего Сына, что Он любит Вас несказанно и что Ему доставляет огромное удовольствие иметь такой точный инструмент, годный всегда к работе, как Кэтрин Кульман.

Аминь и аминь!

Бет Вохан».

Эта история (написанная лучше любого биографа) о целях Отца для рыжей веснушчатой девчушки из Конкор­дии штата Миссури также оставалась нерассказанной. До сего дня.